Конкурс «Новые имена» прошел в Литературном институте в апреле-мае 2019 года. В конкурсе участвовали студенты института и слушатели Высших литературных курсов. Жюри состояло из мастеров кафедры литературного мастерства и преподавателей института.

Победителями стали:

студенты:

Даниил Ананьев,

Светлана Крюкова,

Анастасия Кузьмич,

Иван Трофименко;

слушатели ВЛК:

Степан Султанов,

Всеволод Федотов.

В шорт-лист конкурса также вошли студенты Литературного института:

Михаил Бордуновский,

Элина Витомская,

Анна Иродова,

Марина Марьяшина,

Даниил Тестов,

Екатерина Чичварина,

Роман Шишков.

Всеволод Федотов

Калейдоскоп


* * *
Рано или поздно
Жители России
Обнаруживают себя
Юрием Шевчуком,
Мужиком с умным
И грустным взглядом,
С теплой водкой
В граненом стакане.
Который сидит утром на кухне
В растянутой майке,
Непрерывно и напряженно
Смотрит в окно,
Курит и тяжко вздыхает
О судьбе своего народа.
Потом выходит в осень
За новой бутылкой.


* * *
Пережила революцию,
Сына,
Войну,
Мужа,
Время.


* * *
Вот тебе жизнь —
Играйся


* * *
У моего отца
Никогда не было
Детей


* * *
Экзюпери падает
Прямо в счастье.
Единственное
Для него возможное.

С улыбкой произносит:
«Вот и всё».


* * *
В этом

(Калейдоскопе со звездами,
Подсолнухе,
Что украсит любое детство,
Странном испанском поэте,
Понимании,
Что так и должно быть)

Вся ты.


* * *
Вспышка.
И ты исчезнешь,
Если не обниму.


* * *
Мне приснилось,
Как мы с тобой
Хоронили кошку,
Которую не завели,
Потому что расстались.


* * *
Мне некуда ставить книги,
Которые я не читаю.


* * *
Сейчас
Самое
Время


* * *
Слушая Сэма Кука,
Сидя на кровати
В восемнадцатом году,
Кайфую от звука
Голоса. Кстати,
Счастлив в этом аду.


* * *
Я вас любил
Любовь еще быть может
Быть может
Может быть


* * *
Маленькие города
Переезжают в большой
Пульсируют
Ездят в метро
Закупаются в «Дикси»
Пытаются с кем-нибудь
Подружиться
По-настоящему
Боятся сказать глупость
Смотрят назад
Вернуться не могут
Поскольку сами уже другие
Чужаки, чужаки
Со временем гаснут
Из-за нехватки тепла
Становятся тенью
Себя

Люди, что являются
Большим городом с детства
Изначально устали
Они все видели
Все знают
У них потухший взгляд
От переизбытка жизни
Насыщенной до изнеможения
Шум, суета
Они бы хотели
Перебраться в поселок
На черноморском побережье
Но что-то их сдерживает
Ждут пенсии
Может показаться
Что они мертвы
Это не так
Хотя


* * *
Расскажи мне сказку
Хоть какую,
Но лучше, если б там был волк.

Ни добрый, ни хороший —
Настоящий.
Слушаю и замолкаю (смолк).




Даниил Тестов

Средний свет


* * *
умылась и окрасилась
в цвета красивых дам,
в вечернем платье бросилась
по утренним дворам,
сравнительная с кошками,
нежна сама с собой,
такая рококошная
прошла по мостовой,
прошла по черным листикам,
сложила на груди
худые руки крестиком
и встала у воды,
и рассмеялась,
и расстроилась,
стоит и выглядит — одна.
а за нею, как за Троицей:
холмы, деревья и дома.


* * *
как-то летом на мосту
задержался
свесил ноги и сидел
отражался

отражались два шнурка
две подошвы
и за ними облака
так
немножко


Вариации из Коржавина

приоткрыта в доме дверца.
спит на стуле дядя Герцен.
в четырех стеклянных лампах
электричество лежит.

за окном скребутся листья.
а под печкой декабристы,
аккуратные на вид.

тише-тише...
ночь на крыше.

декабристы, не шумите.
Александра не будите.
пусть поспит
часа на два...

у него жена мертва.


* * *
Спускаюсь ночью по Тверской
на дно Садового капкана,
где город светлый и густой:
как будто устрица в сметане,
иду сквозь улицы и сны,
и дождь, натянутый как нервы,
идет вокруг, идут часы,
идут оппозиционеры,
идет письмо жене, а в нем:
прости, я больше не приеду,
меня никто не отвезет,
я опустел, я пообедал,
я слышу только длинный грохот,
я попытался раствориться,
я даже свой холодный кофе
оставил где-то на Никитском,
я в этих улицах и датах
не соответствую себе,
мои больные предикаты
не включены в больной субъект.


* * *
можем не курить
не смотреть на горизонт
и оставить разговоры
просто будем жить
точно так же
как живут
все ночные светофоры:

стоят — на кого-то похожи —
забыли про «да» и «нет»

им просто прикольно
случайным прохожим
показывать средний
свет.


* * *
За хвойным лесом и оврагом
была погода незнакомая,
в ней полумрак, а в полумраке
холодный дом, а в доме я:
смотрю в окошко застекленное,
за ним летают насекомые,
за ним все вертится и крутится,
за ним — несется эволюция...
а я из маленького чайника
налью и буду чай с цикорием
пить из стакана с подстаканником,
и у меня — история.


Ясни-ясни...

Падал снег — смешно и низко,
три кондуктора втроем
били старого таксиста
под веселым фонарем,
а в такси, поджав колени,
кто-то спал, обсчитанным...
Падал снег, кончалась смена —
битый вез небитого.

Битов умер,
битый сел,
закурил на лавочке —
в небе снег, как мокрый мел,
налипал на лампочки.