Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации

Дело в шляпе

Борис Курланд.

— Любите, значит?

— Люблю.

Мужчина лет пятидесяти, одетый в мятую клетчатую рубашку поверх брюк, нижние пуговицы которой с трудом удерживают выпирающий живот, глубоко затянулся сигаретой. Чуть скосив глаза, с детским интересом проследил за кольцами дыма, плавно уплывающими под потолок ресторана.

— Это хорошо, — мужчина в мятой рубашке одобрительно кивнул головой. — Полину надо любить, она прямо не от мира сего: такое существо нежное, ласковое, все о других думает, никогда не заботится о себе. Например, сегодня утром, не успел я глаза протереть, а она напоминает: «Ваня, надо таблетки принять, не забудь, у тебя на десять часов очередь к врачу». Я, знаете ли, болею, бактерия в желудке завелась. У гастролога приказали в трубку дуть. В точности, как проверка на алкоголь Я подмигнул медсестре: «Анализ мой не передавайте в министерство транспорта, сразу лишат прав на всю жизнь».

Толстяк хохотнул, довольный собственной шуткой.

— Гастроэнтеролог, — поправил рассказчика собеседник. — Бактерия, судя по описанию, называется «хеликобактер».

— А черт его знает, человек я простой, академий не кончал. А вы откуда знаете?

— В свободное время стараюсь просматривать в Интернете последние новости в области медицины. Регулярно заглядываю на соответствующие форумы. О здоровье надо заботиться, — нравоучительно заметил знаток медицины, оценивая серый цвет лица своего визави.

— Как я понимаю, будет кому позаботиться о здоровье Полины.

— Будьте в этом уверены. Полина Марковна со мной будет как, как.., — собеседник попытался подобрать подходящее выражение.

— Как за каменной стеной.

— Вот именно.

— Давайте знакомиться. А то сидим как то не по-дружески. Иван Семенович Кругляков, называйте меня просто Иваном. Временно безработный.

— Сергей Николаевич Абалкин. Адвокат, совладелец адвокатской конторы.

Абалкин выглядит полным антиподом собеседника. Подтянутая фитнессом фигура, искусственный загар. Возраст предательски выдает налет седины в аккуратно зачесанных назад волосах.

— Вот и отлично, — Иван раскрыл меню. — Что пить-есть будем, Сергей Николаевич?

— Мне достаточно бутылочки фруктового сока.

— Я закажу себе пива и порцию сосисок с картошкой. Люблю «Хейнекен», вкус отменный, слегка горьковатый, зато жажду убивает напрочь. Умеют немцы пиво варить.

— Голландцы, — поправил Абалкин.

— Не понял.

— Пиво голландское, прочитайте в «Википедии».

— Надо же, господин «почти доктор» все знает, — Кругляков шутливо поднял руки. — Снимаю шляпу перед такой эрудицией. В нашем доме компьютера не водится. Полина все порывалась купить, говорила развиваться ей надо. Один раз сам начальник архива звонил, убеждал меня не противиться покупке компьютера. Я ему в ответ, у нас на отдых поехать денег нет, а вы предлагаете купить предмет не первой необходимости.

— Если бы вы тратили время на поиски работы, а не бездельничали целыми днями, могли бы позволить себе и отдых, и компьютер.

Лицо Круглякова исказилось, словно мозги пронзила внезапная зубная боль. Абалкин на минуту пожалел о своей грубости. Язык надо бы попридержать, а с другой стороны, он не испытывал ни малейших добрых чувств к собеседнику.

— Простите, я не хотел, вырвалось, — стараясь придать голосу искренность, пробормотал он.

Иван кивнул и неторопливо, смакуя каждую каплю, отпил солидную порцию охлаждающей жидкости.

— У меня просьба, Сергей Николаевич. Расскажите, как вы с Полиной познакомились. Не спрашиваю «где», я и так догадываюсь. В архиве, не так ли?

 Абалкин согласно кивнул головой.

— Угадал, значит, — довольно сказал Кругляков. — Вы подошли к Полине попросить помощи, нужной вам книги не оказалось на полках и в каталоге.

— Да, попросил, — в голосе адвоката появились вызывающие нотки, — с первой минуты я понял, насколько отзывчива ваша жена, сколько в ней терпения, внимания к окружающим. Полина Марковна лично перезвонила на следующий день. «Приезжайте, Сергей Николаевич, нашла для вас нужный материал. Ради вас задержалась на работе», — процитировал Абалкин.

— Ради вас, — задумчиво отозвался Кругляков, — да-а, Полина — она такая, вы верно подметили. Все для других.

Абалкину вдруг захотелось поесть, зря он отказался от пива и закуски. Сосиски, которые не торопясь поедал толстяк, выглядели очень аппетитно.

— А где вы собираетесь жить с Полиной? — поинтересовался Иван, пережевывая салат.

— Квартира у меня собственная, двухкомнатная, в центре города. До остановки общественного транспорта рукой подать.

Кругляков нетерпеливо постучал вилкой по ободу тарелки.

— Извините за нескромный вопрос, Сергей, каковы ваши денежные возможности? Зарплата у Полины скромненькая, сами прикиньте, сколько получает служащая в полуподвальном архиве.

На лице Абалкина возникла снисходительная улыбка.

 — Зарабатываю я совсем неплохо. Клиентов хватает. Я человек расчетливый, у меня каждая копейка знает себе цену.

— Раз такое дело, пять тысяч долларов для вас, согласитесь, сумма не столь уж и значительная. А для меня пять тысяч «баксов», — смачно повторил Кругляков вкусное словцо, — ба-альшие, можно сказать, огромные деньги. Признаюсь, ошарашили вы меня, батенька своим предложением. Никто не поверит. Пять тысяч долларов «отступных» за жену.

Адвокат поморщился. Мужчина напротив вел себя так, словно потешался над ситуацией. Жлобская манера разговора, при этом старательно изображает из себя простака, работает под «народ». Вполне возможно, попытается удвоить, а то и утроить сумму.

— Предложение остается в силе, — Абалкин решил перейти к главной теме встречи, — Полине Марковне полагается подходящий партнер в жизни. Ваша жена — редкостный человек, знающий, толковый. Мы с ней договорились: к завтрашнему вечеру Полина соберет всё самое необходимое.

— Вы и правду серьезно настроены, Сергей Николаевич. Деньги при вас?

— Как и договаривались, можете проверить, — адвокат протянул пухлый конверт, перевязанный цветной ленточкой, словно новогодний подарок.

 Кругляков впихнул конверт в задний карман брюк, для этого ему пришлось слегка приподняться со стула.

— Вы упомянули ваши знания в вопросах медицины, Сергей Николаевич.

— Не только. У меня широкий круг интересов. На той неделе посетил выставку «малых голландцев» в Музее искусств..

Абалкин остановился — какой смысл делиться с толстяком впечатлениями, все равно не поймет.

Иван виновато развел руками.

— Не слышал. Я не силен в искусстве, вот Полина — это другое дело. Тянет меня за собой на спектакли, выставки, литературные вечера. Лично я предпочитаю посидеть часок-другой у телевизора с банкой пива.

— Не понимаю, как Полина Марковна решилась выйти замуж за человека, вовсе не подходящего её духовным запросам.

Кругляков решил проигнорировать выпад в свою сторону. Его интересовало нечто другое.

— Вот вы все знаете, Сергей Николаевич, за что и уважаю. У меня наболевший вопрос: как избавиться от храпа?

— Вы храпите, — утвердительно заметил Абалкин.

— Не я, Полина. Я буквально замучился: каждую ночь Полина храпит так громко, что люстра на потолке раскачивается. По этой причине стараюсь всегда первым залезть в кровать, заснуть раньше.

— Вы обращались к лору?

— Кого вы имеете в виду?

— Врача по уху, горлу, носу, — раздраженно подсказал адвокат.

— Обращались, синус у неё, как в математике.

— Синусит, — поправил собеседник, — гнойное воспаление гайморовых пазух.

— Все вы знаете, — в очередной раз восхитился Кругляков, — как по мне, вам полагается диплом врача, и учиться не надо. Последуйте дружескому совету: всегда отправляйтесь в кровать первым.

— Я не храплю, — холодно заметил Абалкин.

— Этого вы знать не можете. Мы себя не слышим, так объяснил доктор на консультации.

— Я записывал себя на магнитофон. Лектор, специалист по проблемам сна, посоветовал. Перед сном включил запись, утром прослушал. Представьте, ничего, кроме легкого сопения. Рекомендую: сверните шарики из туалетной бумаги, воткните в уши вместо пробок.

— Спасибо за совет, как я раньше не догадался. Сегодняшней же ночью попробую..

— Иван Семенович, — нетерпеливо перебил собеседника адвокат, — давайте действовать, как договаривались. Деньги вы получили, будьте добры соблюдать наше соглашение.

— Вы правы, я отвлекаюсь. Кстати, у вас имеется аппарат для измерения давления? По секрету, Полина страдает от высокого давления. Если вовремя не примет лекарства, незамедлительно начинаются нестерпимые головные боли. Однажды у нее рвота была целый день, пришлось вызывать врача на дом, тоже денег стоит, знаете ли.

На лице Абалкина застыла маска озабоченности, глубокая морщина пересекла лоб грубой бороздой. Весь он являл собой воплощенную тревогу и неуверенность.

— Да, мы ходили на консультацию к урологу, — предупредил следующий вопрос Кругляков, — сдавали анализы мочи, крови, УЗИ на предмет камней сделали. Уролог предупредил, что почки требуют внимания, во всем сахарный диабет виноват. Сколько раз я умолял Полину не есть сладкого, покупал диетическое печенье, повидло без сахара, потратил уйму денег. Диетические продукты в три раза дороже стоит, можно подумать, их на золотых рудниках добывают. Позавчера у жены острейший приступ произошел, она потеряла сознание, пока «скорая» подъехала, думал, отдаст богу душу. Хорошо, сосед наш, медбрат по образованию, сунул Полине кубик сахара под язык, слава богу, оклемалась.

— Гипогликемия, — еле слышно прошептал адвокат, увидев взгляд Круглякова, поспешно пояснил, — низкий уровень сахара в крови.

— Как может быть низкий, — возразил Иван, — в последний раз, когда сделали анализы, уровень сахара превысил норму почти в два раза.

Абалкин не счел нужным ответить. Он явно размышлял о чем-то другом.

— Вы извините, Сергей Николаевич, за откровенность. Надеюсь, Полина на меня не обидится, что я вас посвящаю в подробности её здоровья. Вы человек образованный, вам куда легче удастся помочь жене справиться с разными недугами. Неприятно говорить об этом, но в «катакомбах», так я называю место работы жены, у Полины резко ухудшилось зрение. Очки пришлось заказывать особые, с диоптриями. Заказ готов, но еще не забрали, дорого, сами понимаете, а расходов и без того полно. Да тут вот некстати симптомы астмы у жены проявляться стали, видимо, от книжной пыли..

Абалкин вскочил на ноги.

— Извините. Мне надо срочно сходить в туалет.

— Не торопитесь, Сергей Николаевич, я покамест кофе допью. Кстати, у меня появилась вот какая мысль: незачем откладывать переезд на завтра. Намерения у вас серьезные, вместе поедем за Полиной, помогу вещички вынести из квартиры.

Адвокат схватил портфель и, не оглядываясь, быстро зашагал к решетчатой перегородке, за которой расположился туалет.

Минут через двадцать Кругляков, напрасно ожидавший возвращения преемника, позвонил по мобильному телефону.

— Привет, Ваня, — послышался женский голос, — как дела наши?

— Сбежал твой «жених», а может, в туалете утонул. Даже о деньгах не вспомнил, представляешь?

— Неужели отдал без расписки?

— Как и договаривались. Пять тысяч «зеленых».

— Вот что значит любовь.

— Ты бы видела его лицо, когда я выкладывал твои «болезни».

— А если бы Абалкин, несмотря на твои россказни, решился приехать за мной?

После недолгой заминки мужчина ответил:

— Потребовал двойной тариф.

На выходе из торгового центра Кругляков наткнулся на небольшую толпу людей. Зрители стояли полукругом на тротуаре, в центре несколько молодых парней, судя по всему, студенты, дружно бренчали на гитарах. На грубо оторванном куске картона, прислоненном к рюкзаку, чернела похожая на граффити надпись: «Едем в Сибирь на подработку. Не хватает на билеты. Спасибо!»

Высокий парень в потрепанной шляпе, из-под которой выглядывали длинные космы жгучих волос, вышел к публике, шутливо поклонился. Сняв шляпу, жестом мушкетера бросил её на тротуар, провел большим пальцем по струнам гитары. Кругляков не считал себя большим поклонником студенческих и бардовских песен, но первая же фраза чем-то зацепила его, остановила.

Ты у меня одна, словно в ночи луна, словно в степи сосна, словно в году весна..

Высокий юношеский тенор студента совсем не был похож на тот мужской, с легким придыханием голос оригинала, обкуренный трубкой и ночными кострами. Но смысл песни, как черно-белые фотографии далекой молодости, обожженные солнцем лица, рука в руке, вкус первого поцелуя, любовь до последнего дыхания — смысл остался неизменным.

Нету другой такой, ни за какой рекой, ни за туманами, дальними странами.

Кругляков осторожно протиснулся между плотно стоящими людьми. Неуклюже наклонившись, аккуратно опустил конверт, перевязанный ленточкой, в шляпу мушкетера.





Сообщение (*):
Комментарии 1 - 0 из 0