Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации

По заветам постмодернизма...

Лидия Андреевна Сычёва родилась в селе Скрипникове Калачеевского района Воронежской области. Окончила исторический факультет Воронежского пединститута и Литературный институт имени А.М. Горького. Прозаик, пуб­лицист и редактор, журналистка. Главный редактор литературного интернет-журнала «Молоко» («Молодое око») и сайта «Славянство — форум славянских культур». Дебютировала с рассказами в жур­нале «Новый мир» (1998). Автор книг прозы, публицистики, литературной критики. Проза переведена на арабский, болгарский, китайский и немецкий языки. Лауреат премии журнала «Моск­ва» (за рассказы, 2000), Международной премии имени А.Дельвига (за книгу «Три власти», 2013), Большой литературной премии СП России (за прозу, 2017) и др. Член Союза писателей России. Живет в Москве.

Калининград — необычный город с улицами Вагнера, Шиллера и Канта, с домиками под черепичной крышей в центре, со спешащими по тротуарам моряками — лица их строги и сосредоточенны; город с каштановыми аллеями и чудесным парком «Юность», где, как мне пояснил таксист, когда-то и познакомился Владимир Путин со своей будущей супругой Людмилой.

Было волнующее время поздней весны — во дворе небольшой гостиницы на улице Тургенева цвела вишня; напротив, через дорогу, благоухала яблоня, терпко пахла темно-фиолетовая, густая сирень. В такие дни жизнь словно поворачивается к тебе своей счастливой стороной, и потому хочется забыть обо всем тревожном и болезненном. Вчера на конференции «Вера, надежда, любовь в российской семье» перед учителями и воспитателями выступала член местной Общественной палаты Людмила Рябиченко. Показывала слайды: реклама курсов английского языка призывает на занятия, обещая скидки «всем парам», в том числе «нетрадиционным», изображения которых размещены тут же. А вот снимки из здешних глянцевых журналов — с фестиваля танца на пилоне (то есть на стриптизном шесте). Фото обнаженного девичьего тела, где низ живота прикрыт табличкой: «Очень доступная. 3000 руб.» (реклама фотоэпиляции). Дошкольниц приглашают обучаться «танцам живота»: на снимке девочка застыла в «игривой позе», кажется, что она проходит подготовительные курсы для будущих стриптизерш. В крупном калининградском магазине состоялась акция «Голый Первомай» — молодежи предлагалось раздеться до нижнего белья и прийти к открытию торгового центра. Пятьдесят самых расторопных получали право одеться на 2000 рублей бесплатно. Желающие давили друг друга…

Обычная, повседневная жизнь города… Москва — не лучше. Здесь стриптиз поддерживают на правительственном уровне. На сайте Федерации танца на пилоне нам обещают: «Открытый чемпионат России по танцу на пилоне уже выходит на невероятные рейтинги в списке событий на ближайшую осень. При поддержке Правительства Москвы, Спортивного комитета и крупнейших спонсоров со всей России чемпионат превратился в крупнейший проект с миллионным бюджетом и значительным призовым фондом».

Почему бы и нет? Сегодня чиновник стоит в храме со свечой, а завтра — ужинает в ночном клубе и смотрит стриптиз; сегодня он «телефонным правом» устраивает свое чадо в престижную гимназию, а завтра росчерком пера закрывает образовательную сеть в селах; сегодня он на «круглом столе» призывает бороться с коррупцией, а завтра «откатывает» в собственный карман бюджетные деньги. Вот это и есть постмодернизм — абсолютная равновеликость всех и вся. Никакой иерархии, безбрежный «плюрализм», бесконечный тупик.

Все это в порядке вещей по нынешнему «нравственному закону». Вслед за нормами морали и юридический закон обретает те же контуры. Бога нет — все разрешено.

Про постмодернизм на конференции калининградцам рассказывал христианский публицист Владимир Семенко. Излагал теорию, поскольку практику все и так ощущают на себе. Каждый день и час. Но идеи, «проговоренные» философами и литераторами, шли в авангарде. Для постмодернистов «нить традиции оборвана, и мы не будем в состоянии восстановить ее. Что утрачено, так это непрерывность прошлого. То, с чем мы оставлены, все то же прошлое, но уже фрагментированное». Так утверждала Ханна Арендт, философ, чье детство, кстати говоря, прошло в Кенигсберге (с 14 лет она посещала могилу Канта).

Как видим, все в мире взаимосвязано, несмотря на то что «нить традиции оборвана»… Простой смертный постмодернист не способен собрать воедино целостность мира, а у Бога все в ажуре — апокалипсис неизбежен.

Обществу, где рушатся устои, не только Господь Бог обещает недолгую жизнь. «Как бы то ни было, история закончена», — предрекал Александр Кожев, французский интеллектуал русского происхождения. Страна, живущая по заветам постмодернизма, не имеет будущего — из-за демографического упадка. «Когда мы закрываем глаза на растление наших детей, то должны быть готовы к тому, что вместо ценностей семейной жизни наши дети приобретут гедонизм, эгоцентризм, стремление жить только для себя», — пророчит Л.Рябиченко.
 

* * *

Россия сегодня — территория борьбы традиции и постмодернизма, смысла и симулякра, человека природного и биоробота. Постмодернизм — продукт не только разума, но и в определенном смысле физиологии человека. Это философия «расчеловеченного» (расчлененного, лишенного цельности) индивидуума. Плюрализм для такого человека естественен, поскольку обладатели «управляемого интеллекта» легко под давлением внешних обстоятельств (указаний начальников, моды, давления СМИ) меняют «убеждения» (привязанности, интересы).

Действительно, для «человека машинного» нет бессмертия, да, собственно говоря, и Бога тоже. Разве есть «жизнь вечная» для пылесоса или холодильника? Или даже для ноутбука и айфона? Техника все более «очеловечивается», а человек — машинизируется. Он ищет комфорта, а не высшего смысла. У человека машинного нет чувства исторического времени, нет патриотизма — любви к родине, нет и вообще любви — «по причине умножения беззакония» она охладевает. Но зато есть информированность — обо всем и ни о чем.

Постмодернизм как философия, мировоззрение, концепция и даже образ жизни описан многими. Но никто не указывал на его причины: что именно в человеке должно было измениться, чтобы на место цели пришла игра, чтобы героя заменил мутант, а иерархия сменилась анархией. Постмодернизм — это даже не отрицание Бога, свойственное ярым атеистам, это невозможность веры в него по объективным, так сказать, причинам. Зомби-интеллект не способен верить, он может только выполнять «программу», заложенный алгоритм, сбоить от интеллектуальных «вирусов», перебирать «варианты». Мысль еще развивается, но чувство уже не помощник разуму. Великих фигур (в литературе, музыке, искусствах) не появляется не потому, что не рождается великих талантов. Суть еще и в том, что «обратная связь», то есть чувственная отдача в читателе и слушателе, ослабела, иссякла; живая почва, соединяющая творца со своей паствой, истощилась. В эру постмодернизма возникает гигантская проблема не только с восприятием живого творчества (оно отторгается зомби-интеллектом как недостаточно «комфортное»), но и проблема с творчеством вообще — из-за массового оскудения воображения многие художники просто не способны на создание новых ценностей. Постмодернист идет по пути коллажирования — более-менее удачного соединения уже готовых образов, приемов, по пути их искажения, оскопления, выхолащивания, умножения и т.п.

Но даже в эру постмодерна ребенок рождается с уникальным творческим потенциалом. Другое дело, что дети перестают быть ценностью в обществе, лишенном иерархии. В царстве «расчеловеченных людей» вообще нет такого понятия, как «детство». Скорее «загрузка», закладка «программ». Вот откуда отношение к образованию как к набору неких учетно-машинных «техник» — таких, как ЕГЭ, и «услуг» — таких, как сервисы со стороны тьюторов, то есть «кураторов информационного обмена».

В эпоху «мертвых душ» и бессмертных, напичканных консервантами, неразлагающихся покойников главный враг постмодернизма — творческий интеллект. Специалист по раннему развитию профессор Галина Козловская отмечает, что за последние десять лет произошел взрывной рост детского аутизма. Болезнь выбирает одаренных и чутких малышей, преимущественно мальчиков. Как правило, необратимые изменения в организме, перестраивающие мозг и превращающие ребенка в «овощ», происходят через две-три недели после очередной вакцинации.

Тема прививок требует отдельного и тщательного исследования. Мы же скажем о том, что хорошо известно: основы психозомбированного интеллекта закладывает в головы наших детей модель современной школы. «“Свободное развитие” — это не механически заученные знания. Это сформировавшаяся в школе самостоятельность мышления — суждения», — совершенно справедливо замечает известный отечественный физиолог Владимир Базарный. Под его руководством был выполнен ряд диссертационных исследований. Установлено, что только за начальный трехлетний период обучения в массовой школе базовые параметры свободного творческого интеллекта детей угасали в 2–4 раза (!). Соответственно, во столько же раз возрастали характеристики инструктивно-программируемого интеллекта. «Декларируя одно, а делая совершенно противоположное, школа формирует поколения людей, которыми легко манипулировать», — подводит итоги Владимир Базарный.

Владимир Филиппович — выдающийся ученый мирового уровня. Анализируя с точки зрения физиологии ребенка массовую модель европейской школы, он обнаружил в ней несколько ключевых пороков. Во-первых, здесь смешаны по календарному возрасту мальчики и девочки, что приводит к деформации пола, прежде всего у мальчиков (младших по физиологическому возрасту). Во-вторых, «безного-безрукая» сидячая школа пагубным образом сказывается на здоровье учеников. В-третьих, познание мира по мертвым буквам и числам формирует соответствующий «цифровой» интеллект — управляемый и лишенный воображения. Географическая карта владений постмодернизма не случайно так точно совпадает со Старым и Новым Светом — именно здесь по данной модели были воспитаны первые поколения людей с управляемым интеллектом. Дальнейшее воспроизводство было «делом техники».
 

* * *

Корни постмодернизма, безусловно, лежат в эпохе Просвещения, когда была заложена модель современной школы. «Нить традиции» оборвана именно здесь, что же касается мусульманского мира (с четким полоролевым воспитанием), Китая (с избыточным мужским населением), Индии (с учителями-мужчинами и выбором между раздельными и смешанными школами), то в этих регионах и странах все в порядке и с демографией, и с творческим воображением, и даже с экономикой — темпы ее роста не сравнимы с европейскими.

Постмодернизм — концентрированное выражение женственности нынешней европейской цивилизации. Кажется, что мужчины нынешнему мироустройству не нужны — территории освоены, войны отгремели, мир содрогнулся и «лишний» компонент героизма и самоотверженности из населения земного шара был уничтожен. Женская цивилизация — цивилизация комфорта, потребления, богатства, довольства, домовитости, порока и пресыщения. Цивилизация, в которой мужчины — неразумные мальчики, дети, блудные сыны, бестолковые существа.

Для освоения новых, виртуально-информационных территорий не нужны грубая мужская сила, благородство, отвага в бою и пассионарность; нужны устремленность в «черные дыры» интернета, устойчивость у компьютера, привязанность к айфону. Это новый аскетизм: люди с ноутбуками, погруженные в игровую среду, не требуют для себя дорогих яхт, самолетов, золотых пляжей и счетов в банках. Они просят только времени и покоя. Люди, экономящие ресурсы, молекулы информационной цивилизации.

Россия — страна, где мужчин, как показала последняя перепись населения, на 10,6 млн меньше, чем женщин. Грустная статистика. Свято место пусто не бывает — на «обезмужиченную землю» устремились соседи: киргизы и таджики, китайцы и вьетнамцы, узбеки и курды, грузины и армяне. Это уже никакой не постмодернизм, а вполне себе очевидная перспектива — передовые отряды мусорщиков, строителей и продавцов, переселившись сами, везут за собой сестер и братьев, жен и детей. Пока постмодернисты утешаются тем, что «мы имеем дело не с миром в целом и даже не с истинными объективностями» (Жиль Делез), земля у нас уходит из-под ног. Передовиком опять же была Европа, гостеприимно распахнувшая свои двери арабам, туркам, пакистанцам и другому избыточному мужскому населению. Это теперь Ангела Меркель говорит о «полном провале концепции мультикультурализма», и ей вторят Николя Саркози и Дэвид Кэмерон. А давно ли подход был иным: полный постмодернизм в национальной политике, отказ от общей культуры в пользу множества равноправных — «одновременность неодновременного» (Жан Лиотар). Но что-то не сложилось — изящная теория, оторванная от практики, поставила Европу и Россию на грань этнических противостояний. Человек — это, увы, еще и животное (эту данность не переделать никаким постмодернизмом), а животному, помимо философии, нужен ареал обитания, и его утрата вовсе не является относительной — она вполне конкретна.
 

* * *

Подведем некоторые итоги. Постмодернизм не просто этап развития философской мысли. Перед нами интеллектуальный продукт, разительно отличающийся от всего, что было прежде в истории человечества. Главное отличие — в нем нет смыслового центра, сплошной кисель «плюрализма». Это философия измененного человека — человека «без стержня». Иерархия ценностей у него не сформирована потому, что «новые люди» были воспитаны в искаженной образовательной среде. «Оранжерея», построенная в эпоху Просвещения, во времена массовой бесполой школы дала больные и нежизнеспособные плоды.

Это сугубо европейская философия, «царство смерти, пытающееся осознать себя в формах жизни», как замечает Владимир Семенко. Вымирание Европы и России уже очевидно, белое население стремительно сокращается, замещаясь выходцами из Азии и Ближнего Востока. С другой стороны, нельзя не признать талант европейских постмодернистов — их скрупулезный анализ дал очень точную картину происходящего, не указав, впрочем, ни причин, ни тем более способа изменения ситуации. Но это уже было бы нарушением жанра в эпоху «остановки времени» (Жан Бодрийяр).

Многие критики постмодернизма указывают на то, что это философия «отменяет человека», демонтирует личность — главное завоевание христианства. Мы же заметим другое: в эру постмодернизма уничтожается сам «базис» человека — его животное (в физиологическом смысле этого слова) начало. «Бесполая культура — я утверждаю это ответственно — есть культура зла. Эта культура ведет к массовому уродству младенцев и бесплодию» — с этим выводом Владимира Базарного невозможно не согласиться.

Факты — упрямая вещь: за последние сорок лет болезни репродуктивных органов у мальчиков в России участились почти в 30 раз! И это при том, что нормативы ВОЗ по качеству мужского семени за это же время были уменьшены более чем в 7 раз. Больной «базис» — человек, утративший (во многом по вине современной системы образования) свою витальность, дает чахлую «надстройку»: «Зеркало культуры разбито и валяется у ног человечества» (Жан Лиотар). Именно потому, что здоровое животное начало сегодня во многом уничтожено, наблюдается чудовищный всплеск различных перверсий — от инцеста до педофилии, от выпячивания своей «нетрадиционной ориентации» (пресловутые гей-парады) до присуждения Государственной премии в области современного искусства изображению фаллоса на Литейном мосту в Санкт-Петербурге.

Упиваясь «внутренним тождеством мира и хаоса», постмодернисты не в силах осмыслить простой вещи: это тождество существует только в сознании современного, физиологически измененного человека, но никак не в действительности, где по-прежнему действуют законы природы, в том числе и демографические. Конечно, есть надежда, что и весь остальной мир на какое-то время двинется по самоубийственному пути европейской цивилизации, тем более что на этой дороге есть много привлекательных вещей. А именно: комфорт как цель бытия, снисходительность к собственному моральному выбору, отсутствие привязанностей к чему бы то ни было (в том числе и к жизни). Обустраивая пост-информационное общество, западная цивилизация достигла огромных успехов на этом пути, и возможно, что главные достижения, связанные с техническим прогрессом, еще впереди. Шанс «наклонить» Китай, Индию и мусульманский мир существует, но пока там есть избыточное мужское население, он не очень велик — не помогут ни социальные сети, ни другие формы «электронного воздействия». К тому же природа, не выдерживая выкрутасов постмодернистского «золотого миллиарда», мстит изменением климата, остановкой Гольфстрима, землетрясениями и катаклизмами.

Новая природная и информационная среда потребует новый тип человека — и, кажется, это будет не постмодернист. Возможно, это будет киберчеловек с «цифровым интеллектом». Тогда изящество и плюрализм постмодернизма сменятся на определенность и строгость байта — единицы информации, а исторические события будут происходить исключительно в виртуальном пространстве. Но, разумеется, возможны и иные варианты. Просто потому, что, как замечал Лев Гумилев, природа не прощает «венцу творения» хищнического отношения к себе и радикального изменения ландшафтов, — возмездие неизбежно.
 

* * *

А напоследок вернемся еще раз в Калининград. Здесь, конечно, не только фестивали танца на пилоне проходят. Городской Театр эстрады в рамках муниципального задания подготовил концертную программу «Поклонимся великим тем годам». Молодые артисты, среди которых был и актер с постмодернистским именем Клим Ворошилов, пели военные песни, читали со сцены письма своих сверстников-героев, погибших в Великую Отечественную. Сценография была насыщена различными эффектами — документальной хроникой, архивными фото и аудио. Добавим к этому динамичный свет, декорации, костюмы, клубы дыма. Весьма современный спектакль, в котором «театр переживания» был вполне сознательно заменен на «театр внешнего действия».

Трудно сказать, было ли это сделано для облегчения актерской жизни, чтобы молодые люди понапрасну не «жгли» себя на сцене, или такой прием был использован потому, что публика уже глуха к иным способам воздействия… Органы чувств современного человека, видимо, уже так атрофированы, что звук нужен оглушающий, картины — кричащие, свет — прожекторный.

Постмодернизм ко всему прочему — это еще и чувственная глухота. Закаленный киберсупермен будущего выковывается в процессе естественного отбора — в «цивилизованных странах» каждый десятый человек страдает тем или иным психическим расстройством. Но кто ныне более безумен: мир или человек? Ответить трудно. Одно очевидно: чтобы выжить в эру постмодернизма, надо иметь крепкую голову и большую семью. Ценности безусловные. В тяжелую годину их поддержит апологет любой философской доктрины…
 

Июнь 2011





Сообщение (*):
Комментарии 1 - 0 из 0