И НАМ ПРЕДСТОИТ ПУТЬ-ДОРОГА

Родине

Осень. Звон ветра. Синь высоты.
Тайнопись звездопада.
Если на кладбищах ставят кресты,
Значит, так надо.

Значит, и нам предстоит путь-дорога
За теплохладные наши дела.
Скольких, скажи, не дошедших до Бога
Тьма забрала?

Скольких, ответь, еще водишь по краю,
По-матерински ревниво любя?
Я в этой жизни не доживаю
Из-за тебя.

Из-за тебя на могилах трава —
В рост! — где лежат друзья...
Но истина в том, что не ты права,
А в том, что не прав я.


Попытка завещания

Как много в городе снега!
Бери и стихи пиши.
В вагоны метро с разбега
Прыгай, буянь, греши.

До хрипоты с судьбою
Спорь, не теряй лица.
За женщину — только стоя!
За Родину — до конца!

И пусть второму — корона,
А третьему — соловьи!
Ты первый — крылья грифона
Твои!

Взлетай и лети — так надо!
Не возвращайся назад —
Писательские заградотряды
Поэзию не щадят.


* * *
Частенько теперь болею,
Но радуюсь, что живой.
Березовая аллея
Шумит молодой листвой.

Летом в ночи белеет.
Свет не застит зимой.
По-бабьи меня жалеет
И провожает домой.

Люблю поглядеть в окошко,
Лоб прижимая к стеклу,
На осень — трехцветную кошку,
Бегущую по стволу.

Досадую и сожалею,
Что нет золотой строки...
Березовая аллея —
Родные мои пеньки.


* * *
Подо льдом остывает вода.
Снегом заткана площадь пустая.
Разогнали чертей холода.
Даже ведьмы — и те не летают.

Лихозимье. А в доме зверье
Распушило хвосты у камина.
Мудрость жизни диктует свое —
Кошка мирится с сукиным сыном.

Отогрею нутро кипятком.
В небесах разгорится лампада.
И растает под языком
Предынфарктное слово — “блокада”.


* * *
Бессмысленно былое ворошить.
Пока я к лучшей участи стремился,
Двадцатый век оттяпал полдуши
И треть страны, в которой я родился.

И я тому, скажу, совсем не рад —
Похерив все небесные глаголы,
Страна влачит по кочкам тощий зад,
И близятся костры Савонаролы.

Приветствую тебя, Средневековье!
Мне обжигает лоб печать твоя.
Я жгу стихи, мешаю пепел с кровью
И смазываю петли бытия.

О, как они скрипят!
Послушай, ты,
Бегущий мимо к призрачному раю.
Я для тебя в лохмотьях красоты
На дудочке поэзии играю.


* * *
Дождь походкой гуляки прошелся по облаку,
А потом снизошел до игры на трубе.
Он сейчас поцелует не город, а родинку
На капризно приподнятой Невской губе.

И зачем я лукавую женщину-осень
С разметавшейся гривой роскошных волос
Ради музыки этой безжалостно бросил?
Чтоб какой-то дурак подобрал и унес?

Я по лужам иду, как нелепая птица,
Завернувшись в видавшее виды пальто.
Этот сон наяву будет длиться и длиться —
Из поэзии в жизнь не вернется никто.


* * *
Подснежник скукожился в банке,
Как ставшая былью мечта.
И незачем бегать к цыганке,
Чтоб прыгнуть с Тучкова моста.

Рассыпалась жизни телега,
И губы предсмертно свело.
А тут из словесного снега
Строка родилась, как назло.

И, словно отмоленный грешник,
Для жизни открывший глаза,
В душе расцвела, как подснежник,
Взлетела, как стрекоза,

И вспыхнула, словно надежда,
В преддверии Судного дня.
И губы оттаяли прежде,
Чем кто-то окликнул меня...

Спасибо, случайный прохожий.
Бог ведает имя твое.
Поэзию чувствуют кожей
И в банку не ставят ее.


* * *
Мысль превращается в слова,
Когда ослепнешь от испуга,
И кругом, кругом голова,
Когда нет преданного друга,
Когда не подают руки,
Когда никто не интересен,
Когда не крикнуть: “Помоги!”,
Когда тошнит от новых песен,
Когда оборваны шесть струн
И мошкарой роятся слухи,
Когда давно уже не юн
И смотрят искоса старухи.

Мысль превращается в слова,
Когда, безумием объятый,
Ты слышишь, как растет трава
Из глаз единственного брата,
Когда ночей твоих кошмар
Впивается в неровность строчек,
Когда о край тюремных нар
Ты отобьешь остатки почек,
Когда кружит водоворот,
Когда не объяснить событий,
Когда копаешь, словно крот,
Нору в осточертевшем быте.

Мысль превращается в слова,
Когда лишь пыль в пустой котомке,
Когда года летят в отвал,
Когда одни головоломки,
Когда на камни без соломки,
Когда в семье сплошной развал,
Когда идешь по самой кромке —
Мысль превращается в слова.