Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации

Опять виноваты?

Григорий Борисович Салтуп родился в Петрозаводске в 1952 году. Окончил ФТИИ им. И.Е. Репина и ВЛК при институте им. А.М. Горького. Прозаик, скульптор, искусствовед.
Член Карельского союза писателей, член Товарищества детских и юношеских писателей России. Пишет прозу и печатается с 1969 года. Лауреат международных и всероссийских литературных премий и конкурсов. Автор памятника «Расстрел» на кладбище жертв политических репрессий в Сандармохе. Живет в Петрозаводске.

Опять виноваты?

История — это политика, обращенная в прошлое!
М.Н. Покровский1

Меня неприятно поразила книга доктора исторических наук С.И. Кочкуркиной «Народы Карелии» (Петрозаводск, 2005). В анонсе книги заявлено, что она: «первая научно-популярная книга об истории и культуре карел, вепсов, саамов и русских от первоначального заселения в эпоху каменного века до XVII в.»

Посмотрим, как автор решает эту задачу постранично:

— летописной «води» 9 страниц (никогда на территории современной Карелии не жили);

— летописной «ижоре» 6 страниц (ингерманландцы никогда в Карелии не жили);

— карелам 66 страниц ( 10% от нынешнего населения, коренной народ для Карелии);

— вепсам 30 страниц (0,8% от нынешнего населения, коренной народ для Карелии);

— саамам 9 страниц (статистикой не отмечены);

— русским 4 страницы (73,6% от нынешнего населения, живут в Карелии с Х века).

Из 210 страниц текста «славяно-русскому населению» Карелии Кочкуркиной отведено чуть более 4 страниц. Причем не сказано ни слова, когда, по мнению автора, славяне осели в Поморье, на землях северо-восточного побережья Онежского озера, на Заонежском полуострове и на юго-западном берегу Онеги. Указано, что в языке заонежан много заимствований из карельского языка. Но автор не знает — или делает вид, что не знает, — что заонежский говор «близок к языку начальных русских летописаний», что подчеркивали многие исследователи ХIХ века, и отмечено тесное родство языкового строя ильменских словен, предков заонежан и основателей Новгорода, с языком словенцев, проживающих ныне в Республике Словении на Балканах.

Государствообразующей нации, русскому народу, который сейчас составляет 73,6% от общей численности населения республики, а вместе с другими славянами — украинцами и белорусами — 87%, отведено автором меньше 2% от текста книги. На карте, где автор книги показывает расселение народов Карелии в средние века, для русского этноса не нашлось места! Нет и не было русских в средние века в Карелии, по мнению Кочкуркиной! Объективно?

А главным результатом многовековой деятельности русских на территории Обонежья (Карелии), по мнению доктора исторических наук, является «…активная ассимиляция карел, в результате которой карелы сохранили язык только на бытовом уровне, но остались без своей письменности, компактной зоны проживания и в конечном счете своего государства» (с. 163).

То, что на «бытовом уровне» называется «залечили доктора» русский народ…2

Финно-угорские и славянские племена в равной степени и на равных правах участвовали в становлении древнерусской государственности и великорусского этноса. Вспомним одно из первых совместных упоминаний финно-угорских племен и славян от 859 года: «И воссташа словенъ, и кривичи, и меря, и чудь на варяги, и изгнаша их за море, и начаша владъти сами в себъ, и городы ставити» (Цит. по: Словарь русского языка ХI–XVII вв. М., 1979. Вып. 6. (Т. 6) С. 136.

Словене и кривичи — племена славянские, а меря и чудь — финно-угорской языковой группы. Поровну добивались они свободы.

За всю более чем 1200-летнюю историю соседства славянских племен и финно-угорских народов на территории Восточной Европы не было зафиксировано длительных войн на межплеменной, межэтнической почве, на уровне общения народов. Тем более не было понятия «оккупация» — насильственного захвата территории и населения одного народа вооруженными силами другого государства. Воевать, конечно, воевали. Кто в раннем средневековье не воевал? И русские княжества между собой воевали. В Никоновской летописи за 1225 год читаем: «Новогородци воеваша чюдь, и в мале дружинъ возвратишася вспять, избиение бо бъша отъ чюди».

 Но не было таких фактов в нашем общем прошлом (которые встречались в исторических взаимоотношениях других этносов), чтоб, например, славяне насаждали в карельских и вепсских деревнях кабаки и корчмы для спаивания местного иноязычного населения. Или чтобы русские насильственно захватывали иноплеменников для обращения в рабство, для получения выкупа и эксплуатации. Или чтоб представители славянского этноса получали от своего правительства денежные премии за сданные скальпы «туземцев»: карел и вепсов.

Перед центральной российской властью русские, карелы и вепсы Северо-запада России до первой трети ХХ века были равны. Все одинаково считались черносошными крестьянами и платили одинаковые подушные подати — Дворцовой казне или Новгородскому митрополичьему дому. Скидок и льгот для одних этносов в ущерб другим не было (до коммунистов и их наследников).

Славянские племена древлян, полян, радмичей, дреговичей, северян и ильменских словен на севере Восточной Европы появились более 1200 лет назад (см.: Гимбутас М. Славяне. М., 2003. С. 118–119 и далее.). И вообще, нельзя забывать, что великорусский этнос сложился к середине XVI века из славянских, финских, балтийских и татарских племен и народов в течение долгой и мирной ассимиляции и колонизации славянами северо-востока Европы.

У Марии Гимбутас, автора трудов «Славяне» (М., 2003), «Балты» (М., 2004) и других, как литовки по происхождению и ученого, вынужденного бежать от советской оккупации из Литвы в 1944 году, профессора Калифорнийского университета, куда как много было поводов ненавидеть русских. Но она прежде всего ученый, а не конъюнктурщица С.Кочкуркина из «Карельского филиала Академии наук СССР». Поэтому труды М.Гимбутас переведены на все европейские языки, а «научно-популярная работа» Кочкуркиной оплачена финским грантом.

Лично я плохо верю в совковые звания «кандидатов» и «докторов» исторических наук. До 90% советских «исторических» диссертаций написаны на конъюнктурные темы — типа «Роль Л.И. Брежнева на Малой Земле» — или с конъюнктурной прокоммунистической платформы.

Ценность научной работы историка определяется не медальками и значками на лацкане, а количеством цитирования этой работы и ссылок на нее в других научных исследованиях. Настоящих ученых-историков в советский период были единицы. Таких, как Л.Н. Гумилев, лекции которого я слушал, учась в ЛИЖСА. Он преподавал рядом, в Горном. Гумилев за четыре «ходки» шестнадцать лет в зоне отпахал. Его труды я читал почти мальчишкой, в копиях из ВИНИТИ, когда он был фактически запрещен. Сейчас его труды востребованы и постоянно переиздаются.

Русские — это пассионарные славяне, обладавшие в X–XVI веках мощным ассимиляционным потенциалом принимать в себя и растворять в себе другие, соседние народы и культуры.

По одной из современных версий происхождения этнонимов «Русь», «Рось», «русские», эти слова первоначально означали не конкретный народ славянского происхождения по крови, со своим языком, обычаями и культурой, а «социононим», компактную группу людей — представителей разных племен и языковых групп, объединенных в некое профессиональное военное (боевое) сообщество для выполнения общих задач. «Князь Игорь со всею росью своей...» — «рось» здесь —  дружина воинов из наиболее активных представителей славян, норвежцев, карел, датчан, мордвы, хазар.

По национальному признаку карел в России и на Руси никогда не выделяли и не унижали. Один из воевод новгородских XIV века был Валита Корелянин (правда, он был отмечен в летописях как предатель и изменник).

Славяне никогда не уничтожали своих соседей физически — мордву, мерю, весь, карел, финнов, ижору, водь, эстов, литву, жмудь и латов. В отличие от европейски образованных немцев, которые за период XII–XIV веков поголовно уничтожили литовское племя пруссов. Или «цивилизованных» англосаксов, которые в XVII–ХIХ веках почти полностью истребили многочисленные индейские племена на территории северной Америки, загнав остатки в резервации для развлечения туристов.

На землях Владимирского, Ростово-Суздальского, Московского, Тверского княжеств, Пскова и Великого Новгорода шел процесс взаимопроникновения и обогащения культур. Славяне (русские) появились в Поморье и Обонежье в конце 1-го тысячелетия н. э. Так неужели более 1000 лет культурной деятельности славян на этих землях мало, чтобы считаться коренным народом? Несправедливо и обидно.

Тем более когда исторически необоснованная несправедливость в наше время подкрепляется материальными ресурсами. Разве справедливо, когда одни этносы ставятся в привилегированное положение по отношению к другим народам Российской Федерации? Разве все мы, как граждане одного государства, не равны по конституции? Или «некоторые более равны, чем остальные»?

По этнической иерархии (классификации) Льва Николаевича Гумилева русское северное крестьянство — архангельские поморы и заонежские крестьяне — в системе великорусского этноса составляли особый субэтнос.

«Субэтнос — элемент структуры этноса, взаимодействующий с прочими. При упрощении этносистемы в финальной фазе число субэтносов сокращается до одного, который становится реликтом»; «Конквиссия — группа людей, объединенных однохарактерным бытом и семейными связями. Иногда переходит в субэтнос. Фиксируется не историей, а этнографией»(Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. СПб., 2001. С. 152, 155).

По-своему, по-большевистски, но достаточно точно и глубоко понимал исключительное значение русского северного крестьянства в истории и культуре России вождь мирового пролетариата В.И. Ленин, который в 1919 году провозглашал, но не с броневичков для нетрезвых р-р-революционных масс, а для своих соратничков в пенсне, на узких заседаниях Политбюро ЦК ВКП(б): «Мы никогда не добьемся целей мировой революции, если не уничтожим казачества и северного крестьянства, которые исторически были свободными и не знали крепостного права».

Только коммунисты стали активно разделять народы по национальностям, сначала для реализации целей «мировой революции», потом репрессируя некоторые нации, у нас, в частности, опасаясь массовых переходов ингерманландцев и карел на сторону противника в ходе Второй мировой войны.

До коммунистов разделение шло по исповеданию, причем разделение не «репрессивное», а «прогрессивное», то есть если представитель другого, отличного отправославия исповедания крестился по православному обряду,  ему предоставлялись определенные льготы. Множество знаменитых дворянских фамилий вышло из крестившихся после взятия Казани татар. Католики, протестанты, кальвинисты, иудеи становились после принятия православия родоначальниками знаменитых фамилий и дворянских династий, известных в истории России во всех сферах общественной жизни. Юсуповы, Карамзины, Врангели, Тургеневы, Кутузовы, Дали, Толстые, Багратионы, Салтыковы, Барклаи-де-Толли, Лермонтовы… Однако если человек оставался верен вере предков, он не подвергался репрессиям, просто карьера его развивалась не столь активно. Как в советский период: если ты без партбилета, то начальником тебе не быть.

Административно-территориальные термины «Карельская трудовая коммуна», «Карело-Финская ССР» и «Карельская АССР» были придуманы коммунистами, видевшими свою идеологию во главе всего мира. «Карельскую трудовую коммуну», а потом КФССР создали специально, как начальные плацдармы продвижения «мировой коммунистической революции» в Европу, в ее северо-западный аппендикс — Финляндию, Швецию, Данию и Норвегию. Вспомните созданное Сталиным в 1939 году марионеточное правительство «демократической Финляндии» с «Рыбнадзором» (генсеком Коминтерна О.Куусиненом) во главе.

Только с учетом задач «мировой революции» большевики-интернационалисты переименовали недавнюю Олонецкую губернию, с преимущественно русским населением, в «национальную» по имени «Карельскую трудовую коммуну». Из расчета на будущие аннексии и «добровольные вхождения в состав СССР». Все было подчинено великой ленинской империалистической идее. В 20–50 годах у нас, в Олонецкой губернии (тогда уже КФССР) было введено даже обязательное обучение всех школьников финскому языку, хотя «чистых» финнов, без учета карел, вепсов и ингерманландцев, по переписям было около 0,7% от общего числа населения. (Лично я в коммунистический «интернационализм» верю не больше, чем в «барабашек».)

Сейчас интересно проследить «зоны» изучения иностранных языков для учащихся средних школ СССР. Все было распределено по планам «мировой революции» Генштаба. Ничего случайного не было! Все было предусмотрено: учился до 8-го класса во «французской» языковой школе, — служить тебе в армиях Юго-Западной фронтовой группы; учился в «немецкой» школе — значит, «наша военная молодость,северо-западный фронт»...

Слава богу, «мирового пожара» на «горе всем буржуям» коммунистам раздуть не удалось, но отрыжка коммунистической идеологии в национальном вопросе осталась крепкая, как «амбре» после самопальной осетинской водки.

Более того, сейчас некоторые мои земляки и современники карелы, финны и ингерманландцы (по происхождению) разогревают себя и общество демагогическими и националистическими лозунгами об «ущемленных правах коренных народов» некими «русскими оккупантами». Хотя сами с успехом и удовольствием пользуются всевозможными льготами, которые им выделяют власти в нарушение всех конституционных норм Российской Федерации.

Сам термин «коренные народности» на территории современной республики Карелии, когда он подразумевает только и исключительно представителей финно-угорской языковой группы — ингерманландцев, финнов, северных карел, карел-ливиков, карел-людиков и вепсов, — абсолютно фальшив, подл и ненаучен.

Территория проживания северных карел — Калевальский, Муезерский и Лоухский районы — до 1918 года административно входила в состав Архангельской губернии. Это так называемая, Беломорская Карелия.

В «Карельском уезде», на западном побережье Ладожского озера и севернее, проживали племена карел ливиков и людиков, сейчас они живут в Прионежском, Олонецком, Пряжинском, Кондопожском и Медвежьегорском районах.

Этнические финны на территории современной Республики Карелии появились только в начале 30-х годов ХХ века, когда они, зомбированные коминтерновскими агитаторами и напуганные безработицей Великого кризиса 1929–1933 годов, приехали в СССР из США, Канады и Скандинавии строить мировую систему коммунизма. Несколько тысяч финских рабочих-эмигрантов были расстреляны братьями по коммунистической партии в 1937–1939 годах. Их потомки и те, кто выжил в ходе сталинских репрессий, составили в 50–80-х годах «национальную интеллектуальную элиту» Карельской Автономной Советской Социалистической Республики. Пассионариев кончили в первую очередь, и выжили в основном лишь те, кто смог адаптироваться к коммунистической системе, то есть «этически гибкие» личности: молчаливые, перепуганные свидетели, непроявленные палачи и проверенные стукачи. Для коренного населения нашей республики финны этнос пришлый, этнос-гость (по-гречески «парасит», «паразит»).

Правда, до Второй мировой войны финны проживали несколько столетий и были коренным этносом на территории западного побережья Ладожского озера (сейчас это Сортавальский, Питкярантский и Лахденпохские районы). В ходе Второй мировой войны эти земли Финляндия утратила. Но слезы лить все-таки не стоит, — не надо было воевать с Россией и мечтать о «Великой Суоми» до Урала. За «мечту» тоже платить надо.

Германия также понесла территориальные утраты в результате Второй мировой войны: на территории нынешней Калининградской области, некогда Пруссии, сейчас не осталось коренного немецкого населения. Одни славяне живут сейчас в бывшей Пруссии и «оккупанты рынков» азербайджанцы. Однако современные немцы приобрели должный исторический опыт и наказывают своих граждан, высказывающих реваншистские и фашистские идеи.

Ингерманландцы (летописная чудь) до Второй мировой войны компактно проживали на территории Ленинградской области. В Карелии их до середины 50-х годов практически не было. Историческое название их родины — «Ижора». Расположена она была по берегам реки Невы и в юго-западном Приладожье. Спокойный, рассудительный, поразительно честный и работящий народ поголовно подвергся сталинским репрессиям (так же как чеченцы, крымские татары и ингуши). Большинство их было загнано в «трудовую армию» в Сибирь. Однако в ходе хрущевской «реабилитации» на родину предков (вюго-западное Приладожье) ингерманландцев не впустили. Разрешили Карелию. Поэтому они с середины 50-х годов стали селиться у нас, в основном в Петрозаводске.

Так поселился в Карелии целый клан (несколько семей) талантливых актеров и художников Ланкиненых, в их числе мой покойный друг Гена Ланкинен (Лангинен), скульптор, заслуженный деятель искусств КАССР, и его старший брат Лео Фомич Ланкинен (Лангинен), скульптор, действительный член Академии художеств СССР, несколько лет «рубивший уголек» в Воркуте.

Помню, как сосед наш по старой Кукковке Илмар Матвеевич Хуттонен с неловкой усмешкой сказал моему отцу и мне, после баньки вытряхивая по стопкам из субботней чекушки последние капли всероссийского лекарства: «Отсидел четырнадцать лет, извинились и выпустили».

Книга Кочкуркиной, построенная на необъективной, ненаучной, русофобской идеологии автора, издана не какой-нибудь полуфашистской группой финских реваншистов и националистов, до сих пор мечтающих о «Великой Суоми» до Уральских гор, а за счет государственной программы «Культура России»! Почему московские чиновники финансируют издание книг, вызывающих у нормальных читателей чувства национальной розни, унижающие национальное достоинство русского народа и сеющие вражду между народами-соседями?

Тогда надо переименовать всю программу и назвать ее соответственно: «Поддержка националистической русофобии».

В начале 3-го тысячелетия процесс этногенеза, и, как его составную часть, процесс исторической ассимиляции, нельзя оценивать с позиций «великого советского этнографа» Бромлея, автора идеологического понятия «новая общность людей — советский народ», и его учителей — вульгарных марксистов-социологов 30-х годов.

Ознакомившись с подобной «научно-популярной» литературой С.И. Кочкуркиной, унижающей национальное достоинство русских, которым, по существу, отказано в исторических корнях на своей северной родине, книжке провокаторской по своей сути, сырые недоумки из русских подростков будут готовы к восприятию откровенно фашистских идей: «Вся Россия — только для русских!» и т. д. Быть может, такой реакции добиваются С.И. Кочкуркина и те, кто стоит за ее спиной? Разве это не провокация?

Тогда не надо удивляться появлению среди молодых и малограмотных русских людей националистических и фашистских групп. Ведь фашизм возник в Германии в 20-х годах прошлого века как реакция на организованный голод и разруху после Версальского мирного договора, когда чрезмерные контрибуции высасывали из немецкого народа все жизненные силы. Когда постоянными провокациями унижались чувства национального достоинства немцев. Постоянное унижение выродилось в ублюдочную форму протеста — в нацизм и фашизм.

Россия никогда не была моноэтнической державой. Исторически так сложилось в мире, что только в островной Японии основной государствообразующий этнос японцы — «нихондзин» — занимают более 98,7 % от общего числа населения; в остальных странах мира государствообразующие этносы и этносы-реликты вкупе с этносами-гостями имеют соотношение от 60% к 40% до 85% к 15%.

Нынешние власти РФ и РК продолжают сеять вражду между этносами-соседями: одним — «чистокровно европейским» народам — массированная финансовая поддержка на культуру, другим — «недоразвитым, диким славянам» — шиш на постном масле и демагогическая трепотня на сладкое.

Конкретный пример: авторские гонорары в журнале «Karelia», издающемся в Петрозаводске на финском языке, в тысячу раз выше (!!!) гонораров, которые может предложить своим авторам редакция русского журнала «Север». Журнал «Karelia» лет шесть назад напечатал перевод моего рассказа — незаконно, с нарушением авторских прав, — и предлагал за него гонорар в 1000 рублей. Я отказался: не люблю, когда об меня вытирают ноги и нарушают мои человеческие и писательские права. И дал зарок: пока я жив и 70 лет после моей смерти (срок действия авторского права по Европейской конвенции о защите авторских прав) ни слова из моего творчества не будет переведено на финский язык. Журнал «Север» напечатал недавно мою вещь, по объему раз в пять больше, чем уворованный финскими «коллегами» рассказ, — а вместо гонорара мне в редакции смогли дать только четыре экземпляра журнала с моей же собственной публикацией.

Неужели русские писатели в тысячу раз тупее и бездарнее графоманов с финскими фамилиями? Почему такая разница в оплате интеллектуального труда?

Бюджетное финансирование двух «литературно-художественных и общественно-политических» журналов-соседей идет по разным категориям. Добро бы журналы «Karelia» и «Kipina» издавались на карельском и вепском языках, на языках действительно КОРЕННЫХ народов для территории нашей республики. Но они издаются на бюджетные деньги, а значит, за счет 87% налогоплательщиков-славян, на языке этноса-гостя, этноса-парасита. Финны и ингерманландцы на территории Республики Карелии такой же «коренной» этнос, как азербайджанцы, чеченцы, грузины, молдаване, цыгане, евреи, татары, абхазцы и т. д. Все эти этносы поселились у нас в недавней Олонецкой губернии только в «советский» период. Почему же только представители финно-угорской языковой группы поставлены в привилегированное положение? Чем они благороднее, честнее, «европеистее»?

На финнов и ингерманландцев, которые живут на нашей земле чуть больше семидесяти лет, денег хватает. А для писателей русских, носителей тысячелетней языковой культуры русского северного крестьянства, денег нет.

Почему у нас в Карелии отменены две статьи Конституции Российской Федерации: «Ст. 19.2. Государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения…

Ст. 37.1. Каждый имеет право на труд… на вознаграждение за труд без какой бы то ни было дискриминации»?

Я, к примеру, по бабке, матери отца, из фамилии Григорьевых, известных в Петрозаводске с начала XVIIIвека, а по материнской линии из Заонежья, семьи дядей и теток Яковлевых–Морозовых. Корни идут от новгородских ильменских славян, пришедших сюда тысячу лет назад, пахавших эту землю несколько поколений. Один прапрапрадед из донских казаков, сосланный в Олонецкую губернию при Павле, а дед, фамилию которого я ношу, родом из остзейских немцев.

Почему меня называют представителем «некоренного этноса»?

В данном случае я не только за себя обиделся, а за читателей — за русских читателей.

Тиражи журналов «Karelia» и «Kipina» на финском языке почти целиком идут в мусорную корзину: и пишут там «так себе», и читать их почти что некому. А русский журнал «Север» с моей повестью «Выстрел милосердия» работники республиканской детской библиотеки вынуждены были ксерокопировать в нескольких экземплярах и выдавать читателям-подросткам под запись, в очередь.

У русских детей в Республике Карелии совсем нет своего детского литературного журнала, который должен выходить на языке народа, коренного для нашей республики (73,6%). Я знаю, что в национальных автономиях Российской Федерации (Республика Татарстан, Республика Саха (Якутия), Республика Мордовия и т. д.), где в настоящее время издаются детские литературные журналы, эти журналы печатаются в двуязычном варианте. Часть тиража печатается на национальном языке (татарском, якутском, мордовском и т. д.), а часть с  тем же содержанием и теми же иллюстрациями выходит на русском языке. Это справедливо и выгодно.

Только у нас в Карелии сделан такой националистический перекос в ущерб коренному этносу — русским. Я начинал творческую деятельность двадцать пять лет назад в секции детской литературы при Союзе писателей КАССР, знаю, как образовывался журнал «Kipina». Финских писателей, пишущих для детей, и тогда не было, и сейчас нет. Это наша секция русских детских писателей Карелии несколько раз обращалась в Москву с просьбой открыть в КАССР детский журнал в принятом тогда двуязычном варианте.

Москва дала штат и деньги, но местные националистически настроенные писатели-финны сделали журнал моноязычным. Наша секция развалилась. Теперь «Kipina» печатается для мусорной корзины. Читателей для нее нет. Русские дети вынуждены читать литературу в ксерокопиях.

Это конкретный пример дискриминации коренного русского населения по национальному признаку.

Такая же дискриминация русского народа насаждается сейчас властями во всех сферах культурной жизни: в театрах, на государственном телевидении, в книгоиздании.

На ГТРК «Карелия» уничтожены все редакции литературно-художественных передач радио и телевидения на русском языке, кроме блока ежедневных новостей. Финские литературно-художественные редакции сохранены, но от скудости материала журналисты вынуждены «гнать туфту» типа «Как солить огурцы на зиму». Соление огурцов и выпекание калиток — главные вершины литературно-художественного творчества финно-угорского населения Республики Карелия.

Надеюсь, эти «картинки» наглядно показывают, кто кого сейчас в Карелии эксплуатирует по национальному принципу, кто здесь пришлый «оккупант-паразит» и кто представитель «коренного» народа.

Справедливо? Политика подлая, сеющая вражду между народами.

Финны и ингерманландцы коренными этносами для Карелии не являются и никогда не являлись, поэтому бюджетные средства на издание финских журналов, содержание финского театра, книжных издательств и газет на финском языке, редакции телевидения на финском языке выделяются незаконно, в ущерб правам коренного народа, в ущерб русским. Эти деньги на культуру должен по закону получать этнос, который живет на этой земле тысячу лет, который создал великие памятники деревянной архитектуры и сохранил в чистоте русский эпос — былины времен Киевской Руси.

Желание замолчать и принизить роль славян на территории Обонежья всегда было сильно у коммунистических идеологов совковой эпохи и их нынешних наследников.

Взять хотя бы недавно заведенный и абсолютно надуманный по протухшим лозунгам День Республики Карелии. За точку отсчета нового ежегодного праздника приняли 1921 год — год основания большевистской Карельской трудовой коммуны. Что это за дата? Начало государственности? Образование собственной администрации?

Неужели до 1921 года здесь безлюдное поле было? Не было ни самостоятельной Олонецкой губернии? Ни Олонецкого наместничества? Ни, наконец, известной по летописям с ХI века Обонежской пятины как полноправной части Новгородской вечевой республики?!

Дух свободы, самостоятельности, «демо-кратии» — «власти народа» — жил в русском северном крестьянстве со времен Новгородской вечевой республики, почти тысячу лет, пока его не подрезали в XVIII–ХIХ веках столичные санкт-петербургские администраторы и не уничтожили в ХХ веке коммунисты.

Почему же из отечественной истории росчерком пера русофобки С.И. Кочкуркиной вычеркнута тысяча лет истории русского северного крестьянства?

О численном составе славян, — впрочем, весьма приблизительно и условно: к сожалению, я не специалист в области исторической демографии — и о соотношении славянского (русского) и финно-угорского населения на территории Обонежской пятины Великого Новгорода можно судить по «писцовым книгам» XVI века.

Новгородские земли в XVI веке включали в себя пять пятин: «Вотскую», «Шелонскую» (с Залесской и Зарусской половинами), «Деревскую», «Бежецкую» (с Белозерской и Тверской половинами) и «Обонежскую» (с Заонежской и Нагорной половинами). «Карельский уезд» — земли западного Приладожья и Карельского перешейка — имел особое административное управление. (Впрочем, в этом вопросе я могу ошибаться.)

По «писцовым книгам» 1582–1583 годов в Заонежской половине Обонежской пятины насчитывалось:

деревень — 2918,

«починков» — 50,

«пустошей» — 3222.

В Нагорной половине Обонежской пятины отмечено:

деревень — 445,

«починков» — 1,

«пустошей» — 3629

(Рожков Н.А. Сельское хозяйство Московской Руси XVI в. СПб., 1899. С. 59 и далее;Смирнов И.И. Восстание Болотникова 1606–1607 гг. Л., 1951. С. 47–49).

«Писцовые книги» велись в год окончания Ливонской войны (1558–1583). Московское государство воевало за выход к Балтийскому морю с коалицией соседей: Ливонского ордена, Польши, Швеции и Великого княжества Литовского. На первом этапе войны (до 1562 г.) Россия разгромила Ливонский орден. Но на третьем этапе боевых действий (1579–1583) Россия, ослабленная террором опричнины, потерпела поражение от войск Стефана Батория и шведов и была вынуждена заключить крайне невыгодные для себя Ям-Запольское и Плюсское перемирия.

В результате аннексии российских земель Швецией и Речью Посполитой несколько десятков тысяч православных карел были вынуждены переселиться из Карельского уезда земель Великого Новгорода — и Нагорной половины Обонежской пятины — в центральные области России, на земли бывшего тверского княжества. Там образовалось несколько районов «тверских карел». Поэтому в «писцовой книге» 1583 года отмечено так много «пустошей» — недавних деревень — именно в Нагорной половине Обонежской пятины. (Нагорная половина Обонежской пятины в переписных книгах — это географически  современная Олонецкая возвышенность, водораздел между Онежским и Ладожским озерами.)

До Ливонской войны, до предшествующей переписи, проходившей в середине XVI века, в Заонежской половине Обонежской пятины насчитывалось 6190 деревень, где проживало преимущественно славянское, русское население. Карельские и вепские деревни расположены были в Нагорной половине Обонежской пятины, на западном берегу Онежского озера, и их, до переселения, было 4075. Если учесть, что деревни в XVI веке зачастую состояли из двух-трех домов, а патриархальные семьи были весьма многочисленными, то можно представить не только национальный, но и численный состав населения. Патриархальная крестьянская семья даже в XIX веке состояла из трех поколений и была численностью (в среднем) более двадцати человек.

Применяя эти сведения к XVI веку, мы можем предположить, что до Ливонской войны в Обонежской пятине (Карелии) проживало не менее 200 000 человек карельского и вепсского населения и более 300 000 русского.

Как профессиональный историк и доктор наук, С.И. Кочкуркина не может не знать этих статистических данных, ведь внешняя задача ее творения вполне конкретна: дать простым гражданам Республики Карелии «первую научно-популярную книгу об истории и культуре карел, вепсов, саамов и русских от первоначального заселения в эпоху каменного века до XVII в.».

Замалчивание и игнорирование подлинных исторических фактов является, на мой взгляд, хронической болезнью советского (большевистского, марксистского) подхода к исторической науке: приоритет концепции над фактом. Классовая (марксистская) концепция истории сейчас уже устарела, неактуальна, торжествует концепция русофобская, антирусская.

Тезис: «История — это политика, обращенная в прошлое», — протух еще семьдесят лет назад. Чью национальную политику сейчас «обращает в прошлое» С.И. Кочкуркина?

Историческая демография как вспомогательная историческая дисциплина у нас абсолютно неразвита. И когда заниматься серьезной исторической наукой штатным научным сотрудникам Института языка, истории и литературы Карельского филиала Академии наук Российской Федерации? Ведь тогда им некогда будет русофобию распространять!

На своей исторической родине, в новгородской Обонежской пятине, а потом Олонецкой губернии, мы, русские, оказались в роли надоедливых и ненужных иностранцев-оккупантов!

Необъективное освещение истории взаимоотношений финно-угорского и славянских этносов на территории Обонежской пятины земель Великого Новгорода, которая сейчас называется Республика Карелия, в книжке, изданной в начале 3-го тысячелетия, нельзя расценивать иначе как финскую националистическую провокацию (за русский счет)...


P.S.Мне сказали, что С.И. Кочкуркина при написании книги «Народы Карелии» по программе «Культура России» одновременно отрабатывала грант от Республики Финляндии. Я звонил несколько раз в Институт языка, истории и литературы КФ АН РФ, где трудится доктор исторических наук С.И. Кочкуркина, и пытался уточнить эти сведения: подтвердить их или опровергнуть. Ответа мне не дали. «Супергосударственный с





Сообщение (*):
Комментарии 1 - 0 из 0