Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации

Кирилловых Лина. Рыжий

— Апорт! — сказал отец.

Рыжий стремительно бросился. Он, казалось, летел, пружинисто взмывая над землёй — молодой и здоровый питомец, счастливый оттого, что с ним играют. Дочь улыбалась, с трудом скрывая радость. Ещё бы. Уговорила, умолила, разжалобила: да и не вышло бы ей забыть эти янтарные глаза, которые темнели тогда бесконечно тоскливой печалью. Пусть отец ворчал: «Его воспитывать». Пусть мать кривилась: «Он запачкает дом». Благое, самое доброе дело: спасти из-за прутьев тюрьмы.

— Отлично, — отец был доволен. — Теперь ты можешь бросить, милая.

Рыжий вложил мяч в руку дочери.

— Ищи, — скомандовал отец. — Ну, не знаю… Кролика? У нас должны быть луговые кролики, как думаешь, родная? Ни разу их не видел.

Мать пожала плечами.

— Допустим, он поймает. Тебе на ужин приготовить?

— Да! — воодушевился отец.

Рыжий стал красться.
Он был ещё неумел — не приучен. Неосторожно ступив, вспугнул в летней поросли птицу. Птица жила здесь, в траве за оградой, кормилась и высиживала яйца, и до сих пор никто на неё не охотился. Она заклекотала, тяжело маша крыльями. Рыжий, вытянувшись, смотрел. Можно было подумать, что питомец глядит с сожалением: упустил добычу.

— Перья и кости, — мать внезапно утешила. — Есть там нечего.

— Сидеть, — произнёс отец. — А теперь… К ноге. Рядом!

Рыжий трусил по дорожке, равняясь на твёрдый шаг отца. Чисто вымытые окна гостиной блестели. Отец взмахивал свободной рукой. В другой он держал чёрный портфель. Просигналив приветствием, проехал на машине сосед. Кудряшка, примостившаяся на пассажирском сидении, что-то увлечённо разгрызала. Рыжий крутанулся и замер, уставившись вслед автомобилю. Отец загоготал. Мать, протирающая подоконник, фыркнула, но добродушно.

— Не пришлось бы его только на ночь привязывать.

— Рыжий не убежит к другим людям, — ответила дочь.

— Я не об этом. А, ладно… Когда придут из службы?

Дочь почесала нос мыльной рукой.

— Завтра. После обеда. Зачем им приходить вообще, мама? Мы ведь не обижаем Рыжего.

— Затем, чтобы он вёл себя правильно.

— Рыжий — хороший.

— Да… да.

Сосед заглушил двигатель у гаража. Он сказал Кудряшке «… вот и дома, девочка» и зашуршал пакетом с покупками.

— Сторожи.

Рыжий лёг на коврик у входной двери. Поджившая ссадина под затылком на шее напоминала про чип. Дочери стало жаль. Она присела рядом на обувную полку.

— Так надо было.

Рыжий беззвучно вздохнул.

— Чтобы ты не потерялся, да?

— Ребёнок, — сказал отец за спиной.

— А?

— Пойдём есть пирог. Мама сделала.

— А Рыжему…

— Вредно.

Рыжий вздохнул ещё раз.

— Ша, — предупредил непонятно отец. — Ну, ступай, милая.

Дочь ушла, шлёпая задником тапок, в столовую.

Отец постоял в пахнущем кремом для обуви сумраке, глядя на коврик и Рыжего. В детстве, когда сам отец был ребёнком, он тоже мечтал о питомце. Однако родители не разрешили. Слишком, говорили, большая ответственность — чья-то взятая на поруки жизнь.

— Она ещё маленькая. Не понимает.

Рыжий безмолвно дёрнул лопаткой.

— Однажды примет, — продолжил отец. — А ты… ты вроде неплохой, да, парень. Всё будет нормально. И, это, пирог…

Рыжий поднял голову.

— Кусок принесу тебе. Ладно.

Офицер специальной службы опустился на ступеньку крыльца. Рыжий смотрел на него очень внимательно. Мать с дочерью ушли в магазин. Отец, опираясь спиной о ворота, неспешно покуривал трубку. Доски будущей будки громоздились кучей у куста сирени. Чемоданчик с инструментами отец поставил здесь же. Он ленился в свой выходной. Долго будет делать, наверное.

— …но на цепь не посадят. Хорошие люди достались, — офицер зевнул и сдвинул фуражку на лоб. — Даже если и цепь. Я тебе вот что скажу, и вам всем говорю, упитомченные… Вы — везучие, да. И соседка твоя. Та, кудрявая. За фальшивки бы ей сидеть лет десять. Ну, а ты… Сам знаешь, аферист. Бегай до седин за мячиком. Ты легко отделался.

— Я знаю, — хрипло сказал Рыжий.

— Так что верность, послушание, преданность.

— В курсе.

— И не забывай про чип. Мне пора.

— Позвонить бы, — Рыжий встряхнулся.

— Нет. Не положено.

— Да хотя бы письмо!

— Нет. Нельзя.

— А, и верно. Зачем. Стыд такой…

— Дурак, — сказал офицер и поднялся.   






Сообщение (*):
Комментарии 1 - 0 из 0