* * *

Хочу вглядеться в отражение,
Застывший морок угадать.
Немыслимое отторжение
Любви. И руки — не разжать!

Кувшинки матовые призрачны,
Осока ранит и роднит.
Неясные прохлады признаки
Наивно выдает родник.

Ну что же, пусть мерцает озеро,
Тумана зыбкость — неспроста.
Оцепенение стрекозие,
Грибы, и злато — как с куста.

И тишина, а может — дудочка 
Зовут домой, где лад и прок.
И сматывать пора бы удочки,
Да в омут тянет поплавок.

Грустит русалка за осокою,
Запоминаю плеск воды,
И небо в августе высокое,
Порой не выше лебеды.

29 мая 2002


* * *

Царапнула, как ржавым гвоздиком,
Случайным словом по душе.
Движенье призрачное воздуха
В сквозном осеннем витраже.
 
Но суть не в этом. Всё уладится,
На то и время — лучший врач.
Печали простенькое платьице
И перелесков тихий плач.
 
А что до раны — след затянется,
Как льдом декабрьским ручей…
Но горечь всё-таки останется,
И нежность — горечи горчей.

 30 ноября 1999


* * *

Тревожны реденькие рощи, —
Они в предчувствии снегов.
Всё стало искренней и проще:
Вражда друзей, любовь врагов.

Нам это осень нагадала,
Нам это ветры принесли…
Но разве ты об этом знала
На стылом краешке земли?

От многих знаний — лишь печали,
От недосказанности — ложь.
Устала лодка на причале
С утра черпать бортами дождь.

И столько силы в каждой капле —
Ко дну, а может, в гущу волн?
И в камышах дремали цапли,
Былых и нынешних времён.

И лёгкий запах зверобоя
Не ведая о том, бодрил.
«Я вас любил, чего же боле…»
И ангел по воде бродил.

6 апреля 2016


* * *

Листопад. Обветренные рощи.
Ясность глаз. Кружащие стрижи.
Брошенных домов святые мощи.
Узелок на память завяжи,
Чтоб потом пригрезилось, приснилось,
В одночасье накатило вдруг:
Стаи в небе и грибная сырость,
И звезда, упавшая из рук.
Быть собой не велика отвага;
Не забыть бы просеку сквозь лес,
И тоску заросшего оврага,
И любовь, оставшуюся здесь.

Сентябрь 1992