Анализ положения русского населения в Северо­Кавказском федеральном округе дает основания предполагать, что статус русских в СКФО в ближайшие годы будет снижаться. Это обусловлено целым рядом процессов и предпосылок. Можно с уверенностью утверждать, что в нынешних условиях нормы и ценности русского меньшинства в республиках Северного Кавказа вступили в противоречие с основными понятиями господствующей «горско­кавказской» культуры. Достигнутый в дореволюционный и советский периоды статус русского населения как творческого, научного и политического большинства нивелирован в постперестроечный период.

Факторами, усугубляющими положение русского населения, являются последствия этнополитических конфликтов, происходивших на территориях республик Северного Кавказа, а также ослабление государственной власти в стране в целом. В ходе таких конфликтов, а также массовых беспорядков и сепаратистских выступлений русские оказались наиболее ущемляемыми.

По мере нарастания в Северо­Кав­казском федеральном округе этноконфессионального дисбаланса, в том числе за счет оттока русского населения, снижается возможность создания региональной многоукладной модернизирующейся экономики. В условиях возможной реанимации сепаратистских проектов в некоторых республиках Северного Кавказа отток русского населения становится необратимым. Русская молодежь не видит перспектив для карьерного или творческого роста в республиках Северного Кавказа.

Нельзя не принимать во внимание и то, что в случае расконсервации «тлеющих» конфликтов¹ выезд русского населения из республик Северного Кавказа принесет тяжелые последствия тем регионам СКФО, где еще существуют места компактного проживания русских.

Проживающие в регионе русские убеждены, что отсутствуют объективные предпосылки не только для возвращения, но и для закрепления оставшегося русского населения в СКФО. Отток русских из республик СКФО уже привел к масштабному возрождению в регионе доиндустриальной, патриархальной, глубоко архаичной культуры, для которой характерны ориентация граждан на местные ценности — общину, род, тейп, фамилию, клан. Это станет еще одним шагом к дефедерализации региона.

Важным моментом является также то, что в условиях оттока русского населения и «архаизации и частичной дезинтеграции местных этносоциумов» пошел процесс нарастания оттока северокавказской молодежи в другие регионы Российской Федерации. А это стало спусковым крючком других процессов — неизбежного нарастания напряженности между представителями Северного Кавказа и местным русским населением. И речь идет не о частных деталях, как, например, осуждение ношения мужчинами длинных волос, серег, шорт, открытого распития спиртных напитков, курения в общественных местах и т.д. Особенности способов и приемов жизнедеятельности, сформированные в традиционных кавказских обществах и объективизированных в менталитете и поведенческих стереотипах культуры, включают в себя гораздо более важные вещи.

Что здесь имеется в виду? Склонность к консолидации на основе землячеств; тенденции не столько к интеграции и консолидации, сколько к изоляции; культивирование чувства собственного превосходства по отношению к «неверным». И в конце концов, демонстрация двойных стандартов в инонациональном окружении, а также соблюдение свода правил и норм «внутри своих» и пренебрежительное отношение к принятым в другом социуме.

Существенным обстоятельством является то, что прибывающие из республик Северного Кавказа люди в силу исторически сложившейся системы коррупционных отношений совершенно по­другому интерпретируют понятия взятки и покупки­продажи должностей.

Обучаясь и проживая в других регионах страны, многие выходцы из республик Северного Кавказа хотя и не придерживаются уже патриархальных культурных ценностей, не могут интегрироваться в новый социум. Негативное восприятие русской культуры и русскости в целом является предпосылкой для столк­новения и противоборства, обусловленных противоположностью политических интересов, ценностей и взглядов.

В этих условиях необходим анализ современного положения (статуса) русского населения СКФО не только в регионе в целом, но и в каждом из семи субъектов, входящих в Северо­Кавказский федеральный округ. Принятие мер по повышению статуса русского населения на окружном или межрегиональном уровне доказало свою нецелесообразность и малоэффективность.

Общественное и социально­экономическое положение русского населения в СКФО

Республика Северная Осетия — Алания

Наиболее сложное положение в Республике Северная Осетия — Алания сложилось в Моздокском районе. Это традиционно русский район, где в последние годы резко обострились межконфессиональные и межнациональные отношения. Взаимные конфликты между кумыками и русскими регулярно перерастают в кровопролитные стычки. Местные власти пытаются замолчать проблему, не допустить ее обсуждения в среде общественных и политических организаций.

Русские жители Моздокского рай­она воспринимаются большинством кумыкской молодежи как чуждый кавказскому сообществу, «слабый» этнос. В конфликтах, происходящих на межнациональной поч­ве, русские, как правило, пытаются нивелировать их на начальной стадии, кумыки же, напротив, стремятся обострить и нанести максимально ощутимый урон.

Весной 2012 года широкий общественный резонанс получило убийство моздокского школьника Влада Ромашкина четырьмя подростками кумыкской национальности. Мальчика зарезали в собственной квартире. Подростков­преступников не смутило даже то, что отец покойного является высокопоставленным сотрудником полиции.

Межэтническое противостояние в Моздокском районе накаляется с каждым годом. Большинство молодежи русской национальности не видит перспектив профессионального роста. Обострение чечено­кумыкских и осетино­кумыкских отношений также является фактором дестабилизации и способствует оттоку русских.

Отношение к русскому меньшинству в Республике Северная Осетия — Алания не имеет дискриминационного характера, но ввиду кланового устройства североосетинского общества инкорпорация русских в региональную политическую и бизнес­элиты затруднительна. Иерархическая система неравенства (социальная стратификация) способствует формированию различных слоев общества по национальному признаку. Так, в парламенте Республики Северная Осетия — Алания преобладают депутаты осетинской национальности, но в правительстве республики есть русские министры².

По мнению представителей регионального руководства республики, Северная Осетия — Алания является наиболее благоприятным местом для проживания русского меньшинства. Этому способствует, в частности, то, что большинство осетин являются христианами. Вместе с тем отток русского населения из Северной Осетии — Алании имеет предпосылки к росту и связан прежде всего с желанием русских абитуриентов поступать в вузы крупных российских городов. В республике, как прогнозируется, останутся представители старшего поколения русских.

Кабардино-­Балкарская Республика

Положение русской общины в Кабардино­Балкарской республике является проблемой, на которую обращают внимание, как правило, в связи с притеснениями и отдельными противоправными действиями.

Традиционными местами проживания русских в Кабардино­Балкарии являются Майский и Прохладненский районы и город Нальчик. Как и в Республике Северная Осетия — Алания, здесь функционирует русская нацио­нально­культурная организация «Вече», однако у нее нет ресурсов для полноценной общественной жизни, телефона и возможности пользоваться Интернетом.

В период СССР русские в Каба­р­дино­Балкарии занимали наиболее престижные позиции в промышленном и сельскохозяйственном секторах региональной экономики. Довольно весомая часть партийной и научной элиты республики состояла из русских.

В настоящее время в республике отсутствуют механизмы укрепления русской идентичности. Появление террористического бандподполья, националистических кабардинских и балкарских организаций способствует развитию у русских самоощущения притесняемого меньшинства.

Региональное руководство Кабар­дино­Балкарии, признавая проблему оттока русского населения из республики, объясняет ситуацию соци­ально­экономическими, а не политическими или межнациональными предпосылками. Как и в Северной Осетии — Ала­нии, здесь считают, что отток коренного населения из республики, возможно, даже превышает отток русских. На это обращают внимание и представители русских и славянских организаций, акцентируя внимание на том, что «местные уезжают, чтобы вернуться, а русские — чтобы уже не возвращаться».

Карачаево-Черкесская Республика

Положение русских в Карачаево­Черкесской республике также можно охарактеризовать как «стабильную нестабильность». Количество русского населения республики неуклонно снижается.

В КЧР существуют моноэтничные районы с преобладанием населения одной национальности. К ним относятся Хабезский район — основной состав населения черкесы, Малокарачаевский и Карачаевский районы с преобладанием карачаевцев, Зеленчукский район, в котором основная часть населения русские.

Как и в большинстве регионов Северного Кавказа, в Карачаево­Чер­кесии наблюдаются активные процессы моноэтнизации ранее полиэтничных и полиэтнизации ранее моноэтничных районов. Так, по данным статистики, в Зеленчукском районе увеличивается процент населения карачаевской национальности.

Активно моноэтнизируются ранее полиэтничные Прикубанский и Усть­Джегутинский районы. Из заявлений регионального общественного движения «Русь» следует, что специалисты русской национальности, получившие высшее образование в вузах России, или вообще не возвращаются в республику, или покидают ее, потому что не видят перспектив для нормального трудоустройства.

Первоначально проблемы славянской части населения КЧР лежали в политической плоскости и были обусловлены стремлением этнических элит создать самостоятельные республики на территории КЧР. Русские также призывали к созданию Баталпашинской казачьей республики.

Со второй половины 90­х лидеры русских были обеспокоены тяжелым материальным положением русского народа, так как в республике перестали работать практически все промышленные предприятия, на которых работала основная часть русского населения. В конце 90­х — начале 2000­х годов в связи с этнополитическим конфликтом, в котором субъектами выступили два титульных народа республики, началась массовая миграция русско­язычного населения, которая продолжается по настоящее время.

Темпы убыли русских возросли в 7,5 раз по сравнению с теми, которые были отмечены в период между двумя переписями населения — с 1989 по 2002 год. В 2005–2007 годах, по данным Госкомстата, республику покинуло не менее 20 тысяч человек (10,7% от общего числа русских в КЧР). В качестве причин миграции выделяется в первую очередь ущемление интересов русского народа в пользу титульных наций.

Это выявляется в изменении этнического состава населенных пунктов. В начале 60­х годов XX века на территории КЧР было 56 крупных поселений, в которых жило около 90% русских, сейчас таких единицы — примерно 5–6. Русские вытесняются из казачьих сел — например, в станице Усть­Джегутинской в настоящее время проживает не более 35% казаков. В республике не могут найти работу специалисты русской национальности, из бюджета КЧР не поступают денежные средства на развитие русских станиц, в государственных учебных заведениях обучается всего 4–5% студентов русской национальности.

В последние годы наблюдается пря­мая взаимосвязь между миграционными процессами и состоянием межэтнических отношений в республике. Миграционные процессы в значительной степени определяют межэтнические отношения, но в то же время сами являются следствием конфликтов в межэтнических отношениях. Взрыв миграции среди русскоязычного населения пришелся на конец 90­х — начало 2000­х годов и явился одним из следствий этнополитического конфликта между титульными этносами (карачаевцами и черкесами). С этого времени статус русских неизменно и постоянно снижается, а количество мигрантов растет.

Рост числа мигрантов русской национальности имеет необратимые последствия, среди которых моноэтнизация целых районов, изменение форм хозяйствования, видов деятельности, национального состава руководителей хозяйств, представителей власти, что приводит к психологическим проблемам, бытовым конфликтам между исконными жителями сел, хуторов и мигрантами.

В республике актуализирован так называемый земельный вопрос, являющийся приоритетным для казаков. В Карачаево­Черкесии в полной мере не реализуются принятый еще в 1996 году указ Президента РФ «Об экономических и иных льготах, представляемых казачьим обществам и их членам, взявшим на себя обязательства по несению государственной и иной службы», постановление Правительства РФ «О порядке формирования казачьего земельного фонда и режиме его использования».

На территориях четырех районов КЧР должны были создать целевые земельные фонды, а затем предоставить земельные участки казачьим общест­вам. Однако к середине 2000­х годов заявка Баталпашинского казачьего отдела была выполнена всего лишь на 13%. Выделенная казакам земля используется в целом на 64%. Причины этого определили сами казаки: «земли выделены в 20–30 км от населенных пунктов, постоянный дефицит горючего и всего остального, невозможность межевания земель из­за отсутствия денег» (Газета «Русь», 15 июля 2005 года). Таким образом, важнейший для казаков вопрос о земле, вернее, его игнорирование республиканскими и местными властями провоцирует обострение межэтнических отношений.

Одной из актуальных и центральных проблем русскоязычного населения является представительство во власти, которое оно в значительной степени потеряло за последнее двадцатилетие. Моноэтнизация власти проявляется в численном превосходстве представителей одной из титульных наций во властных структурах. Анализ этнического представительства позволяет представить следующую «картину»: в органах исполнительной власти наблюдается значительное численное превосходство карачаевцев — титульного народа в республике, самого многочисленного по результатам переписи 2002 и 2010 годов.

Согласно ст. 83 и 92 Конституции Карачаево­Черкесии, органы государственной власти должны формироваться с учетом национального представительства народов. Кадровая политика в республике длительное время строилась на этноклановом принципе, моноэтническом представительстве, что находило отражение в выступлениях лидеров общественных организаций русских и других этносов республики, позволяя определять систему управления в КЧР как «деструктивную моноэтническую систему власти».

Оценивая положение русских в Ка­рачаево­Черкесской Республике, необходимо акцентировать внимание на анализе социального самочувствия русской молодежи. Именно социальное самочувствие является тем фактором, который определяет положение русской молодежи в республике, возможность ее дальнейшего проживания, перспективные планы и т.д. По результатам социологических опросов, проведенных в 2010 и в конце 2011 года среди учащейся и студенческой молодежи КЧР, можно сделать следующие выводы:

— русская молодежь готова выехать за границу на постоянное место жительства, если будет предложен выгодный контракт (в принципе такие ответы характерны для молодежи независимо от этнической принадлежности);

— представители русскоязычной молодежи (90,8% из числа опрошенных) считают, что в КЧР существует проблема национализма;

— 66% полагают, что в республике будет ухудшение межнациональных отношений и 36% — обострение политической ситуации³;

— более 60% русской молодежи республики ответили, что сталкиваются с негативным отношением к себе из­за своей национальности;

— около половины (49,1%) опрошенных молодых людей русской национальности при ответе на вопрос: «Вы чувствуете себя комфортно (спокойно, хорошо) при общении с представителями других народов?» — ответили: «По­разному»⁴.

В настоящее время миграция русских из Карачаево­Черкесии является устойчивой тенденцией. Темпы миграции снижены, она приобрела «вялотекущий» характер, но общая тенденция сохраняется. Численность русских снижается за счет высокой смертности, так как русское городское население и «казачье» сельское стареет, и за счет миграционного оттока, в который входит как отъезд на постоянное место жительства, так и отъезд молодых людей на учебу. Выпускники вузов в республику возвращаются крайне редко.

Кадровая проблема в сфере власти — одна из самых серьезных в республике. Обновления «русских» кадров не происходит, но, несмотря на это, среди высшего «властного» звена представительство русских формально соблюдено.

В высшем и среднем управленческом звене сохранившихся промышленных предприятий также заметно снижение числа русских. В частном бизнесе русские занимают одно из последних мест среди зарегистрированных ИП, фермеров, владельцев предприятий. Необходимо обратить внимание на крайне тяжелое положение русских в сельской местности. Полиэтнизируются традиционные места проживания русскоязычного населения, при этом привносятся те элементы ведения хозяйства, быта, типов поведения, которые русским не свойственны. В целом в республике сложился некий «поликультурный ареал». Но в селе все проблемы актуализируются земельным вопросом. В селах часто происходят драки, в которых участниками выступают представители разных национальностей.

В Карачаево­Черкесскую государственную технологическую академию (самое крупное государственное высшее учебное заведение в республике) в 2011 году подали заявление и поступили 3% абитуриентов русской национальности. Эта цифра постоянно фигурирует в докладах лидеров русских общественных организаций на протяжении пяти лет. В 2012 году положение не изменилось.

Республика Дагестан

Не менее серьезную озабоченность вызывает ситуация с русским населением в Республике Дагестан. В начале 2000­х годов в Дагестане проживало около 120 тысяч русских, которые являлись пятым по численности народом. В 1959 году русские были вторым по численности народом республики.

Традиционный ареал расселения русских в Дагестане — город Махачкала и северные районы республики. Прежде всего, речь идет о Тарумовском и Кизлярском районах Дагестана. Это традиционные казачьи районы, русское население которых считает себя коренными жителями Северного Кавказа.

Казаки, проживающие на севере Дагестана, считают себя в буквальном смысле хозяевами тарумовской и кизлярской земли. Они отстаивают свои права с помощью методов, допускающих активный диалог с региональными властями, выражающийся в форме акций протеста.

В июле 2010 года в Махачкале прошел митинг, на котором жители Кизлярского и Тарумовского районов потребовали навести порядок в местах компактного проживания русского населения. Митингующие также требовали найти убийц атамана Кизлярского районного казачьего общества Петра Стаценко. Актуальность требований жителей Тарумовского и Кизлярского районов не спадает и по сегодняшний день.

Традиционная позиция властей Дагестана по русскому вопросу сводится к призывам не политизировать проблему межконфессиональных и межнациональных отношений. По мнению министра по национальной политике, делам религий и внешним связям Бекмурзы Бекмурзаева, «не нужно представлять так, как будто только русским в Дагестане сейчас плохо... А разве другие национальности не испытывают подобных проблем? Не нужно политизировать этот вопрос. Давайте лучше подумаем, как вместе исправить сложившуюся ситуацию».

Несмотря на то что в Дагестане сохраняется принцип негласного квотирования при назначении на ответственные должности, права русских при назначении нарушаются. Казачество в Дагестане не играет сколько­нибудь значимой роли, поэтому его роль сводится лишь к пропаганде и поддержанию культурных традиций.

По мнению русских жителей Тарумовского и Кизлярского районов, тревожная обстановка, насаждение мусульманского экстремизма могут вызвать очередной всплеск миграции в ближайшее время. В традиционно русском Кизляре «всегда продается много квартир».

По мнению руководителя Кизлярского особого приграничного округа Терского казачьего войска Н.П. Спирина, кадровая политика, проводимая руководством республики в ее северном регионе, ущемляет интересы коренного населения. Это выражается в замене руководящих кадров по этническому признаку с дальнейшей потерей рабочих мест, что является одной из главных причин оттока русских, казаков, ногайцев с мест исторического проживания. За последнее время только в городе Кизляре заменены пять руководителей православного вероисповедания в следующих организациях: военкомат, Гор­электросети, ООО «Дагестангазсервис», РОВД, поликлиника. В Кизлярском и Тарумовском районах русских руководителей хозяйств практически нет⁵.

Помимо этого, земельный вопрос, обострившийся вследствие миграционных процессов, создал проблему отторжения равнинных земель Ногайского, Тарумовского, Кизлярского, Бабаюртовского, Хасавюртовского и других равнинных районов в счет отгонного животноводства и создание там прикутанных хозяйств. В Бабаюртовском районе из 326 тыс. га сельхозугодий за районом осталось 45,7 тыс. га, или 14% общей площади; в Кизлярском районе из 304 тыс. га изъято 92 тыс. га, в Тарумовском районе из 310 тыс. га — 135 тыс. га. В условиях земельного дефицита эти проблемы служат поводом для открытых межэтнических столкновений. Аракумские и Нижне­Терские нерестово­выростные водоемы (озера), озеро Караколь подвергаются осушению с целью последующего создания пастбищ для скота.

В 11 станицах, расположенных на побережье Каспийского моря, жизнедеятельность которых на протяжении веков обеспечивалась за счет рыбного промысла, казаки лишены возможности осуществлять свой традиционный вид деятельности в связи с тем, что многочисленные охранные структуры (число которых доходит до 18) ограничили выход в море тем, кто отказывается платить и нанимать «крышу» в их лице. В течение последних 30 лет ведется целенаправленная политика по задержанию и привлечению к ответственности рыбаков славянской национальности. По мнению атамана Н.Спирина, «в своем безудержном желании очистить побережье от казаков сотрудники всевозможных охранных и контролирующих структур, в большинстве своем являющиеся представителями некоренных народов, доходят даже до того, что беззастенчиво фабрикуют дела на неповинных людей, имеющих при себе все необходимые документы».

Казаки указывают на проблему отсутствия казачьего целевого земельного фонда и трудности при поступлении в учебные заведения для казачьей молодежи. Еще одна проблема — нежелание властей республики законодательно оформить нормативно­правовую базу по казачеству. Предложения казаков о создании Государственного учреждения «Республиканский казачий культурный центр» и принятии закона о реабилитации казачества были отклонены. Отсутствует материально­техническая база для ведения работы по военно­патриотическому и духовному воспитанию молодежи. Все мероприятия, проводимые Кизлярским особым приграничным окружным казачьим обществом ТВКО, основаны исключительно на спонсорской помощи небольшого круга руководителей предприятий и энтузиазме казаков.

Чечня и Ингушетия

Так как в Чечне и Ингушетии русского населения практически не осталось, органы власти, высшие учебные заведения, сектор культуры и даже здравоохранения здесь моноэтничны. Наиболее активную часть русского населения составляют военные и прикомандированные сотрудники полиции. Крайне малочисленны православные храмы (один в Ингушетии и два в Чечне). В станице Ассиновской (Чеченская республика) до сих пор не восстановлен храм Николая Чудо­творца, оскверненный во время существования дудаевской «Ичкерии».

В Чечне и Ингушетии русское население наиболее пострадало и даже в настоящее время еще не оправилось от последствий притеснений. Большинство психически больных людей, находящихся на лечении, — русские; в геронтологическом центре 95 из 100 человек — русские. Многие из них нуждаются в дополнительном уходе и поддержке, и каждый — в адресной помощи. По словам настоятеля храма Архангела Михаила (г. Грозный) иерея Григория, имеется группа русских жителей города, которым просто не на что жить. Православная церковь оказывает им посильную помощь, которой явно недостаточно.

Ставропольский край

Большинство оперативных и аналитических обобщений сводится к тому, что в Ставропольском крае стремительными темпами продолжается выдавливание русского и русскоязычного населения. Пальма первенства в этом плане принадлежит восточным районам края. Русское население поселков, бывших хуторов и станиц убывает из­за оттока людей в другие регионы России. Продолжается и естественная убыль старожилов.

По данным правоохранительных органов, Ставрополье обживают в основном выходцы из Чечни и Дагестана. Помимо скупки и самозахвата земель сельскохозяйственного назначения, их интересы сосредоточены на освоении благоустроенного и перспективного с точки зрения развития туризма района Кавказских Минеральных Вод. Заявление по поводу происходящего сделал и глава синодального Комитета по взаимодействию с казачеством епископ Ставропольский и Невинномысский Кирилл. По его мнению, «основной причиной оттока коренного населения можно назвать неконтролируемую миграцию из соседних республик». «Может быть, мигранты приходят и с добром, — полагает он. — Но, имея совершенно другой менталитет, культуру и религию, не всегда могут встраиваться в ту среду, в которую приезжают жить»⁶.

По словам владыки, зачастую пришельцы ведут себя «очень агрессивно, заставляя русских покидать свои земли», хотя «русские и кавказские народы жили довольно мирно на протяжении столетий», и этому нужно снова учиться, «учиться культуре совместного проживания».

Епископа Кирилла особенно беспокоит ситуация на востоке региона, где большая проблема — «теракты и ваххабизм». В связи с этим владыка, получивший благословение святейшего патриарха поддержать русскоязычное население, дал задание своим помощникам провести анализ ситуации в восточных благочиниях, стал сам собирать сведения из разных источников, провел несколько совещаний, на которых выработали программу активизации духовно­просветительской, миссионерской и социальной работы в восточных районах Ставропольского края.

Ситуация в крае может выйти из­под контроля уже в ближайшие годы. Перманентное межэтническое и межконфессиональное противостояние способно перерасти в массовые столкновения, в которых с одной стороны будут принимать участие казаки, а с другой — представители горских народов. Это создает реальную угрозу национальной безопасности России, ее территориальной целостности, миру и спокойствию в регионе, на всем юге России. В приграничных Степном и Нефтекумском районах Ставропольского края местные жители уже поделили населенные пункты на «русскую улицу», «ногайскую сторону» и «даргинские хутора». Это подтверждает то, что этническая карта Ставропольского края может измениться безвозвратно.

Перспективы русского населения в СКФО: выводы и рекомендации

Положение русского населения в Северо­Кавказском федеральном округе оказывает непосредственное влияние на комплексное развитие регионов СКФО. Отток русского населения генерирует негативные процессы в экономике, социальной сфере и культуре. Более того, усиливаются центробежные тенденции. Поэтому усиление позиций русского населения в регионе должно восприниматься как укрепление российской государственности в целом.

Однако сегодня в СКФО не существует ни объективных, ни субъективных предпосылок для поддержки проживающего в регионе русского населения. Ни в одном из семи субъектов округа нет ни специальных программ, ни отдельных акций, направленных на поддержание «русского сегмента». Даже в восточных районах Ставропольского края коренное русское казачье население ущемляется приезжими из республик Северного Кавказа. Кавказская молодежь, экономически и социально более активная, всячески демонстрирует коренному населению Ставропольского края свою пассионарность и сплоченность по национальному и конфессиональному признаку.

Механизмы поддержки русского населения Северного Кавказа необходимо разрабатывать с учетом ряда факторов. Следует учитывать, что если инициативы будут охватывать «все русское население СКФО», то результаты этой работы не будут конкретными и очевидными для целевого адресата, поэтому помощь должна направляться отдельным социальным группам, организациям и частным лицам. В частности, это следующее.

1. Назрела необходимость разработки региональной концепции по закреплению в местах постоянного проживания русского населения Северного Кавказа.

Целевым адресатом этого проекта должны стать следующие категории граждан русской национальности: пен­сионеры, священнослужители, студенты, депутаты различных уровней русской национальности, представители общественного сектора.

2. Помимо этого, необходимо создать постоянно действующую мони­торинг­группу, в которую бы вошли представители ряда федеральных общественных организаций, журналисты российских печатных и электронных средств массовой информации, освещающих данную проблематику, депутаты различного уровня, общественные деятели и активисты регионального и федерального уровней. Дело в том, что активное позиционирование данной проблемы в средствах массовой информации и на ряде интернет­сайтов не дало достаточного эффекта и не побудило ни общественный сектор, ни региональные политические элиты обратить на нее серьезное внимание. Отдельные журналисты и общественные деятели периодически обозначают свой интерес к проблеме русского населения Северного Кавказа, но нет специалистов, занимающихся этой проб­лемой на регулярной основе.

В состав этой группы целесообразно включить и представителей гуманитарной науки. Вполне обоснованно рассмотреть вопрос о создании постоянно действующего «круглого стола», на котором бы члены мониторинг­группы проводили ситуационный анализ событий, связанных с развитием ситуации на Северном Кавказе.

3. Одним из реально работающих институтов гражданского общества, сплачивающих русских по этноконфессиональному признаку, является Русская Православная Церковь. В настоящее время многие русские, проживающие в Северной Осетии — Алании, Кабардино­Балкарии, Карачаево­Чер­кесии, северных районах Дагестана, хотят изучать и исповедовать православную веру. Особенно это касается молодежи. В отличие от других регионов страны, русская молодежь Северного Кавказа осознает необходимость самопозиционирования как носителей вселенской православной культуры. В условиях развитого северокавказского этноцентризма, когда кавказская молодежь воспринимает и оценивает жизненные явления через призму традиций и ценностей собственной этнической группы, русские зачастую видят только один выход — позиционировать себя как носителей 1150­летней государственно­христианской доктрины.

В этой связи в особой поддержке нуждается Владикавказская и Махачкалинская епархия, имеющая 89 действующих и 36 недействующих приходов на территории Северной Осетии — Алании, Чечни, Ингушетии и Дагестана. Особое внимание необходимо обратить на благочиния, которые могут объединить русских по этноконфессиональному признаку путем организации совместных акций (приведение в порядок русских кладбищ, паломнические поездки, помощь социально незащищенным и малоимущим).

Для более эффективной работы необходимо внедрять опыт создания негосударственных православных фондов, поддерживающих частные и общественные инициативы отдельных физических лиц и некоммерческих организаций по укреплению православия, а значит, и русскости в регионе. В этой связи необходимо использовать опыт работы негосударственного фонда Серафима Саровского (Нижний Новгород). Партнерами фонда Серафима Саровского, действующего на территории Российской Федерации с 2005 года, являются полномочное представительство президента в Приволжском федеральном округе, Курская епархия, Московская духовная академия и еще ряд организаций. Опыт совместной работы государственных и религиозных организаций в общественном секторе имеет преимущества и может быть рекомендован и в СКФО.

4. Важной составляющей работы с русским населением должна быть работа по защите гражданских прав и свобод этой ущемляемой категории граждан. Во всех регионах Северо­Кавказского федерального округа действует институт уполномоченного по правам человека. Анализ работы аппаратов уполномоченных по правам человека в субъектах СКФО позволяет с уверенностью утверждать, что этот институт стал органом, защищающим гражданские права и свободы граждан только титульной национальности, чьи права нарушаются, как правило, в других субъектах Российской Федерации. На это необходимо обратить внимание не только региональным властям, но и аппарату федерального уполномоченного по правам человека Российской Федерации. Работу по защите прав и свобод русских целесообразно поручить отдельному сотруднику, а при создания мониторинговой группы включить этого сотрудника в ее состав.

Так как положение русского населения и соблюдение его прав и свобод до сих пор не находилось в сфере интересов аппарата уполномоченного по правам человека, целесообразно составить и обнародовать специальный доклад по данной проблематике, отразив состояние проблемы и возможные пути ее решения.

5. Не менее актуальная проблема — это представленность русских в местных и региональных органах власти. Сложилась определенная схема в ведении кадровой политики на Северном Кавказе. Территориальные органы федеральной власти в субъектах СКФО, как правило, возглавляются русскими, направленными из Центра. Это обстоятельство, по мнению региональных лидеров, дает им основание вести «местную кадровую политику» с учетом интересов титульных народов. Но в этой кадровой политической схеме не учитываются интересы местных русских, способных активно участвовать в региональной политической жизни.

Это обстоятельство дает основание для организации мер по поддержке  действующих, политически активных русских, являющихся депутатами разных уровней или занимающих должности в региональных администрациях. Для этой категории необходимо организовать курсы повышения квалификации на базе крупных российских вузов или стажировки в органах федеральной власти. Цель данного шага — совершенствование их опыта работы с населением, а также налаживание связей с представителями экспертного сообщества и федеральных элит.

6. Так как ситуация с положением русского населения в субъектах СКФО неоднородна, проведение мер по закреплению русского населения требует разных подходов, в зависимости от субъекта СКФО. В Северной Осетии — Алании, Кабардино­Балкарии, Карача­ево­Черкесии необходимо активно поддерживать культурный и общест­венный компонент, а также русских, инкорпорированных в региональную политическую элиту этих регионов. Это должна быть индивидуальная помощь, которая должна также носить регулярный характер. Разовые акции и меры по поддержанию русского населения доказали свою неэффективность и даже вредность, поэтому использование концептуального подхода будет значительно более эффективным методом изменения ситуации. В случае объединения усилий власти, общественного сектора и Православной Церкви ситуацию можно изменить в среднесрочной (3–5 лет) или долгосрочной (10–15 лет) перспективе.

7. Необходимо отработать механизм, когда по каждому случаю притеснения русского населения будет проводиться общественная проверка, а в случае подтверждения информации материалы будут направляться в органы власти. Именно такую методику использовали неправительственные некоммерческие организации, в том числе международные, во время проведения операции по наведению конституционного порядка и контр­террористической операции в Чечне. Готовились доклады, мониторинги, сообщения, которые в настоящее время являются источниковой базой для исследований, обосновывающих так называемый «геноцид вайнахов». Общественности, в том числе мировой, необходимо помочь осознать, что одним из самых пострадавших во время проведения операции по наведению конституционного порядка и контртеррористической операции было русское население. На сегодняшний день ни серьезных научных работ, ни мониторингов, ни докладов по этому поводу нет. Это является ярким подтверждением того, что проблемы русского населения Северного Кавказа являются только политическим лозунгом.

8. Наиболее сложное положение у русских Дагестана. В условиях усиления радикального исламизма и постоянной террористической активности дагестанские русские являются «целевой группой» исламистов. Среди этой социальной группы идет активная проповедь радикального исламизма. Русские вовлекаются в незаконные вооруженные формирования и диверсионно­террористические группы с целью совершения террористических актов. Ранее среди русских распространялись листовки следующего содержания: «Мы, моджахеды, являемся сегодня единственной законной силой, которая устанавливает закон всевышнего Ал­лахa. И все, кто будут препятствовать этому, будут уничтожены»⁷.

На этом фоне в северных казачьих районах Дагестана — Тарумовском и Кизлярском — на русских идет «демографическое и физическое давление». Хотя явных (внешних) признаков дискриминации по национальному признаку здесь нет, тем не менее русским всячески дается понять, что они слабее и ущербнее.

Дагестанцы действительно более активны экономически, сплоченны и, как правило, занимаются спортом. Русские же более лояльны к власти и децентрализованы. Помимо этого, большую негативную роль играют культурные различия. Отсутствие межкультурного диалога и знаний о религиозных и культурных традициях друг друга разделяет население по этническому и религиозному признаку.

Это может быть преодолено организацией совместных культурных акций, не имеющих разового характера. В проведении этих мероприятий необходимо использовать системный качественный подход, внедряя в том числе мировые методики налаживания межкультурного и межконфессионального диалога. Для этих целей необходимо наладить регулярные семинары, деловые игры в детской и подростковой среде. Использование для этих целей потенциала общественных некоммерческих организаций, получающих специальные гранты, будет способствовать улучшению положения русского населения. Но в «общественную орбиту» должны вовлекаться русские общественные организации.

В целенаправленной поддержке нуждается казачество северного Дагестана. Здесь необходима своеобразная миссия присутствия. Для этого целесообразно наладить командирование в регион кубанских и донских казаков с целью обмена опытом. Необходимо возрождать куначество, в том числе как атрибут веры и традиционности казаков, поскольку именно забытые традиции являются укором для казаков со стороны этноцентричных дагестанских народов.

9. События, происходившие в национальных республиках Северного Кавказа, свидетельствуют, что после исхода русских начиналась эскалация межкавказских противоречий. Это же подтверждают события, происходящие сегодня практически в мононациональных Чечне и Ингушетии, когда внутричеченское и внутриингушское противостояние имеет тенденцию к нарастанию. Поэтому вполне прогнозируем и очевиден перенос внутрикавказского противостояния на территорию Ставропольского края.

Проблема состоит отчасти еще и в том, что русское население Ставропольского края не готово в силу ряда объективных факторов противостоять агрессивному миграционному потоку из ряда республик Северного Кавказа. Местными жителями организуются казачьи дружины, патрулирующие некоторые населенные пункты, но это не является решением проблемы. Данная инициатива направлена на нейтрализацию последствий неконтролируемой внутренней миграции. Поэтому в Степном и Нефтекумском районах необходимо принятие более адекватных сложившейся ситуации мер. В частности, целесообразно рассмотреть вопрос о передаче местному обществу — хуторским и сельским собраниям — полномочий, разрешать переселенцам селиться в их населенном пункте или нет. Метод сельского референдума доказал свою целесообразность, продемонстрировав эффективность, в том числе и в странах Западной Европы.

Помимо этого, на краевом и региональном уровнях необходимо принятие мер по поддержке традиционных казачьих форм хозяйствования. Местное население указывает на отсутствие экономического роста как на одну из причин переезда русских из Степного и Нефтекумского районов на более экономически крепкие территории. Однако эти депрессивные по ставропольским меркам районы являются очень привлекательными для внутренних мигрантов из Дагестана и Чечни. Поэтому необходима дополнительная экономическая поддержка населения этих приграничных районов.

Ставропольский край — это свое­образная модель, пилотный проект, где проходит апробацию модель неконструктивного межнационального и межконфессионального диалога. Аналогичные ставропольским проб­лемы испытывают многие края и области Российской Федерации, в том числе Краснодарский край, Ростовская, Астраханская и Волгоградская области. Даже в отдаленных северных районах происходят столкновения на межнациональной почве между выходцами из республик Северного Кавказа и местными жителями.

10. Одной из реальных причин обострения ситуации в Ставрополе, Пятигорске, Кисловодске и ряде других городов является большое количество студентов из республик Северного Кавказа, являющихся самой проблемной социальной группой.

В жизни студентов — выходцев из республик Северного Кавказа, прибывающих на учебу в российские вузы, непомерно большое влияние начинает играть неформальный институт земляческих связей. Этот социально­этнический институт наделяет своих новых членов социальным статусом, поддерживает земляков в случае неприятностей в вузе или при устройстве по протекции на работу.

Культурные и поведенческие стереотипы кавказской молодежи, обучающейся в вузах Ставропольского края, вызывают крайнее неприятие местных жителей. Национальные танцы на улице под хлопки, неприятие русских традиций, ношение холодного оружия — механизмы, которые являются отталкивающими и способствуют построению защитной модели поведения.

В этой связи с каждым потенциальным студентом необходимо проводить работу еще до момента его приезда на обучение в Ставропольский край. Целесообразно введение экзамена по истории и культуре края для потенциальных абитуриентов, потому что одной из причин культурного неприятия является отсутствие знаний.

Помимо этого, необходимо рассмотреть вопрос о развитии механизмов общественного порицания студентов, участвовавших в драках или провоцирующих окружающих на конфликт. Ректоратам высших учебных заведений нужно внедрить форму письменного информирования глав субъектов Северного Кавказа о поведении студентов из их республик. Эти же факты необходимо публиковать в региональной прессе.

Несмотря на то что реальных механизмов сдерживания миграционных потоков в настоящее время нет, необходимо осуществить комплекс мер для того, чтобы придать миграции контролируемый характер. Помимо предложенного, целесообразно создать электронные ресурсы Степного и Нефтекумского районов, на которых бы отражались миграционные потоки. Внедрение электронной регистрации жителей даст возможность осуществлять контроль за прибывающими жителями из республик Северного Кавказа. Необходимость этого шага не вызывает сомнений, так как Нефтекумский и Степной районы входят в сферу террористических интересов участников незаконных вооруженных формирований и диверсионно­террористических групп. Публичный электронный контроль за прибывающими гражданами даст возможность иметь реальную информацию об их количестве и социальном статусе, что будет способствовать реальному мониторингу ситуации.

В целом ситуация в Северо­Кавказском федеральном округе демонстрирует, что этот регион остается наиболее опасным и конфликтогенным, а позиции русского населения здесь являются наиболее уязвимыми.

Примечания

¹ «Тлеющими» конфликтами на Северном Кавказе являются: осетино­ингуш­ский, кабардино­балкарский, чечено­лак­ский, чечено­ингушский территориальные споры. Сложные межнациональные отношения складываются в постперестроечный период между карачаевцами и черкесами в Карачаево­Черкесии.
² До 2011 года правительство республики возглавлял Н.Хлынцов. Министерства финансов, социального обеспечения, здравоохранения возглавляются русскими.
³ Результаты социологического опроса «Ценностные ориентации молодежи и их современное состояние в КЧР», проведенного отделом социально­политических проблем КЧИГИ в мае–сентябре 2010 года. Объект исследования — учащаяся и студенческая молодежь КЧР. Объем выборки — 500 человек. Исследование проводилось Е.А. Щербиной.
⁴ По результатам социологического оп­роса по проблемам межэтнического и межкультурного взаимодействия, проведенного Министерством по делам националь­ностей и печати КЧР при участии Е.А. Щербины в ноябре 2011 года. Объект исследования — молодежь республики. Объем выборки — 1000 человек.
⁵ Специальное обращение атамана Киз­лярского особого приграничного округа Терского казачьего войска.
⁶ Ставрополье может остаться без русских (см.: http://news.kmvcity.ru/news/ 584551).
⁷ Первый русский митинг (см.: http://www.apn.ru/publications/article23052.htm).