Верю

Пусть снаряды все ближе и все еще злюсь,
что служение слову обставлено скудно,
все же верится, в штопор хмельной не сорвусь —
это гении истину чтут беспробудно...

Буду в памяти нежные речи беречь,
обнуленье листвы наблюдая печально...
И глаголом небыстрым по-прежнему жечь
те сердца, что хотелось бы жечь гениально.


Затмение

Таких высот не брал в теченье ночи,
как в летнюю, что всех ночей короче.
А вышло так, что ночь была одна.
Не очень любопытная луна,
чуть повисев, за облако свинтила,
зато звезда в окошко нам светила,
и кто хмелел не от матерых вин
держал себя уже как властелин...
Наставший день умчал ее к пенатам,
и властелин стал властных дам солдатом.
(Прислала лишь письмо, и был ответ —
в том смысле, что на свете счастья нет.)

Я жил с тремя, и не с тремя встречался,
и не всегда счастливым лишь казался.
А ночь жива — затмила ночи, дни,
бегущие под знаком беготни...
Когда уже все новое — не ново,
звезды мерцанье всколыхнуть готово
все, что другая видела звезда
той ночью краткой — кратче слова «да».


Долгожитель

Двести двадцать два
славному Поэту.
Слава — те слова,
что не канут в Лету.

Тот — недолго цвел,
эти — в Лете тонут...
Лишь его глагол
сединой не тронут.
6 июня 2021


Вечность

...То вечности жерлом пожрется
И общей не уйдет судьбы.
Г.Р. Державин

Раздел сосиску догола.
Другую тоже обожгла
вода кипящая... И обе —
скончали дни в моей утробе.

Быть может — вечный им покой! —
мечтали о судьбе иной:
стать, например, сосиской в тесте,
хотя и той конец известен;
и мы, что бодро их жуем,
пожремся вечности жерлом
и станем для нее хот-догом...

Предсмертным не утешил слогом,
но в память сказанное вбил
и, в гроб сходя, благословил
всем нашим ставшего поэта.
Мерси отдельное — за это.


Афродита

Сколько листьев полегло!
Сколько было непогод!
Держит девушка весло
Дни и годы напролет.

Кто-то злится. Кто-то зло
Раздобревшее клянет,
Обо всем, что допекло,
Слезы клавишные льет.

Все завяло, что цвело.
Все завянет, что цветет.
Вековечно лишь весло
Афродиты здешних вод.

Солнце всходит тяжело,
Тяжбу с тучами ведет:
Здесь на то, чтоб жить светло,
Не ведется небосвод.


Рубеж

Бьюсь над нею: строка дорога мне,
Что высокой пытается стать.
Все пытаюсь разбрасывать камни
И за пазухой их не держать.

Долгий день уж далек от восхода.
Предзакатен и вид из окна.
Как красиво стареет природа!..
Поучиться пора, старина.


Преемственность

Бывал и дружествен, и пылок
кто прорубил в нее окно...
Ей все аукнется: дразнилок
давно уже пробито дно.

Мой соотечественник хмурый
с веселым градусом в крови
не падок лишь до синекуры:
где Спутник — там и Спутник V.

Темнит — на то она и темень,
на то и выбор злых времен:
меж тем, кто правит бал, и теми,
которым имя — легион.


* * *
Во рту горчит.
Луна торчит
Там, где положено по чину.
— Вам ветчину или дивчину?
— Спасибо, сыт.

Торчит луна —
На всех одна.
К ней устремлялась Нефертити...
— Так вы чего-нибудь хотите?
— Идите на...


Участь

Герой ахейский, славный сын Фетиды,
чьи дни так рано были сочтены,
мог избежать погибельной планиды —
сбежать от неоконченной войны.

И мог бы долго насыщаться днями
и умереть, когда забудут все...
Но для него уж выкован руками
Гефеста щит — во всей своей красе.

Морская нимфа участи для сына,
лишенной славы, не желала знать.
А славная судьба неумолима:
тому и быть, чего не миновать.

И девять лет державшаяся Троя
не защитила жен и дочерей.
Властитель муз, что воспоют героя,
его же и спровадил в мир теней...

Еще не раз античная страница
Прошелестит, что выбор предрешен.
Тернистый наш — развилками дробится
или гордится тем, что их лишен.

Для них же путь наш — весь как на ладони,
что вдруг решат резину не тянуть...
Тому, кто прилетает в капюшоне,
погасший факел освещает путь.


Благодарение

Гаситель звезд и зажигатель,
туч насылатель и удач,
спасибо, всех шаров кататель,
за радость жить игрою в мяч!

Ни в мяч, ни в жизнь я не играю,
но тех люблю, чья жизнь — игра.
За то спасибо, что не знаю,
когда оставишь во вчера;

за то, что был когда-то начат;
за то, что все еще в пути
и все еще могу иначе
до старой истины дойти;

за то, что забавляю небо
глубокомысленным лицом,
и окунаюсь в быль и небыль,
и вновь зачитываюсь Львом.


Обновление гербария

Если враг не сдается,
 его покупают. Смеется
хорошо не последний,
 а кто под конец не сопьется.

Если долго скучать,
 то скучать еще долго придется.
Если всех поучать,
 то в себе воспитаешь уродца.

Либо делаешь то,
 либо то, что тебе не зачтется.
И не знает никто, чей зароется,
 чей разовьется.

Невеселый с лица
 веселее на мушку берется.
Выход есть: до конца
 делать вид, что крапива не жжется.

Если счастия нет,
 а посуда по-прежнему бьется —
у Фортуны обед. Кончит трапезу —
 все и начнется...