Вышел из кафе какой-то парень, выпивший, но не так, чтобы уже свинья, но и не человек. Вышел и остановился. Стоит в черном бандитском плаще, а с лица читается страдание. Перед ним стеной дождь, да такой холодный и сильный, еще ветер завывает. Никого нет на улице, только он. Сделал шаг, еще, и еще и опять остановился. Перед ним лавочка. Он начал перелезать через ее спинку, и так неуклюже, что казалось, будто он сейчас сорвется, упадет и разобьет свое лицо; будет весь в крови, а дождь будет смывать эту кровь с лица и падать на асфальт, создавая красные реки. Но этого не случилось. Он сел на лавочку и заплакал, даже зарыдал. Видимо, те страдания, которые он испытывал, были настолько страшными, что даже такой большой, с виду сильный, парень не мог сдерживать слез, и лицо его так кривилось, будто его разрезают постепенно, откидывая кусочки в сторону, прямо на пол, а ему больно от порезов и смотреть на это больно.

Вот идет старик, тоже высокий, заметив этого парня остановился в удивленном ступоре и смотрит на него. “Что он тут сидит? и так согнулся…” Старик подошел к парню, сел рядом и сидит. Смотрит прямо – на дорогу, на дома напротив, где все темно, и только фонари разрезают эту тьму. Смотрит и тоже начинает беззвучно плакать. Парень посмотрел на старика, и лицо его стало живее. Старик же, повернув голову, продолжал плакать, но его лицо не выдавало плача, поэтому они смотрели друг на друга и не понимали, что оба плачут; их слезы умело скрывал дождь.

- Что с тобой парень? Чего смотришь так? – спросил старик дрожащим голосом.

- Плохо мне, дед. Близкого человека потерял, – таким же дрожащим голосом ответил парень.

- Ну ничего, переживешь. Молодой еще… - старик прервался, глаза его сделались шире, и сказал тише, - Вся жизнь у тебя еще впереди…

- А с тобой что… - не успел он договорить, как прервал его старик.

- Ничего просто захотелось поплакать. Бывает такое у нас, стариков: вспомнится какой-нибудь веселый случай из молодости, и понимаешь, что никогда ты так уже не повеселишься, никогда такого снова не переживешь… И так больно душе делается, что без слез уже не справиться.

Началось молчание. Только дождь неустанно бил по их лицам и по асфальту. Фонари все также горели. А они продолжали сидеть, по-отдельности страдая. Однако старик внезапно прервал это молчание:

- А кого потерял-то?

- Даже не потерял… - с тяжелым вздохом произнес парень, - Кинула меня девушка. Я для нее все, а она… Э-эх…

- Ну ничего, - дед обнял его левой рукой за плечо и, по-дружески, начал потихоньку стучать, - у тебя еще этих девок будет, о-го-го! Ты вон парень высокий, сильный, молодой главное. Все девки могут твоими быть.

- Да зачем мне все?! Мне она одна нужна, ведь она прекрасна, моя половинка! Не бывает же двух вторых половинок…

- А ты откуда в этом уверен? В книжке какой-нибудь прочитал?

- Ну да… - впервые за весь разговор ухмыльнулся парень.

- Книжки - это, конечно, хорошо, да только там ненастоящая жизнь. Все, что там пишут, всегда немного искажено, изменено автором, хотя и похоже на жизнь. Но все-таки это неправда.

- Где же тогда жизнь? – с лицом ничего непонимающего младенца спросил парень.

- Вот же она, - и старик провел рукой по воздуху.

- Не очень-то привлекательна, дед, эта жизнь.

- Уж какая есть. Будешь жизнь жить, никто тебя не обманет. А будешь в сказки верить, всякий тебе лапшу на уши будет вешать… Как девка твоя.

Снова началось молчание. Вокруг все тоже, только героям стало на душе немного легче, слезы их перестали, но лицо не высохло, так как дождь все еще лил. Старик уже было хотел уйти, и даже начал вставать, как вдруг:

- Она… - начал парень; старик сел обратно, - она отказала мне и сказала, что мы больше не можем быть вместе.

- А в чем она отказала? – спросил старик, не подозревая, что этот парень захочет об этом говорить.

- Я предложил ей стать моей женой, а она… отказала, - парень снова зарыдал. Старик прижал его к себе и начал водить рукой по его плечу, дабы успокоить парня.

- М-да… Здесь есть над чем поплакать. Давай-ка я тебя отвезу в другое место, там проще будет, чем здесь.

Парень без доли сомнения кивнул, доверившись старику. Тот вызвал такси, и они начали ждать. Ждали они не долго, но за время разговора, промокли до нитки, парня не спас даже его плащ.

Вот подъехало такси; за рулем сидела безумно красивая девушка лет 23. Но они даже не взглянули на нее; аккуратно сели в машину, старик назвал место, куда им было нужно, и машина тронулась с места. Девушка вела машину очень плавно, видимо, понимала, что эти мужчины никуда не торопятся, и им нужно только спокойствие, а лишний раз дергать их будет не простительно.

Они приехали. Это оказался какой-то холм, будто разрезанный ножичком, и так ровно, что каждый перфекционист пришел бы в восторг. Старик оплатил поездку, и они пошли к краю; медленно поплелись, еле-еле поднимая ноги. Чуть они подошли к обрыву, как стала видна лавочка, старая, деревянная, почти развалившаяся. В этом месте не было никого, кроме них. Подошли и сели на эту лавочку. Парень оправился от слез и наконец увидел куда приехал. Вид был поразителен: впереди город, продолжавший мокнуть под дождем, тучи, повисшие только над городом, а вокруг ливневой стены природная красота во всех ее проявлениях; только несколько дорог, выходящих из города, по одной из которых ехала машина-такси, что только что привезла их в это замечательное место, разрывали луга, разросшиеся вокруг города.

 - Зачем мы здесь? – спросил парень, не переставая удивляться красоте, открывшейся с этого обрыва.

- Я хотел, чтобы ты увидел, что есть нечто красивее, чем та девушка, которая бросила тебя.

Лицо парня вновь стало выражать страдание, но уже не кривилось, как в начале. От столь частой смены настроения ему стало плохо, разболелась голова, а полностью промокшая одежда опускала его самооценку на самое дно.

- Ты бы перестал так переживать по этому поводу, а то хуже будет. – заботливо, будто со знанием того, о чем говорит, произнес старик, - Ты просто не понимаешь жизнь. Вот поймешь, тогда и будешь счастлив.

- А что такое счастье?! – вскрикнул парень, - В чем оно заключается? В спокойствии? Так знай, дед, спокойным может быть только покойник, живых же всегда что-то мучает.

- Тут ты не прав, - спокойным тоном произнес старик, - Когда мы сели на эту лавку, ты был спокоен, смиренен, видел прекрасное. Это я и называю счастьем!

- Смирение?! – взвизгнул парень.

- Да, именно оно делает счастливым.

- То есть ты хочешь сказать, что мне нужно просто смириться с тем, что происходит со мной и вокруг меня?

- Да! – твердо басом ответил старик.

- Когда я был маленьким, - начал парень, - я был немного толстым. Сверстники называли меня… Хм… Толстячок, пухля, колобок… Мне было обидно, очень обидно. Когда я пожаловался родителям на это, они мне ответили в один голос: “Так сделай с этим что-нибудь!” Я поначалу пытался просто смириться с тем, что мне говорят сверстники, мало ли они перестанут обзывать. Но они не перестали. И я начал заниматься спортом, попросил маму покупать мне только полезные продукты, которые помогут мне не только похудеть, но и стать сильным. В скором времени мне удалось достичь поставленной цели - меня перестали обзывать, начали уважать.

- К чему ты это рассказал?

- К тому, дед, что, если бы я тогда просто смирился с тем, каким был, и тем, как ко мне относятся, как называют, меня бы продолжали обзывать.

- Ну и что, - спокойно ответил старик, - зато ты был бы не таким как они.

- Индивидуальность! Звучит глупо… Если бы мы все были разными, мы бы никогда не нашли общего языка.

Они замолчали. Поднялся ветер, срывающий желто-красные листья, которые то и дело били по лицу парня, пролетая мимо старика.

- Смирение обретает тот, кто верит, - обронил старик.

- Бог… Нет Бога! Пустой вымысел!

- И во что же ты тогда веришь? – старик повернулся к парню своим телом, хотя до этого ни разу этого не делал.

- Я ни во что не верю. – смело ответил ему тот парень, что еще пару минут назад лил слезы.

- Но человек ведь не может без веры. Ему обязательно нужно во что-то верить!

- А я не верю. Зачем?

- Что значит зачем? Чтобы было проще жить. Когда рядом никого нет – Бог есть.

- Бог нужен слабым, но не мне.

- Но ведь ты слаб духовно. Еще когда мы были в городе я это заметил. Постоянно жалуешься, споришь, вместо того, чтобы поговорить о красоте, что открывается при каждом повороте головы! – протараторил старик.

- Красота сначала манит к себе, а потом отталкивает. – сказал вниз парень, - Это как с той девушкой, которая бросила меня. Она была красива, нет, прекрасна, заманила меня к себе, а потом бросила, разбив мне сердце. Мне даже начинает казаться, что лучше не замечать красоты. Тогда и обретешь то спокойствие, которое тебе, дед, так дорого.

- А почему эта девушка тебя бросила?

- Я не знаю, - ответил парень, качая головой, - Я ей и цветы, и подарки разные, и всего себя, а она…

- Так зачем же мы о ней говорим, если она так плоха?

- Я не знаю… Может, потому что она в наших головах поселилась, и никуда оттуда не денется.

- Да… - вздохнул старик, - Может быть…

- Дед, ты ж вроде мудрый. Ответь мне: Как же мне теперь жить то, без сердца?

На этот вопрос старик не мог ответь абсолютно ничего. Он сначала поёрзал на лавке, потом покашлял, снова заерзал.

- Дед, что с тобой? – засуетился парень, понимая, что со стариком что-то не так.

- Да ничего, просто над твоим вопросом задумался, - ответил с кривой улыбочкой старик и продолжил ерзать.

Парню, пусть даже и сильному, стало не по себе. Он захотел встать, но как только начал движение, старик сказал:

- Раз уж ты теперь без сердца, значит и не жить тебе!

Старик резко достал из кармана пистолет, и выстрелил парню в голову. Парень медленно повалился на бок, но не упал с лавочки.

- Прости, парень, но, по-моему, это единственный выход, - спокойно произнес старик. Сильно вдохнул и так же сильно выдохнул. Поправил на себе синий беретик, посадил парня ровнее, стер с его лица кровь. Сам сел так же ровно и начал смотреть в даль. Положил голову парня на свое плечо. Свою голову на его голову.

- Меня ведь сегодня моя старуха покинула…

Приставил пистолет к своей голове и, не моргнув, выстрелил.

Начался дождь, создавший кровавые реки, потекшие в сторону обрыва.