Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации

На венчание — в оковах

Рустам Карим.

На венчание — в оковах
(акротелестих)

                        Светлой памяти графа Анненкова Ивана Александровича
                        и его супруги — графини Анненковой Прасковьи Егоровны
                                                (Жанетты Полины Гебль)

На рассвете — только ветер: тишина, как вещий знаК
Если верить сей примете — и прожить, не зная злА
От невинной колыбели…До погоста среди траВ
Без печали: от крещенья и до смертного одрА
Если казнь на эшафоте — неминуемый удеЛ
Щедрость духа не забудет о народной нищетЕ
А забавы… Боже правый — лучше плаха и топоР
Й по совести, по нраву: кто на бал, кому — в остроГ
Так и счастье, лишь отчасти — тень иллюзий и мечтА
Если козыри по масти: блажь фортуны — время чаР
Дама пик — кому удача, а кому-то — легкий стыД
Ересь мыслей на раздаче, если черные крестЫ
Все чужое, суетное… Одинаковый припеВ
Евхаристия с гнильцою: литургия — у крупьЕ
Юрьев день уже забыли, как назойливый пустяК
На афишах — водевили… Нет в сценариях крестьяН
Отче наш, где справедливость? Нет пророка на землЕ
Й закон, пустое чтиво — где искать правдивый слеД
Ложь везде и только сердце — непорочное гнездО
Юной деве — узы чести: и Голгофа, и престоЛ
Безрассудная бравада, как крепленое винО
От зари и до заката — сеновал… Две пары ноГ
Верность слову офицера, словно знамя — впередИ
И любовь, источник веры — как фамильный логотиП
Вместе в радости и в горе, смех и грусть — в одно седлО
Ерунду сует пришпорив, гнать Пегаса — рысью, влеТ
Чужестранка… Парижанка, а от близости — легкО
Не чета была по рангу, а увязла… С коготкоМ
От столицы до Сибири — через дикую тайгУ
Й в Туринске и в Пелыме — сберегал ее ИисуС
На венчание — в оковах… Час для истины настаЛ
Анненков и Анненкова… Вкус судьбы — уста в устА
Звездной россыпью в апреле дал им счастье небосвоД
Если Бог ведет до цели… Естество — не волшебствО
Миг волнующих объятий: даже век — уже не сроК
Легкий шелест благодати: по пергаменту — перО
Евангелие и свечи… Был союз… УвековечеН

Авантюрный призрак бала
(мезостих — по 2-м буквам)

Свечи тают нежным воском в утонченных канделябрах, 
Излучая тайну света от серебряных ветвей; 
Лишь оркестр виртуозов ждет вступления литавр; 
Им наскучили беседы респектабельных гостей.

Снова тени адюльтеров… В отражениях паркета —
Безмятежные улыбки от фривольности острот;
Смены дам и кавалеров в изумительных дуэтах,
Ввысь уносят звуки скрипки — души просятся в полет.

Как снежинки в белом вальсе от причудливой метели,
Или птицы… Словно крылья — грациозны взмахи рук! 
Чья-то прихоть на Парнасе, если чувства на пределе, 
Если искренность по стилю выше званий и заслуг. 

Без сомнений и упреков — все фигуры на дорожках,
Всплеск восторженных эмоций на уверенных кругах;
Вне вульгарности пороков, без смущения и дрожи…
Только как им удается так скользить на каблуках?

Авантюрный призрак бала, как иллюзия свободы,
На три четверти по ритму — в эйфории, без забот; 
Сколько чудных ритуалов от величественной моды...
Ярких сцен изящной свиты — от сударынь и господ. 

Пусть неистовствует вьюга в опечаленном миноре,
Ожидая до рассвета… Пусть хоть воет на Луну!
Пиетет ее вне круга — зимний шабаш не в фаворе, 
От лакея до поэта — в танце видят лишь весну.

За дверьми жестокий холод и февральские сугробы…
Сколько злобы у природы — дикий свист, ночная мгла;
Дрожь земли от произвола — под снегами чистой пробы, 
Но пока слуга у входа, зал в объятиях тепла.

Искры пламени в камине… Горячо от милой сказки,
От поэзии движений — в пульсах искренних сердец;
Лица в доброй эйфории от невинных легких связей,
Их касаний на рефренах в траекториях колец… 

Спираль времени

Жизнь и смерть на закольцованной спирали,
Нет начала и, как следствие, — конца.
Лишь внутри, по змеевидной вертикали,
Кружит время под симфонию Творца.

Пыль молекул в галактическом потоке,
Шлейфы матриц многомерных величин, 
Мы вальсируем по реверсной дороге —
В вечном поиске неведомых вершин.

Власть над будущим — химера мнимых знаний,
Опыт прошлого — навязчивый туман.
В настоящем — дремлет тайна мирозданий,
Колыбель времен — вселенский океан.

День вчерашний тонет в завтрашнем сегодня,
Снег, сверкая, трансформируется в грязь.
Бег по кругу — то Эдем, то преисподняя.
Дежавю... Намек на призрачную связь?

Все, что было, вновь рождается под солнцем,
Нищета и блеск — что с нами, что без нас.
Суета сует во всем — теперь и после. 
Так, наверное, был прав Экклезиаст?

И реальность только всплеск реинкарнаций?
За потопом — восстает земная твердь...
Мир — театр, мы — лишь смена декораций,
В закольцованной спирали — жизнь и смерть.

Для доктора Лизы…
(мезостих по 2-м буквам)

Тяжело на душе, словно влили свинец — раскаленный до жидкого сплава.
Снова слезы от боли и сердце в огне… Крик вопроса — на верхней октаве. 
Не понять мне, наверное, воли небес и того, что сегодня случилось.
Смерть на взлете — опять… И опять по судьбе? И, наверное, — высшая сила?
Но зачем, почему? Хоть шепни — я пойму: в чем причина такого кошмара?
Сгоряча... По расчету… За эту войну… Или все это вовсе не кара?
Суть в другом, я уверен: ее не узнать — правда есть, но она не при жизни.
Упрекаем других — будет чья-то вина, но не будет лишь доктора Лизы…
Доброй нежной улыбки, для многих — родной… И ее материнского слова, 
Интересных бесед и идей с новизной… И тепла — для любого больного.
Тяжела, как секира, отмашка судьбы — столько горя за пару мгновений...
От Москвы до Находки — Россия скорбит... В городах — будто замерло время.
Бьются наши сердца, как один метроном; в тихом трауре — гордые флаги.
От ансамбля Победы — лишь пение волн: мы летели с концертом в Латакию…
Генерал-дирижер, офицеры-певцы — им уже не пройтись плац-парадом.
Обещали вернуться — ушли, как бойцы… Только память жива, как награда. 
Тяжело... Не вздохнуть, как-то щиплет глаза: им бы жить — для Отчизны и близких.
Звонкой песней для всех и на все голоса… A cappella — для доктора Лизы...
Ослепительный снег, впереди — Новый Год… А в душе — только боль от утраты.
Шесть декабрьских дней оставалось всего — до волнующей праздничной даты…
Хвойный запах, шампанское, визг детворы и салют… А салют — у могилы.
Вы ушли раньше срока в иные миры — но на взлете, совсем молодыми…
Ошибались, любили и жили, как все — и прощаетесь... Тоже со всеми.
Снова звуки оркестра и лица друзей… Только люди — как серые тени.
Лишь на небе появится россыпь из звезд — доктор Лиза… И список погибших.
Ей для нашей России светить суждено — как и тем, кто отправился выше...
Впору даже задуматься: так ли живем? Оглянуться — для поиска правды.
Почему льется кровь, а другим хорошо? Отчего и кому это надо?
Очевидна лишь смерть, как печальный итог… И благие дела без корысти. 
Не понять одного: а зачем? Видит Бог… Может, горе нас только возвысит...
Имена-имена — как шеренги потерь... Бьют наотмашь — по каждому нерву.
Пусть их встретит Всевышний и пустит за дверь... Он услышит земные напевы...

«От сердца к сердцу» (акростих)

Ты был жемчужиной в глазах Императрицы —
Алушта, Ялта, Евпатория и Керчь…
Военный флот на Черном море вдоль границы,
Радел за матушку — за Русь, за нашу честь.
И сквозь столетия, на страже — Севастополь;
Для всех он больше, чем история побед. 
А Феодосия? Здесь крови было столько…
Жестокий мир и лютый враг — за веком век.
Екатерининские мили — в белом камне,
Музей Цветаевых, лазурный Коктебель...
Чудесный замок — на скале, под облаками,
Усадьба Грина, бухта павших кораблей…
Желанный край — он снился туркам и Европе,
И лишь Россия пробуждала их от грез. 
На каждый выпад были козыри в колоде;
Азарт в бою и сила духа…? Не вопрос!
Всегда есть доблесть на Андреевских знаменах,
Как вера в Бога — от Камчатки до Москвы, 
От крымских улочек — до северных районов.
Раз есть Отчизна — будет мост через пролив!
Ошибка времени — длиной почти в полвека;
Но так случилось… От коричневой чумы —
Едва спасла их материнская опека —
Родная кровь сильнее страха и войны!
От странной мачехи ушли без сожалений;
Слепая злоба… Образумится — поймет;
Святую связь — еще от первых поколений.
И пусть все порознь, но мы — один народ.
И пусть сжигают там мосты, мы будем строить; 
Сестра Тамань — уже приветствует рукой. 
Кипит работа — на пролетах и опорах, 
От сердца к сердцу — и не так уж далеко…
И день за днем: ползет бетон на арматуру,
И даже ночью продолжается аврал. 
Монтаж и сварка, пот и грязь — без перекура, 
Пока не будет покорен «девятый вал».
Еще рывок на пару лет, и лягут рельсы;
Работать, братья... — было сказано для всех.
И мир увидит долгожданные экспрессы —
Итоги санкций, как невиданный успех!!!

«Кот, Свинья и преферанс»
(мезостих по 2-м буквам)

                        Жизнь подобна игре в карты, в которой Бог тасует колоду,
                        дьявол раздает, а мы должны разыграть козырь
                                                           (Югославская пословица)

Ухмылялась очень странно этим вечером Свинья,
Кот подумал: а забавно — карты, деньги… И пьяна?
Кролик тоже не соперник — лишь морковки на уме,
Тороплив и суеверен, только прыткий по весне.
Ошибется ведь, ушастый — слишком ставки высоки,
Но с Гусем они горазды на опасные прыжки.
Осторожно, все по плану, — гость мурлыкал про себя —
Им играть не по карману, их не выберет судьба.
Петушиная удача? С пятаком в калашный ряд?
Пес — и тот, всегда смердячий, и обманываться рад.
Оттого всегда в прислуге — ждет уверенной руки,
Истерит по всей округе: вдруг появятся враги?
Лямка привязи на каждом… Но сегодня выпал шанс,
Утолить шальную жажду — «оторваться» в преферанс.
По условиям согласны — хрюшке весь приоритет,
Отказаться? Или сразу — получить входной билет,
Скидки-бонусы по жизни, место в доме у печи —
Столько благ капитализма… И бесплатные харчи!
Подыграть одной хавронье, всей командой — на кота,
Всыпать пришлому герою! А задача ведь проста.
Смех и грех — по беспределу, даже карты в рукавах;
Не сломать ему систему, пусть забудет о правах!
Черный треп за гранью фола — так куражилось зверье,
Что тут было — и крамола, даже визги про ворье.
Псина тявкала про бедных и замученных мышей,
Вякал Гусь, а Кролик бегал, и Петух кричал: туше!
Впрочем, хрюкала и Свинка — о налогах для Кота…
Тот не верил, что блондинка так бывает нечиста.
Оскорблен, почти унижен… А за окнами — рассвет.
Глянец солнца на картишках... То ли сказка, то ли бред?
Без улыбок… Только слезы — у домашних животин.
Удивил кошачий козырь, кто-то пил валокордин*…
Снова — повод для морали: проигравшим — как урок —
Дикий смех хорош в финале, на победном пьедестале,
Умный — думает вначале, лишь болвану невдомек!

«Рука, перо и сердце» (акростих — снизу-вверх)

Не злись, мой друг, не гневайся — права была старуха. 
И на кофейной гуще — тридцать семь, как приговор.
Кирхгоф1 (пасьянс на будущем) и тишина… Ни звука.
Шарлотта… Не забыл еще ее орлиный взор? 

Уймись, Данзас2 и, полноте, — дуэль была по чести,
Прости кавалергарда — и за то, что он француз.
Что он стрелял (я тоже)… И забудь про жажду мести.
И письма те… Мы знаем, что вопрос к его отцу. 

Враги? О них не ведаю — завистников хватает.
Едва ли кто не знал про ахиллесову пяту…
Ехидно, день за днем (мой ангел этого не знает)
Глумились над невинностью… И перешли черту.

Рабы своих же титулов и кляуз анонимных,
Ей-богу, всех прощаю — за себя и Натали.
Стихи… Как завещание — на благо всей Отчизны,
Рука, перо и сердце — ради матушки-Земли.

Да ладно… Мне бы ягод — изумительной морошки,
На вкус такая сладкая, как первый поцелуй…
Аppelle ma Nathalie3… Слегка позавтракаю с ложки,

Ступай же, mon ami4… А про Дантеса не толкуй.

Как грустно: никого… Я в ожидании Мадонны5.

Есть время, вспоминаю — запах кофе и пасьянс. 
Ладонь в руках гадалки, и глаза… Они бездонны. 
А немка все предвидела. И даже смертный час…

1 Кирхгоф Александра (Шарлотта) Федоровна (справка) — известная гадалка (немка), появившаяся в Питере в 1810 году. Напророчила поэту смерть в 37 лет от руки «белого человека».

2 Данзас Константин Карлович (справка) — близкий друг поэта, был секундантом на его дуэли. 

3 Аppelle ma Nathalie (франц.) — позови мне Натали.

4Mon ami (франц.) — мой друг.

5 Моя Мадонна (справка) — так А.С.Пушкин называл свою супругу.





Сообщение (*):
Комментарии 1 - 0 из 0