Восток столицы, ее восточная сторона, Восточный административный округ. Наверное, именно здесь с восходом над Москвой солнца начинается городской день — и потому, следуя географической логике, мы совершим наше путешествие от одной окраины округа к другой, меняя в их пределах южное направление на северо-западное. Путешествуя, совершим ряд остановок, и привалы будут где-то длиннее, где-то короче. Итак, в путь!
 

От Подосинок до Ухтомского. А обратно?

Мчатся мимо платформы Ухтомская дальние поезда, спешат электрички, идут бесконечные товарные составы — сколько прошло их возле известной многим «Ухтомки»? Впрочем, станция Казанской железной дороги и поселок подле «ухтомскими» стали чуть более столетия назад — в 1918-м. А два десятка лет и поселение, и открывшийся рядом в 1898 году полустанок звались Подосинками. Поначалу Подосинки являлись достаточно заурядной деревней, но с прокладкой железной дороги сельская местность все активнее начала превращаться в дачную.

Между прочим, описываемые Подосинки славились не только своими дачами и здоровым подмосковным воздухом — существовал здесь еще и летний деревянный театр, освященный игрой на его сцене великой трагической актрисы Алисы Коонен. Да, один из летних сезонов прима Московского Камерного театра выступала по приглашению актера театра Корша Доронина именно здесь, в Подосинках. Любопытно, что кем-то из ретивых почитателей Коонен на сцену был брошен букет цветов, задевший керосиновую лампу, и это вызвало вспышку пламени, что едва не завершилось трагедией.

А вот пламя иного рода — революционное — явилось причиной переименования Подосинок. И еще того, что станция, наряду с иными прочими по «Казанке» (Перово, Вешняки, Раменское, Голутвин), была увековечена Гиляровским в очерке «Карательный отряд», где отражались мятежные события 1905 года. Тогда, в 1905-м, за личные бунтарские убеждения и поступки неподалеку от Подосинок был расстрелян машинист А.Ухтомский. Так и возник «взамен» благозвучным старинным Подосинкам поселок Ухтомского, одно время входивший в состав Люберец, а с 1984 года подчиненный Москве.

Сегодня бывший подмосковный поселок — кстати, все еще сохраняющий дачный облик — является составной частью столичного района Косино-Ухтомский. Ухтомский ждет строительных перемен, уже пришедших к ближайшим соседям — Кожухову и Косино.

Знаменательно, что едва ли не первой ласточкой нового строительства в Ухтомском стал храмовый комплекс, воздвигаемый на улице Камова: скромная деревянная церковь во имя иконы Божией Матери Умягчение злых сердец и более основательный, бетонно-кирпичный, храм в честь образа Богородицы Споручница грешных. Церкви созидаются по «Программе-200». Появились и новые улицы — Новоухтомское шоссе, к примеру.

Наверно, в данной связи уместно бы было восстановить и имя старинных Подосинок, обозначив им одну из улиц района. Да, топонимия Ухтомского наводнена ушедшими идеологизмами, ибо есть здесь улицы Розы Люксембург, Третьего Интернационала, Лениногорская. Ну а исторический топоним не возрожден и по сей день.

Не пора ли устранить сложившуюся несправедливость? «Зло существует, чтоб с ним бороться, а не взвешивать в коромысле», — писал Нобелевский лауреат И.Бродский. «Зло» в нашем случае, может, звучит уж слишком, но, взвесив все, топонимическую неурядицу изменить следует. Глядишь, и район, прилепившийся к московским задворкам, станет привлекательнее в целом. Как влечет к себе и та местность, куда из Ухтомского с помощью недавно отстроенных автомобильных развязок и магистралей можно попасть почти напрямую:
 

Кусково

Господствовали когда-то в той местности леса, перелески, болота, клином в которые, «куском», втесалось принадлежавшее с XVI столетия до Октябрьской революции владение рода Шереметьевых, — отсюда, дескать, имя старинного поселения. Иная версия его имени относит нас к прозвищу первопоселенца. Может, и так.

Впрочем, не вполне поэтичное название Кускова манило к нему тысячи посетителей и не раз было отражено в художественной литературе: наряду с Нескучным упоминалось в рассказе «Бабушкины россказни» А.Мельниковым-Печерским, в повестях А.Чаянова «Венедиктов» и «Необычайное, но истинное приключение графа Федора Михайловича Бутурлина». Кроме того, в очерке «Путешествие вокруг Москвы» о Кускове так писал Н.Карамзин: «Первым моим ночлегом было Кусково, некогда столь известное московским жителям, а ныне оставленное и забытое. Бывало, всякое воскресенье от мая до августа дорога в Кусково представляла улицу многолюдного города. Карета обскакивала карету, гремела музыка, теснились люди. Венецианская гондола разъезжала по большому озеру — так звался Кусковский пруд. Это был еженедельный праздник Москвы».

Что ж, Кусково носило увеселительный характер; окунуться в его атмосферу, неспешно прогуляться по прекрасному парку, насладиться пьянящим воздухом, увидеть озаренное вспышками фейерверков вечернее небо съезжалось до 50 тысяч человек за день. Конечно, публика была не из простых: так, сюда приезжали императрица Екатерина II, поэты И.Долгоруков и П.Вяземский. Еще в Кускове работал театр, существовала рождавшая экзотические плоды оранжерея. Кому-то открывались построенные для хранения живописи и скульптуры Итальянский и Голландский домики. Был и Эрмитаж, и домик Швейцарский. Ну и, конечно, Большой дворец.

Кстати, весь ансамбль под присмотром маститых архитекторов Ухтомского и Бланка созидался крепостными зодчими — Аргуновым, Дикушиным, Мироновым, Кологривовым. Как ни странно, звание архитектора за свое Кусково получили сами владельцы. Был у них и слаженный к 1771 году павильон «Грот», много позже увековеченный известным художником П.Петровичевым на картине «Грот в Кускове».

Кусково, начавшее с 80-х годов XIX столетия сдаваться под дачи, вообще притягивало к себе множество творческих личностей. Одним из великих дачников стал Левитан. Не раз гонимый по национальному признаку из Москвы, он с сестрой и братом осел в находящейся, подобно Кускову, на Нижегородской дороге Салтыковке. В нелепых коротких штанах, выцветшем пиджаке, башмаках на босу ногу, молодой Левитан стеснялся окрестных дачников, прячась от них за деревьями.

Прошли годы, художник стал признан и знаменит, избавился от гнусных преследований, побывал за границей. Ему «доверили» пейзажный класс в училище живописи, ваяния и зодчества. Немало вырастил он обожавших его питомцев. С учениками он ездил на этюды в Кусково, жил там сам. Только все чаще мастер жаловался на одышку и плохую работу сердца. Вроде бы в Кускове он и простудился, слёг, да и не встал уже больше. Горечь утраты друзья и ученики могли притупить в храме, но...

К слову, кусковский храм во имя Происхождения Честных Древ Спасителя является старейшим из сохранившихся строений усадьбы: 30-е годы XVIII века — все еще чинно, размеренно, блистательно. Но в 1812-м Кусково подвергнется разорению, а позже не выдержит конкуренции с Останкином.

Многое, очень многое изменилось и с революцией: все национализировали, во дворец перевели коллекцию музея фарфора А.Морозова. Естественно, закрыли и разграбили церковь. По новой ее освятили лишь в 1998 году — причем силой наместника Новоспасского монастыря викарного епископа Орехово-Зуевского Алексия (Фролова). Любил тот владыка людей с непримиримыми взглядами примирять, утешать болящих и страждущих.

Быть может, помог бы и мятущейся Марине Цветаевой, окажись вдруг рядом? Да, вот и Марина Ивановна, сподвигнутая поэтом Алексеем Крученых, навестила с сыном Кусково. Инициатору поездки осталась благодарна, да визит пришелся за считанные дни до войны, а там — отъезд в Елабугу, загадочный финал. Знаю одно: самоубийц не отпевают, но по Цветаевой заупокойные служат. Загадка...

А сколько еще загадок таит земля древнего Кускова! Зачем, к примеру, напрочь убили уникальное производство Кусковского химического завода, возникшего посредством американского инженера А.Бари в 80-х годах XIX века? До революции он действовал как нефтяной при Русско-Американском товариществе нефтяного производства. На заводе трудился выдающийся инженер В.Шухов, а с 1882 года здесь в качестве консультанта работал Д.Менделеев. Знаменитый ученый Н.Зелинский тут же впервые наладил в Кускове выпуск синтетического авиационного топлива. Увы, все тлен, все тщета.

Передовое доходное предприятие 76 лет спустя по изобретению Зелинского приватизировали — и началось: скандалы, разборки, покушения, убийства. Цеха можно было вывести за пределы Москвы, поскольку завод и впрямь химический. Однако его обанкротили и пустили по ветру. Чудом удалось спасти рабочий стол Менделеева — его вывезли в мемориальный музей ученого в селе Боблово под Клином. А исторически, даже культурно значимый завод снесли, и теперь на его месте жилой коммерческий комплекс «Большое Кусково». Значит, большой кусок прибыли от жирного пирога в очередной раз урвали дельцы-застройщики.

Пожалуй, одним из немногих старых сельских строений вне музейной территории осталась бывшая деревянная школа на 3-й Музейной улице, д. 40. В ее здании нынче расположился эколого-просветительский центр «Кусково». И вновь имя шереметьевского селения обессмертило себя очередным топонимом, но есть и Кусковская улица, и само Кусково, ставшее частью столичного района Вешняки.

Между тем на основной улице района, Вешняковской, которой мы и воспользуемся для дальнейшего продвижения, в последние годы появились сразу два храма: во имя праведного Алексия (Мечёва) и Введенский, что вырос у Новогиреевского путепровода. «Не собою блистал я — Богом», — выражался поэт Г.Державин. В Кускове и Вешняках сошлось и это. Будто в кино, ибо вчера о храмостроительстве и помыслить-то было опасно.

Впрочем, под финал пребывания в Кускове — еще о кино: не секрет — усадьба своеобразная кинематографическая Мекка. Да, в ней целиком или частично снимались такие культовые ленты, как «Здравствуйте, я ваша тетя!», «Достояние республики», «Легенда о Тиле», «Гардемарины», «Адмирал», «О бедном гусаре замолвите слово», «12 стульев» М.Захарова, «Сны» К.Шахназарова, «Ширли-мырли» В.Меньшова. Понятно, это лишь некая доля. Как и крошечная доля в судьбе и жизни Цветаевой, посетившей перед войной музей-усадьбу и дачное пристанище Крученых в притягательном Кускове. «Великим обходом пройдусь по Российской земле», — выразилась как-то Марина Ивановна. Вот и мы большим обходом или объездом — Вешняковской улицей, путепроводом, Свободным проспектом пересечем шоссе Энтузиастов, дабы продвинуться в
 

Южное Измайлово, и не только

Массовая жилая застройка здесь, по Купавинским проездам, Челябинской и Магнитогорской улицам, началась в пресловутые «застойные» 70-е годы ХХ столетия. Тогда Южное Измайлово входило в черту столичного Первомайского района. Позже Средний Купавинский «возрос» до улицы Чечулина, названной в честь крупного советского архитектора — автора гостиницы «Россия», Дома Правительства на Краснопресненской набережной, ряда станций метро. Пестрый колорит южноизмайловских домов — здесь в облицовке использовалась белая, желтая, оранжевая и салатовая плитка — усиливается специфическим положением местности: ее улицы с двух сторон сжаты лесом, одна отчуждена Кольцевой автодорогой, другая сдавлена Горьковским шоссе. Отшиб — хотя и миловидный по-своему. Почти всю свою непродолжительную историю Южное олицетворялось с Измайловом в целом и с Первомайским районом. С упразднением больших советских районов Южное зачем-то подчинили Ивановскому, отрезанному от него мощным шоссе и в былые годы относившемуся к Перовскому району.

Таким образом, ко многим значимым социальным объектам из Южного добираться стало еще труднее. Квартиры Южного активно сдаются — цены здесь заметно ниже. Напропалую арендуются и метражи по основной здешней улице — Челябинской. Как повелось в брежневские времена, ее «окрестили» по географическому мерилу: как условное направление в сторону восточных наших глубинок — к Челябинску, Челябинской области.

Между тем уральский промышленный центр с Москвой скреплен не одной улицей — многие известные челябинцы жили или живут по сей день в столице, среди них И.Курчатов, актер Ф.Чеханков, джазмен А.Кролл, шахматист А.Карпов, бард О.Митяев, хоккеисты В.Быков и С.Шепелев. А.Колчак, бывавший в Москве, оборонял Челябинск, а красногвардейцы — и в их числе работавший в свое время в подмосковных Мытищах В.Блюхер — город взяли. Брал его и казненный в Первопрестольной смутьян Е.Пугачев. Да, как казачьей крепости Челябинску было дано начало в 1736 году. Городом он стал лишь в 1791-м. Не Москва, конечно.

Однако в годы Великой Отечественной именно Челябинск дал приют ряду предприятий столицы, в том числе заводу «Калибр» и легендарному заводу имени Лихачева. В Челябинск и его область были эвакуированы сотни жителей не только нашей общей столицы. Сюда прибывали беженцы и из других оккупированных мест нашей Отчизны. Среди таких беженцев — эстонский писатель Юхан Смуул. Впрочем, кому теперь он известен? Думаю, и на его малой родине едва ли пропагандируются судьба и творчество Смуула. Было между тем время, когда по его сценариям снимались фильмы, ставились спектакли. Книги его стихов и прозы издавались завидными тиражами.

Кто же он, забвенный писатель? Родившийся в островной местности, он сызмальства познал труд крестьянина и рыболова, но советскую власть принял скептически. С вторжением гитлеровцев его вывезли в Ленинград, а затем переправили в Челябинскую область. Там, на Южном Урале, формировался эстонский стрелковый корпус. Правда, будущий писатель в боях не участвовал: его командировали на строительство оборонного завода. Был он и трактористом в колхозе, да заболел. Болел почти всю челябинскую бытность. И тяжело: с туберкулезом лежал в военном госпитале. С отрогов Уральских гор спустился тогда, когда Красная армия взяла Таллин. Какое-то время он проживал в Ленинграде, вступил в комсомол, начал печататься. Публиковал романы, пьесы, либретто. Бывал и в Москве. А в целом послевоенная жизнь подыграла ему на славу: в частности, Смуул активно плавал по морям-океанам, посетив Южную Африку, Египет, Австралию, Антарктиду. Мог ли среднестатистический советский житель мыслить о подобном? А писателю дороги открылись. Советская власть, вопреки представлению о ней современных эстонцев, дала писателю-путешественнику карт-бланш к счастливой жизни. Вот вам и «обделенный» эстонский рыбак, посаженный на трактор в далекой глубинке. Нет, никто не говорит, что нашему герою судьба под прикрытием Советов раздавала лишь пряники. И ему досталось лиха. А кому не досталось?

Кстати, устами одного из героев писатель пустил в читательский оборот занятную мысль: «Старость начинается с ног — то ли сапоги мерзлые носили, то ли в церковь перестали ходить...» Вот-вот, в течение десятилетий и верующие жители Челябинской улицы, всего Южного Измайлова до старости имели весьма ограниченную возможность посещения храма. Тут и идеологический спуд, и боязнь за близких, и элементарное отсутствие церкви. Все меняется, и то, что в Южном, на Магнитогорской, будет воздвигнут храм, уже не слухи, не бредни.

Не бредни и наше пребывание на Южном Урале: в Чебаркуле (помните недавний метеоритный удар?), в дивном, но обтрепанном Миассе с сохранившимися пышными особняками горнозаводчиков, в самом Челябинске. В Челябинске довелось прогуляться по южноуральскому Арбату — улице Кирова, побывать в богатой шедеврами искусства картинной галерее, в интереснейшем краеведческом музее, в прекрасных соборах. Понравилось. Пожалуй, за исключением пары ложек дегтя: экология и уровень жизни. И еще вот что: без малого 30 лет, с 1992 года, в Челябинске, городе-миллионнике, ведется строительство метрополитена. Проходческие работы не раз прекращались, станции консервировались. Идет речь об отказе от этой транспортной затеи. А ведь проложить-то необходимо участок длиной всего пять километров и открыть всего четыре станции! Даже не смешно, право.

Вместе с тем и жители Челябинской улицы в Москве, похоже, услугами метро у себя никогда не воспользуются. Прокладки сюда ветки метрополитена нет и в планах, хотя ближайшие станции раскинуты где-то там, на «большой земле». Здесь — отшиб, столичная «тундра». Но и тот «медвежий угол» не лишен обаяния и тепла, которые дают очажки культуры. Главный из них — библиотека на Челябинской, д. 24, где художник-самоучка К.Крылов выставляет вырезанные им из камня растения, а еще случаются выставки деревянной игрушки и фотографий. Жизнь продолжается. А мы, воспользовавшись двумя-тремя магистралями, продолжим знакомство с Восточным округом. Из Южного прокатимся до Щелковского шоссе, чтобы по нему проехать в западном направлении и постичь
 

Прошлое и настоящее Черкизова

То Черкизово, о котором упоминал в завещании московский святитель Алексий в конце XIV века, исчезло напрочь. Впрочем, некоторые исследователи подвергают сомнению дату завещания: дескать, духовную подделали много позднее.

Так или иначе, и по сей день считается, будто собственное название село получило от первого владельца — ордынского царевича Серкиза, перешедшего на сторону русских, крестившегося и павшего на Куликовом. Потом в Черкизове недолго властвовал Илья Азаков, сладивший здесь во имя своего небесного покровителя первую деревянную Ильинскую церковь и продавшего владение митрополиту Московскому Алексию. Последний даровал Черкизово кремлевскому Чудову монастырю, которого значился основателем. Та обитель вслед за революцией полностью уничтожена, хотя была скреплена именами целого сонма русских святых. В ней крестили наших государей: Алексея Михайловича, Петра I, Александра II. Придворный монастырь владел Черкизовом вплоть до секуляризации 1764 года, после чего Павел I предоставил село в командорственное владение своему законоучителю Платону (Левшину), ставшему очередным главой Московской кафедры.

С упразднением господства в Черкизове Чудова монастыря за ним, Чудовом, сохранился лишь надел земли подле загородного подворья, обращенного в архиерейскую дачу. Еще обители принадлежала мельница на берегу образованного запрудой речки Сосенки Черкизовского пруда, нередко именуемого Архиерейским или Митрополичьим. Искусственный водоем, почивающий в бетонных берегах, жив ныне. Он весьма удачно вписывается в окрестный пейзаж, а в 1964 году облик пруда великолепно дополнил вписанный в его набережную 800-местный кинотеатр «Севастополь».

К сожалению, не один год, не одно десятилетие кинотеатр опустошен и смиренно ждет финального сеанса. Конца — не без участия Иванов, родства не помнящих, — дождалась и деревянная митрополичья дача по соседству. Ее пестовал митрополит Платон, разбивший вокруг сад. Тут же отдыхал и трудился над «Историей Русской Церкви» митрополит Макарий (Булгаков). Святой Иннокентий Московский, почитающийся апостолом Русской Православной Церкви и Православной Церкви Америки, с помощью архитектора В.Корнеева отстроил загородный дом по новой, после чего первый этаж двухэтажного строения облагородился церковью во имя святителей Алексия Московского и Иннокентия Иркутского.

Между прочим, один из московских владык пытался основать подле дачи новую обитель, да воспротивились местные крестьяне. А вот революции впоследствии они, похоже, не слишком сопротивлялись. По крайней мере, здешние мужички, руководимые пришлым людом, захватили черкизовскую радиостанцию, услышали призывы петроградских матросов с «Авроры» и приняли бунт как руководство к действию. Собственно, и много значившую для нашей истории дачу вскоре обратили в правление колхоза «Красный луч» — и тот луч высветил во тьме озлобления и невежества путь дальнейшего использования «поповских хором»: жилье, ремонтно-строительное управление и... мерзость полного забвения. Дача не раз страдала от пожара — даже когда ее под устройство Музея Русской Америки передали Патриархии. Не делалось ничего, и в 1998-м обветшавшее строение сгорело окончательно.

Правда, несколько лет назад деревянный дом воссоздали, и он стал приходским домом Ильинско-Черкизовской церкви. Всего скорее, с бывшей дачей связаны еще двое чтимых праведников: святители Филарет (Дроздов) и Владимир (Богоявленский). Дело в том, что они последовательно освящали приделы взмахнувшейся ввысь в считанных метрах от пруда и дачи Ильинской церкви.

Ну а сама церковь? Сгоревшая в смутное время, лишь в 40-х годах XVII века она вновь возродилась. В камень ее облачили к 1690 году. С тех пор с заметными перестройками церковь доминирует над окружающей местностью, вобрав в собственную дарохранительницу два придела — Воздвиженский и Алексеевский. Основной престол в Черкизове отнюдь не Ильинский, а Воздвиженский. В Златоглавой подобное не редкость, но, по устоявшемуся в народе обиходу, в Черкизове храм величают Ильинским. Что ж, пророк Илия, в простонародье считающийся управителем погоды, особенно дождя, чрезвычайно почитаем приснопамятным русским крестьянством. Наши люди в своем простодушии порой искренне полагали, будто «Илюша» — наш, единокровный. На самом деле он обитал в Израилевой земле и тогда, когда царь, его двор и народ в целом обернулись к идолопоклонству. Напрасно пророк увещевал заблудших и предупреждал о грядущей засухе. Ничто не действовало. Как наказание засуха и впрямь наступила. Сам Илия удалился к водоносному месту, куда в клюве пищу ему доставлял ворон. Настойчивый и принципиальный праведник продолжал убеждать царя и народ отойти от язычества — даже чудеса открывал, воскрешая мертвых и вызывая дожди. Отступникам думалось: колдун. И с ним решили расправиться. Илия удалился в пустыню и от случившегося под можжевеловым кустом впал в уныние. Спас небесный голос, известивший его о том, что есть рядом еще один праведник — пророк Елисей. Ему-то Илия и передал опыт духовного сопротивления, после чего Елисей явился свидетелем вознесения живого Илии к небесам в огненной колеснице.

Почему-то именно это ветхозаветное предание особенно приглянулось нашему люду. Ильинские престолы распространились и по Москве, но черкизовский храм — тоже из особенных, из не затворявшихся при Советах. Потому в известные годы тянулась туда и интеллигенция.

К слову говоря, в апреле 2015 года в Черкизове отпевали знаменитую советскую телеведущую Э.Беляеву.

Интеллигенцию образ здешней церкви занимал и прежде. Кто в Москве позапрошлого века не слышал о юродивом Иване Корейше? Его судьбой — три года человек просидел на цепи в подвале психиатрической больницы — интересовался Гоголь, а многие из отечественных писателей отвели Ивану Яковлевичу строчки своих сочинений: Островский, Лесков, Поселянин, Пильняк. Достоевский вывел черкизовского юродивого в «Бесах» и «Селе Степанчикове». Иван Яковлевич, чья могила находится подле входа в Ильинскую церковь, и по сей день чтится некоторыми прихожанами. Собственно, кое-кого храм в Черкизове притягивает и этой ухоженной могилкой. Вместе с тем сам черкизовский «Илия» едва не оказался в состоянии погребенного: он осел, дал трещины и чудом выстоял с прокладкой в конце 80-х годов ХХ века участка Сокольнической линии метро. Выстоял, выдержал испытания на прочность. В отличие от ближайшего соседа по духу, снесенного в 30-х, — заложенной в 1913 году на углу современных черкизовских Зельева переулка, д. 11, и улицы Хромова церкви Введения «на платочках».

Дело в том, что к моменту закладки второй черкизовской церкви село вследствие переизбытка мелких красильных и текстильных фабрик выросло до 20 тысяч жителей. Имелось в нем 25 лавок, пять трактиров, 65 ремесленных заведений. Единственной церкви давно не хватало. Главными жертвователями на новое строительство выступили работники местных ткацких хозяйств и кустари-платочники, отсюда — «на платочках». Как ни странно, в Черкизове была и многочисленная иудейская община. В 20-х годах прошлого века она отстроила на нынешней Халтуринской улице, д. 18, 3-ю московскую синагогу.

Ныне нет в Черкизове ни второго храма, ни синагоги. Нет и дома 10 по упраздненной Гоголевской улице, где в квартире № 1, по воспоминаниям писателя Н.Телешова, проживал библиограф-самоучка Иван Филиппович Мацанов, к которому сюда съезжался весь цвет писателей и искусствоведов. Много раз наезжал и сам Телешов, сделавший Мацанова участником своих легендарных «сред». Мацанов, подобно тысячам иных, приехал в Первопрестольную на заработки с Владимирщины. Осел в Черкизове, обзавелся садиком с невероятным количеством цветов. Цветоводство — лишь одно из увлечений черкизовского уникума. Кроме того, он самостоятельно изучил немецкий язык и эсперанто, увлекся театром и миром литературы. Обладая завидной памятью, Иван Филиппович мгновенно давал любые библиографические справки тем, кто ими интересовался. Помимо прочего, Мацанов написал и издал словарь псевдонимов русских писателей и ученых. Манила черкизовского самородка и история — куда без нее. Тем более Черкизово — район живой истории: Иван Грозный и Михаил Романов тешились здесь длительными охотами, Алексей Михайлович умиленно слушал службы в Ильинском храме, а Петр I заключил туда бунтовавших стрельцов до дальнейшего решения их судеб; бывал в Черкизове и Александр I, возвращавшийся с Аракчеевым из Александровской слободы и ставший на ночлег у местного крестьянина. Кстати, хозяин избы в накладе не остался, получив за постой сотню целковых и кафтан с царского плеча. Каких только выкрутасов не выделывала история с нашим народом...

А тихая Сосенка все бы текла и текла, растворяя в своих водах прошлое и отражая действительность, да, на беду, ее упрятали в трубы при распланировании Черкизова под жилые кварталы. Замечу, новостройки Черкизова, преодолевшие полувековой возраст, увековечены в знаменитом спектакле Театра сатиры «Маленькие комедии большого дома». Там же озвучено и существование стадиона «Локомотив», в наши дни ставшего «РЖД-ареной». Спортклуб железнодорожников имеет и собственный музей спортивной славы. Вообще же стадион не раз радикально менялся, поскольку был он и ареной электриков, и стадионом «Сталинец». Оба сносились. К 1966 году на их месте подняли первую чашу «Локомотива». Снесли с реконструкцией 2002 года и ее, после чего стадион реконструировали еще раз. Любопытно, что футбольные чемпионаты СССР сезонов 1977–1979 годов «Локомотив» использовал под домашние матчи «Спартак», вылетевший из высшей лиги в первую.

«Спартак» — команда, более популярная, чем «Локомотив», но думается, что поклонники обоих этих клубов пользуются услугами Государственной библиотеки для молодежи, расположенной неподалеку от футбольного стадиона, на Большой Черкизовской, д. 4. На удивление многолюдная библиотека, при которой существует свой выставочный зал, находится уже у самой Преображенской Заставы. Преображенское, как и Черкизово, в «Очерках Москвы» упоминал Н.Скавронский, а Застава прозвучала в книге «Москва и москвичи» М.Загоскина. Может, потому и полна читальня на Черкизовской? Пройдем же от нее чуть вперед, по направлению к центру, и оглядим
 

Преображенное Преображенское

Откуда такое имя? Почему удержалось в богоборческое лихо? Всего скорее, связано это с именем столь любимого в советское время императора Петра. Именно здесь, у берегов Яузы, начинались его потешные игры, шло формирование потешного полка, преображенного в молодой столице в лейб-гвардии Преображенский полк. Так что по праву наличествуют в районе улица Преображенский Вал, Преображенские улица, площадь и набережная, станция метро «Преображенская площадь», а также Потешная улица. Ну а какое село Преображенское без Спасской церкви? И здесь была таковая. Ее сруб выкупил в соседнем Семеновском сержант Третьяков, перевез и установил как «Петропавловскую» в Преображенском. Позднее ей выстругали новый фасад, да и название изменилось. Внутри хранилась Знаменская икона — считалась даром Петра I. Второй святыней впоследствии стала перенесенная из закрытого Алексеевского монастыря Богородичная икона Целительница. Вот и храм целил сам себя, последовательно ремонтируясь и благоукрашаясь. Полвека старостами его являлись купцы Котовы, супруга одного из которых открыла окрест народное училище памяти скончавшегося мужа. Котовы и храм, вставший в камне к 1768 году, держали в образцовом порядке.

Впрочем, к 200-летнему юбилею полка, в 1883 году, храм высочайшим визитом удостоила августейшая семья во главе с Александром III, императрицей и цесаревичем Николаем — причем на торжественном молебне государь предстал в мундире преображенца. Посещали Преображенское Анна Иоанновна и Александр I. В общем, непростое село. А храм... на средства Котовых в нем обустроили придел во имя Александра Невского. Существовало при «Преображении» и церковно-приходское училище. Чинно и размеренно жил приход.

Вслед за всероссийской крамолой приходы вокруг перешли обновленцам. Спасо-Преображенский не перешел. Даже приобрел статус кафедрального собора — служил в нем Макарий Алтайский, служил и будущий патриарх Сергий (Страгородский). Не секрет: к Его Святейшеству, особенно в годы пребывания того в качестве местоблюстителя, паства относилась неоднозначно.

Родился Иван Николаевич Страгородский в Арзамасе и там окончил духовное училище. Потом были Нижегородская семинария, академия в Петербурге и монашеский постриг с именем Сергия, в честь преподобного Сергия Валаамского. Три года служил он в Японии, после чего начал исполнять различные должности в Московской духовной академии. Какое-то время Сергий являлся председателем Миссионерского совета, митрополитом Владимирским и митрополитом Нижегородским. В 1927-м им была подписана пресловутая декларация о признании новой власти. Тут-то и началось. Церковь пошла очередными трещинами раскола. Образовалась так называемая Зарубежная Церковь, отрешившаяся от Сергия и «сергианства». От Сергия отвернулась и часть епископата, оставшаяся в Советской России. Как ни странно, многих сплотила начавшаяся война, с первых дней которой митрополит Сергий, в 1943-м интронизованный на патриарший престол, обращался к верующим и всему народу с воззваниями и призывами к сбору средств в пользу Красной армии. Увы, до Великой Победы патриарх не дожил: не стало его в 1944 году, и, в отличие от многих предшественников, Сергий был погребен не в Кремле и не в лавре, а в Елоховском соборе.

Что ж до храма в Преображенском, то необходимо вспомнить и годы служения там исключительного проповедника, «московского Златоуста» митрополита Николая (Ярушевича). Говорят, его проповеди стали косвенной причиной уничтожения храма под конец правления Хрущева.

Да-да, в ночь перед престольным храмовым праздником, на Петра и Павла, церковь взорвали. Когда свинцовые тучи закрытия ходили над ее главками, прихожане пытались устроить оборонительные сидения, но подчинились призывам патриарха Пимена. За храм — не знаю, с какой мотивацией, — пыталась вступиться мировая общественность. Хрущев был решителен и непреклонен. С надуманным «метростроевским» предлогом живую храмовую историю оборвали, а спустя считанные месяцы, на Покров 1964 года, оборвали карьеру самого Никиты Сергеевича.

Мне кажется, в данной связи не проповеди владыки послужили причиной взрыва: Хрущев, хорошо сознавая, что и в его биографии не все уж так чисто, желал освободиться от свидетельского груза сталинского наследия. Сталин был им развенчан, но кто, как не он сам, являлся его пособником? К тому же по городу ползла молва, будто митрополит Николай незадолго до смерти «вождя народов» того исповедовал и причастил. И то, что владыка стоял в почетном карауле у гроба почившего, никуда не денешь. Отсюда — преступный взрыв, заглушивший ударной волной пресловутую «оттепель». И все же говорят в народе: «Бог поругаем не бывает». Хрущева сместили, иконостас уничтоженного храма перенесли в церковь Архангела Гавриила, а погибшую, казалось бы, святыню Преображенского... возродили в наши дни.

К 9 мая 2015 года внутри восстановленного храма прошла первая служба. Окрестности огласились колокольным распевом. Мелькнула шалая мысль: не кино ли снимают? Нет, не кино. Это — многоликая жизнь. Зато с носителями кино в Преображенском (если бы только в нем) поступили точно в плохоньком боевике. Старейший из здешних кинотеатров, дореволюционный «Орион», закрыли давно. К началу 90-х годов на Преображенской площади снесли и старинный дом, где кинотеатр располагался. Стихия сноса дореволюционных строений крепко задела Преображенское в целом. Преображения тоже случаются разные. Ну а запоминающееся название местного синематографа присвоили сооруженной к 1987 году на улице Летчика Бабушкина, д. 28, двухзальной новостройке. Совсем недавно обрушили и ее крепкое здание. Абсурд? Нет, опять-таки наша жизнь.

Очевидно, та же печальная участь нависла и над основательным зданием запертого кинотеатра имени Моссовета, появившегося на Преображенской площади, д. 4, к 1983 году. А два его зала соответствовали удобству и запросам зрителей той поры. Кинотеатр являлся базовой площадкой киностудии «Центрнаучфильм», и в нем до последних дней проводились концерты и творческие вечера. Теперь возле опустевшего «Моссовета» сам собою встает вопрос: вот в том же Восточном округе, при Центре творчества на 1-й Владимирской, д. 20, существует чудесный музей кинозвезд — не уйдет ли в область музеефикации и чудо самого кино, маленькие праздники прихода зрителей в кинотеатры?

Между тем кино несло развивающую, образовательную, познавательную функции: лишь фильмов о географических открытиях, путешествиях и путешественниках сколько снималось... Таким образом, и мы продолжим путешествие по Восточному округу, напоследок вглядевшись в водное зеркало Яузы, разделяющей Преображенское и Сокольники. Вспомним, как с потехами и всерьез бороздил Яузу Петр, испытывая ее водами свою несовершенную флотилию. Преодолев расстояние длиной в Матросский мост, свернув от Стромынки на улицу Короленко, можем убедиться в состоятельности следующей данности:
 

Сокольники и флот

Десятки корабельных макетов, множество морских фотографий, личные вещи покорителей и обожателей водной стихии — в сухопутном московском районе действует необычный музей «Сокольники и флот»...

Какая же тут связь? — спросят иные, ведь в Сокольниках о более-менее большой воде напоминают разве что пруды парка культуры и отдыха, река Яуза да давно спрятанная от обывательских глаз Рыбинка. Тем не менее связь есть — и историческая, и преемственная...

Сокольники, как известно, массив зеленый, парковый. Однако столетия назад то, что мы знаем как парк культуры и отдыха, являлось отрогом государевых заповедных лесов, на окраине которых при Алексее Михайловиче Романове, страстном любителе охоты, появились соколиный двор и слобода обслуживавших его работников — сокольничих, сокольников. Нетрудно понять, откуда пошло укоренившееся название современного жилого и паркового массива...

Между тем именно Алексею Михайловичу, прозванному в народе Тишайшим, принадлежит расхожее выражение: «Делу — время, потехе — час». Правда, своим охотничьим потехам, в том числе и в Сокольниках, государь уделял не часы, а скорее сутки. Впрочем, и делам серьезным, государственного масштаба, время он изыскивал с лихвой. И Тишайшим царь вовсе не был, громя недруга внутреннего и ворога внешнего. Собственно, и первые попытки в создании регулярного русского флота принадлежат ему, Тишайшему Алексею Михайловичу. Вероятно, замысливал он их и во время отдохновений в Сокольниках, и в пору своего пребывания в принадлежавшем ему соседнем Преображенском. А вот вывести наше военное флотское дело в категорию осязаемой значимости удалось сыну Тишайшего, императору Петру I...

Охотничьих забав Петр сторонился, но Сокольники навещал постоянно. Он то поднимался вверх по Яузе, из Преображенского по ходу «потешных» баталий, то, по заведенной традиции, на 1 мая с жителями Немецкой слободы на гуляниях в местных рощах. И неспроста, по воспоминаниям мемуаристов, долгие годы сокольнические уделы именовались «немецкие столы». А регулярный флот, исходивший и из здешних «потешных» игрищ, Петр все-таки обустроил. Стало быть, наш ВМФ географически обязан не только Преображенскому, Измайлову и Воронежу, а отчасти еще и Сокольникам. В ту память много лет спустя, в наши дни, тезка  великого российского императора, капитан 1-го ранга Петр Стефанович Паршиков, уйдя в отставку, учредил при Детско-молодежном центре на улице Короленко, д. 2/23, судомодельный кружок, переросший в клуб-музей «Сокольники и флот».

Сегодня здесь под руководством П.Паршикова мастерят крейсеры, фрегаты и каравеллы три десятка рукодельных мальчишек. Их камерное, но гостеприимное помещение нередко принимает знаменитых полярников, Героев Советского Союза и России, легендарного морехода Ф.Конюхова. Значит, флот в Сокольниках был, есть и будет. Его история, уходящая в глубины XVII столетия, продолжается благодаря энтузиастам и в XXI веке. Клуб-музей «Сокольники и флот» на улице Короленко — лучшее тому подтверждение. Думается, кто-то из мальчишек, посещающих клуб-музей, свяжет дальнейшую жизнь с морским делом. Бороздя дальние моря, новоиспеченные мореходы зайдут и в порты восточных стран. Правильно, интерес к заграничному Востоку среди москвичей огромен. Некоторых притягивает культура, иных — учения буддизма и индуизма. Великим подспорьем в познании Востока является наличие в Москве сети культурных объектов, так или иначе пропагандирующих Восток в различных его проявлениях. Это Современный музей каллиграфии в парке «Сокольники», где действует экспозиция художников Японии, Индии, Ирана, Пакистана. Есть галерея Кирилла Данелии на Малой Бронной, д. 36, — там упор делается на культовые буддийские предметы. Есть Буддийский культурный центр в Каланчевском тупике. Есть и антикварная галерея «Шон» при Музее Востока на Никитском бульваре, д. 12. Соответственно, жив и сам музей, главное хранилище произведений восточного искусства. Восток заморский притягивал наших людей столетиями, хотя, как мы убедились, наш, московский Восток тоже не лишен уникальности. И, вопреки расхожему мнению, Восточный округ столицы никакой не отшиб, не городские задворки. По крайней мере, исторически и культурно...