Кадникова Татьяна. Мне нежность приснилась: сама по себе
* * *
Мне нежность приснилась: сама по себе
Туманом лежала она на воде.
И всяк, её видевший, стар ли он, мал,
Кусок отрывал и карман набивал.
Я в воду входила на риск свой и страх
И нежность брала, и качала в руках.
И с ней, как с ребёнком, домой воротясь,
Я самую кровную чуяла связь.
И муж удивлялся: «Возни-то, возни!»
Но я возражала: «Вдруг чёрные дни
Настанут... И нежность, большую, как дом,
Обнимем с тобой мы и руки сомкнём!»
* * *
Я бы хотела мужчину успешного,
Мимо летящего, конного, пешего…
Пусть не сразил Змей Горыныча главного,
Я за труды одарю его лаврами —
Русского парня, с которым захочется
Тихой любви без страстей с заморочками,
Богатыря, старомодного капельку:
Взгляд, поцелуй — и с пирком да за свадебку.
Чтобы был дом и семья идеальная,
В доме — крыльцо, как ступень пьедестальная.
***
Стать мне вдруг захотелось
Девочкой-лилипуткой.
Как же ты удивишься,
Добрый мой великан!
Ты меня, лилипутку,
Спрячешь в кармашек куртки,
А не найдешь кармана,
Я заберусь в рукав.
К птицам и лилипуткам
У великанов жалость.
Птицу и лилипутку
Можно кормить с руки.
Буду ходить с тобою,
В зеркале отражаясь —
Кукольный сарафанчик,
Детские башмаки.
Сяду на край подушки,
Спать тебе не мешая,
Чтобы глаза таращить:
Вдруг тебя украдут!
Если меня разлюбишь,
Вырасту я большая,
Больше земли и неба
Вырасту — и уйду.
* * *
Нельзя изменять чуть-чуть.
Нельзя предавать немножко.
Вычерпывается ли грусть
Бездонная чайной ложкой?
Выветривается ли печаль —
Подуй на неё вентилятор?
Нельзя изменить на час
И жизнь сохранить опрятной,
И нос, как всегда, уткнуть
В крыло за ключицей тонкой...
Нельзя расстрелять чуть-чуть
И раны залить зелёнкой.
Ведь это — как сон дурной:
Всем тем, кому изменяли,
Мерещатся за окном
Деревья все вверх корнями.
* * *
Июнь нарушает поставки тепла…
К суду его! Пусть повинится…
А женщина принца в июне ждала,
Томясь, как царевна в темнице.
Вот штору отдёрнула, села на стул…
И за день дождливый — ни слова,
Хотя ей охота кричать: «Караул!»
В отсутствие пола мужского.
И, мысленно в небо плеснув бирюзы
И с кошкой обнявшись, как с грелкой,
Она неотрывно глядит на часы,
Борясь с равнодушною стрелкой.
Июль, она верит, придёт, горячо
Обняв: «Улыбнись, Несмеяна!»
И женщина гладит мужское плечо —
Пока в виде спинки дивана.