Перелистывая Жизнь
Мясистые колени ее жирных ног были расставлены на ширину плеч. Подол на них не удерживался. Складки тела плавно переходили в складки платья, которое постоянно ползло вверх, с предельной откровенностью посвящая присутствующих во все секреты, которые оно должно было от них скрывать. Она сидела на старом колченогом табурете посреди большой комнаты редакции русскоязычного журнала. Воинственно настроенная, огромных размеров женщина была матерью незаметной тихой сотрудницы, которая работала наборщицей текстов на композере (печатное оборудование, предшествовавшее современному компьютеру). Дочке уже явно перевалило за сорок. У нее были мелкая, неуверенная походка, грустный, задумчивый взгляд и очень белая, красивая кожа. Неуклюжая фигура с миниатюрными формами и выступающим при ходьбе левым плечом заканчивалась постоянно волнующимися пальцами безысходно опущенных рук.
Марина ДаниэльДекабрь 2014
Из жизни военных
Прибыльное дело подполковника Лимонова 1 Когда начальник продовольственной службы мотострелковой бригады подполковник Лимонов собрался увольняться, он не на шутку встревожился. Вроде взял от армии все. В течение двадцати пяти лет ни он, ни его жена понятия...
Михаил ФедоровДекабрь 2014
Коверкот
Чинарик — Слышь, зём, уймись, все равно медаль не прикрутят. Покури. — Я не курю, — радостно осклабился Тутов. Все же сели, привалившись к иссинятемному, в рыжеватых подпалинах цоколю казармы. Кадык на длинной шее Тутова вздрагивал, остро торчали коленки....
Николай ИвеншевДекабрь 2014
Три О
На сцену вышел ведущий. В элегантном костюме, худенький, роста совсем невеликого, и если бы не торжественная обстановка Рахманиновского зала, то можно было бы сказать, что — тщедушный. Но что значит сила искусства! С первых своих слов он в глазах зрителей преобразился чуть...
Евгений ГоловинДекабрь 2014
Ильин день
Памяти Татьяны Васильевны Полицейский старшина с пузцом над ремнем придержал двери на тугом доводчике. Он пропустил в линейное отделение голенастую девочку лет одиннадцати, с гитарой в парусиновом чехле. Но первым, нагнув голову, протиснулся стажер...
Валерий ОсинскийДекабрь 2014
Из цикла «Москва. Этюдник»
...проулок, трехэтажный и кирпичный — в нем булошная прячется на дне, и дух горячий, яблочно-коричный, как парус, раздувается над ней. дверей скрипучих оклик привечальный — то говорок Москвы староначальной, ремесленной, суконной, слободской, где за углом ругается извозчик
Ольга АникинаДекабрь 2014
Две весны
Рассказы
Святослав ТараховскийНоябрь 2014
Выдохи и всхлипы
Стихи
Евгений ЛукинНоябрь 2014
Враждебный портной
Роман (окончание)
Юрий КозловНоябрь 2014
Золотая середина
Вячеслав КиктенкоНоябрь 2014
Как я был поэтом
Перечитать старые письма или перебрать свой пыльный архив — лучший способ вспомнить достоверное прошлое и полнее понять его. Листая желтые страницы былого, ты словно возвращаешься в знакомый музей, где бывал в простодушном детстве, в доверчивой юности, когда еще не прочитал тома исследователей и не пережил бурные увлечения теориями, легко и до основания объясняющими наш мир. И вот теперь, стоя перед витриной с сияющими доспехами, ты уже не восхищаешься, как в отрочестве, блеском ратной брони, а повзрослому грустишь о том, что даже дамасская сталь не способна уберечь от смерти хрупкую человеческую жизнь. Ее ничто не способно уберечь! Так случилось и со мной, когда я в канун 60летия открыл коробки с давними моими рукописями, куда не заглядывал четверть века. Открыл, нашел свои стихотворные черновики, строгие редакционные отказы, первые сочувственные рецензии и вспомнил, как я был поэтом. Но вспомнил както иначе, подругому, совсем подругому...
Юрий ПоляковНоябрь 2014
Животное и человеческое
Дебют
Артемий ЛеонтьевОктябрь 2014
Как мы с Мишкой ловили шпионов
Однажды мы с Мишкой сидели на скамейке и ели мороженое. Дело было в понедельник, но летом, поэтому мы с утра гуляли и никуда не спешили. Скамейка эта стоит не в моем дворе и не в Мишкином, а в дальнем. С одной стороны он кончается высоким забором. За забором виден домикбашенка, похожий на голубятню, и торчит крыша большого гаража. И еще виднеется за деревьями крыша дома, выходящего на широкую улицу. С фасада, то есть спереди, он с колоннами, как дворец или клуб, но окна зачемто всегда закрыты белыми занавесками, а поверх стекол — железные решетки. Сбоку от колонн поперек двух нижних окон даже вделан в кирпич настоящий рельс, будто бы в окно может полезть медведь или тигр.
Дометий ЗавольскийОктябрь 2014
На высоте птичьего полета
Сергей ШуваловОктябрь 2014
Семь строф на печатной машинке
Иван КоротковОктябрь 2014
Укутавшись в метель
Федор ПроходскийОктябрь 2014
«Стой!» — отчетливо расслышал Каргин сквозь застывшую стеклянную волну витрины магазина «Одежда». Команда поступила непосредственно в сознание, минуя окружающую среду. Ни единой живой души не наблюдалось вокруг, если не считать вороны, увлеченно долбившей клювом окаменевший батон на противоположной стороне Каланчевского тупика. Батон не поддавался. Ворона подпрыгивала, раздраженно всплескивая крыльями. Теоретически она могла каркнуть: «Стой!», — но была слишком занята. К тому же одетый в зеленые (из плесени) доспехи батон и так стоял, точнее, лежал. А может, испуганно вспомнил есенинскую строку Каргин, как рощу в сентябрь осыпает мозги алкоголь? Но он выпивал умеренно и аккуратно — согласно (пенсионному) возрасту и здоровью. К тому же на улице не было ветра.
Юрий КозловОктябрь 2014
Русская песня
Станислав МинаковОктябрь 2014
Весна в Ялани. (Окончание)
Иван Голублев Одно никак не можешь вспомнить, силься, не силься, другое — забыть. Губку в воду опусти и там, в воде, ее попробуй выжать. Только лишь — стиснуть в кулаке — так и держать, пока не вытащишь. И жить вот так же. Пока жив. Ночью особенно — как на яву. И...
Василий АксеновСентябрь 2014
Горькая трава...
Родина По-над прошлым, по-над жизнью, по-над миром, По-над кровью зрячей и слепой Поднебесным журавли запели клиром, Словно кличет Водолей на водопой. Ни прощеньем жарким, ни прощаньем Душеньки уже не утолишь....
Валерий МихайловСентябрь 2014
