Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации

Как вино из одуванчиков или «Пойманное лето»

Сергей Вадимович Романов. Московская область, г. Луховицы. 1979 г/рожд. Член Луховицкого Литературного Объединения «Диамант».

Хочу обратиться к взрослым, у которых есть дети. Дети иногда запросят такое… не знаешь, что ответить на их просьбу и как исполнить желаемое. Как достать лето из кармана прям здесь и сейчас? И чтобы это лето можно было носить с собой? Или вот еще солнце и луну со всеми звездами? Но нет ничего невозможного. Взрослым нужно только проявить немного изобретательности и смекалку. Но, конечно, самое главное — это желание самих взрослых сделать то чудо, о котором так часто просят дети.

Не могу сказать, что я не люблю зиму. Зима — прекрасное время года, но в детстве я это время года недолюбливал. Несмотря на Новый год, мандарины, белые снежинки и много всего интересного и удивительного. А все от того, что очень часто я ходил всю зиму под ручку с соплями, простудой, гриппом и другими сопровождающими заболеваниями этого времени года. И когда все играли в снежки и катались с горки, я пил горькие таблетки и дышал над кастрюлей с картошкой. А это было ужасно, скажу я вам.

В один момент хворь свалила меня так сильно, что я загремел в больницу с воспалением легких. И это под Новый год! А мне было всего семь лет. А тут отрыв от родного дома и от родителей. Я часто плакал тогда. И часто просился домой. Мне было очень страшно. Каждый день меня навещали папа и мама. Но это было быстрое свидание с передачей всяких сладостей, которые в те дни не приносили никакой радости. Хотелось скорее домой к маме и папе. И во двор, где ждут друзья. И, конечно, Новый год!

В один из дней ко мне в палату положили женщину с совсем крохотным ребенком. Он кричал днем и ночью! А когда она кормила его грудью, он умолкал. Я все время думал, как хорошо было бы, если бы она кормила его, не переставая. Он бы молчал, и тогда было бы тихо и спокойно в палате. Я, конечно, понимал, что я сам маленький, а он совсем маленький, и ему, наверное, очень страшно быть в больнице даже с мамой. И он скучает по папе. Поэтому все время плачет. Иногда, когда его мама куда-то отходила, и он начинал плакать, я подходил на цыпочках к его кроватке и говорил: «Мама здесь. Не плачь». И качал его кроватку. Сунуть соску я не решался. Да и он все время крутил головой так, что я боялся ткнуть ему соской в ухо или нос, и меня заругают. Так и шли мои дни «заключения» в больнице, все похожие один на другой.

В один из дней приехал навестить меня мой дядя. Я так обрадовался его приезду! Увидел его в дверях отделения и пробежал расстояние между нами с криком: «Дядя Саша!». Я прижался к нему из всех сил! Его тулуп напоминал медведя. Был таким мягким! А главное — таким родным! Я предложил пройти ему в отделение, но врач сказала, что сейчас карантин и «давайте скорее, у вас пять минут».Дядя Саша протянул мне большой пакет, в котором лежали кедровые орехи (кило, не меньше, очень крупные), персиковый компот болгарский и ананасы в кольцах. Кедровые орешки «изъяли» и вернули дяде, сказав, что ребенок может ими подавиться. На прощание он спросил меня:

— Что тебе принести в следующий раз? Может, халвы?

— Нет, халвы я не хочу. Я хочу лето. Потому что тепло и нет гриппа. И я не болею.

— Ты хочешь, чтобы я привез тебе лето?

-Да, очень хочу.

— Заметано! Через две недели привезу тебе из деревни лето.

— Как через две недели? Я умру тут через две недели,— промямлил я и, как Чеховский Ванька Жуков, прижался к нему и стал ныть:

— Забери меня от сюда… тут очень скучно… сил моих больше нет терпеть уколы… кровь из пальца… а потом трубочка сосет кровь… и очень больно...

— Успокойся. Ты у нас мужик. Ладно, соберись! Привезу, как можно раньше. Очень постараюсь. Это я тебе обещаю.

И я побрел до своей палаты, шмыгая тапками по больничному линолеуму, как старый дед.

Прошло три дня... И тут я услышал, что кричат мою фамилию. Я побежал к дверям отделения и с изумлением увидел дядю Сашу. Он протянул мне что-то очень тяжелое, упакованное в плотную бумагу, в которой обычно сворачивают на почте бандероль.

— Там лето? — спросил я дядю.

— Да там все. И лето, и весна, и осень, и даже зима.

— О нет, зимы не надо. За окном хватает.

В наш разговор вмешалась женщина в белом халате. Она, нахмурив брови, грозно сказала:

— Мужчина у нас карантин, вы обещали только передать. И никаких разговоров!

— Хорошо, уже ухожу.

Он погладил меня по голове, и, пожелав поправляться, добавил:

— Береги лето.

— Очень буду беречь, — пообещал я.И дверь в отделение закрыли на блестящий шпингалет.

Я помчался в палату. Развернув бумагу, я обнаружил там толстую книгу величиной как кирпич.

— А где лето? — возмущенно сказал я.

Женщина, что лежала с ребенком палате, спросила:

— Что это у тебя за книга такая огромная? Ты будешь её читать?

— Дядя обещал принести мне лето, а тут одна книга.

— Может лето внутри?

— Он сказал, не только лето, а там все времена года.

-Как интересно. Открой её скорее и посмотри.

Я медленно открыл книгу и на первой же странице увидел засохший листик. Это был листик мать-и-мачехи. Дальше лежал цветок василек. Он даже не успел толком засохнуть, и от него действительно пахло летом. Я листал каждую страницу и всегда находил или листок, или цветок с травинками. И все разные, ни одной одинаковой. Была даже веточка с разбухшими почками. А на последней странице я нашел открытку, на которой было серебром написано «С Новым Годом!» и нарисованы Дед Мороз со Снегурочкой. «Это Зима», — догадался я. Закрыв толстенный переплет книги, прижал ее крепко к груди и всем сердцем почувствовал тепло каждого времени года.

— Твоя книга — волшебная! Береги ее! —сказала женщина, улыбаясь и не переставая качать кроватку с наконец уснувшим малышом.

— Очень буду беречь. Я дяде обещал.

— Хороший у тебя дядя. Эта книга тебя вылечит быстрее, чем всякие уколы и таблетки.

-Вы так думаете?

— Да.

— Это очень хорошо, — сказал я и положил свою драгоценную книгу на тумбочку.

Лег спать. В ту ночь я очень крепко спал, весь мой сон меня кружили времена года. Я видел спичку, которая плывет по бегущему весеннему ручейку; голубые васильки, усыпавшие поля, и одуванчики, словно покрывалом накрывшие луга; ландыши в лесу…Я вдыхал их дивный аромат…Листва клена в осеннем парке, в которую входишь, как в сугробы, и она приятно шелестит при каждом шаге…А в воздухе запах осени…И конечно, катание с горы на санках. В ушах звенел смех, а на моем лице была улыбка…

Проснулся я от того, что меня кто-то пихал в плечо. Это был мой лечащий врач. Он посмотрел на меня и сказал:

— Прекрасно спите молодой человек, пожарный позавидует! А я, Сережа, совсем спать не могу. И снотворное пью, а сон не идет. Ладно, перейдем к твоим делам. Давай я тебя послушаю, — приложив холодную штуку под названием стетоскоп, он стал меня слушать, постоянно требуя от меня глубоко вдохнуть-выдохнуть, повернуться спиной и делать тоже самое.

— Что сказать…Хрипов никаких, все чисто. И анализы тоже в порядке. Могу тебя обрадовать. Буду тебя выписывать!

— Ура! — вскрикнул я.

— Но с условием: больше снег не кушать, на улицу одеваться тепло, дома в теплых носках и тапочках. Договорились?

— Заметано! — крикнул я. Доктор улыбнулся, и сказал:

— Смешное слово. А где ты его услышал?

— От дяди. Он мне книгу подарил, в ней все времена года! И весна, и лето, и осень, и зима! — и я протянул ему книгу. Доктор открыл и пролистал книгу.

— Какая книга замечательная. А я говорил, что прогревание и антибиотики пойдут ему на пользу, — сказал он, повернув голову в сторону медсестры, и та одобрительно кивнула.

— Что вы, дядя доктор! Это книга меня вылечила, в ней ЛЕТО! А не уколы и прогревание.

-Конечно книга, даже не спорю с тобой, уколы это все ерунда! Скажу больше, будь такая книга у каждого врача, мы бы вылечили всех ребятишек и никто не болел.

-Готовься встречать Новый год. Больше не болей, — он погладил меня по голове и крепко пожал мне руку на прощание.

На этом и закончилось мое пребывание в больнице. Я долго хранил эту книгу. Каждую зиму я открывал её и перебирал все эти бесконечные травинки и листочки. И, как ни странно, больше в зимний период я не болел. Наверное, теплые времена года оберегали меня от болезней и всяких инфекций. А потом книга пропала. Я долго ее искал и нашел только через тридцать лет. Она пробила стенку старого шкафа, что давно увезли в сарай, и упала за него. Обнаружив эту книгу сейчас, я увидел, что большая часть листочков или развалилась, или совсем превратилась в пыль. Сохранились всего три листочка. Я их взял, вложил в другую книгу, которую впоследствии подарил другу. Пусть в холодные зимние вечера, случайно обнаружив эти листочки меж страниц, мой друг вспомнит обо мне и о теплых временах года, частичкой которых мой друг теперь обладает.





Сообщение (*):
Комментарии 1 - 0 из 0    


Читайте также:

Сергей Романов
Всего одна жизнь
Подробнее...