Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации

В краю забытых душ

Анфиса Третьякова родилась в Симферополе. Студентка факультета филологии и журналистики КФУ имени В.И. Вернадского. Стихи пишет с двенадцати лет. Публикуется в газете «Московский комсомолец», в «Литературной газете», на интернет-портале «Крымское эхо» и в сетевом журнале «Камертон», также публиковалась за рубежом. Участница, дипломант и лауреат ряда фестивалей и молодежного форума. Имеет диплом за участие в проекте «Муза Тавриды», диплом победителя конкурса президентских грантов (2018). Живет в Симферополе.

Вечный муж

в стране печальных рож,
в краю забытых душ,
я знаю, ты живешь
и стонешь, Вечный муж.

покинутый давно
своей женой, детьми,
ты веришь все равно
в любовь между людьми.

как долог жизни дождь!
как много в жизни луж!
но ты, как прежде, ждешь
и веришь, Вечный муж.

храня свою мечту,
живя лишь ей одной,
ты не заметишь ту,
что Вечной есть женой.

уставши от всего,
ты будешь просто жить,
не ведая, кого
за жизнь благодарить.

инстинкты приглушив,
ты многое поймешь
о тех, кто тем и жив,
что ты еще живешь.

ты мне рукой сотрешь
растекшуюся тушь...
я знаю, ты живешь
в краю забытых душ.


Письмо Мальвине

Сидя дома на карантине,
Буратино пишет Мальвине
(Он повязки сейчас шьет из марли
И по почте их шлет папе Карле):

Ты нужна мне, Мальвина, любая,
Будь ты лысая, будь голубая.
Я завел себе алабая
И панк-рок по ночам лабаю.

Помнишь курточку на дерматине?
Так я продал ее за полтинник.
Отощал я совсем на мивине —
Так он жалуется Мальвине.

Карабас подсел на спайс
В пансионате «Ананас»,
Он разучил «Собачий вальс»
И часто вспоминает нас.

Дуремар, ушедши в минус,
Переехал на Ямал,
Чтобы наш коронавирус
Там его не доставал.

Лиса Алиса поймана полицией,
Сейчас уколы делают в больнице ей.
Базилио на самоизоляции
Последние доедает консервации.

Артемон ушел в ОМОН,
Говорит, что счастлив он
И ему, служа в ОМОНе,
Лишь плюсы со всех сторон.

А я мечтаю о Сочах,
Там для меня горит очаг.
Я тут в Крыму совсем зачах
На голых щах.


Звезды голубого экрана

Я полюбила рано
звезд голубого экрана.
Некоторых я узнала
из «голубого» журнала.

Так я влюбилась рьяно
в Тиграна Кеосаяна.
Сами судите: явно
он сыто живет и пьяно.

Знала б Рудковская Яна,
как я любила Билана!
Знает лишь старый диван,
как был мне дорог Билан.

Я полюбила Киркорова,
думала, все будет здорово.
Только что было здорового,
так это рост Киркорова!

Мне говорили, Нагиева
язык доводил до Киева.
Меня он ни разу, зараза,
не доводил до экстаза.

Я полюбила Малахова.
Охала с ним и ахала,
ведь оказалось, Малахов
афонских любил монахов.

Как-то, живя за кордоном,
я полюбила Гордона,
но, к сожалению, он
и впрямь оказался Гордон.

Вот и настала пора
Звездного часа Шнура.
Били, но полюбили
Шнура господа мусора.

Я же, ей-богу, не вру,
Певца полюбила Шуру.
Я каждый год наряжаю
Ель, как Шуру, в мишуру.

Я б полюбила Эйнштейна,
только Эйнштейн не ферштейн
в музыке Курта Кобейна
и кто такой Харви Вайнштейн.

Я полюбила Билла
Гейтса и Майкрософт.
Он подарил мне виллу
В спальном районе трусов.

Всякое в жизни было,
Но хеппи-энд тоже был:
Я полюбила дебила,
И он меня полюбил.


Прощенная боль

Отцветшие чувства
Вернулись весной:
Люблю тебя грустной
Любовью иной.

В стекляшках зеленых,
Безрадостных глаз
Я вижу влюбленных,
Смеющихся нас.

В покатости плеч —
Роковую печаль,
Несбывшихся мечт
Разоренную даль.

Замшелым туманом
Душевная мгла
Зачем-то так рано
На раны легла.

Но сердце не ранит
Прощенная боль:
Ты знаешь, лишь память
Навеки с тобой.


Что мне нравится в Крыму?

Что мне нравится в Крыму?
Что здесь пища есть уму:
Как терпели, не пойму
Украинскую «тюрьму»?

Крым — это Екатерина,
Айвазовского картина,
Для детей это Артек,
Что друзей сплотил навек.

Это Черноморский флот,
Где парней красивых взвод.
Крым — пещера Чокурча
И море в солнечных лучах.

Это мягкий южный климат
И массандровские вина.
Вкусно есть в моем Крыму
И хурму, и шаурму.

Что мне нравится в Крыму?
Раз уж вы меня спросили,
Я к ответу одному
Прихожу: что Крым — Россия!


Относительность

Посвящается радиоастроному
Олегу Верходанову


Я смотрю в окно: за окном темно.
И не видно дна, лишь глазное дно.
И не видно дня, лишь действительно:
Все вокруг меня относительно.

И с позиции наблюдателя
Жизнь прошла меня по касательной,
Выполняя безукоснительно
Лишь теорию относительно-
сти-хо-сложного разложения,
Где от «до» до «ля» — лишь движение!

И из этих вот из слагаемых
В обстоятельствах предлагаемых
Состою и я. И в мирах иных,
Может быть, сейчас я слагаю стих.

Передача была «Чтобы помнили».
Да, фотоны мы! Да, и волны мы!
И реликтовым излучением
О «начальности» изречение.

Еще помнится, как мы квакали,
Как квазары еще были кварками...
Бог сжигал мосты. Будто ластиком
Постирал хвосты головастикам.

В корень зри! — говорил Прутков.
Что ж не так с моим зрением?
Телескоп ношу я вместо очков.
И вердикт таков докторов:
То безумие, то прозрение.
Расширение с ускорением.

Умирал нейрон. В свой последний час,
Умирая, он отдавал наказ...
Смотрит мозг в окно сквозь обскуру глаз,
И свое кино крутится у нас...





Сообщение (*):
Комментарии 1 - 0 из 0