Цветы нации

Румяные маки, бледные эдельвейсы.
Почки сакуры, цветущей в Химэдзи.
Сутулые ландыши, долговязые ирисы
В пальцах Офелии с картины Миллеса.
Лохматый ковыль, лопоухий клевер,
Раскрывшийся орденом кавалерии.
Шиповник с юношеским пушком,
Колокольчик, кивающий: "Все хорошо".
Незабудки в цвет глаз соседской девицы,
Заправлены ею же ровно в петлицу.
Полевые гвоздики, забитые в ящик.
Избраны лучшие из настоящих.
Собраны ране по миру жнецом,
Собраны ныне на поле одном.
Сорваны, чтобы увянуть такими
Красивыми, вереском в Абердине.
Ветки сирени, отвержено падающие
Под сапоги победивших товарищей.
Лютики, в китель укутаны, дремлют,
Перегноем наутро идущие в землю.
Земля сама себя перепашет.
Завернуты в форменную рубашку,
Серпом подкошенные
Из резервации,
Нежные, брошенные
Цветы нации.

Идет дурак, шатается
Идет дурак, шатается,
По краешку села.
Идет старуха, мается,
Что сына родила.

Сестра его загробная
Задаром отдана —
Война одноутробная,
Гражданская война.

Иссякнут пули вздорные
И ссоры, и слова.
Трава пробьется сорная,
Живучая трава.

Идет дурак, шатается.
Все думают, что пьян.
Дурак сжимает пальцами
Кровавую от ран

Рубаху разноцветную,
От соли и земли.
Дороги беспросветные
К старухе привели.

И там она, нарядная,
Как девка под венцом,
Восходит над отрядами
И Северным Донцом.

Помрет сегодня старица,
Помрет, как пить не дать.
Земля засохнет, станется,
Что нечем погребать.

И стачками, и стычками
Пресытится молва.
Взрастет трава обычная,
Но горькая трава.

И Дон, и дом покаются,
Вернутся в берега.
А что дурак шатается —
Простите дурака.


Республика
Часть 1: "Земля"

Земля тогда
Станет святой,
Когда окопом
Возьмется в каймы,
Когда окропится седьмой водой,
Покроется жертвами
От войны.

Собака — на кость,
А жадный — на грош,
Девчонка — на все, что любила.
Сражается вновь
Мальчишка Гаврош
С крыльями Гавриила.

Плевали в колодцы,
Плодили калек,
Ломали привычный строй.
Боялись, что не придется
В мой век
Имен с приставкой "герой".

Под боком писали
Историю мира,
Вершили себе грехи.
Пока эфир занимала
Пальмира,
И я писала стихи.

***
От комендантов и матерей
Напевом фольклорной строки
Звучало: "Не отпирай дверей
И по воду не ходи".

Часть 2: "Сепаратисты"

Казалось, для мести мало,
Но больше, чем кратер бомбы.
А в мире шутят про сало,
И даже — про гекатомбы.

И шутят, и кто-то смеется
Над тем, кто солдат и святой.
Палящее южное солнце
Толкает идти за водой.

Ты — звездочка на погонах,
Ты даже не человек:
Ни станций тебе телефонных,
Ни даже тебе аптек.

Кожа тебе не булатная,
Рана сама не лечится,
И очередь автоматная
Встречается с человеческой.

И, в принципе, ждать — не подвиг.
Иди себе на подворье,
Чтоб дома соседский Бобик
С тобою размерил горе.

И, в принципе, жизнь за воду –
Даже для зверя слишком.
И Бобик тыкает морду
В полупустую пятишку.
***
Не смотри на меня, не смотри,
Как три года смотрели сюда,
Будто это седьмая вода,
А не кровь у меня внутри.

Не смотри на меня, не смотри.


Зарница

Заря, заря, бесчисленные зори
И небо, закаленное зарницей.
Однажды, Зоя, поперек страницы
Закладкой ляжешь на рубеж историй,

С корнями вырвешь из контекста фразу
Из Библии, Корана, Конституций:
Приказами заветы обернутся
В утопии, достигнутой не сразу.

И Ленин в мавзолее у Кремля,
И Николай Романов на иконе
Напомнят о неписанном законе,
Который нам подбросила земля:

Что нимбы перепутать с бликом глорий
Легко любым желающим покоя,
Что все мы безвозвратно станем Зоей,
Зарницей запалив зенит историй

И замерев всполохом на повторе
Там, где заря, бесчисленные зори.