Александр III

Именно этому русскому императору приписывается суперкрылатая фраза: у России всего два союзника — армия и флот. Между тем, именно он сделал все за годы своего правления, чтобы ни армии, ни флоту не пришлось проявлять кровопролитную доблесть. Александр Александрович Романов в числе тех немногих правителей нашего государства, кто умудрился все тринадцать лет своего нахождения у власти воздерживаться от «восторженного безрассудства войн».

Эту книгу ждали.

В советские времена, о такой книге можно было бы только мечтать, никто бы не позволил выпустить биографию царя-реакционера в центральном издательстве, да еще и в массовой серии. Впрочем, его и главным-то реакционером не считали. Он похоронил либеральные реформы предшественника, но советская историография и сами эти реформы не жаловала. Так что и как объект дежурной критики Александр III тоже не мелькал.

О нем подзабыли.

Но вот времена сменились, а ожиданиям пришлось продлиться.

Серия «ЖЗЛ» издательства «Молодая гвардия» широко раскинула свою авторскую сеть, так что в улове оказались и фигуры куда менее значительные, чем Александр III.

В чем была причина задержки, я думаю, виной отчасти, фигура самого главного героя. Он был человеком очень основательным, и книга о нем тоже должна была выйти основательная.

Но не панегирически восторженная.

Александр Мясников пишет живой, русский характер, живую личность на троне.

В любом разговоре о нем неизбежно возникает тема его богатырского здоровья, напрашивается сравнение — былинный богатырь, «сосредоточенная сила», как писал о нем один из современников.

Интересно, что в отличие от многих других русских самодержцев, Александр III почти никак не отмечен в современной ему поэзии, но с другой стороны его охотно изображали живописцы. Имеется целый ряд талантливейших полотен кисти Серова, Репина, Крамского. Хороша и конная статуя работы Паоло Трубецкого.

С художниками у императора сложились на редкость доверительные, взаимно комплиментарные отношения. Пожалуй, никто больше него не сделала для русских мастеров кисти, чем Александр III.

Возвращаясь к основной царской «работе» героя этой книги, надо сказать, что он отнюдь не просиживал штаны на троне. «Фигура вооруженной неподвижности России» как писал Бисмарк, значительно более влияла на движение политических процессов в Европе, чем истерическая дипломатическая суета. Александр III показал себя как влиятельный, уравновешенный арбитр в международных делах, к тому же он заключил самый масштабный союзнический договор в истории Российской империи.