Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации

«Империя зла»

Нугзар Ревазович Башелейшвили. Родился в 1963 году в Грузии, по профессии архитектор. Рассказы публиковались в грузинской периодике и были изданы два сборника в 2002 г. в Тбилиси на грузинском языке.

До школы, обычно, добирался на автобусе. Привык выходить из дома до рассвета: во первых, потому, что автобус не был набит людьми, а во вторых, до начала уроков успевал проверять работы учеников (дома не были ни условия, ни желания заниматься школьными делами).

Как правило, садился на заднем сиденье и сверху разглядывал почти пустой салон.

Однажды, рядом заметил тетрадь. Невольно открыл, профессиональная привычка одолела, наверное. Автор рассказывал о чём-то. Решил отдать водителю, с надеждой, что появится тот, кто потерял. Встал и сделал шаг, но заметив жирную шею водителя, передумал—этот выкинул бы тетрадь из окна при первом же подходящем случае...

Продолжил читать. Рассказы оказались довольно интересными.

Вот, один из них:

«Родился в стране, которую «Свободный мир» называл «Империей зла». В этой империи почти не было бездомных, безработных (наоборот, безделье наказывалось законом), люди имели бесплатное образование, здровохранение, маленькие дачи с шестьюстами квадратных метров участками земли и раз в году бесплатные путёвки на какой-нибудь курорт Империи. Единственное, что запрещалось, была частная собственность — всё  принадлежало всем! Где такое возможно, кроме как в «Империи зла»?! Принадлежало всем, тоже самое, что принадлежало никому, поэтому эту бесхозную собственность все грабили как могли и, наконец, разрушили эту ненавистную Империю...

А сегодня, когда и мы стали частью «Свободного мира», уже свободно можем быть безработными, нищими, голодными, бездомными, можем свободно копаться в мусоре в надежде найти пищу, можем жить в полуразрушенных домах без окон и дверей или, вообще, на улице, под открытым небом (что лучше чистого воздуха?!), можем свободно спрыгнуть с моста, чтобы утопиться или повеситься на верёвке и покончить со своим жалким существованием, выбор самый разнообразный и главное—никто не мешает!

А в «Империи зла» мешали!...

В этом «Свободном мире» если пойдёшь против «демократически» избранного правительства, то на теле живого места не оставят, переломают все кости и заставят «добровольно» отказаться ото всего, что имеешь, в противном случае, окажешься в место не столь отдалённое, где одну койку разделяют пять узников и в лучшем случае изнасилует какой-нибудь верзила, а в худшем—станут насиловать шваброй, ножкой стула, дубинкой или чем-нибудь подобным, при том будут показывать видеозапись, как насилуют членов твоей семьи и если, после этого, не разорвётся твоё сердце, не переселишься в мир невменяемых или своими же зубами не перегрызёшь себе вены, то обязательно станешь кричать, что наш «Отец демократии» самый умный, самый справедливый, самый сильный и самый высокий!..

Что может быть лучше «Свободного мира»?!

Да, чуть увлёкся...

Короче, родился в «Империи зла», в семье принадлежащей к элитному слою общества. Его отец руководил тем ведомством, которому полагалось встречать и заботиться о туристах как раз из «Свободного мира». Это ведомство строило гостиницы, устраивало разные туры и всячески старалось представить Империю как можно с лучшей стороны...

Его семья всегда свободно путешествовала в странах запада и беспрепятственно пользовалась всеми теми благами, которыми так гордится запад...

Родился и его папаша в лучшем ресторане устроил банкет на тысячу человек в честь рождения первого сына. Пригласил всех высоких гостей, естественно, в первую очередь, самого высокого...

Первенца и в престижный садик, и школу водили личным транспортом отца и школу с отличием так закончил, что кроме рисования и английского ничего так и не выучил (рисовать любил с рождения, а английскому обучал репетитор).

Потом, конечно, Академия художеств...

Во время приёмного экзамена лежал на полу, доска была прислонена к стене и так рисовал...

Абитуриенты, побледневшие от страха и волнений, вылупив глаза изумлённо смотрели на странного молодого человека и ихние, и так жалкие лица, становились ещё более жалкими и смешными.

А он наслаждался растерянностью абитуриентов и с удовольствием снял бы и штаны для большего эффекта, если б не боялся, что выгонят с экзамена, а этого отец не простил бы—без отца, ведь, кроме рисования не сдал бы ни одного предмета...

Став студентом, лекции посещал крайне редко: раз в неделю, максимум—два раза. В кармане у него всегда были две пачки «Мальборо», когда появлялся в Академии: с одной сам курил, а другую давал однокурсникам, при том любовался тем, как набрасывались благодарные студенты на пачку (тогда средней зарплатой можно было купить лишь пачек двадцать «Мальборо», у перекупщиков, естественно, в магазинах этого добра не было).

В Академии, перед выставками, студенты сутками не выходили из аудиторий и там выполняли свои работы, ели и спали там же (была такая традиция).

Однажды, ночью наведал однокурсников. В руках держал бутылку шотландского виски и хоккейные клюшки. Любил удивлять студентов—шотландское виски было участью не для простых смертных в «Империи зла»!..

Выпили виски и всю ночь играли хоккей с пробкой от виски в коридорах...

Пик выражения свободы!..

Два раза в году в главной галерее города проводились весенние и осенние выставки. Там выставлялись только известные художники (и среди них не всем улыбалась удача).

Однажды, заявил сокурсникам, вроде бы между прочим:

--В галерее мои рисунки... Если хотите, посмотрите...

Весь курс пошёл.

Рисунки были неплохие: абстракции в сероватых тонах—любил серый цвет. Студенты с восхищением смотрели на картины, а в глубине души лопались от зависти...

Любил разговаривать на странные темы, чтобы чуточку поиздеваться над собеседниками (вернее, над слушателями, беседовал-то он один).

Например:

--Повеситься, оказывается, большое удовольствие для повешенных...—говорил медленно и с интересом наблюдал за отупевшими лицами студентов,—потом, когда проверяли, убеждались, что у многих был оргазм!..

Друзья у него были себеподобные—дети знаменитостей, естественно. Любили они путешествовать в странах «Свободного мира», что для обыкновенных граждан считалось сферой фантастики...

Раз, курс решил поехать на экскурсию, чтобы поближе познакомиться со старинными храмами и сделать зарисовки. Ему тоже предложили.

--Нет... Меня готика больше привлекает... Через пару дней лечу в Париж и там схожу в Собор Богоматери... Если хотите, сфотографирую и покажу вам, очень красивый!—отказался с чуть заметной насмешкой,—и Левиль наведаю, там дед моей матери похоронен.

--Да, тогда миллионы сбежали из страны,—голосом компетентного человека показал свои знания однокурсник.

Миллионы...

Как любят борцы против «Империи зла» употреблять это слово!.. Миллионами так жонглируют, как циркач кольцами. По-моему, даже не знают, что миллион пишется с шестью нулями и чтобы досчитать до миллиона, надо считать, как минимум, в течении двух недель днём и ночью беспередышки!.. Твердят, что в Первой Мировой войне Империя (до того, как стала «Империей зла») потеряла десять миллионов человек, потом, во время революции—ещё десять, десять миллионов сбежали в заграницу, десять—унесла гражданская война, десять—голод начала тридцатых угробил, десять—репрессии (для них цифра десять—явно магическая!), тридцать—Вторая Мировая... Короче, за три десятилетия страна потеряла девяносто миллионов человек, при том, в основном, мужчин! Выходит, что Империя, практически, должна была быть безлудна! Как оказалось, что, перед распадом, население «Империи зла» достигало почти трёхсот миллионов? Получается—ихние цифры, выражаясь сегодняшней терминологией, лишь чёрный пиар!..

Из Франции действительно вернулся с фотографиями, небрежно бросил их на стол и молча вышёл из аудитории.

Фотографии молниеносно облетели всю Академию и, по-моему, весь город... Студенты, мечтающие о «свободе», так смотрели на них, как верующие на иконы...

Удивлял не только студентов, но и, нередко, друзей тоже.

Однажды:

--Не умотать ли нам отсюда?!—сказал неожиданно.

--Ты ж только-что вернулся из Америки?!

--Ну и что?!

--Ничего... Какой-то ансамбль едет на гастроли, съездим вместе с ними. Для твоего отца это не проблема.

--Не поняли! Насовсем уедем!

--И чем будем там заниматься?! Работать официантами?!—рассмеялись.

--Кто сказал, что официантами?!—разозлился,—вы собираетесь оставаться всю жизнь в этом болоте?!

--А что тебе тут не устраивает?!

--Всё!

--И что предлагаешь?

--Помните, отец с сыном что угнали самолёт? Весь мир о них разговаривал, и гражданство дали, и деньги!

--Самолёт угнать?!

--Почему бы и нет?!

--А наши?! Их же сравняют с землёй!

--Каждый сам выбирает свой путь, они сами захотели жить во лжи, проповедуя идиотство!.. Я не хочу жить там, где не нравится. Я тут задыхаюсь, ненавижу эту страну!.. Представьте, сходим с трапа и встречают так, как голливудских звёзд! Железный занавес, ущемление прав человека, гонение свободной мысли, ГУЛаги и прочая ерунда, а мы—герои, которые не побоялись вырваться из этого ада рискуя жизнью! Во всех газетах наши фотографии, все журналисты у нас берут интервью, а мы рассказываем, в каком дерьме жили... Сказочная популярность! А где популярность—там и деньги!.. Ну как, вы со мной?!

--Не знаю...

--Если не хотите, я и один справлюсь!

--Вдруг, не получится—нам крышка, расстреляют!

--Не ссы! Смертельный риск—огромный кайф! Или всё, или ничего—клёво! Не бойся, всё получится!

--Какой самолёт угоним?

--Любой, граница рядом: прыг и мы уже там! Багаж не проверят, зайдём с правительственного входа, всех там знаю, и об оружии я позабочусь.

--Нашим большой втык!

--Ничего! Заставят публично обругать нас, ну типа того, что мы бессовестные, неблагодарные, низкие подонки, мерзкие изменники родины и отпустят...

--Когда угнать?

--Да хоть завтра! Обдумаем. Кстати, у твоего деда были, кажется, какие-то работы импрессионистов, да? Возьми одну, тут твоим они зачем? А там на них такие цены! На всякий случай, если понадобится, продадим...

Обдумали...

Через несколько дней он и его друзья уже сидели в самолёте, а в кармане у каждого был револьвер...

Когда самолёт взял высоту, двое из друзей смеясь, хохоча и шутя со стюардессой зашли в кабину пилотов. Зашли, приставили обоим пилотам револьверы в затылок и без затруднений обезоружили их (после известного угона самолёта, пилоты летали вооружённые).

Требование было строгое—лететь за границу!

Но они не учли один важный момент...

В кабине, внизу, незаметно для глаз дилетантов, в этом моделе самолёта сидел штурман!

Послышался гром выстрела и один из друзей упал. Второй заметил штурмана и почти всю обойму спустил в него, при том ревел как зверь, но этим не ограничился и второму пилоту продырявил голову.

Пилот медленно наклонился в сторону командира экипажа и окровавленную голову положил ему на плечо. Командир чувствовал, как текла кровь из раны коллеги, как пробиралась тёплая, липкая жидкость вдоль позвоночника и мочила ему штаны...

Омерзительное чувство: купаться в крови коллеги!

Командир весь дрожал и был готов этих сволочей увезти не только за границу, но и на луну тоже, лишь бы поскорее закончился бы этот ад!

Убийца пилотов не прекращал реветь, всей силой дёргал упавшего за воротник, словно хотел его оживить, но тот смотрел стеклянными глазами и уже был там, куда летели...

Потом утащил в салон мёртвого и позвал других на помощь. В это время, самолёта стало трясти и дверь кабины захлопнулась. Дверь была пуленепробиваемая и закрывалась она герметично и если не открыть её изнутри, то снаружи открывать было невозможно!

Остался командир один с двумя мертвецами... Вздохнул с облегчением, дрожащими руками избавился от трупа второго пилота, сообщил аэропорту о случившемся и повернул самолёт назад. О том, что угонщики могли перебить пассажиров или, вообще, взорвать самолёт, он и не думал—главное было как можно поскорее оказаться на земле и покинуть эту проклятую чёртову машину!

Показалась взлётная полоса, руки и ноги с трудом подчинялись, еле посадил самолёт и замёрзшими пальцами стёр холодный пот со лба.

--Это какой аэропорт?! Назад вернулись?! Открой дверь, ублюдок, заставлю съесть собственные яйца, ... твою мать!—услышал за дверью и потерял сознание...

В салоне началась суматоха, увидев, что они уже на земле, у пассажиров появилась надежда.

--Закройте глотки, ... вашу мать, а то перестреляю всех!—прогремели выстрелы.

Народ моментально затих, только один младенец продолжал плакать.

--Угомони своего ублюдка, а то придушу как котёнка!

Ужаснувшаяся мать так крепко прижала к себе малыша, что чуть сама не придушила.

--Как вам не стыдно, как можно так говорить о ребёнке?!—вскочил широкоплечий, побледневший юноша, но получил удар рукояткой револьвера в затылок и свалился.

--Одноклеточный комсомолец, ... твою мать!..

Кто-то дёрнул за рукав. Быстро обернулся: маленькая девочка стояла перед ним в сером платьице и с сереньким бантиком—его любимые цвета... И глаза были серые у девочки... На миг позабыл обо всём: девочка была такая красивая, что были бы у него краски с кистями, наверняка нарисовал бы!

--Вы нас убьёте?—никакого страха, только любопытство в голосе ангелочка в сереньком...

--Кто сказал?!

--Мама.

--Где мама?

Девочка указала пальчиком.

Взял за руку и повёл к матери.

Женщина напуганно глядела.

--Присмотри за ребёнком, коза, чего смотришь как тупая, не соображаешь что ли?!

Вернулся обратно.

Вдруг, дверь открылась, стюардесса спрыгнула, неловко упала, но быстро встала и прихрамывая побежала к зданию аэропорта.

--Убей суку!

Раздались выстрелы и стюардесса лицом ударилась об асфальт. Её белая блюзка покрасилась в красный цвет...

--Сказал же, что не получится?!

--Получится! Одного пассажира пошлём для передачи наших условий: залить горючее, открыть кабину пилотов и освободить взлётную полосу, иначе взорвём самолёт!

Подошёл к той женщине с младенцем.

--Муж здесь?!

Женщина молчала.

--Чего смотришь как дебил, где муж?!—направил револьвер.

Женщина посмотрела в сторону рядом сидящего мужчины.

--Ты муж?!

Мужчина тоже молчал.

--Кругом одни засранцы! Муж ты?!—рукояткой револьвера постучал по башке.

Мужчина крепко закрыл глаза и кивнул головой.

--Иди к ним и скажи—пусть наполнят баки и откроют кабину, иначе взорвём самолёт! Понял?!

Мужчина кивнул вновь.

--Тогда топай, чего расселся?!

Мужчина робко встал, подошёл к двери и медленно присел на порог—не решался: спрыгнуть или нет.

--Иди, ... твою мать!—ногой столкнул вниз.

Мужчина шлёпнулся на асфальт. Какое-то время лежал неподвижно, потом вскочил и умчался безоглядки.

Прошло немало времени...

--Твоему мужу, наверное, глубоко наплевать на тебя! Где ты его отыскала?!.. Ааа, появился по-моему...

Из здании вышёл мужчина, но идти не торопился. Потом появился спецназовец в чёрной маске с автоматом, толкнул его и указал на самолёт.

Мужчина всё-таки не двигался.

--Курица, как ты вышла за него?!

Спецназовец ещё раз толкнул и тот, наконец-то, пошёл нерешительными шагами.

Приблизился к самолёту.

--Горючее зальют и трап приставят, чтобы подняться мне,—выговорил  заикаясь.

--Да кому ты нужен?! Скажи им, если заметим трап, то головы твоей жены и ребёнка полетят к твоим ногам, козёл!

Мужчина резко повернулся и смылся.

«Раз так легко согласились, значит, не собираются отпускать... Конец нашему путешествию в этой жизни...»

Увидел, как пригнали цистерну, как подсоединили шланг к баку, заметил, как выползли спецназовцы из-под цистерны и укрылись под самолёт, и трап показался, который приближался медленно как смерть...

«Тот козёл даже не предупредил насчёт трапа... Семья ему до лампочки... В принципе, и мне тоже... Значит, и я такой же, как он... И на трапе, наверняка, спецназовцы... И эта автоцистерна, по-моему, не заливает, а выкачивает горючее...»

Приставил ствол к виску и почувствовал, как доходит до оргазма приговорённый к смертной казни на виселице...

Насмешливая улыбка нарисовалась на его лице и нажал на крючок...»

Если кто-нибудь узнал этот рассказ, обратитесь в школу №--. Ваша тетрадь у меня.





Сообщение (*):
Комментарии 1 - 0 из 0