Евгений Владимирович Чуриков. Родился в 1957 году в г. Лениногорск Восточно-Казахстанской области. Окончил филологический факультет Уральского педагогического института им. А.С. Пушкина (Казахстан). Журналист. Живет в г. Уральск Республики Казахстан.

Матильда — это кличка свиньи, которая обитает в одном из вольеров областного эколого-биологического центра (бывшая станция юннатов). Наверное, нет ни одной хавроньи во всем Уральске, которой столько бы доставалось любви и ласки от людей. Дело в том, что Матильда не совсем обычная свинья — вьетнамская вислобрюхая. От наших хрюшек она отличается меньшими размерами. Работники зоопарка зовут ее карликовой. Хотя по Матильде, кажется, совсем не скажешь, что она карликовая. Аппетит у нее отменный, корми — не перекормишь. И несмотря на свою молодость — около года, — весит уже около семидесяти килограммов.

Матильда словно знает о своей исключительности и готова использовать ее, что называется, по полной. Она почти целыми днями лежит у решетчатой металлической двери, на которой крупно выведена ее кличка и указано, какой она породы-кровей. Посетители редко когда проходят мимо нее. Кто сунет ей через решетку сдобную булочку, кто кусок копченой колбаски или морковку. И это помимо той повседневной сытной кормежки, которая ей официально полагается как обитателю здешнего зверинца.

Глаза Матильды, и без того маленькие, заплыли жиром настолько, что придают ей умильно-сонное выражение.

Иногда свинье явно надоедает излишнее внимание людей, и тогда она, вытянувшись на деревянном помосте, блаженно засыпает, никак не реагируя на толпящихся рядом посетителей зоопарка. И надо, в общем-то, сильно постараться, чтобы она проснулась и начала неспеша пережевывать то, что настойчиво засовывали ей в пасть.

Как-то моя давняя знакомая, отвечающая за зоопарк в том эколого-биологическом центре, пожаловалась:

— Наша Матильдочка была уже на сносях, когда я решила побаловать ее свежесорванными одуванчиками. В это время, опередив меня, какой-то посетитель протянул ей через металлические прутья бутерброд с сосиской. Матильда хап и сожрала эту сосиску, отбросив в сторону хлебный кусок. На мои же одуванчики даже не взглянула. А ведь основу рациона свиней такой породы составляют обычно травы, всякие злаковые.

Когда подошло время рожать, наша заморская неженка уже с трудом передвигалась на своих четырех коротких ножках, живот у нее и в самом деле стал «вислобрюхий» — аж волочился по земле. Дошло до того, что Матильде даже стало трудно заходить в свой сарайчик, где она, животное теплолюбивое, укрывалась в еще холодные весенние ночи. Пришлось срочно мастерить для нее деревянный помост, по которому она, не торопясь, важно всходила в свои «покои».

На бывшей станции юннатов знали, что Матильда должна скоро опороситься, ждали к середине мая, но это случилось несколько раньше, — в мае, как раз к самому празднику Победы. Вот было радости-то ребятишкам и их взрослым наставникам! Матильда принесла четырех милых резвых поросят: трех черных и одного пегого с черными пятнышками.

Теперь она большую часть времени проводит в теплом сарае со своими детками. Свинья-мать начинает угрожающе хрюкать, если кто-то из рабочих, производящих уборку в вольере, слишком близко приближается к крохотным хрюшкам. А уж чтобы погладить теперь у нее за ушами — ни-ни!

Многие посетители парка, даже его завсегдатаи, не догадываются о значительном прибавлении в семействе парнокопытных. Зато Матильду они видят по-прежнему, хотя и намного реже. Как и положено важной породистой особе, ее выход «на люди» теперь обставляется с особым почетом. К дверям деревянного домика подставляется наклонный настил, и свинья важно, удовлетворенно похрюкивая, сходит в вольер. Правда, тут она долго не задерживается, побалует себя тем, что принесут ей люди, — и снова к своим милым, растущим не по дням, а по часам деткам.