У камина
парки опустели
брусчатка сложена в кучу малу
и тлеет
снежный пепел мечется
между перевозчиками
мы открыли локаторы чтобы
нащупать утерянные сигналы
от источника задымления
рассыпались в неизвестном порядке
по лабиринтам эмпириков и
заглушили помехи слева
потрескивает солнце
за свинцовой заслонкой а
мы все держим наши трости
вверх тормашками
река остается наедине со
своими утопленниками
зажигает буйки и раскачивается
обдумывая ответ на безмолвие
прошлогодние листья
прогуливаются по ее пескам
как мухи по гравюрам стареющего отца

Наследие
он простится с любимым сапфиром
ковром капельницей
выплывет из палат
станет вратами во рву из белых стен
и оставит форточный гул
сквозняк
не сказавший это:
если бы Ты существовал
мы потеряли бы Тебя
если бы Тебя не было
мы заменили бы Тебя
научи меня лишь своему
субъективному отсутствию
без него так мало места
брошенным сторожевым цепям на земле

На высоте
зажмурься крепко плавно до
водорослей сосен за
илистой переправой
оттолкни ногой насекомых
в толще преломленного зрения
бульк
это вечное погружение над
копотью предыдущих натуралистов
щекочет крылатую шею
пузыри обращаются к ним и
возносятся к ожидающим бдящим
и те и другие далеко
одинаково для оболочки зрачка
частного планктона
ближе к поверхности
среда прогревает мелеет вяжет
как ночной глинтвейн
становится лучше некуда
кислород отступает
но спазмы последние духа
отделяются радеют инерции
умножают рябь

Руководитель
при вспышке магниевых стрелок на барабане
фотографии парализовывало
фон усиливался веки пылали облака
наседали как хищные лебеди у
кромки пересыхающего источника
где зияли бельмы листов там
чешет вприсядку часовой орошая
томатами лазутчика без пароля
тот больше не подыхает в ответ не
подрывается не троллит
сакраментального визави
склады переполнены декларациями о
доходах изрешеченного альтера
индевеют за давностью его прострации
резкий виолончельный всхлип и
вновь доволен сачок берегового
отходами нетронутого сырья
да нетронутого услышь меня
услышь произвольное бесполое существо
ты там где заедает святую пластинку
шестерню закрытой системы
вернее нет не так но куда вернее
дольщик сменщик провидец
ответь мне милый хоть блеяньем
хоть саваном хоть победой внезапности
я тебя не узнаю я
буду неблагодарнее германа
закопаюсь живьем в невыпавшие шары
все стихнет как вначале о тебе
расскажут работники дома домалишенных
поднимайтесь из черного кряжа
мои надписи обычного шрифта в контрасте
проводите меня за собой
уноситесь так медленно к
перистым шеям над лентами телеграмм