Это интервью должно было появиться в американском журнале «Колорадский меридиан» в августе сего года. Журнал был одним из немногих изданий, публиковавших правду о России. Я был членом редколлегии с самого начала основания этого довольно популярного русскоязычного издания в штате Колорадо, где проживает более ста тысяч выходцев из республик бывшего СССР. Вел рубрику «Судьба человека», рассказывал не только о людях русскоязычной «коммуны» штата, но и брал интервью у известных политических и литературных деятелей России.

Много было проблем — не всем «бывшим» были по душе наши публикации. Иногда они угрожали мне и коллегам, писали анонимки, но, к чести главного редактора журнала, все материалы проходили в печать. Правда, были попытки редактировать мои тексты, но я жестко отстаивал каждую букву в своих статьях.

Так было до весны 2022 года. После начала боевых действий на Украине главный редактор (он же владелец) журнала попросил меня не затрагивать эту тему ни в моих статьях, ни в интервью. Я сказал, что в своих произведениях я этого делать не буду, а в интервью попытаюсь следовать его совету. Работать стало труднее: пришлось каждый материал согласовывать с главредом.

Согласовано было и интервью с Н.П. Бурляевым, которое долго не удавалось организовать. Николай Петрович человек весьма занятый, у него расписаны дни были «под завязку».

Я сразу предупредил редакцию, что буду вести беседу с человеком прямым, честным, который будет называть вещи своими именами. Редактор согласился на все условия, попросив только в конце интервью сделать пометку, что «редакция не во всем поддерживает мнение господина Н.П. Бурляева».

Так я и сделал.

Но, к моему удивлению, когда интервью было завершено и отправлено в журнал, главный редактор отказался его печатать. Чего он только не придумывал! И то, что дизайнеры отказываются ставить этот материал в журнал, и то, что сейчас в Денвере много беженцев с Украины, которым не понравится такая публикация, и приводил в пример всякое такое, чего и не было в интервью...

Я понял тщетность своих попыток что-либо доказать. Понял и своего главного редактора, который, выбирая между свободой слова и бизнесом, выбрал последнее, как и большинство его западных коллег, вынужденных пританцовывать политический гопак под музыку Военно-промышленного комплекса.

Что касается меня, то я попрощался тепло с «честными контрабандистами» и журналом, ставшим в один серенький ряд с такими же «самыми свободными в мире американскими изданиями».

Николай Петрович воспринял это известие с улыбкой и пониманием и предложил напечатать наш разговор в России, подтверждая слова, сказанные в его замечательном интервью, что «Россия спасет мир».

Ну как здесь было не согласиться...

Павел Кожевников

Павел Кожевников: «Иваново детство», «Андрей Рублёв», «Служили два товарища», «Мама вышла замуж» и др. Наши дети, внуки уже и не знают, кто такие Бурляев, Тарковский, Бондарчук. Так что давайте с чистого листа. Кто вы, господин Бурляев?

Николай Бурляев: Я никогда не считал себя актером и не очень хотел быть актером, но, по Промыслу Божьему, им стал. Хотел стать писателем, режиссером — и стал. Сегодня я член Союза писателей России. Издано семь книг, готовится к изданию двухтомник. Я стал режиссером, снял четыре короткометражных художественных фильма, авторский фильм «Лермонтов» и «Всё впереди», три документальных полнометражных, фильм о Тарковском (об этом можно будет потом поговорить, потому что это один из главных фильмов в моей жизни).

Создал «Кинофорум “Золотой Витязь”» 33 года назад, пойдя против общего потока распада и пошлости, хлынувшего к нам со всех экранов нашего российского кинопроката, ставшего отделением американского кинопроката, к которому я отношусь весьма критически, хотя и признаю, что есть несколько прекрасных режиссеров, ищущих истину, а не занимающихся «эффектной пустотой и доходным промыслом», как говорил Иван Александрович Ильин о такого рода «искусстве». Ну вот, собственно, кто я такой...

П.К.: Вы жалеете о распаде СССР? Что было причиной его такого быстрого конца?

Н.Б.: Конечно, это катастрофа. То, что было названо перестройкой, оказалось большой пагубой для России. Я помню, как «Радио Свобода» говорило, я даже выписал эту цитату: «Цель перестройки в том, чтобы произошла мутация русского духа. Нужно русских выбить из традиций...» Цитата закончена! Удалось ли это? Да, удалось...

С тех пор прошло 38 лет, и за это время сформировано новое поколение — на новой антикультуре, которая стала привычной для нашей молодежи.

Нужно было менять, безусловно, очень многое, но нельзя было разрушать всё! Но Запад потребовал разрушить всё. И Ельцин подписал соглашение с Америкой, допустив американцев в нашу политику, экономику и даже в военный сектор, предоставив им пропуска на все наши военные базы!

Был нанесен серьезнейший удар по нашей стране. И уже наши бывшие партнеры с Запада радовались, что ну всё — России уже нет. Экономика разрушена. Армия разрушена и пущена по миру. Уничтожены ракеты, самолеты. Всё, Россия не поднимется...

Но пришел новый лидер — Путин, и Россия стала возрождаться. То, сколько он сделал для страны, как он ее возродил, как он ее удержал, уже падающую в пропасть, как он возрождает экономику сейчас, ну и по требованию времени — военно-промышленный комплекс, который помогает подниматься и хозяйству вообще, то, что он обратил серьезное внимание на культуру, разве не заслуживает уважения народа?

К возрождению культуры и я приложил свои усилия. Я постоянно говорил, что в стране нет стратегии государственной культурной политики, подчеркивая: что делается у нас — это антикультурная политика. Я часто это говорил и с трибуны, как член Президиума Всемирного русского народного собора. В 2014 году на Патриаршем совете по культуре святейший патриарх услышал меня и обратился к президенту с этой темой. И как результат был подготовлен указ об основах и стратегии государственной культурной политики Российской Федерации...

Помню, меня пригласили в Администрацию Президента и задали вопрос: «Какой я вижу культурную политику?» Я ответил, что здесь для меня нет вопросов, я ведь это принял чисто генетически от своих учителей и предшественников.

Когда я задумал в 1992 году создать кинофорум и стал искать название для кинофестиваля — и «Витязь» тут же пришел, потому что я хотел назвать свой фестиваль по-русски, мощно, непобедимо! И тут же пришла окраска — «Золотой Витязь»! И девиз: «За нравственные идеалы, за возвышение души человека». Это то, чем я жил, чем жили мои друзья, предтечи...

И сейчас, по Промыслу Божьему, России предложено пройти у края пропасти и не погибнуть самой, выстоять, возродиться и представить обезумевшему миру новую модель государства-цивилизации — гармоничной, просветленной, опирающейся на традиционные духовно-нравственные ценности. И мы это сделаем, обязательно!

Я вижу, как возрождается Россия. Раньше я ездил по миру: Америка, Франция, Италия, Испания, Англия... Прилетаю в Хитроу — какой аэропорт! — или в Орли в Париже — о, как здорово! У нас тогда все это было хуже... А сейчас я очень много езжу по России, летаю по стране и, прилетая, скажем, на Дальний Восток, на север, на юг России, вижу кругом такие аэропорты, что Орли отдыхает! Мы возрождаемся вот в этих условиях, когда, кажется, уже около 18 тысяч санкций изобрели. Думают, что от этого России будет хуже. Да не будет хуже. Иногда раньше я думал: вот бы отгородиться от всего чуждого, идущего с Запада, от этого растления ЛГБТ, от искажения всех смыслов божественных, всех заповедей! А Запад взял да сам опустил этот железный занавес! Слава Богу, сейчас у России есть шанс возродиться, и мы возродимся.

П.К.: В 1961 году А.Кончаловский увидел вас на улице. Удивительный случай. Как-то даже не верится...

Н.Б.: Встреча с Андреем Кончаловским произошла в 1959 году, когда я шел из школы домой по Москве, в центре города. Я жил тогда на улице Горького, дом 6, практически у самого Кремля. Мне было 13 лет. И вдруг какой-то молодой человек, видно отобедавший в «Арагви» и севший на какое-то ограждение улицы, увидев меня, вдруг говорит: «Иди сюда, мальчик!»

Я к нему подошел, хотя мне говорили родители, чтобы к взрослым дядям не подходить, что они крадут мальчиков. Но я подошел, и этот обаятельный молодой человек, которому было тогда 22 года, сказал, что он кинорежиссер, учится во ВГИКе, ищет все лето такого мальчика, как я. Я выслушал его и задал вопрос: «У вас есть документы?»

Кажется, это ему весьма понравилось, потому что он, улыбнувшись, сказал: «Какой ты дотошный мальчик...» Показал свой студенческий билет, где я прочитал: «Андрей Михалков (тогда он был Андреем Михалковым, это потом он взял фамилию Кончаловский), студент ВГИКа».

Я не помышлял быть актером: в пять лет я был испуган и стал заикаться. Ну и думал: как заика может быть артистом? Предки мои — бабушка и дедушка — были актерами. Да и мой брат старший, Борис, был уже актером... И к тому времени, когда я познакомился с Кончаловским, он уже имел шесть фильмов в своем активе, и я с ним часто бывал и на съемках, и на премьерах его фильмов, и даже уже пробовался два раза, стоял перед кинокамерой — в 1955 году и в 57-м. Но меня не брали. Так что это все уже как-то подводило меня к будущей профессии. Ну я вот сейчас говорю Андрею Кончаловскому, как я ему благодарен за то, что его Господь послал в нужное место, в нужное время... Он определил мою судьбу...

Кончаловский дружил с Тарковским. И когда Кончаловский окончил фильм «Мальчик и голубь», где я сыграл главную роль, именно тогда Тарковскому предложили снять «Иваново детство». Абсолютно гиблый проект, который, сняв наполовину, запорол другой режиссер.

И это катастрофа была для «Мосфильма», который, не сдав к концу года киноединицу, лишит премии 5000 человек. Начали искать судорожно, кто бы мог взяться за это абсолютно гиблое дело. Ни средств, ни времени на создание фильма с нуля уже нет. Андрей Тарковский колебался: денег и времени — нет, героя — нет. И вот именно тогда Андрей Кончаловский приглашает своего друга: «У меня есть мальчик, посмотри мой фильм».

Я помню этот просмотр. Мне недавно напомнила о нем Ирина Тарковская, первая жена Андрея, которая играла мою маму в фильме «Иваново детство», а потом роль дурочки в «Андрее Рублёве». Сейчас мы с ней особенно близки. Она недавно мне сказала: «А ты помнишь, как мы с Андреем пришли посмотреть фильм Андрона “Мальчик и голубь”, ты сидел за нами, а мы с Андреем перед тобой?»

И я начал вспоминать тот момент и пару, сидевшую передо мной. Почему-то девушка все время оглядывалась на меня. Ирина мне напомнила: «Когда я оглянулась в очередной раз, ты мне задал вопрос: “А почему вы на меня все время смотрите?” Я тебе сказала: “А ты мне понравился...” А ты мне ответил: “И вы мне тоже!”» А того, кто был рядом с ней, я вообще не зафиксировал, потому что он и не поворачивался ко мне... А это был Андрей Тарковский, и в этом зале решалась моя судьба!

Андрей Тарковский никогда не говорил мне о том, что он абсолютно был во мне уверен. Напротив, он мне сделал шесть кинопроб! Столько проб обычно не делают. Одна проба — и понятно, подходит этот актер или нет. А у меня — проба за пробой: красят волосы в русый цвет, оттопыривают уши, рисуют веснушки... Я думал тогда: «Сомневаются во мне... Ну правда, какой я Иван? Я больше был похож на американского киногероя — этакий Джеки Куген».

А он, оказывается, искал под меня партнеров. Пригласил на пробу уже прославившегося в «Балладе о солдате» Владимира Ивашова, потом замечательного артиста, участника Отечественной войны Валентина Зубкова, потом Женю Жарикова, потом какого-то хрипатого Володю. Как потом выяснилось — Владимира Высоцкого, которого не утвердил на роль капитана Холина.

Когда мы уехали на съемки на Украину, в Канев на Днепре, и Андрей с Андроном Кончаловским распевали по вечерам блатные песни какого-то Высоцкого, я представить себе не мог, что это песни моего нового друга, доброго, внимательного и трепетного партнера по тем пробам — Володи.

Так вот это все — судьба. Лет пять назад мне присылали на телефон интервью, которое Тарковский дал в Риге латышскому журналисту после создания фильма «Андрей Рублёв». Я с огромным интересом все смотрю, что касается Тарковского, для меня это очень дорого... Тарковскому задают вопрос: «Почему вы взялись за этот гиблый проект?» И он отвечает: «Ну, я взялся по двум причинам: потому что у меня уже был Коля Бурляев, которого я знал к тому времени, и то, что нам удалось придумать, было названо потом “снами Ивана”»...

Проходит несколько секунд, и он опять говорит: «Ну, я бы не стал делать этот фильм, если бы не было Коли Бурляева, потому что успех фильма зависел от главного героя!»

Это было очень неожиданным для меня признанием...

Я создал сейчас фильм о Тарковском. Я не хочу показаться вам нескромным, но это лучший фильм о Тарковском! Этим фильмом я сказал то о Тарковском, что о нем никто не говорил. Поверьте, это мог сказать только я. Поэтому у меня было страстное желание сделать свой фильм к его юбилею, к девяностолетию. И эта возможность появилась. Почему я утверждаю, что таких фильмов не было о Тарковском? Ну, потому что я первый сказал о религиозной, духовной сути жизни и творчества Тарковского, которую я прозревал в нем всю жизнь, видел, что он больше живет там, в ином мире, чем в этой реальности, где присутствуют его тело, оболочка; через глаза было видно, что он находится где-то очень высоко, там, где живут его образы.

Я после «Андрея Рублёва» начал утверждать, что Тарковский — верующий человек. Вот тексты из дневника Андрея Тарковского: «Боже, чувствую приближение Твое, чувствую руку Твою на затылке моем. И только тяжесть грехов и злоба низменной души моей не дают творить Твою волю. Верую, Господи, и хочу видеть мир и людей такими, какими Ты их создал. Ничего не прошу, Господи, помоги и прости».

Это молитва Андрея Тарковского и мой фильм, который был соткан из моих дневников и Тарковского, где все сошлось, хотя мы с ним об этом тогда не говорили — ни о Боге, ни о вечности, ни о смерти, ни о бессмертии...

П.К.: Что, по вашему мнению, утратило современное кино, превращаясь в киноиндустрию?

Н.Б.: Нашему поколению повезло, потому что мы воспитывались на замечательных фильмах. На примере настоящих героев: Александр Матросов, Зоя Космодемьянская, Александр Невский, Суворов, Нахимов, Кутузов... Боже мой! Сейчас этого нет, но мы будем добиваться, чтобы это приходило в наш кинематограф и чтобы он вновь стал удивлять весь обезумевший мир, как будет удивлять Россия, когда мы одержим победу, а победу мы обязательно одержим!

Нынешнее наше кино утратило всё. Мои коллеги, не побоюсь это сказать, предали кино как искусство. Кино стало доходным промыслом. А тут еще такая приманка, как Голливуд, который затопил наш кинопрокат своими фильмами, своей пошлостью, глупостью, примитивом, эффектной пустотой. И мои коллеги, русские режиссеры, — для них стало эталоном жажда одного — получить вот эту желтую болванку под названием «Оскар», абсолютно обезличенную и опошленную. Когда-то «Оскар» давали хорошим фильмам; и у американцев были хорошие фильмы, удостоенные «Оскара», и наши советские режиссеры — и Бондарчук, и Меньшов, и Никита Михалков — получали эту премию, тогда еще имеющую какое-то значение. Но в наше время все захотели любой ценой получить этот «Оскар». И он обесценился.

Мне очень жаль американское кино. Оно оккупировало и терроризировало весь мир. Но я думаю, что Россия из-под этого гнета уже выбирается, от нас уже отрезано такое американское кино, слава Богу.

Наше кино должно возродиться, должны появляться новые талантливые люди, фильмы о СВО, о наших парнях там, которые жертвуют жизнью явно не за 500 олигархов, которые, так сказать, еще пока держат Россию в руках... Я верю, Россия изменится к лучшему, она уже меняется...

П.К.: Какие современные фильмы, по вашему мнению, можно считать продолжением традиций советского кино?

Н.Б.: Современными российскими фильмами похвастаться я лично не могу. На одном из заседаний Общественного совета при Минкульте перед нами выступил с отчетом директор (теперь уже бывший) Фонда кино. Он отчитался о проделанной работе за пять минут, сказав, что создано 300 фильмов, что они уже отвоевали 18% у американцев в российском прокате. В общем, что все хорошо.

Я, проанализировав работу ФК, в своем выступлении сказал, что, как патриот, должен бы порадоваться, что вы отвоевали какие-то 18%, что уже потекли деньги кому-то в частные руки, что вы создали 300 фильмов за семь лет... «А чем мы можем гордиться? — спросил я. — Ведь из этих 300 фильмов можно выделить лишь пять-шесть картин, которые не предают кино как искусство, а все прочее — это доходный промысел, эффектная пустота. Вы понижаете духовный уровень народа!»

Это было несколько лет назад. Сейчас я могу назвать где-то 10–12 фильмов! И конечно, этого мало, крайне мало для такой талантливой страны. К сожалению, иначе пока и не может быть, потому что у нас действует старый рыночный — прежний подход. Начальство требует создать блокбастеры, а что такое блокбастер, не все сознавали в то время. Ну пришлось объяснять это нашему бывшему министру культуры, который предложил мне создать блокбастер о русском святом. Я его спросил: «А вы знаете, что означает это слово? Это сленг летчиков-англичан Второй мировой войны, которые так прозвали бомбу особой разрушающей силы, разрушающей кварталы. То есть block — квартал, bust — разрушить. Что, вы хотите, чтобы такой фильм вышел о русском святом?»

П.К.: Теперь давайте перейдем к наиболее часто встречающимся вопросам от читателей. В США сейчас о России либо плохо, либо ничего. Рядовому американцу трудно разобраться в реальных причинах войны между Россией и Украиной. Здесь железобетонно винят во всем Россию. В нескольких словах ответьте: зачем напала Россия на Украину? И как вы, христианин, человек, снявшийся в таком великом антивоенном фильме — «Иваново детство», можете оправдывать войну, лишая других Иванов детства?

Н.Б.: Вопрос задан с позиции, с точки зрения обывателя, одурманенного ложью пропаганды — западноевропейской и американской.

Так вот, сама постановка вопроса — «почему Россия напала на Украину?» — неверная. Это не Россия напала на Украину — а Украина напала! Точнее, развязали войну не украинцы, не мои собратья (потому что и во мне течет малороссийская кровь), а часть продажных иуд славянского мира, хотя большинство у руля нынешнего киевского режима и к славянству-то отношения не имеет. Они прорвались к власти — эти шоумены, предавшие своих дедов-евреев, которые воевали за нашу общую Родину. Зеленский предал всё, продал всех и вся. Это клоун, бездарный артист, комик...

Задавший этот вопрос, видимо, не знает, что это Украина уничтожала, убивала русских людей в Донбассе, в Донецке и в Луганске целых 8 лет, обманывая Россию, да и весь мир! Яркий пример обмана — Минские соглашения. И в том, что вам врали, договариваясь, недавно признался Запад, призналась сама Меркель, да и все, кто подписал тот документ только с одной целью — чтобы дать время напичкать Украину оружием. И они, преступники в Киеве, напали на исконные русские земли. Ведь все эти земли — донецкие, луганские, Херсон, Одесса, — все это русская земля, часть Святой Руси! А что такое Святая Русь? Это Россия, Украина, Беларусь!

Меня до сих пор удивляет, как это могло случиться. Я же знаю всю украинскую киноэлиту. И мы до 2014 года шли рука об руку, хотя уже тогда, приезжая в Киев, я видел эти тенденции, я видел, куда заносит отдельных моих друзей, к которым я очень хорошо относился. Помню, как в 93-м я пригласил украинцев на свой первый кинофорум «Золотой Витязь», потому что украинское кино было мощное кино — ну как же без них? Обзвонил всех своих друзей. Позвонил Юрию Ильенко, классику украинскому. Он приехал с женой — Людмилой Ефименко. Потом мне Людмила рассказывала: «Когда ты нам позвонил в Киев, у нас такая была реакция: “Ну вот опять эта Москва. Только что оторвались от нее, стали незалежными, и опять туда ехать!”»

Но когда они приехали в Москву, то попали в родную атмосферу, атмосферу любви, потому что Россия любит всех и гармонизирует пространство!

Еще раз подчеркну: Россия спасет мир — и это не отменяемая, провиденциальная аксиома, которую ощущали лучшие умы человечества, что что-то из России придет к этому обезумевшему миру, предавшему все христианские ценности бытия, уничтожающему себя. Люди по трусости занимаются попустительством, им страшно восстать против всех этих ЛГБТ! Объявят тебя террористом, инакомыслящим. Люди молчат из страха. Но время приходит говорить правду. И не принимать лжи! Как говорил великий Достоевский: «Дьявол с Богом борется, и поле битвы — сердце человека». И великий малороссиянин Гоголь утверждал: «Сейчас идет бой, самый главный бой — бой за душу человека». Этот бой сейчас ожесточился. До предела. Враги пытаются уничтожить Россию, поэтому опять весь западный мир, как и прежде, как и при Наполеоне, собравшем всю Европу, как при Гитлере, объединившем всю Европу, эти недоумки-правители, забывшие уроки истории, опять собрались покорить Россию, стереть ее с лица земли! Посмотрите на тех, кто управляет в странах европейских. Это бездарные, бездетные люди, им наплевать на то, что будет дальше, — у них же нет детей!

Это все очень серьезно, все эти извращения, и дьяволу это угодно — погубить мир, чтобы и не плодились, и не размножались.

Давайте поставим все на свои места: Россия ведет точную «хирургическую» операцию по вырезанию раковой опухоли — нацизма с моей прародины Украины!

У меня вопрос к моим дорогим, любимым мною до сих пор коллегам — украинским кинематографистам. Как вы это допустили? Вы что, не видели факельные шествия по Киеву, не видели выброшенные в приветствии руки «Зиг хайль!»? Не видели символику нацистскую? Вы же это все видели! Почему же вы это допустили? А раз допустили, то терпите теперь эту операцию по вырезанию раковой опухоли нацизма. И эта опухоль будет вырезана. Да, будут жертвы. Они есть, и люди гибнут с обеих сторон... Все теперь знают, что это Запад организовал Майдан, подкармливая протестующих своими печенюшками, что Запад бросает украинцев на пулеметы русских... Ну вот и дотерпелись, допрыгались мои наивные братья.

П.К.: Жестко, очень жестко... Я должен здесь пояснить, что в Колорадо сейчас много беженцев с Украины, как с той, так и с другой стороны. Не все они «одурманены ложью пропаганды». Многие видели войну собственными глазами, у многих погибли родные, близкие, дети, родители... Большинство из них не виновны в том, что «паны творили и творят». У них один вопрос: когда это закончится и зачем чужому «хирургу» нужно было вмешиваться в дела семейные? Ведь Украина не вмешивалась в подобную ситуацию, когда Чечня захотела отделиться. Что же это получается, России можно было воевать за свой суверенитет, а Украине нет? И еще: вы же христианин, значит, вы выбрали «око за око», а не «подставь другую щеку»?

Н.Б.: Я уже говорил здесь про Святую Русь — Россию, Украину и Белоруссию. В Евангелии говорится, что царство, разделившееся в себе, не устоит. И то, что происходит сейчас на моей прародине Украине, для меня абсолютно небезразлично и достаточно болезненно, потому что самое главное, что удалось князю мира сего (сатане), — это столкнуть в братоубийственную рознь Россию и Украину. Так что ни о каком вмешательстве в «самостийность Украины» речь не может идти, и медицинское сравнение с «хирургом и больным» здесь может быть только в том, что мы спасаем от смерти Святую Русь — нашу, славянскую землю, наших людей — от вмешательства инородных вирусов. И здесь без хирурга не обойтись: погубим пациента.

Неверно и сравнение ситуации на Украине с подавлением мятежа в Чечне, организованного бандами лжеисламистов, которые никакого отношения к исламу-то и не имеют. Теперь все знают, что эти преступники направлялись с Запада, который поддерживал их оружием, деньгами. Задавший вопрос, видимо, не знает или сознательно скрывает то, что, поддерживая банды в Чечне, Америка сама вскормила террористов, которые создали свое преступное государство ИГИЛ. И если бы не Россия, ее «хирургическая операция» в Чечне и в Сирии, то натовцев выгнали бы не только из Афганистана, но и отовсюду.

Нелишне в этой связи напомнить слова Путина, что сейчас Россия восстала не только за русский мир, она сейчас борется с мировым сатанизмом.

Замечание про «око за око» и «подставь другую щеку» тоже, как мне кажется, вырвано из контекста. Здесь не «око за око», а за Святую Русь! И подставлять щеки сатане Россия не может, не имеет права.

П.К.: Если не возражаете, давайте теперь перейдем на другую тему. Кратко я бы обозначил вопрос к вам так: вы за красных или за белых?

Н.Б.: За кого я — за белых или за красных? Я ни за белых и ни за красных, хотя и по ту, и по эту сторону стояли мои прародители. Кто-то поддерживал Белое движение, а кто-то — как мой дед — был комендантом усадьбы Ленина в Горках.

Так что, отвечая на ваш вопрос, скажу так: все, что случилось в истории нашего Отечества, и злое, и дурное, и высокое, и низкое, — все это наше, ничего уже не вычеркнешь. Но разборки между красными и белыми пусть остаются в прошлом и не разрушают нашу сегодняшнюю жизнь. Разумеется, забывать о трагических страницах истории нельзя, но непосредственных участников этих разборок уже нет на земле. Все они отвечают за себя и свои поступки перед иным судом, который на Небесах. И перед этим же судом когда-нибудь встанем и все мы, ныне живущие. И точно так же будем отвечать не за чьи-то грехи, а исключительно за себя и за свои дела.

Что здесь добавить? Удалось сатане разделить нашу страну тогда, в 1917-м, во многом удается разделить и сейчас. Я стал депутатом парламента от фракции «Справедливая Россия», не вступая в партию, но полностью поддерживаю то, что предложила «Справедливая Россия»: они предложили удивительную программу, под которой я полностью подписываюсь. Эта программа направлена на борьбу за справедливость, которая сейчас у нас не в полном достатке присутствует в нашей возрождающейся России. Я за то, чтобы успеть за краткую жизнь максимально плодотворно послужить Отечеству.

П.К.: Многим у нас непонятна политическая палитра России. Западные СМИ постоянно твердят о «диктатуре Путина» и «карманном парламенте». Кажется, без Путина Госдума ничего и не решает. Володин, «Единая Россия» постоянно блокируют предложения других партий. Скажите, почему так? Ведь вся Россия кипит от коррупции на таможне, требует ввести визы для мигрантов, которые тысячами, даже уже миллионами убегают из своих республик и не желают адаптироваться к российским законам и традициям. На разных шоу политики да и сами депутаты кричат, бьют в колокола, говоря об опасности такого нашествия людей с чуждой культурой, а ГД ничего не делает. Могу привести и другие проблемы, которые не решаются из-за того, что Путин — цитирую — «не дает отмашку». Вы, парламентарии, неужели не видите, что творится в стране? Неужели не читаете чаты, не слышите «михалковых-бастрыкиных-михеевых-соловьевых»? Почему границы открыты, почему президент глух к «стону народному»? Это я суммировал вопросы, которыми заполнены все платформы Интернета.

Н.Б.: Вы задали не один, а множество вопросов, попробую ответить. Прежде всего о «диктатуре Путина». Приведу пример. Когда царь Николай I пригласил к себе из ссылки Александра Сергеевича Пушкина, он задал поэту такой вопрос: «С чего бы ты начал реформы?» Пушкин ответил: «С образования, потому что души неокрепшие пойдут за любым водителем».

Далее у них был спор о форме правления. Пушкин предложил республику, конституционную монархию, демократию. И царь — умный человек — ответил так, что там, где все правят, — там не правит никто... Так что я согласен с Николаем Павловичем, императором. Путин не диктатор, абсолютно нет, но он правит огромным кораблем в неспокойное время, и отдать руль в штормовую погоду толпе — преступно.

Что касается «карманного парламента», то нет, вовсе он не карманный, просто в нем сейчас есть гармония — то, чего нет в большинстве парламентов мира. У нас сейчас пять партий. Да, правящая партия — «Единая Россия», но есть еще четыре оппозиционные партии: КПРФ, «Справедливая Россия», к которой я отношусь, ЛДПР и «Новые люди». И каждый говорит абсолютно свободно то, что хочет. И подвижки есть, и принимаются законопроекты оппозиционных партий в большом количестве. Какая же «карманная Дума», когда президент сделал то, что не делают другие президенты? Он дал свободу Думе и право утверждать правительство Российской Федерации! Где еще такое есть, в каких парламентах мира существует такая практика? Да, «Единая Россия» — партия большинства, это так, но на них и ответственности больше, вся ответственность практически на них. «Единая России», к примеру, игнорируя протесты коммунистов, справедливороссов, проводит свою линию и голосует так, как они считают нужным, они берут ответственность на себя. Если бы вы сейчас приехали в Россию, вы бы увидели, как она развивается, строится как на дрожжах, как появляются новые автострады, роскошные аэропорты по всей стране. Транспорт развивается, всё развивается... И это, кстати, благодаря Западу — спасибо большое за санкции. Это вы нас заставили сосредотачиваться и эффективно работать... Россия настолько мощная, огромная и талантливая, что сейчас процесс развития России абсолютно очевиден всему миру.

Все ли хорошо у нас в Думе? Конечно, нет. Я тоже бы хотел, чтобы в нашем парламенте не было балласта. Нас там 450 человек. И если честно, то считаю, что в общем-то без ста человек мы могли бы легко обойтись...

П.К.: И все же о миграции...

Н.Б.: Да, я не забыл... Поверьте, Дума много уже сделала по этому вопросу. Но события последних дней заставляют более активно реагировать на наплыв легальных и нелегальных мигрантов в Россию. Именно опираясь на тревогу парламентариев, и президент серьезно занялся этим вопросом. Он слышит, слышит и парламентариев, и народ! И то, что разумно, он принимает. Так что по поводу «отмашки Путина» — это опять из западных дешевых инсинуаций.

Что касается решающей роли партии «ЕР» в нашем парламенте, то разве в США не так? Партия большинства везде в мире использует свое право решающего голоса.

П.К.: Вы не являетесь членом партии «Справедливая Россия — Патриоты — За правду», но избраны от нее. Не находите это странным? Что это, вынужденная мера, несогласие с некоторыми принципами партии, желание быть независимым?

Н.Б.: Да, я действительно избран был от партии «Справедливая Россия». Но когда решался вопрос, стать ли мне депутатом, я признался, что в силу своих убеждений я не могу принадлежать к какой-нибудь конкретной партии. Это мои убеждения, убеждения потомственного казака, для которого есть одна партия — Господа Бога и России. Это было принято руководителем партии Сергеем Мироновым, и это не мешает мне разделять программу этой партии. И самое главное было для меня, когда я решал, какую партию поддержать, то, что в программе «Справедливой России» первым пунктом была прописана культура! И сразу же понял, что это моя программа. Именно этим я пытаюсь заниматься в Государственной думе.

Вопрос зависимости партии от федерального руководства — это сложный вопрос. Я лично и до того, как пошел на выборы от этой партии, и теперь вижу абсолютно независимые суждения лидера «Справедливой России» Сергея Миронова, членов фракции, которые говорят вещи абсолютно неудобоприятные для некоторых лиц из федерального руководства.

П.К.: А это жесткий вопрос из Москвы. Комитет Госдумы по культуре и вы лично поддержали кандидатуру Ольги Любимовой на пост министра культуры в новом правительстве России. Почему? Ведь все видят, что она не справляется. Все эти V-Fest'ы, «инстасамки», «кишлаки», меладзе, лолиты, киркоровы, богомоловы, реввы, рейхельгаузы, орбакайте... Список можно продолжить. Все они, ненавидя Россию, либо возвращаются на свои прежние теплые места, либо едут к вам, не скрывая этого, на заработки. Откуда это «ватное всепрощенчество» к врагам и ненависть к своим в русской интеллигенции, о которой еще Ленин сказал горькую правду?

Н.Б.: Это действительно так — я, так же как и все, проголосовал за переизбрание Ольги Борисовны Любимовой на пост министра культуры. Хотя у меня очень много вопросов, которые прямо задаю я ей, и у нас было общение именно по тем вопросам, которые сейчас вы затрагиваете, ну вот о том, почему все это, так сказать, бесовство шоу-бизнеса и массовой культуры у нас так расцветает. Я же не раз предлагал с трибуны Думы вывести шоу-бизнес из понятия «культура», поскольку это не культура, это антикультура, понижающая духовный уровень нашего народа. И вот когда у нас была беседа с Ольгой Борисовной, я ей задал все эти вопросы и сказал, что нельзя поддерживать ей шоу-бизнес.

Она мне ответила прямо и честно, что Минкультуры и не поддерживает этот бизнес, абсолютно они этим не занимаются. И шоу-бизнес живет на какие-то свои деньги, покупают каналы телевидения и показывают все, что хотят.

П.К.: Другими словами, она умыла руки. Как это «Минкультуры этим не занимается»? И вы (я имею в виду всю Думу) так легко приняли эту детскую отговорку и проголосовали за человека, который потворствует «бесовству»? Ладно другие, но на вас-то, Николай Петрович, это не похоже.

Н.Б.: Думаю, Павел, вы здесь передергиваете. Не все зависит от министра культуры. Поверьте мне, все, что от нее зависит, она пытается делать...

Что касается лично меня, то, как я говорил в начале интервью, я много раз с трибуны Думы предлагал реорганизацию Минкультуры Российской Федерации. В частности, предложил введение в правительстве Российской Федерации нового поста — заместителя председателя правительства по культуре. Этим должен заниматься отдельный человек, а не попутно, в нагрузку, занимаясь еще социальными вопросами, медициной и так далее. Это отдельное направление, это основа национальной безопасности.

Я это продолжаю говорить на разных уровнях — говорил и в Администрации Президента, и в Совете безопасности, и в Госдуме, и в правоохранительных органах. Не так быстро принимаются государственные решения, поверьте. Это не только в российском парламенте, это везде — ведь от одного поспешного решения пострадают миллионы людей...

П.К.: Что вы думаете о Захаре Прилепине? Он дал интервью нашему журналу несколько лет назад и не оставил равнодушным ни одного читателя. Много к нему вопросов накопилось, критики, пожеланий, очень много. Надеюсь на новое интервью с этим талантливейшим писателем и, как мне кажется, противоречивым политиком.

Н.Б.: Захар Прилепин один из самых заметных писателей современности. И недаром он удостоен самой высшей награды Международного славянского литературного форума «Золотой Витязь» — золотой медали имени Александра Сергеевича Пушкина за выдающийся вклад в литературу. Кроме того, этот человек не только прекрасный писатель, он еще и русский воин. И он единственный тогда, в самом начале, когда мои украинские братья проливали кровь наших братьев в Донецкой Республике, а мир молчал, взял оружие в руки и пошел защищать русский мир. Это о многом говорит. О его взглядах на политику оставим к вашему разговору с ним.

П.К.: Сейчас популярно смешивать понятия «патриотизм» и «национализм». Вы патриот или националист?

Н.Б.: Сейчас действительно все сваливается в одну кучу — патриотизм, национализм, шовинизм. Прекрасно говорил Рерих: «Счастье наше в том, что русский народ не шовинист, он и беды переживет, ибо высоко небо этого народа». И это правильно.

Я прежде всего патриот России, всегда им был и останусь до конца дней моих. А теперь о национализме. Русский народ начали отучать еще при советской власти, а потом при Ельцине, отучать от того, что вообще может называться русским. Стоило назваться русским или что-то хорошее говорить о России, за Россию — и тебя тут же автоматически приписывали к лагерю националистов, шовинистов и мракобесов.

Сейчас исцеляется Россия, понимает, что такое русский народ для страны великой, объединяющей абсолютно все народы. И эти народы не погибли ни в прошлой России, ни в рамках Советского Союза. Самое главное — не забывать русским людям то, что они русские люди. Как говорил Суворов: «Мы русские, какой восторг!» И эта любовь к своей нации должна быть без шовинизма, без национализма, ибо — «высоко небо нашего народа»!

Не удержусь и приведу такой пример, который, как мне кажется, подтверждает силу и единство нашего народа. Когда умерла моя мама, я был на кладбище, стоял в достаточно длинной очереди, чтобы оформить документы. Рядом стояли две женщины нерусской национальности, уже в возрасте женщины. И вдруг одна из них спросила: «Вы Бурляев?» Я ответил: «Да». Ожидал, быть может, учитывая то, что я президент славянского форума «Золотой Витязь», что будет вопрос: «Ну а как же мы, малые народы?», и так далее. И вдруг эта женщина говорит: «Спасибо вам за все, что вы делаете, потому что, пока есть Россия, есть все мы!» Это невыдуманная история. Это из жизни. Это и есть та сила наша, которую никак не могут понять враги России.

П.К.: Откуда родом ваши предки? Кем они были?

Н.Б.: Мне отец в детстве очень часто говорил, и даже этим надоедал: «А знаешь, что твой прапрапрапрадед был сподвижником Богдана Хмельницкого? Запорожский казак, полковник Кондрат Бурляй, кум Богдана Хмельницкого, которого тот посылал с посольством о присоединении Украины к России?» Тогда я просто не понимал, зачем он мне все время об этом говорил... Но прошли годы, и пять лет назад мне историки принесли выписку из Посольского указа от 1652 года, где петровской вязью написано, что в Москву прибыли запорожский полковник Кондрат Бурляй и гетман Мужиловский с посольством о присоединении Украины к России со всем войском на вечные времена. Предки мои уже тогда понимали, что мы единая Святая Русь, что без России Украины быть не может, что только вместе мы можем быть Святой Русью.

П.К.: Какое общество строит новая Россия? Ведь идеология отменена Конституцией, а как без идеологии, без духовности?

Н.Б.: Да, идеология была отменена и вычеркнута из Конституции по требованию американцев. А как вообще возможно жить-то без идеологии? Это невозможно, и при Ельцине была идеология, идеология сатанинская, идеология вседозволенности. У нас была беседа с тогдашним нашим министром культуры Швыдким. Я говорю: «Почему вот вы поддерживаете все это безобразие?» Он ответил: «А у нас теперь нет идеологии», — и показал мне на пункт Конституции.

Я много раз с трибуны парламента заявлял о том, что нам необходима идеология. А либералы каждый раз отвергали мои предложения — они очень боятся этого слова. А как слово это переводится? Оно переводится как «наука об идее», «наука об идеале». Но разве государство, заботящееся о том, какое будет следующее поколение, не имеет права на свою науку об идеале? Да не только имеет право — оно обязано иметь идеологию!

Еще они боятся цензуры. Ну а это слово как переводится? «Строгое суждение», «взыскательная критика». Так чего же бояться строгого суждения и критики?

Кстати, я должен признаться, что я буду первым, кто выступил против политической цензуры! И я, и все мои друзья, которые жили при советской власти, и Тарковский, и Высоцкий, и Кончаловский, и Михалков, и Тодоровский — мы все натерпелись от политической цензуры, от этой глупости. Но общественный контроль должен быть. Напомню, что говорил о цензуре «наше всё» — Александр Сергеевич Пушкин, я цитирую дословно: «Всякое христианское государство, под какой бы формой правления оно ни существовало, должно иметь цензуру. Разве речь и рукопись не подлежат закону? Нельзя позволять проповедовать на площадях каждому то, что в голову взбредет. И государство вправе остановить раздачу рукописей...» Лучше не скажешь!

Я сейчас пытаюсь через наш парламент провести закон об общественных советах. Советы должны быть не политической цензурой, а цензурой общественной. Это цензура нашего народа, а уж кого туда делегировать — это отдельный вопрос, и такие люди у нас в стране есть.

Еще об одном хочется сказать. Полтора года назад был создан Культурный фронт России, который объединил практически всю Россию — 66 регионов от Дальнего Востока до Калининграда и Северного Кавказа. Они открыли свои отделения, и сопредседатели нашего КФР — это самые выдающиеся деятели нашей культуры, даже мировой культуры. Это дирижер Валерий Гергиев, кинорежиссер Андрей Кончаловский, дирижер и музыкант Юрий Башмет, Захар Прилепин... Все вошли, вся Россия. Так вот, когда, уже создав этот фронт, я пришел в Администрацию Президента и предложил для начала всего 120 имен экспертов в области кинематографа, театра, музыки, литературы, живописи — тех, кто реально понимает, что это такое, мне было сказано в Администрации, что Культурный фронт России должен стать той экспертной базой, которая будет регулировать вопросы культуры в стране. Разумное предложение. Посмотрим, исполнится ли оно...