Наталья Ефремова. Ярославль. Поэт, прозаик.

Осенью все только начинается

Осенью все только начинается!
Ты не верь, что листьями шуршащими
Под дождем унылым покрывается
Все, что было в жизни настоящее,
Что сменилось лето беззаботное
Слякотью дурного настроения
И исчезла радость перелетная
В пелене осеннего забвения.
Подожди, пройдет тоска минутная,
Оживет опять душа печальная.
Осень — время теплое, уютное,
Яблочное, вязаное, чайное,
Время старых фильмов, книг отложенных,
Добрых встреч с беседами душевными,
Осень — это время невозможного,
Сказочного, яркого, волшебного!
На закате года все случается,
Пусть порой и грустное, не спорю я.
В сентябре дорога не кончается.
Осень — просто новая история!


Над нами

Как редко смотрим мы на облака,
В житейской круговерти забывая
Поднять глаза до той поры, пока
Не грянет гром с надветренного края!

До той поры, пока лазурный свод
Не озарится всполохами яро
И гневный дождь на нас не снизойдет
Под мантией небесного пожара.

Тогда, тревожным взглядом окрестив
Седую бездну без конца и края,
Мы робко ждем в надежде обрести
Прощение, душою замирая.

Ведь там, над нами, в сумрачной дали,
Таится свет, зовущий нас веками.
Но нам не оторваться от земли,
Не оказаться вровень с облаками.

Пуста, свежа и призрачно-легка,
Дорога в небе, нами позабытом.
И плачут грозовые облака
О бренном мире, ливнями омытом.


Странное лето

Странное лето... Больной, посеревший июнь.
Месяц лилейных рассветов и ягодных снов,
Нынче в грязи утопивший свою колею,
Стал сентябрем безнадежно-унылых тонов.

Мается, мается дождь за окном затяжной,
Хляби небесные будто разверзлись навек.
В памяти тает душистый ромашковый зной
И тополиный, по-летнему ласковый снег.

Солнце проклюнулось, робким лучом отыскав
Щель, позабытую ветром в небесных вратах.
Чиркнуло спичкой и снова исчезло в тисках
Туч грозовых, их болотную сырость впитав.

Лужи, морями себя до краев возомнив,
Ливням безрадостным вечную славу поют.
Все перепуталось в книге законов земных.
Странное лето. Неправильный, жалкий июнь.


Чаша терпения

Чаша терпения — есть ли края?
Полнится, полнится разными бедами...
Впрочем, у каждого чаша своя.
Сколько отмерено — кто это ведает?

В чаше терпения видно ли дно?
Можно испить, только снова потянется
Капля за каплей. И ясно одно —
Чаша пустой никогда не останется.

Мрамор седой или тонкий хрусталь?
Вечность живет или только мгновение?
Нерукотворный Священный Грааль —
Хрупкая чаша людского терпения...


Одиночество

Одиночество — странный предмет,
То ли кара тому, кто грешил,
То ли дань за невидимый свет,
Исходящий из доброй души.
Для кого-то страшнее беды
Нет на свете, чем быть одному.
От безмолвных ночей череды
Погружается разум во тьму,
И все кажется, словно вот-вот,
Как в давно позабытых мечтах,
В дверь открытую кто-то войдет,
Но за дверью опять пустота.
А тому, кто устал от толпы,
Одиночество дарит покой,
Уводя с многолюдной тропы
В безмятежный туман над рекой,
Где отрада души — тишина,
Где слова не звучат в суете,
Где обитель глубокого сна
Человеческих темных страстей...

Не понять, это зло или дар,
Не найти однозначный ответ.
Не осмыслить его никогда,
Этот странный и спорный предмет.


Магия кофе

Раствори все тревоги в кофе, мой друг,
Правда скрыта совсем не в вине, поверь.
Разорви предрассудков порочный круг
И волшебного зелья себе отмерь.

Хочешь — чашечку, хочешь — большой бокал.
Разве может быть лишним глоток тепла?
Ты в сосудах не тех до сих пор искал,
Оттого и метель на душе мела.

Ты о кружку ладони свои согрей
И вдохни исходящий от пенки пар.
Слышишь — кровь застучала в висках быстрей?
Это крепкого кофе бесценный дар!

Его магия — сила живой воды,
И на гуще в сомнениях не гадай,
Ожидать ли тебе от него беды,
Просто сердце ему навсегда отдай.

Тайну радости жизни в себе храня,
В час невзгод и печали тебя спасет
Аромат, отделяющий ночь от дня,
Дивный шлейф шоколадно-ванильных нот.


Дни мелькают...

Дни мелькают взмахами ресниц,
От рассвета до заката — взмах,
Словно крылья перелетных птиц
Исчезают в белых облаках,
Оставляя в памяти моей
Тень и свет на будничной канве
Невозвратных, невесомых дней —
Миражей в небесной синеве.
И песком меж пальцев золотым
Дни струятся — не удержишь горсть.
Тает, будто горьковатый дым,
Каждый новый день — недолгий гость.
Можно их нанизывать на жизнь,
Как цветные бусины на нить.
Дни-мгновенья, тени, миражи...
С чем еще могу я их сравнить?


Одна минута тишины

Одна минута тишины
Порой дороже дня веселья.
Какое редкое везенье —
Достичь беззвучья глубины,
Когда взамен десятка слов,
Пустых и буднично-бесцельных
Ты получаешь дар бесценный,
Хотя он, в сущности, не нов,
И оценить свое богатство
В рутинной, шумной суете,
Пожалуй, смогут только те,
Кому и шепот — святотатство.
Секунды пусть и не слышны,
Но бережно врачуют душу.
Закрой глаза и просто слушай
Одну минуту тишины.


Предрассветный час

Если бы всегда было, как сейчас:
Темная вода в предрассветный час,
Кромкой — камыши, поздние цветы,
И в ночной тиши — только я и ты.

А вокруг — покой, сотканный из сна,
Низко над рекой теплится луна,
Пепел облаков над водой повис,
С отзвуком шагов осыпаясь вниз.

У травы стежки в капельках росы,
Как туман, легки ранние часы,
Ускользают ввысь, к утренним лучам,
Где в одно сплелись радость и печаль.

Ночь течет туда, в небо, мимо нас...
Если бы всегда было, как сейчас!
Лабиринт аллей в дымке голубой,
И на всей земле — только мы с тобой.


Зимний дождь

Сколько печали в задумчивом зимнем дожде,
Сколько надежд, утрамбованных каплями в грязь…
Снег и вода в бесконечной холодной вражде
Делят продрогшее небо, земли не боясь.

А на земле скроет все монохромная вязкая муть,
Канет в глубокий, забитый быльем водосток.
Черное, белое — жизни запутанной суть —
Смоет стремительно гулкий бездушный поток.

Снег превратится в ручьи или в наледь вода —
Разницы нет, ведь не знает никто и нигде,
Станет ли светлой печаль, для кого и когда, —
Все это скрыто в бессмысленном зимнем дожде.


Хлопьями снега

Хлопьями снега закат укрывает распутицу,
Чистыми, хрупкими, словно надежды осенние.
Ночь растворится — и все обязательно сбудется.
Снег после слякоти ляжет покровом-спасением.

Спрячет следы от вчерашних шагов неуверенных,
Лужицы слез запорошит до кружева частого,
И колеи на душе от обид ненамеренных
Тихо пригладит ладонью прохладной и ласковой.

Выбелит сумерки полного промахов прошлого
И непременно подарит с рассветом прощение.
Все, что тревожило, плотным подернется крошевом.
Хлопьями снега укроется, канет наутро в забвение.


Поэту

Когда не вяжется из слов
Узор изящных изречений
И в руслах мысленных течений
Иссяк божественный улов,

Покинь толпу! Ее грехи
И пусторечие не новы:
Лишь тишина рождает Слово,
А одиночество — Стихи.