Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации

Сдэлаю тэбе приатно

Денис Мартынов.

«Аха-ха-ха-х, пацаны, что-то нэделовой разговор у нас получается. Я с утра прямо на юморе. Вы лучше с девчонками моими поговорите. А я пока кофе попью», — толстыми пальцами он берется за изогнутую ручку белой чашечки. Другой рукой поворачивает веб-камеру в сторону. Смеется. Конечно смеется. Он сильный, у него есть деньги.

Февраль 2015-го, рубль падаете все глубже в ад, а человеку, которого я вижу на экране, смешно. У этого человека пачка салонов красоты, клиника пластической хирургии, стоматологический склад и чего-то еще такое. Столько всего, что я не помню ни названий фирм, ни даже имени хозяина. Да и никто не помнит. Обсуждая проекты, мы зовем его силиконовым королем.

Мы — маленькая, теперь уже маленькая, веб-студия. С прошлого сентября заказчики и половина сотрудников разбежались. Остальные тоже бы ушли, если б знали куда. Сейчас силиконовый король наша единственная надежда. Ему нужно сразу три сайта. И он платит вперед сколько скажут.

По-хорошему надо бы ехать к нему на интервью, но у него офис в двухста пятидесяти километрах. Да и занят он вечно. То к тем партнерам улетает. То к этим. Поэтому и звоним ему в скайпе. Сидим с Пашей, менеджером проектов, перед монитором, ждем пока силиконовый король отсмеется и ответит на мои вопросы.

Позади монитора притихли все, кто еще остался в студии. Теперь мы работаем в одном кабинете, где две батареи не справляются со сквозняками из четырех окон. Я копирайтер, Паша менеджер, напротив сидит дизайнер, справа от него верстальщица.

И еще Лидия Сергеевна в углу. Бухгалтер. Ради прибавки к пенсии она пять с половиной дней в неделю дописывает, переписывает и исправляет счета всех трех ИПэ, которыми пользуется наш босс. Кроме этого, Лидия Сергеевна — это типа отдел кадров, ведущий корпоративов, ретранслятор устаревших мемов, хозяйка кадушки с фикусом и железного сейфа с рекламными наклейками на дверце. Наверное, она останется здесь с фикусом, сейфом и счетами, даже если мы все уволимся. «Надо же для внуков что-нибудь заработать».

Ну да. Надо. Мне не видно ее за монитором, но она определенно смотрит на нас не сводя глаз. Сайты силиконового короля — это очень важно для студии. Завтра босс приедет подписывать счета, и надо ему что-то предоставить.

Девочки, точнее тетки, к которым нас отправлял король, ничего осмысленного не сказали. Паша уже недовольно косится на меня, но мне нужны хоть какие-то ответы. В конце коцов — мне же этот текст писать. Задаю те же вопросы еще раз.

Главная из «девочек» жмет плечами и закатывает глаза. За краем экрана посмеивается невидимый силиконовый король. Потом он снова поворачивает вебку на себя и занимает почти весь экран по ширине. Крепкий смуглый мужик лет пятидесяти. Крупный кривой нос, наверное, ломали в молодости. Седая щетина. На толстых пальцах перстни с черными камнями. Он все еще пьет кофе из крошечной чашечки. Наверное, уже вторую или третью порцию.

На стене над ним три больших портрета в золотистых рамках. Сепия, «а третий» формат. Три мужика, которых он уважает. Высоцкий. Челентано. Фрунзик Мкртчян.

Король ставит чашку на блюдце. «Ну. Давайте. Чё там еще за вопросы».

Сам он тоже хороший мужик. Деловой. С такими приятно работать.

Вечером остаюсь в офисе дольше всех. Еще раз перечитываю текст, ради которого сегодня созванивались с королем. Это будет первый наш проект для него. Лендинг салона красоты. И текст получается отличный. Прямо вижу, как завтра к нему нарисуют макет.

Прикрепляю документ с текстом к письму. Копирую адрес их корпоративной почты и отправляю. В общестудийной переписке уже несколько писем с этого адреса. Это всё первые переговоры, как один Паша с ними общался. На аватарке их почты обычный черно-белый логотип. Могу на деньги поспорить, что в личном имейле силиконового короля на аве стоит фото Мкртчяна.

Пока иду по заснеженной темной улице к остановке маршрутки, вспоминается диалог из «Мимино»: «Съездим туда — хорошему чэловеку будет приатно. А эсли ему будет приатно, то и мнэ будет приатно. А когда мнэ приатно, я тебя так довэзу, что и тэбе будет приатно».

На завтра на парковке перед офисом вижу машину босса. Красный мицубиси лансер.

Босс сидит на моем столе. Упитанное небритое лицо цветом напоминает лансер, когда его только помыли и натерли воском.

— Приперся?

Оглядываюсь. Все уже на местах. Смотрю на часы на стене. Там минутная стрелка истерично дергается над часовой. Три двенадцать непонятно чего. Батарейку, наверное, еще месяц назад надо было поменять.

— Ты чего текст салона со мной не согласовал? — спрашивает Паша откуда-то из-за спины босса.

— Так. Тебя не было уже, — стараюсь вспомнить, что могло пойти нет так.

— Заказчик мне с утра уже весь мозг вынес! — босс спрыгивает со стола, идет на меня. В кармане у него звонит телефон. Босс выдергивает телефон, секунду смотрит, тычет его экраном мне в лицо.

Разбитое стекло айфона. Под паутиной трещин зеленый значок входящего вызова и лысая голова силиконового короля над ним. Нет. Это не Фрунзик Мкртчян.

Босс принимает вызов. Не успевает ничего сказать: трубка тут же плюется королевскими воплями. Босс слушает в одиночку, кивает и краснеет все сильнее. Потом включает динамик и кладет телефон на стол.

«...У меня с сердцем от этого плохо! Мне три раза лекарство уже наливали. Я только ваш логотип в почте вижу — всё, мне уже дышать нечем. Сволочи, твари, знать вас больше не хочу! Кто эта скотина, что всё это написала?! Найдите его, отвезите в поле, оторвите ногу, пусть на другой ноге домой скачет. Сволочь такая! Как можно такие слова про мой салон говорить?! Видеть это не могу!»

Когда вопли заканчиваются, босс оставляет телефон на моем столе и выходит. Тут же возвращается. Достает тоненькую сигарету. Подкуривает трясущимися руками. Сквозняк равномерно размазывает дым по кабинету.

Верстальщица поправляет оранжевый снуд и кашляет. Со скрипом отодвигает свое кресло от стола.

— А я считаю, что нельзя позволять клиентам там говорить о сотрудниках, — она не встает, только выпрямляется в кресле и скрещивает на груди руки. — Мы на вас работаем, и вы должны нас защищать. Нас всех.

Босс косится на нее. По красной шее — от подбородка к воротники — пролегают две округлые складки. Нагоревший на тоненькой сигарете пепел сыплется на пол.

Может быть, босс что-то и отвечает. Я не слышу. Не могу слышать. Смотрю в окно. Там, снаружи, бесконечное серое и плоское ничто: небо, такое же грязное, как и город под ним.

— Ладно, — царапаются первые звуки сквозь ватную глухоту. Это Паша. Он встает из-за своего стола и два раза вхолостую чиркает зажигалкой. — Давайте глянем, чё там за текст.

Текст нормальный. Все с этим согласны. Даже босс. Даже Лидия Сергеевна. Текст нормальный, а вот силиконовый король... Хм. Король, похоже, невменяемый психопат. И это не единственная проблема. Лидия Сергеевна стучит желтой шариковой ручкой по пачке документов. Король уже внес пятьдесят процентов предоплаты. И босс эти деньги уже потратил.

Ночью я смотрю свои старые аккаунты на биржах фриланса. Ни расценки, ни доступные заказы там не радуют. Я уже засыпаю, когда снаружи начинается сильный снег. Утром он громоздится сугробами на улицах, сыплет сразу со всех сторон: сверху, с боков, с лица и со спины. Шуршит по крыше маршрутки, застилает окно бесконечными точками, склеивающимися в одну бледную и холодную тряпку, за которой не видно никакой жизни.

Я иду к офису через светло-серую пикселящую пелену и представляю, как нелегко было бы прыгать здесь на одной ноге. Хотя кровавый след от второй ноги смотрелся бы на белом полотне красиво.

В этот раз красный лансер босса зажат между Пашиной белой калиной и черным ленд крузером, до самой крыши закиданным грязными комками песка и снега.

Крузак, как оказывается, принадлежит силиконовому королю. Это я понимаю, когда поднимаюсь в офис. Король стоит посреди нашего единственного кабинете и отчитывает Пашу и босса как двух шестиклассников. Когда я открываю дверь, сквозняк шуршит бумагами на столе бухгалтера и все трое оборачиваются ко мне.

— Это вот этот, что ли? — король сразу оглядывает мои ноги.

А я смотрю мимо него. Смотрю на красное лицо босса, которого, казалось, душили петлей линча. На бледного Пашу, которого будто только что били электрошокером. На выпученные глаза Лидии Сергеевны, в которых застыла мольба о внуках.

Похоже, без жертвенной крови сегодня не обойдется. И на этот раз король решил расправится со всеми нами.

«Ну что, окропим снег красненьким?» — вспоминается фраза из какого-то советского фильма. Эти бессмысленные цитаты так любила Лидия Сергеевна. Я теперь вот я вижу только ее выпученные глаза. В нашем фильме для нее все закончилось. Не будет хэппи-энда, глупых мемов и денег для внуков.

— Да я так. Только трудовую зашел забрать, — отвечаю я этим глазам.

Лидия Сергеевна бросается к сейфу, словно внутри нее нажали кнопку «пуск». Босс бледнеет. Паша дергает плечом, будто внутри него оживают нервные окончания, обожженные электрошокером. Под звяканье ключей и скрип железной двери силиконовый король уточняет: «Уже уволили этого балбеса?» «Ну. Мы вообще думали. Но он сам как-то», — мямлит босс, пока Лидия Сергеевна собирает бумажки.

— Молодец. Как мужчина поступаешь. Приатно было общаться, — король хлопает меня по плечу, когда сборы закончены и босс негнущейся рукой ставит подписи на документах. «Вот здесь. Еще здесь», — торопливо указывает карандашом Лидия Сергеевна.

— В общем, что хочу сказать, — силиконовый король поворачивается к Паше. Я этому бизнесмену больше не интересен. Он берет Пашу под локоть, и черные камни в перстнях холодно сверкают. — С лендингом салона порешаем всё. Вижу теперь, вам можно доверять. Но мне еще племяннику надо помочь. Знаешь, какие-то мошенники ему там интернет-магазин целый год делают. Куда такое годится? Это не работа. Пацаны, только на вас у меня надежда. Надо быстро исправить всё. За срочность доплачу, конечно.

Срочность. Работа. На меня никто и не смотрит. Сгребаю со стола свои документы. Выхожу из кабинета. Толкаю ногой дверь, чтоб закрылась. Студия за спиной гудит оживающим после зимы муравейником.





Сообщение (*):
Комментарии 1 - 0 из 0