Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации

Звенит в тумане крымская струна,..

Василий Нестеренко. Член Союза русских писателей восточного Крыма. Живет в г. Керчь.

* * *

Звенит в тумане крымская струна,
Московский смог пронизывая криком:
— Эй, православные! — вся ваша сторона —
Лишь продолжение землицы крымской!

От храма Херсонесского до Холмска,
Норильска и Калининграда —
Прошла любовь Христа по новороссам,
По нуворишам и по конокрадам.

России с Крымом век не обветшать,
Где русский дух за веру шёл на плаху.
Где каждый, в ком не сломлена душа,
Услышал звон струны и одурь пахот.

Звени в тумане крымская струна!
Чтоб в резонанс колокола дрожали.
Пусть в правом деле славная страна,
На щит поднимет старые скрижали!

Проездом

Я в столице, чтоб ритм уловить: лишь туда и обратно.
Гроздья рукопожатий, как жатва разлук прошуршат.
Обнимая друзей, обмывая могилки предателей,
По Арбату туда и обратно пройдусь не спеша.

Хороши твои веси, Россия, вина твоя вечна
В том, что Бог дал жилплощадь большую как зависть врагов.
Бьётся сердце твоё в куполах от Христа до Предтечи.
Порезвись, лимита, где стекло социальных катков.

Купола да кресты, шестигранники, ромбы, да звёзды
Заплетают экстримный узор человечьих палитр.
Тайны переплетений на льду обозначат полозья.
Обретая друзей, громоздим обитаемый мир.

Чтобы скрыть в табакерке, на сайте души под паролем.
Если что-то не так, ты избыток эмоций прости.
Из Антарктики лайкну тебя вовсе не по приколу:
Чтоб меня не забыла, когда я примчусь навестить

Из изгнаний, с галер, растекаясь по древу в былинах,
Буду плавить дыханием лёд твой, коньками шурша.
— Здравствуй, Родина! Шмяк! Кто сказал, что тверды твои льдины?
Брызги рукопожатий моя собирает душа.

* * *

Не убивайте журналистов.
Не плюйте в зеркало своё.
Кто с отраженьем не ужился,
Тот попросту в себя плюёт.

Не убивайте себя сами,
Не то захочется другим
Сказать: «На Западе славяне...
С поправкой Вэника — враги».

Поправка та у правосека,
У друга, что был дорог мне.
Он в Киеве. Звезда. Парсеки.
Живёт в заоблачной стране.

Он Путина назвал ПутИнлер,
Пока я Русь встречал в КерчИ.
Друг, да нам просто подфартило!
А журналист лишь сообщил

Как было. Он убит за правду.
Ты разве этого хотел?
Чтоб трансплантолог почки прятал,
Творя за кадром беспредел?

В Европе спрос на эти вещи.
Жизнь вечную стремясь купить,
Для бородатых геев-женщин
Жизненно важен наш конфликт.

Мой бывший друг, ведь мы не фрицы.
Одесский блиц. Ты взял вину.
Сожжённые сепаратисты
Расскажут, с кем ведёшь войну.

У них не выиграть сражение.
Твой друг не друг мне: кровью лист
Забрызган. Ваши преступленья
Запишет мёртвый журналист.

И та расстрелянная сотня,
Однажды, попирая смерть,
Даст интервью: как изворотлив
Тот, кто поссорить нас сумел.

Не убивайте журналистов.
Не плюйте в зеркало своё.
Кто с отраженьем не ужился,
Тот, собственно, в себя плюёт.

* * *

Я только автор. Мой герой —
Фантом. Прообраз. Крест и знамя.
Героем может стать любой
Ответственный за мирозданье,

Которое ты сам слепил
По принципу — что в мегалиты
И в синтетический акрил
С десятком заповедей впитан.

Мы все в ответе за себя,
За ближнего и за чужого.
Где, проклиная и любя,
Творим или же губим. Словом,

Поступком, чем-то там ещё.
А он, не кичась мощью Бога,
Стать пожелал моим плащом,
Преобразив меня в итоге,

Чтобы поведал, как сумел.
Я только автор. Но прообраз…
Уже невидим я. Он смел.
И под плащом — крест, знамя, пропасть.

Но гравитация не власть,
Когда ты автор, плащ и Спас
Одновременно. Я рулю.
Читатель, я тебя люблю!

* * *

Мы с другом спорили о Боге
(мол, чья религия исконней).
И каждый был из нас подкован
и узко и разносторонне,

и доставал свои валеты,
и пять тузов берёг козырных…
А Бог за каждого болел так,
как за единственного сына.

Амнистия

Я по кладбищу ходил, крича покойничкам,
Что, пришествия второго дожидаясь,
С покосившихся надгробий мироточили:
«Всем амнистия. Встаём и зажигаем!».

А не то однажды станете вы зомбями;
В черепушку влезет кибертварь особенная
И устроит у славян войну гражданскую
За пентагоновский админ, или курляндский.

Ну, а если вы подсели на иглу ИГИЛ;
Без музеев, без мамзелей, сам себя убил,
Вам — по пляжам-вернисажам с автоматами:
В отдыхающих пулять, швырять гранатами.

И взлетели души-птицы над могилами.
И упала в роддомах смертность до минимума.
И пошли по крышам, койкам поцелуйчики.
Кой-кому пришлось влюбиться и помучиться.

Лучше снова стать в роддоме плаксой гадкою,
Но не отнять земли живых чёрной оградкою.
Оживу картинкой, фреской, фотографией,
Серым пеплом распылясь по географии.

Зато как шустро стали граждане рождаться!
От меня ведь и за памятник не спрятаться.
Я по кладбищу хожу каждую пятницу:
Пою инструкцию по рэинкарнации.

Изгой

Он в прицеле у церкви, братвы, Интерпола,
спецслужб стран содружества.
Всё с подачи пошло им освистанного чиновника.
Хоть тот смыт был давно, но отмытые денежки трудятся.
Он в бегах, ибо в розыске как экстремист-уголовник.

Не зовите спасти вас кумира без грима, экс-лидера.
Он и загнан и стар и навряд ли способен дерзать.
И особо опасен куплетами типа религии,
Где не он, а вы сами в ответе за собственный зад.

Что ж хотели вы, люди, чтоб тот, на кого вы свалили всё,
В чём пред Богом грешны, оставался чистюлей и паинькой?
А на нём нет греха, лишь — с которого пронесёт,
Если спьяну забыл где нашкодил и в чём не покаялся.

Продолжайте валить. Он пока даже — не покалечился.
Но однажды придётся ответить любому за всех.
Оправдайся пред Богом, погибшим за всё человечество,
Погибая за деньги, за денежки, за успех.

От религий и вер до безверья — полслова, усмешка, миг.
Что вы скажете, люди, поверившему в людей
Более, чем в себя? - У тебя, брат, в башке штормит.
В мире море смешных, не проверенных жизнью идей.

А в ковчеге содружества не было поля для брани.
И в труде повседневном враждующие сошлись.
Кто ж позвал-то Христа? Ну, мы, кажется, вляпались, парни.
Не с мечом он, а с миром. И грешен как вся наша жизнь.

Говорит, что исчерпан лимит. Иссяк вотум доверия.
Что энергии звёзд не справляются с натиском тьмы.
Помогите Христу в вашем сердце сразиться со зверем.
Помогите себе отряхнуть с души тень Сатаны.

И у мира появится выбор. Он прост как два пальца.
Если в сердце любовь, значит там - персональный Христос,
Отменяющий апокалипсис в благодарность за вынутый гвоздь.

Вот тогда
Позовите спасти вас кумира без грима, экс лидера.
Отряхнувшийся стар? Суперстар! Вы готовы дерзать?
Не с мечом он, а с миром, а, стало быть, с новой религией,
Где не он, а мы сами в ответе за собственный зад.

Тост за мост

Я предлагаю тост за мост!
Удары стройки в ритме рока,
Соединяющие мозг
С надеждой, вторящей пророкам,

Что мы выходим из войны
Воров, фанатиков и наци,
Сгубивших сто цивилизаций,
Мостами объединены

С тем, что колотится, когда
Вы полюбили словно даму
Родную землю, из обмана
Вернувшуюся навсегда.

Одет в железные доспехи,
Мост держит точно на весах
Материки, а небеса
Его поддерживают сверху.

Я предлагаю тост за мост,
Цивилизацию без наций,
Которыми нас проклял Босс
Когда мы стали шифроваться,

Где Вавилонский космопорт,
Пытаясь примирить все веры,
Стал поводом для войн. И вот, —
На грани обезьяньей эры,
Мир вновь под властью злобных морд.

Поэтому мой тост — за мост,
За веру в Бога без религий:
Лишь медитация и пост.
И ты, смирившийся — велик! И

Ты предлагаешь тост за мост?





Сообщение (*):
Комментарии 1 - 0 из 0    


Читайте также:

Василий Нестеренко
Записки с похорон
Подробнее...