Когда мы говорим о Победе над фашистской Германией, даже о ее формальной стороне, мы не можем ограничиться исключительно вопросом капитуляции немецких войск. Такой подход был бы изначально неполон. И если подписание Акта о капитуляции официально фиксирует сам момент Победы в войне, то воинский парад войск страны-победительницы является своеобразной констатацией факта Победы — именно парад в мировой истории во все времена знаменовал собой успешное завершение военных конфликтов. Еще в Древнем Риме событием общегосударственного значения был триумф (лат. triumphus) — торжественное вступление в столицу (то есть в собственно Рим) возвращающегося с войны с победой полководца и его войск. Хотя и бывали исключения, триумфы обычно все же проводились только по окончании войны, причем окончании не просто победоносном, но и завершившемся полным разгромом противника. Завершение Великой Отечественной войны (или Второй мировой войны в Европе), естественно, полностью отвечало подобным условиям. Победа над Германией была одержана войсками Антигитлеровской коалиции в целом, в связи с чем победителями могли с полным правом считать себя все ее участники, и прежде всего члены «Большой тройки» — СССР, США и Великобритания. Для нас вопрос о том, кто внес основной вклад в Победу, не стоит — как минимум оценка численности погибших военнослужащих вермахта и СС на различных фронтах Второй мировой войны¹ констатирует: основной вклад в Победу внесла именно Красная армия. Если в какой-либо другой стране имеет хождение другая точка зрения, то это их дело. В нашей стране консенсус по этому вопросу существует и сомнению у абсолютного большинства не подвергается. И конечно же для каждой страны-победительницы именно «ее парад», парад ее Вооруженных сил, является главным и самым важным. Для нас, граждан современной России, таким всегда был, есть и будет Парад Победы, прошедший в Москве 24 июня 1945 года. Но даже если на мгновение отвлечься от гордости за свою страну и просто посмотреть на парады 1945-го, то и здесь — совершенно объективно — надо согласиться с тем, что праздничное мероприятие подобного масштаба нигде более проведено не было.

«Нужно подготовить и провести особый парад»

Решение о проведении парада принимал, естественно, сам Верховный главнокомандующий Иосиф Сталин. Участвовавший в непосредственной подготовке парада генерал Сергей Штеменко определял дату, когда Сталин дал ему и начальнику Генштаба РККА генералу армии Алексею Антонову задание продумать вопрос о параде и торжественном обеде, «через несколько дней после подписания победного приказа». В своих воспоминаниях Георгий Жуков также не дает точную дату и пишет о «средине мая 1945 года», однако доподлинно известно, что маршал вылетел самолетом с аэродрома Темпельхоф в 10:00 19 мая и уже в 15:30 приземлился на Центральном аэродроме в Москве. Позже в различных публикациях стала появляться другая дата — 15 мая, но она ничем не подтверждается. (Можно также встретить упоминание, что это произошло на неком «торжественном обеде», но это ошибка — ни 15-го, ни 19 мая, ни около того никакого парадного обеда в Кремле не было.)

В кабинете Сталина, как значится в «Журнале посещений», Жуков находился с 19:00 до 21:55. Кроме него, там находились члены Политбюро ЦК Вячеслав Молотов, маршал Климент Ворошилов, Андрей Жданов, Анастас Микоян, Лаврентий Берия, Георгий Маленков, генерал Алексей Антонов, начальник тыла Красной армии генерал армии Андрей Хрулёв и генерал Сергей Штеменко. По воспоминаниям последнего, Сталин сказал:

Нужно подготовить и провести особый парад. <...> Пусть в нем будут участвовать представители всех фронтов и всех родов войск. Хорошо бы также, по русскому обычаю, отметить победу за столом, устроить в Кремле торжественный обед. Пригласим на него командующих войсками фронтов и других военных по предложению Генштаба. Обед не будем откладывать; чтоб его подготовить, хватит дней десять–двенадцать².

Воспоминания Георгия Жукова несколько отличны, но в основном совпадают с записями Штеменко:

Затем И.В. Сталин спросил:

— Не следует ли нам в ознаменование победы над фашистской Германией провести в Москве Парад Победы и пригласить наиболее отличившихся героев — солдат, сержантов, старшин, офицеров и генералов?

Эту идею все горячо поддержали и начали тут же вносить ряд практических предложений.

Вопрос о том, кто будет принимать Парад Победы и кто будет командовать парадом, тогда не обсуждался. Однако каждый из нас считал, что Парад Победы должен принимать Верховный главнокомандующий.

Тут же А.И. Антонову было дано задание подготовить все необходимые расчеты по параду и проект директивы³.

Исполнение поручения вождя, естественно, началось немедленно: уже «на следующий день», то есть 20 мая, в Генштабе были созданы две рабочие группы. Одна изучала возможности проведения парада, работала над регламентом (надо было создавать нечто новое, было понятно, что обычный формат для события такого уровня не годится), обсуждала оргвопросы, рекомендации, состав участников, форму одежды (а также возможность ее быстрого пошива), сроки подготовки, наконец, вопрос, где участники парада будут размещаться и столоваться, и т.п. — все вопросы, так или иначе связанные с подобным мероприятием. Другая группа, в которую также были включены представители Главного политического управления РККА, получила задание составить списки тех, кто после парада будет приглашен на торжественный обед в Кремль. Штеменко вспоминал:

Через два-три дня предварительные расчеты были закончены. Как мы ни прикидывали, получалось, что на подготовку парада нужно не менее двух месяцев. Срок этот диктовался главным образом необходимостью сшить более 10 тысяч комплектов парадного обмундирования. Ведь на фронтах, да и в тылу о нем и думать забыли. Ни у кого такого обмундирования, конечно, не сохранилось. Следовало также, хотя бы немного, потренировать людей для прохождения на параде торжественным маршем⁴.

Изначально предложения по организации парада предусматривали участие в нем сводных полков, каждый из которых представлял бы один из десяти действующих фронтов, а также еще один — советский ВМФ. Это как раз и было главное отличие от других парадов, кроме того, традиционно в нем должны были принять участие войска Московского гарнизона и различные военно-учебные заведения. Отдельно было выделено предложение доставить в Москву Знамя Победы — то, что было водружено над Рейхстагом, которое следовало пронести во главе парадного шествия, причем нести его должны были бойцы и офицеры, принимавшие непосредственное участие в его установке над Рейхстагом и организации этого события.

На 24 мая было назначено проведение в Кремле первого обеда, вернее, как он назывался официально, торжественного приема. Он проводился в честь командующих войсками РККА (точное количество гостей неизвестно — говорят и о 300, и о 1000) и проходил в Георгиевском зале Большого Кремлевского дворца. Он должен был стать (и стал) своеобразной генеральной репетицией приема, который предстояло провести после Парада Победы. Утром Сталин выслушал доклад Антонова и Штеменко о параде, одобрил практически все их предложения, однако срок подготовки в два месяца его категорически не устроил. Он его сократил в два раза — так появилась та самая дата парада. Как вспоминал Штеменко:

— Парад провести ровно через месяц — 24 июня, — распорядился Верховный и далее продолжил: — Война еще не кончилась, а Генштаб уже на мирный лад перестроился. Потрудитесь управиться в указанное время. <...> А кто будет командовать парадом и принимать его?

Мы промолчали, зная наверняка, что он уже решил этот вопрос и спрашивает нас так, для проформы. К тому времени мы уже до тонкостей изучили порядки в Ставке и редко ошибались в своих предположениях. Не ошиблись и на сей раз. После небольшой паузы Верховный объявил:

— Принимать парад будет Жуков, а командовать — Рокоссовский...⁵

Георгий Жуков в своих мемуарах приводит несколько иную версию череды событий, которые привели к назначению именно его принимающим парад. Кто из них прав — Жуков или Штеменко, выяснить невозможно, хотя большинство исследователей все же склоняются к версии Штеменко. Тем не менее рассказанная Жуковым история интересна и заслуживает того, чтобы привести и ее:

Точно не помню, кажется, 18–19 июня меня вызвал к себе на дачу Верховный.

Он спросил, не разучился ли я ездить на коне.

— Нет, не разучился, да и сейчас продолжаю упражняться в езде.

— Вот что, — сказал И.В. Сталин, — вам придется принимать Парад Победы. Командовать парадом будет Рокоссовский.

Я ответил:

— Спасибо за такую честь, но не лучше ли парад принимать вам? Вы Верховный главнокомандующий, по праву и обязанности парад следует принимать вам.

И.В. Сталин сказал:

— Я уже стар принимать парады. Принимайте вы, вы помоложе.

Прощаясь, он заметил, как мне показалось, не без намека:

— Советую принимать парад на белом коне, которого вам покажет Будённый...

На другой день я поехал на Центральный аэродром посмотреть, как идет тренировка к параду. Там встретил сына Сталина Василия. Он отозвал меня в сторону и рассказал любопытную историю:

— Говорю вам под большим секретом. Отец сам готовился принимать Парад Победы. Но случился казус. Третьего дня во время езды от неумелого употребления шпор конь понес отца по манежу. Отец, ухватившись за гриву, пытался удержаться в седле, но не сумел и упал. При падении ушиб себе плечо и голову, а когда встал — плюнул и сказал: «Пусть принимает парад Жуков, он старый кавалерист».

— А на какой лошади отец тренировался? — спросил я Василия.

— На белом арабском коне, на котором он рекомендовал вам принимать парад. Только прошу об этом никому не говорить, — снова повторил Василий.

Версия Жукова вызывает определенные сомнения. Дело в том, что в этом случае создается ситуация, что до 18–19 июня, то есть менее чем за неделю до начала парада, решение о том, кто будет принимать парад, еще не было принято или же решение о том, что принимать будет Сталин, не было озвучено. Опять же в этом случае Жуков все равно должен был бы участвовать в параде: военачальник его уровня просто не мог остаться в стороне. В этом случае он, скорее всего, должен был бы командовать парадом, и об этом ему было бы сообщено. Кроме того, вызывает очень большие сомнения сам факт попытки Сталина принимать парад на коне. Такое действо предусматривало не просто сесть на коня, но и проехать по Красной площади, и 66-летний вождь, не имевший навыков верховой езды, вряд ли бы решился на такое. Тем не менее как-либо прямо опровергнуть эту версию нельзя (есть лишь многочисленные косвенные доказательства того, что это вымысел), в связи с чем мы просто обязаны ее здесь привести.

После одобрения Сталиным доклада Генштаба его сотрудники немедленно оформили все рекомендации в форму документа и еще до начала торжественного приема (он начался в 20:00) разослали получившуюся директиву в штабы фронтов. Времени практически уже не оставалось, а поставленную задачу за один месяц организовать такое грандиозное мероприятие было необходимо решить. Директива была отправлена за подписью генерала Антонова:

Верховный главнокомандующий приказал следующее.

1. Для участия в параде в городе Москве в честь победы над Германией выделить от фронта сводный полк.

2. Сводный полк сформировать по следующему расчету: пять батальонов двухротного состава по 100 человек в каждой роте (десять отделений по десять человек). Кроме того, 19 человек командного состава из расчета: командир полка — один, заместителей командира полка — два (по строевой и по политической части), начальник штаба полка — один, командиров батальонов — пять, командиров рот — десять и 36 человек знаменщиков с четырьмя ассистентами-офицерами. Всего в сводном полку 1059 человек и десять человек запасных.

3. В сводном полку иметь шесть рот пехоты, одну роту артиллеристов, одну роту танкистов, одну роту летчиков и одну роту сводную (кавалеристы, саперы, связисты).

4. Роты укомплектовать так, чтобы командирами отделений были средние офицеры, а в каждом отделении — рядовые и сержанты.

5. Личный состав для участия в параде отобрать из числа бойцов и офицеров, наиболее отличившихся в боях и имеющих боевые ордена.

6. Сводный полк вооружить: три стрелковые роты — винтовками, три стрелковые роты — автоматами, роту артиллеристов — карабинами за спину, роту танкистов и роту летчиков — пистолетами, роту саперов, связистов и кавалеристов — карабинами за спину, кавалеристов, кроме того, — шашками.

7. На парад прибыть командующему фронтом и всем командирам, включая авиационные и танковые армии.

8. Сводному полку прибыть в Москву 10 июня 1945 года, имея при себе 36 боевых знамен, наиболее отличившихся в боях соединений и частей фронта, и все захваченные в боях знамена противника независимо от их количества.

9. Парадное обмундирование для всего состава полка будет выдано в Москве.

Для организации мероприятий по подготовке парада по результатам доклада была создана особая комиссия под председательством командующего войсками Московского военного округа и начальника гарнизона Москвы генерал-полковника Павла Артемьева, который 7 ноября 1941 года командовал тем самым знаменитым парадом на Красной площади. В штаб вошли представители округа, а также комендатуры Москвы и Кремля. Основные текущие обязанности по организации легли на плечи коменданта Москвы генерал-лейтенанта Кузьмы Синилова. Для оперативного, непосредственного руководства подготовкой парада, прежде всего войск Московского гарнизона, был сформирован под его началом штаб в следующем составе: заместитель коменданта полковник Николай Гребенщиков (общее руководство), полковник Михаил Леонтьев, подполковник Ильин, майоры Лавров и Антонов.

По ходу подготовки парада в первоначальные планы вносились коррективы. Например, численность сводных полков значительно увеличилась: с 1059 человек до 1465 основного состава (при сохранении десяти запасных). Таким образом, количество личного состава, который необходимо было принять и разместить, увеличивалось на четыре тысячи человек, им также надо было пошить новую форму. Всего же, судя по перечню частей, выводимых на парад, утвержденному 4 июня и подписанному генерал-полковником Артемьевым, в параде планировалось задействовать 32 638 человек пешего и конного состава, 1266 единиц техники с 4207 членами экипажа и 630 самолетов.

На фронтах — прежде всего, но также и в военно-учебных заведениях Москвы и частях Московского гарнизона начался отбор кандидатов на участие в параде. Для сводных полков было определено иметь в своем составе десять рот: шесть рот пехоты, одну роту артиллеристов, одну роту танкистов, одну роту летчиков и одну роту сводную — кавалеристы, саперы, связисты. Все конечно же понимали, какая это высокая честь, в связи с чем и командование, и политорганы подошли к этому заданию серьезно. Преимущество получали те солдаты, сержанты и офицеры, которые проявили себя в боях и были отмечены правительственными наградами. Но не стоит забывать, что парад в Москве должен был стать не локальным событием, а получить широкую известность, в связи с чем и внешний вид участников также имел значение. По этой причине на местах были даны указания, чтобы участники (солдаты и сержанты, а по возможности и офицеры) были ростом не ниже 176 см и не старше 30 лет. Нельзя сказать, что эти условия соблюдались для всех без исключения, но их, как говорится, «придерживались при принятии решения». Следует отметить, что эти инициативы были только на уровне фронтов, из Москвы каких-либо подобных директив и ограничений не поступало. Командир сводного полка 1-го Белорусского фронта генерал-лейтенант Иван Рослый вспоминал:

Командарм [генерал-полковник Берзарин] встретил меня приветливо.

— Поздравляю! Маршал Жуков назначил вас командиром сводного полка 1-го Белорусского фронта, который примет участие в Параде Победы в Москве. — И тут же предложил ознакомиться с директивой о порядке формирования сводного полка.

В конце директивы подчеркивалось, что командиры частей и соединений обязаны выделить в состав полка солдат и офицеров, наиболее отличившихся в боях за Берлин.

— Как видите, товарищ Рослый, вам доверено командовать героями Берлина! Это великая честь! — сказал Берзарин.

Я и сам думал так и не скрывал своей радости.

Вскоре на сборный пункт стали прибывать лучшие из лучших: Герои Советского Союза, кавалеры ордена Славы трех степеней, воины, удостоенные других высоких наград⁶.

В срочном порядке в Москве пришлось решать целый ряд вопросов, связанных с транспортировкой, размещением, а также организацией тренировок — необходимо было изыскать место для этого — для прибывающих 15 тысяч человек. И это не считая организации подготовки войск Московского гарнизона (проще всего было с абитуриентами военно-учебных заведений — у них строевая подготовка входила в обязательную программу, для чего были предусмотрены и соответствующие плацы). Кроме выше перечисленных задач, было необходимо принять меры к тому, чтобы прибывшие войска не испытывали проблем с возможным медицинским обслуживанием, а также обеспечить заполнение досуга военнослужащих, не говоря уже о таких рабочих моментах, как организация политработы, фото- и киносъемки и т.п. Штеменко вспоминал:

Разрабатывался план праздничного салюта и иллюминации. Главное политическое управление предложило поднять над Москвой аэростаты с портретами, красными флагами, изображениями орденов «Победа» и Красной Звезды. Все это размером 13 на 13 метров и должно было подсвечиваться мощными прожекторами. На аэростатах же предполагалось поднять сильные репродукторы⁷.

* * *

Отдельно следует упомянуть о пошиве формы, а также о подготовке знамен и штандартов для парада.

С самого начала было решено, что участники парада, прибывшие с фронта, получат новую форму, причем не просто новую, а нового образца. И конечно же белье, перчатки и т.д. и т.п. Штеменко писал:

В ожидании прибытия полков почти все швейные фабрики Москвы готовили парадное обмундирование для солдат, а для офицеров и генералов — многочисленные мастерские и ателье⁸.

Формально форма, в которой на Красную площадь вышли участники Парада Победы, была введена приказом наркома обороны СССР № 25 от 15 января 1943 года (а для сотрудников НКВД — приказом НКВД № 126 от 18 февраля 1943 года). Именно этим приказом и было установлено ношение погонов в Красной армии, введены петлицы и шитье, форма нового покроя. Однако шла война, и ни о какой парадной форме речи в январе 1943-го не велось, была введена только повседневная и полевая форма. Но на параде Красная армия должна была предстать во всей своей красе, в связи с чем это и стало одной из причин появления новой парадной формы — цвета морской волны, по покрою чем-то напоминавшей формы Русской императорской армии. При этом форму цвета морской волны получил лишь старший и высший офицерский состав (моряки — черного цвета), а остальные военнослужащие — фактически ту же самую повседневную форму цвета хаки (с новыми цветными петлицами), но пошитую заново и из качественного материала — плотного хлопка и тонкой шерсти.

С поставленной задачей московские и подмосковные швейные предприятия справились, прежде всего московская фабрика «Большевичка». Она и получила заказ, а потом — в связи с загруженностью — начала делать субзаказы на фабриках, с которыми у нее были контакты. С конца мая по 20 июня было сшито более 15 тысяч комплектов новой формы, причем в данном случае речь идет о мундирах для рядового и младшего командного состава. Мундиры старшего и высшего комсостава шились по меркам у военных портных.

При всем этом, как пишут С.А. Воронов и А.В. Бородавко, на параде были и некоторые отступления от правил формы одежды. Например, в состав сводного батальона, который нес немецкие знамена (о нем см. ниже), входили военнослужащие внутренних войск НКВД, которым были положены двубортные кителя, а не однобортные, как в РККА.

Для единообразия двух «парадных коробок» всем были пошиты однобортные кители, но дзержинцам оставили синие брюки. Вместо головных уборов — фуражек были надеты стальные шлемы. Другое смешивание формы одежды можно наблюдать на танкистах, которые были одеты в танковые комбинезоны и шлемофоны с нашитыми на них погонами и знаками различия. В служебные будни комбинезон является рабочей одеждой танкиста и не предназначен для ношения знаков различия, и тем более не является повседневной или парадной формой одежды. Все эти допущения были сделаны лишь с одной целью — для придания большей наглядности и выразительности отдельных подразделений, чтобы еще раз подчеркнуть торжественность события⁹.

Еще одним нововведением на Параде Победы было появление официально не состоявшей на вооружении маршальской шашки — в обтянутых кожей ножнах с латунным прибором. Причем, поскольку следовало проходить мимо Мавзолея с шашкой наголо, такие шашки появились не только у маршалов, но и у части генералов.

Хотя это и не имеет отношения напрямую к форме одежды, надо все же отметить тот факт, что начиная с 10 июня 1945 года медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 годов» (учреждена 9 мая 1945 года) начала в приоритетном порядке вручаться тем фронтовикам, которые прибыли в Москву для участия в Параде Победы. Кроме того, активно проходила замена потерявших «товарный вид» орденов — что вполне могло случиться в ходе военных действий, а также проходила замена ранее врученных орденских знаков старого образца на новые (те, что с орденскими планками).

* * *

Когда речь идет о внешнем эффекте парадных шествий, то наряду с эффектной формой чрезвычайно важное значение имеют знамена (и штандарты) — символы воинской чести, доблести и славы, а если речь идет о вражеских знаменах — то это издревле самые важные и почетные трофеи. На параде присутствовали три категории знамен, и со всеми связаны интересные истории.

Прежде всего, как мы уже писали, впереди каждого из сводных полков фронтов (и сводного полка ВМФ) шли 36 знаменосцев, которые несли такое же количество боевых знамен наиболее отличившихся подразделений данного фронта. Отбором занимались Военные советы соответствующих фронтов. С этими знаменами было проще всего — они реально существовали на момент принятия решения, и оставалось только отобрать нужные и доставить их в Москву. Каких-либо сложностей здесь не предвиделось. В Москве же было необходимо обеспечить производство орденских лент (а также золотых кистей), которые должны были украшать знамена во время парада: в военное время при награждении того или иного соединения орденом ленты не были предусмотрены, теперь же это упущение надо было решить. Конечно, изготовление лент для 360 знамен не столь масштабная задача, как другие. Изготовление было поручено художественно-производственным мастерским Большого академического театра, с чем там успешно и в кратчайшие сроки справились. Как оказалось — это была лишь прелюдия к более важному заданию. Штеменко вспоминал:

Особое значение они придавали боевым знаменам, под которыми сводные полки должны были выйти на Красную площадь. Ведь каждое из этих 360 знамен представляло какую-то часть или соединение. За каждым пламенела кровь сражений и простирались многотрудные пути от стен Москвы и Сталинграда, от предгорий Кавказа и колыбели нашей революции города Ленина до Бухареста и Будапешта, Вены и Белграда, Берлина и Праги, до той конечной черты, где подняли руки вверх последние гитлеровские солдаты¹⁰.

По плану перед знаменосцами впереди каждого сводного полка должна была идти знаменная группа со штандартом, на котором было бы обозначено название фронта. Это должна была быть своеобразная визитная карточка, символ фронта, а поскольку была предусмотрена фото- и киносъемка, было понятно, что эти кадры войдут в историю и станут своеобразным памятником героям фронтов. Поэтому значение этих штандартов было чрезвычайно велико: те же боевые знамена воинских частей видны на кадрах лишь в общей массе, а штандарты должны были быть, если так можно сказать, индивидуальны. Да и использоваться они должны были именно на Параде Победы. Первоначально каких-либо проблем не предвиделось — следовало сделать всего десять штандартов, времени для этого было, как считалось, достаточно. Исполнение задания было поручено подразделению московских военных строителей под командованием инженер-майора Сергея Максимова. Специалисты-дизайнеры работали день и ночь над созданием прототипа, но оказалось, что Сталин имел собственное видение, каким должен быть штандарт. Созданный образец ему не понравился, и он приказал передать заказ в другое ведомство. А уже шел июнь 1945-го, времени оставалось в обрез. Так задание правительства перешло ко все тем же художественно-производственным мастерским Большого театра.

Непосредственно исполнение заказа было поручено начальнику художественно-бутафорского цеха талантливому скульптору и художнику Ваагну Терзибашяну и начальнику слесарно-механического цеха Николаю Чистякову. Первый руководил разработкой собственно полотнища, второй отвечал за древко, навершие и т.п. В результате «на вертикальное дубовое древко с серебряным венком, обрамлявшим золотую пятиконечную звезду, прикреплялся горизонтальный металлический штырь с “золотыми” шпилями на концах»¹¹. К металлическому штырю горизонтально крепился собственно штандарт из бордового бархата, окаймленный золотой бахромой и с тяжелыми золотыми кистями по краям, на штандарте по центру было нанесено золотыми прописными буквами название фронта, а в верхних углах помещен золотой же орнамент со звездами. Этот вариант Сталин одобрил, и в течение десяти дней заказ был исполнен. По ходу дела возникла дополнительная трудность: и конструкция древка, и тяжелый бархат привели к тому, что штандарт весил более 10 кг. Нести такую конструкцию в течение довольно длительного времени было бы затруднительно, даже несмотря на то, что в качестве знаменосцев выступали физически сильные фронтовики. Тогда вспомнили мировые традиции, и на Московской шорно-седельной фабрике в срочном порядке были изготовлены широкие портупеи (носившиеся через левое плечо) с закрепленными на них кожаными стаканами, в которые вставлялся конец древка, что снижало нагрузку на руки знаменосца.

Завершая рассказ о советских знаменах, нельзя не остановиться на истории о том, почему на Параде Победы не было Знамени Победы — того самого штурмового флага 150-й ордена Кутузова 2-й степени Идрицкой стрелковой дивизии, который установили 1 мая 1945 года на крыше здания Рейхстага «отважные воины коммунист лейтенант Берест, комсомолец красноармеец Егоров и беспартийный младший сержант Кантария»¹². Тем более что по первоначальному плану — тому, что разрабатывался в Генштабе, — парад как раз и должен был начаться с прохода знаменной группы, которая пронесла бы по Красной площади Знамя Победы. Причем нести его должны были непосредственные участники его установки: в качестве знаменосца выступать должен был командир 1-го батальона 756-го стрелкового полка этой дивизии Степан Неустроев, а в качестве его ассистентов Алексей Берест, Михаил Егоров и Мелитон Кантария.

Доставка знамени в Москву была организована со всей возможной торжественностью. Это произошло 20 июня, знамя везли специальным рейсом самолета Ли-2. В Берлине, на аэродроме Темпельхоф, начальник политотдела 3-й ударной армии полковник Федор Лисицын торжественно вручил знамя Героям Советского Союза старшему сержанту Илье Сьянову, младшему сержанту Кантарии, сержанту Егорову, капитанам Константину Самсонову и Неустроеву. В Москве, на Центральном аэродроме имени М.В. Фрунзе, его встречал заместитель коменданта Москвы полковник Николай Гребенщиков. Командир роты почетного караула капитан Валентин Варенников вспоминал:

Во время его приема были совершены все ритуалы, в том числе прохождение торжественным маршем со Знаменем Победы перед руководством страны и присутствовавшими здесь военачальниками. Думаю, нет надобности объяснять читателю, какие чувства переживали мы в те волнующие, незабываемые минуты. Но некоторые фамилии, проходящие по этому эпизоду, надо назвать. Знамя Победы из самолета выносили и спускали по трапу капитан Самсонов, сержант Егоров и сержант Кантария. Я принял Знамя и вручил знаменосцу Герою Советского Союза старшему сержанту [Федору] Шкиреву. Ассистентами при Знамени были Герои Советского Союза старший сержант Паршин (на самом деле имеется в виду гвардии старшина Иван Папышев. — К.З.) и старший сержант [Павел] Маштаков¹³.

Начались тренировки. Однако знаменная группа выступила на репетициях крайне неудачно: солдаты и офицеры не имели соответствующей строевой подготовки, а знаменосец Неустроев был неоднократно ранен и вообще не мог держать строевой шаг. Ситуация была критической: открывать Парад Победы плохо идущей знаменной группой было категорически невозможно. Непосредственный участник событий Степан Неустроев оставил описание произошедшего:

Утро 23 июня. На Тушинском аэродроме генеральная репетиция Парада Победы. Сводные полки фронтов во главе со знаменитыми полководцами стояли в четком строю. Командовал парадом маршал Рокоссовский. Принимал парад маршал Жуков.

Музыка заиграла военный марш, забили барабаны... Звуки военного марша и бой барабанов громкие, четкие. Содрогнулся воздух... Казалось, что весь мир, все люди земли слышат и видят непобедимую силу моей Отчизны!

Я шел впереди, высоко нес Знамя Победы. Шел, как мне казалось, четким строевым шагом. Прошел мимо трибуны, где было высшее командование во главе с маршалом Жуковым. Бетонная дорожка, по которой шел, была длинная. Где остановиться или где повернуть, мне никто не сказал. Иду и чеканю шаг, особенно левой ногой, правая на фронте была перебита, болела, я ею ступал осторожно. Зато левая нога по асфальту стучала так, что удары отдавались в моей голове.

Ассистенты идут за мною. Я слышу их шаги. Иду... Но когда и где мне остановиться? Не знаю. Идти дальше — сомневаюсь. Остановиться — боюсь. Устал. Руки больше не держат древко Знамени — окостенели. Поясницу разломило. Ступня левой ноги горит огнем, правая нога не шагает, а волочится по дороге. Решил остановиться. Посмотрел назад, и кровь ударила в голову. Я от Карельского сводного полка оторвался метров на сто! <...>

Я не обиделся, что не буду участником Парада Победы, но про себя подумал: «Как в атаку идти, так Неустроев первый, а вот на парад — не гожусь».

К такому великому событию наша группа действительно была не подготовлена. Сводные полки фронтов целый месяц занимались строевой подготовкой, а наша группа никакой подготовки не имела. Лично я, которому предполагалось открывать Парад Победы и идти впереди сводных полков, никогда под музыку не ходил. Да и строевой подготовкой мне заниматься не пришлось. Заканчивал ускоренное военное училище, четыре года в боях... какая уж там строевая¹⁴.

На этой генеральной репетиции Георгий Жуков принял решение вообще отказаться от проноса Знамени Победы, предложение просто заменить собственно знаменную группу он также отверг на том основании, что нести штурмовой флаг должны те, кто его устанавливал. (Время от времени встречающиеся упоминания о присутствии Знамени Победы на параде 1945 года — легенда, не имеющая ничего общего с действительностью. А вот упоминание этого факта в ряде воспоминаний базируется на том, что его действительно участники парада могли видеть, но... на генеральной репетиции.) Неустроев, Берест, Кантария и Егоров получили пропуска на гостевые трибуны и на параде присутствовали, а Знамя Победы по распоряжению Главного политического управления РККА от 10 июля 1945 года передано в Центральный музей Красной армии и флота на вечное хранение.

Всем прекрасно известно, что во время парада 24 июня 1945 года на Красной площади были не только советские, но и немецкие знамена. На этом моменте надо остановиться несколько подробнее, поскольку вокруг них образовалось некоторое количество легенд, действительности не соответствующих. По воспоминаниям генерала Штеменко, именно 24 мая, принимая окончательное решение о дате проведения парада, Сталин упомянул захваченные трофеи:

И вот что еще — на парад надо вынести гитлеровские знамена и с позором повергнуть их к ногам победителей. Подумайте, как это сделать...¹⁵

Сбор трофейных знамен противника был организован по распоряжению Генштаба в основном из зоны ответственности 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов — то есть из Берлина и Дрездена. Почему именно оттуда? Еще летом 1944 года — 28 августа — последовало распоряжение Адольфа Гитлера о вывозе германских знамен из арсеналов на востоке Германии, где им могла создаться угроза захвата Красной армией, в военные музеи, то есть как раз в Дрезден и Берлин. Там они и были сосредоточены, а затем захвачены в массовом порядке советскими войсками. Части советской контрразведки Смерш озаботились сбором трофейных знамен. При этом следует учитывать, что, с одной стороны, большинство знамен были образца 1935 года, когда они, собственно, и были введены в вермахте, а с другой — в арсеналах/музеях хранились знамена также и Второго рейха — то есть кайзеровской армии. В связи с чем советская контрразведка особой разницы между ними не делала.

В Москву в конце мая — начале июня 1945 года было доставлено около 900 трофейных знамен и штандартов. Их свезли в спортзал Лефортовских казарм, где их официально принял на хранение командир 181-го стрелкового полка 291-й стрелковой Гатчинской дивизии полковник Архип Коркишко. Специальная комиссия отобрала 200 знамен — 26 знамен полков, 138 батальонных знамен и 36 знамен дивизионов, — которые должны были быть использованы во время Парада Победы. Официальный «Список трофейных знамен, отобранных на парад» был составлен 21 июня 1945 года и заверен сотрудником Оперативного управления Генштаба РККА полковником Николаем Передельским. Этот список был опубликован на сайте Министерства обороны РФ пять лет назад, и сегодня с ним можно ознакомиться¹⁶. В связи с тем, что оригинальный список довольно объемен (каждое знамя, естественно, занимает отдельную позицию), ниже мы приведем его в более краткой и структурированной форме.

I корпус (Кёнигсберг)

1-я пехотная дивизия: 1-й пехотный полк — 1-й, 2-й, 3-й батальоны; 22-й пехотный полк — 1-й, 2-й, 3-й батальоны; 43-й пехотный полк — 1-й, 2-й, 3-й батальоны; 1-й батальон связи; 31-й пулеметный батальон; 1-й саперный батальон; 1-й дивизион АИР¹⁷; 37-й артиллерийский полк — 2-й дивизион.

11-я пехотная дивизия: 2-й пехотный полк — 1-й егерский, 2-й батальоны; 23-й пехотный полк — 2-й, 3-й батальоны; 44-й пехотный полк — 2-й, 3-й батальоны; 11-й батальон связи; 11-й саперный батальон; 11-й противотанковый дивизион; 47-й артиллерийский полк — 2-й дивизион.

21-я пехотная дивизия: 3-й пехотный полк — 1-й, 2-й батальоны; 24-й пехотный полк — 1-й, 2-й, 3-й батальоны; 45-й пехотный полк — 1-й, 2-й, 3-й батальоны; 21-й батальон связи; 21-й саперный батальон; 21-й противотанковый дивизион; 21-й артиллерийский полк — 2-й, 3-й батальоны; 57-й артиллерийский полк — 1-й дивизион.

1-й автотранспортный батальон.

1-я кавалерийская бригада — 1-й, 2-й, 4-й кавалерийские полки.

1-й батальон РО¹⁸; 1-й самокатный батальон; 41-й батальон связи; 41-й саперный батальон; 9-й пулеметный батальон; 1-й артиллерийский полк — 3-й дивизион.

II корпус (Штеттин)

2-я пехотная дивизия: 25-й пехотный полк — 1-й батальон.

III корпус (Берлин)

68-й саперный полк — 1-й, 2-й батальоны.

IV корпус (Дрезден)

4-я пехотная дивизия: 10-й пехотный полк — 1-й батальон.

V корпус (Штутгарт)

5-я пехотная дивизия: 14-й пехотный полк — 2-й батальон.

25-я пехотная дивизия: 13-й пехотный полк — 1-й, 2-й батальоны.

VIII корпус (Бреслау)

8-я пехотная дивизия: 28-й пехотный полк — 1-й, 2-й батальоны; 38-й пехотный полк — 1-й, 2-й батальоны; 84-й пехотный полк — 1-й, 2-й, 3-й батальоны; 38-й пулеметный батальон; 8-й батальон связи; 8-й артиллерийский полк — 1-й, 2-й, 3-й дивизионы, 44-й артиллерийский полк — 1-й, 2-й дивизионы.

18-я пехотная дивизия: 30-й пехотный полк — 1-й, 2-й, 3-й батальоны; 51-й пехотный полк — 1-й, 2-й, 3-й батальоны; 18-й саперный батальон; 18-й дивизион АИР; 18-й батальон связи; 18-й артиллерийский полк — 2-й дивизион; 54-й артиллерийский полк — 1-й дивизион.

28-я пехотная дивизия: 7-й пехотный полк — 1-й, 2-й, 3-й батальоны; 49-й пехотный полк — 1-й, 2-й, 3-й батальоны; 83-й пехотный полк — 1-й, 2-й батальоны; 28-й батальон связи; 28-й саперный батальон; 28-й дивизион АИР; 28-й артиллерийский полк — 1-й, 2-й дивизионы; 64-й артиллерийский полк — 2-й дивизион.

15-й пулеметный батальон; 48-й батальон связи; 48-й саперный батальон; 8-й кавалерийский полк.

IX корпус (Кассель)

9-я пехотная дивизия: 36-й пехотный полк — 1-й, 2-й батальоны; 57-й пехотный полк — 1-й, 2-й, 3-й батальоны; 116-й пехотный полк — 1-й, 2-й, 3-й батальоны; 9-й противотанковый дивизион, 9-й артиллерийский полк — 1-й, 2-й, 3-й дивизионы, 45-й артиллерийский полк — 1-й дивизион.

15-я пехотная дивизия: 81-й пехотный полк — 1-й, 2-й батальоны; 88-й пехотный полк — 1-й, 2-й, 3-й батальоны; 106-й пехотный полк — 1-й, 3-й батальоны; 15-й батальон связи; 15-й саперный батальон; 15-й противотанковый дивизион; 15-й артиллерийский полк — 1-й дивизион.

3-й кавалерийский полк; 9-й автотранспортный батальон; 9-й батальон РО.

XI корпус (Ганновер)

19-я пехотная дивизия: 59-й пехотный полк — 1-й, 2-й батальоны.

14-й рейтарский [конный] полк — 1-й дивизион.

XIV корпус (Магдебург)

29-я пехотная дивизия: 15-й пехотный полк — 1-й, 2-й, 3-й егерский батальоны; 71-й пехотный полк — 1-й, 2-й, 3-й батальоны; 29-й саперный батальон; 29-й батальон связи; 59-й пулеметный батальон; 65-й артиллерийский полк — 3-й дивизион.

2-я легкая дивизия: 6-й стрелково-кавалерийский полк — 1-й, 2-й батальоны; 7-й стрелково-кавалерийский полк — 1-й, 2-й батальоны.

58-й саперный батальон; 42-й противотанковый дивизион; 78-й артиллерийский полк — 2-й дивизион; 29-й батальон РО.

XVI корпус (Берлин)

3-я легкая дивизия: 67-й танковый батальон.

1-я танковая дивизия: 1-й танковый полк — 1-й, 2-й батальоны; 2-й танковый полк — 1-й, 2-й батальоны; 37-й батальон связи; 37-й противотанковый дивизион; 1-й стрелково-мотоциклетный батальон.

5-я танковая дивизия: 15-й танковый полк — 1-й батальон; 31-й танковый полк — 1-й батальон; 13-й стрелковый полк — 1-й батальон; 77-й танковый батальон связи; 116-й артиллерийский полк — 1-й дивизион.

4-й батальон РО.

Отдельные части

2-й батальон пехотного полка; 9-й, 10-й, 11-й конно-пехотные¹⁹ полки; 15-й саперный полк — 2-й батальон; 27-й танковый полк — 1-й батальон; 12-й легкий кавалерийский полк; 5-й гренадерский истребительный эскадрон «Хорст Вессель»; 15-й разведывательный полк — 2-й батальон; 21-й разведывательный полк — 1-й батальон;

116-й разведывательный полк — 2-й батальон.

Старые имперские части

Арсенал Берлина: 10-й уланский полк; 3-й егерский батальон.

Арсенал Кёнигсберга: 1-й и 10-й драгунские полки; 4-й и 8-й уланские полки; 33-й фузилерный полк — 3-й батальон.

Арсенал Потсдама: 2-й кирасирский полк.

Арсенал Бреслау: 1-й лейб-кирасирский полк; 8-й драгунский полк; 2-й уланский полк; 4-й гусарский полк; 11-й ландверный полк — 3-й батальон; 7-й ландверный полк — 2-й батальон.

Арсенал Штеттина: 61-й пехотный полк — 4-й батальон; 17-й артиллерийский полк.

Этот список основывается на упомянутом выше официальном документе, но насколько он соответствует реальности, сказать сложно. Например, древко от знамени «Лейбштандарта СС Адольф Гитлер» (именно так, а не «1-й танковой дивизии СС», поскольку он образца 1935 года, а дивизии тогда и в помине не было), которое нес правофланговый в 1-й шеренге Федор Легкошур, в списках не значится. То, что на табличке значится Adolf Hitler, привело к рождению легенды о некоем «личном штандарте фюрера», брошенном к подножию Мавзолея. (Эту легенду подтверждал, например, не кто-нибудь, а сам генерал Штеменко, непосредственно участвовавший в подготовке парада: «Сводные полки привезли с собой очень много знамен разгромленных гитлеровских частей и соединений, в том числе даже личный штандарт Гитлера»²⁰.) Это не так, личный штандарт Гитлера обнаружен не был, и здесь было лишь древко (без собственно штандарта — тканого полотнища, которое, как сообщается, было обнаружено отдельно и хранится в Архиве ФСБ). Такой же легендой является и апокрифический рассказ о том, что последним к Мавзолею бросили знамя Русской освободительной армии генерала Андрея Власова. Однако, с одной стороны, подобного знамени в описи не числится, а с другой — оно не запечатлено ни на одной фотографии и не упоминается ни в одних мемуарах, а не заметить бело-сине-красный триколор или синий Андреевский крест просто невозможно — об этом бы писали обязательно. Но это лишь красивая сказка... Штеменко вспоминал:

Выносить их все на Красную площадь не имело смысла. Отобрали только двести штук. Вражеские боевые реликвии должна была нести специально выделенная рота. Договорились, что она понесет их опущенными, чтобы полотнища почти касались земли, и под треск десятков барабанов бросит к подножию Мавзолея Ленина.

Выработанный ритуал пытались доложить Верховному главнокомандующему, но он и слушать не стал, а заявил:

— Это — дело военных. Решайте сами.

В дальнейшем подготовкой к параду всецело занялись Г.К. Жуков и К.К. Рокоссовский. Весь церемониал рассматривался ими²¹.

Как и в случае со Знаменем Победы, швырнуть флаги поверженного противника к ногам победителей должны были фронтовики, кровью заслужившие эту честь. Поэтому и «батальон трофейных знамен», который позже стали называть «триумфальный батальон» (хотя фактически это был не батальон, а сводная рота — десять шеренг по 20 человек, всего 200 солдат и сержантов), изначально формировался из военнослужащих 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов, с участков которых, собственно, эти знамена и доставили. Вскоре возник целый ряд проблем, связанных прежде всего с полным цейтнотом. Дело заключалось в том, что выступать знаменосцем советских боевых знамен на параде само по себе достаточно сложно и требует хорошей физической подготовки, а также соответствующих навыков и тренировки, здесь же задача была сложнее по целому ряду параметров:

— во-первых, немецкие знамена следовало нести, естественно, не с возможной опорой на плечо, а наклоненными к земле, так что полотнище буквально касалось брусчатки, что увеличивало нагрузку на руки;

— во-вторых, по немецкой традиции, древки воинских знамен часто укреплялись металлическими накладками и практически всегда имели довольно тяжелое литое навершие, что также требовало от солдат дополнительных усилий;

— в-третьих, сам по себе ритуал бросания знамен к Мавзолею требовал от участников слаженности и отточенных действий.

И все это должны были фронтовики освоить в кратчайшие сроки. После начала тренировок быстро стало ясно, что задача трудновыполнима, несмотря на весь энтузиазм и старания фронтовиков. Контролировавший тренировки генерал-лейтенант Кузьма Синилов сразу же обратил внимание на возникшую проблему и быстро нашел решение. По его предложению состав «триумфального батальона» изменили: в нем была оставлена половина фронтовиков, наиболее подготовленных, а также влито 105 военнослужащих 3-го мотострелкового полка 1-й мотострелковой имени Ф.Э. Дзержинского дивизии особого назначения Внутренних войск НКВД СССР, имевших подобный опыт и участвовавших в несении почетных караулов. Командиром «триумфального батальона» был назначен заместитель командира роты почетного караула старший лейтенант Дмитрий Вовк. После чего дело быстро пошло на лад, поскольку к бойцам Вовк стал применять систему в том числе и одиночной строевой подготовки. Для проведения тренировок, как вспоминали бойцы полка, на поле Центрального аэродрома был сооружен макет Мавзолея. Боец «триумфального батальона» фронтовик Сергей Шипкин вспоминал:

Нас муштровали, как новобранцев, гимнастерки не просыхали от пота. Но нам было по 20–25 лет, и огромная радость победы легко брала верх над усталостью. Занятия шли на пользу, и мы искренне благодарны были ребятам-дзержинцам²².

В назначенный срок личный состав был подготовлен к церемонии, и поздно вечером 21-го состоялась репетиция на Красной площади, непосредственно на месте будущих событий. Проверял готовность «триумфального батальона» лично маршал Георгий Жуков. Он остался доволен выучкой — тренировки не прошли даром.

Забегая вперед, чтобы уже не возвращаться к этому вопросу, упомянем, что после парада немецкие знамена были по описи переданы в Центральный музей Красной армии и флота. Как рассказала корреспонденту газеты «Комсомольская правда» старший научный сотрудник Центрального музея Вооруженных сил РФ Елена Анисимова:

После Парада Победы нам поступило порядка 500 трофейных знамен. Это были не только знамена вермахта, но и государственные и партийные флаги фашистской Германии. В 50–60-е годы по постановлению Совета министров СССР они передавались представителям ГДР (больше 100 знамен), в музеи Болгарской народной армии и Войска Польского. А в начале 90-х годов — в музеи США (порядка десяти единиц)²³.

«В ознаменование победы над Германией»

На фронтах сводные полки были сформированы, как и приказывалось в директиве Генштаба, в конце мая, а к 10 июня, по словам Штеменко, «парадные расчеты собрались в Москве и приступили к тренировкам». К этому моменту казармы для размещения личного состава были Московским военным округом подготовлены, налажено питание и обеспечены возможности для тренировок. Прибывшие с фронтов бойцы были размещены в Чернышевских, Алешинских, Октябрьских и Лефортовских казармах, а также в пригородах Москвы — в Хлебникове, Болшеве, Лихоборах.

Все проходило одновременно: выдача и подгонка нового обмундирования, начало тренировок. В тот же день — 10 июня — командующий Московским военным округом генерал-полковник Павел Артемьев утвердил подготовленный генерал-лейтенантом Кузьмой Синиловым план подготовки к параду, обозначив время и места проведения репетиций. Он предусматривал проведение следующих репетиций (план был полностью реализован):

— прохождение пеших бойцов мото-механизированных частей и артиллерии по маршруту парада — в ночь на 11 июня, с 2 до 5 часов;

— первая репетиция пеших войск в полном составе, участвующих в параде, — утром 12 июня, с 7 до 9 часов, на Центральном аэродроме имени М.В. Фрунзе; в ней приняли участие бойцы, одетые уже в новую форму;

— смотр всех артиллерийских частей, участвующих в параде, — ночью 13 июня, с 3 до 5 часов, по Садовому кольцу от Смоленской площади до Крымского моста;

— смотр-тренировка бронетанковых и механизированных частей, участвующих в параде, — днем 13 июня, с 16 до 18 часов, на полигоне в Кузьминках;

— смотр всей техники (артиллерии и мото-механизированных войск), а также построение линейных войск и сводного оркестра — в ночь с 15 на 16 июня, с 3 до 5 часов, на Красной площади;

— генеральная репетиция пеших войск и конницы в полном составе, участвующих в параде, — утром 17 июня, с 7 до 9 часов, на Центральном аэродроме имени М.В. Фрунзе.

Большинство тренировок были общие, причем на них неизменно присутствовали ответственные генералы (а командующие фронтами, армиями и др. непосредственно в них участвовали), в том числе Жуков и Рокоссовский, на которых была возложена вся полнота ответственности за проведение парада. Время и место занятий отдельных частей было четко распределено, в качестве мест для занятий были выбраны Русаковская улица, набережная реки Москвы, Москворецкая набережная, стадионы, парк Сокольники, Смоленский бульвар, 2-я Бауманская улица, Бригадирский переулок, Новослободская улица. Тренировки были тяжелыми — по 5–7 часов в день. Участников спасало то, что в основном это были молодые люди до 30 лет, фронтовики (то есть бойцы в хорошей физической форме), ну и, конечно, все были высокомотивированы: закончилась тяжелейшая война, и закончилась Великой Победой. Кроме того, на местах были приняты меры для организации отдыха солдат и офицеров: просмотр кинофильмов, посещение концертов, а также театров и домов культуры. Да и само по себе оказаться в столице Советского Союза — многомиллионной Москве — для многих было большим событием в жизни...

Важнейшим документом при подготовке парада стала 20-страничная «Инструкция по проведению парада в честь победы над Германией»²⁴. Она была разработана генерал-лейтенантом Синиловым и утверждена 12 июня генерал-полковником Павлом Артемьевым, а на следующий день отпечатана в типографии МВО «Красный воин». В ней до последних мелочей расписан порядок проведения парада. С этим чрезвычайно интересным документом можно ознакомиться, например, на сайте ФСБ РФ. В инструкции определены парадные расчеты и расчеты построения батальонов для всех пеших войск, сводных полков, военно-учебных заведений, конных, бронетанковых и механизированных частей. Так, например, схема прохождения на параде сводного полка была следующей:

1 командующий фронтом

6–11 командующих армиями (в десяти шагах за командующим фронтом)

1 командир полка (в шести шагах за командующими армиями)

1 заместитель командира полка по политической части (справа)

1 заместитель командира полка по строевой части (в двух шагах за командиром полка)

1 начальник штаба (в двух шагах за замкомполка)

1 ассистент

18 знаменосцев

1 ассистент (в двух шагах за начштаба)

1 ассистент

18 знаменосцев

1 ассистент

1 командир батальона (в двух шагах сзади знамен, перед серединой батальона)

2 командира рот (в двух шагах за комбатом и в одном шаге впереди своей роты)

20 командиров отделений

180 рядовых

Далее побатальонно.

Одновременно генерал Артемьев подписал схему построения войск. В ходе работы построение было изменено. Как вспоминал командир сводного полка 1-го Белорусского фронта генерал-лейтенант Рослый:

Общее руководство по организации парада было возложено на командующего войсками Московского военного округа генерал-полковника П.А. Артемьева. Встречаясь с нами, он делился впечатлениями, рассказывал о заботах, связанных с подготовкой столь торжественного акта. Вначале предполагалось, что парад будет открывать сводный полк 1-го Белорусского фронта. Собрав в очередной раз командиров полков, Павел Артемьевич сказал, что решено сделать по-другому. Фронты пойдут в такой последовательности, в какой они географически располагались на линии фронта, — справа налево. Первым пойдет Карельский фронт, за ним Ленинградский и так далее. Такую поправку внес Сталин²⁵.

В инструкции также содержались подробные сведения о том, как будет проходить парад, как будут действовать войска. Ниже мы, естественно, подробно остановимся на описании событий, непосредственно происходивших 24 июня на Красной площади, однако здесь стоит дать несколько наиболее важных отрывков из инструкции, чтобы позже было ясно, как действовали войска, и уже при описании собственно парада на подобных моментах не останавливаться. Сразу отметим: все действовали строго по инструкции, не допуская каких-либо нарушений.

§ 19

<...> Для встречи командующего парадом начальник гарнизона подает команды «Равняйсь!», «Смирно!», «Равнение направо!».

После доклада начальника гарнизона о построении войск командующий парадом подает команду «Вольно!».

Как только принимающий парад выедет из Спасских ворот, командующий парадом подает команду «Парад, смирно!», «Равнение на середину».

По этой команде:

а) оркестр играет встречный марш;

б) генералы и офицеры, вооруженные шашками, вынимают шашки из ножен и находятся в таком состоянии до проезда их части принимающим парад;

в) генералы и офицеры, не вооруженные шашками, в это время прикладывают руку к головному убору;

г) при подъезде принимающего парад к правому крылу трибуны командующий парадом едет навстречу;

д) против Мавзолея оба останавливаются, командующий парадом отдает рапорт принимающему парад и вручает его строевую записку;

е) во время рапорта игра оркестра прекращается.

§ 20

<...> При объезде частей... каждая часть на приветствие отвечает: «Здравия желаем, товарищ маршал», а на поздравление или лозунг отвечает: «Ура!» (протяжно перекатами).

При проезде частей принимающим парад генералы и офицеры этих частей, вооруженные шашками, берут шашки к бою. <...>

§ 25

После сигнала «Отбой!» командующий парадом подает команды:

1. «Парад, смирно!»

2. «К торжественному маршу!»

3. «Побатальонно!»

4. «На одного линейного дистанции!» (Линейные на Параде Победы стояли через каждые восемь шагов. — К.З.)

5. «Первый батальон прямо, остальные напра-во!» (Поднимает и опускает шашку.)

6. «На плечо!» (Генералы и офицеры, вооруженные шашками, берут их к бою.)

7. «Равнение направо!»

8. «Шагом...» (Направляется к правому флангу, становится во главе головного батальона, поднимает шашку и вместо команды «Марш!» опускает шашку.)

Все команды повторяются командирами частей, назначенными для этого командующим парадом. <...>

§ 27

Командующий парадом, поравнявшись с правым углом Мавзолея, сходит с коня и направляется к принимающему парад.

§ 28

Все генералы и офицеры, идущие впереди батальонов и вооруженные шашками, за двух линейных до принимающего парад берут шашки подвысь, а за одного линейного их опускают, поворачивая одновременно голову в сторону принимающего парад. Миновав принимающего парад, против правого угла ограды Мавзолея берут шашки подвысь, затем через три шага к бою и продолжают движение.

Генералы и офицеры, не вооруженные шашками, за одного-двух линейных до принимающего парад прикладывают руку к головному убору, поворачивая одновременно голову в сторону принимающего парад. Миновав принимающего парад против правого угла Мавзолея, опускают руку.

При прохождении торжественным маршем перед Мавзолеем войска «ура» не кричат, держат твердый и четкий шаг, поворотом головы направо приветствуют принимающего парад. Правофланговые каждой шеренги голову в сторону принимающего парад не поворачивают. <...>

В артиллерии на мехтяге, бронетанковых и механизированных войсках генералы и офицеры прикладывают руку к головному убору, сидя в машине, и поворачивают голову в сторону принимающего парад. Водители машин голову не поворачивают.

Сиденье на грузовых машинах должно быть расположено так, чтобы бойцы сидели фронтом в сторону движения и держали винтовки между колен. Голова должна быть повернута в сторону принимающего парад.

Командиры частей (соединений) бронетанковых войск проходят торжественным маршем, имея на своем танке открытый верхний люк, и, стоя на сиденье в башне, приветствуют принимающего парад прикладыванием руки к головному убору с одновременным поворотом головы в его сторону.

Остальные танки и бронеавтомобили при прохождении мимо принимающего парад имеют все люки закрытыми.

* * *

В любом параде большое значение играет музыкальное сопровождение. Для Парада Победы его было решено поручить сводному духовому оркестру Московского гарнизона, а подготовку репертуара и руководство оркестром на параде — генерал-майору Семену Чернецкому. В состав оркестра вошли музыканты, собранные из 38 военных оркестров — военных училищ, воинских частей РККА и НКВД. В результате сводный оркестр включал в себя 1220 музыкантов и 50 капельмейстеров, не считая отряда юношей-барабанщиков!

О том, как шла работа с прибывшими в Москву фронтовиками, вспоминал командир сводного полка Ленинградского фронта генерал-майор Андрей Стученко:

Нас, командиров сводных частей всех фронтов, пригласили на территорию Всесоюзной сельскохозяйственной выставки для прослушивания маршей, под звуки которых мы должны будем маршировать мимо Мавзолея В.И. Ленина на параде. Когда мы приехали, оркестр под управлением генерал-майора Чернецкого был в сборе.

— Товарищи генералы! Мне поручено проиграть вам марши. Кому какой понравится, прошу записать и сообщить мне. Каждый из вас будет вести свою колонну мимо Мавзолея под избранный вами марш.

Вынув блокноты и карандаши, мы приготовились. Оркестр проигрывал марш за маршем. Большинство из них оказались нам знакомы. Были и новые, очень красивые своей мелодичностью и торжественностью. Я вслушивался не в мелодию, а искал резко выраженного размеренного темпа и хорошей слышимости барабана. Остановил свой выбор на «Марше энтузиастов» Дунаевского — старом, хорошо знакомом, бодром и жизнерадостном. Чернецкий, записывая мой выбор, одобрительно кивнул. Под этот марш и начались тренировки колонны Ленинградского фронта²⁶.

5 июня был утвержден и служебно-строевой репертуар, который сводный оркестр собирался исполнять во время парада.

* * *

Важным моментом подготовки Парада Победы был вопрос выбора лошадей, на которых должны были передвигаться принимающий и командующий парадом — Георгий Жуков и Константин Рокоссовский, а также их сопровождающие. Существует мнение, что Сталин настоял на том, чтобы маршалы использовали именно лошадей, а не автомобили. (Это, кстати, еще раз подтверждает то, что, скорее всего, сам Сталин не собирался принимать парад.) С одной стороны, кабриолеты в СССР не производили: постановление Совета министров СССР № 1652 «О выпуске легковых автомобилей с открытыми кузовами» датировано лишь 17 мая 1948 года, а использовать иностранную технику, даже если она и была в правительственном гараже, было бы не совсем прилично — все-таки это парад Красной армии, и гордиться надо отечественной техникой. С другой — парады и ранее принимали военачальники верхом — например, маршал Семен Будённый, принимавший парад 7 ноября 1941 года. Не говоря уже о том, что военачальник на коне выглядит значительно выгоднее и торжественнее, чем держащийся за перила на кабриолете. Поскольку в данном случае парад был продолжением исторической традиции, ломать ее в срочном порядке и разрабатывать новый церемониал было не с руки, да и вообще излишним. Тем более что и Жуков, и Рокоссовский начинали службу именно в кавалерийских частях и были хорошими наездниками, имели вполне приличную физическую форму, да и возраст маршалов был отнюдь не преклонный: обоим было по 48 лет.

С самого начала Сталин для себя решил, что принимающий парад Жуков (и его сопровождающий) будет ехать на белом коне, а командующий парадом Рокоссовский (и его сопровождающий) — на вороном. Искать здесь какой-то тайный умысел вряд ли стоит: белый конь выглядит очень выгодно и сразу привлекает внимание, а командующий парадом должен быть на коне, мастью резко отличающемся от первого, — чтобы издалека их можно было сразу же отличить. Работавший в 1945 году в Манеже Наркомата обороны СССР в Хамовниках полковник в отставке Игорь Бобылев свидетельствовал:

Решение Сталина о том, чтобы Г.К. Жуков принимал Парад Победы на белом коне, навсегда останется загадкой. Ни с кем он на эту тему, очевидно, не говорил...

Мы можем только предполагать, что Сталин, будучи хорошо эрудированным в вопросах истории, знал, что все крупные полководцы в прошлом... всегда выезжали к своим войскам в особо торжественных случаях на белом коне, подчеркивая этим славу русского оружия²⁷.

Самым первым и самым логичным шагом было обращение организаторов к начальнику Манежа НКО полковнику Ивану Дулинцу. Именно в конюшнях при нем содержались элитные, «придворные» лошади, здесь их тренировали, готовили к публичным мероприятиям, поддерживали в хорошей форме. Манеж курировал «главный лошадник» Красной армии и большой энтузиаст коневодства и верховой езды маршал Будённый. Бобылев вспоминал:

В один из майских дней... в Манеж приехал начальник Генерального штаба Красной армии генерал Алексей Иннокентьевич Антонов. Он сообщил о том, что Сталин приказал 24 июня 1945 года провести на Красной площади особый парад — Парад Победы. Доверительно рассказал нам о содержании и тоне разговора Сталина с ним и его заместителем, генералом С.М. Штеменко, по поводу этого парада...

От Алексея Иннокентьевича мы узнали, что Сталин поручил принимать Парад Победы Г.К. Жукову и дал указание подобрать для него коня обязательно белой масти.

В Манеже НКО содержались в том числе и лошади, закрепленные за маршалами. За Рокоссовским числился жеребец Полюс караковой масти (пусть не вороной, а нечто среднее между вороной и гнедой, но темный — и этого было вполне достаточно), в связи с чем в этом вопросе какие-либо проблемы отсутствовали — на параде маршал просто ездил на том коне, которого хорошо знал. Для его сопровождающего — а им был адъютант маршала подполковник Михаил Клыков — также подобрали коня соответствующей масти — Орлика. А вот с конем для маршала Жукова начались проблемы. За ним в Манеже были закреплены две лошади — Мелекуш и Ода, но они не подходили по масти. А два жеребца светлой масти — Цветок и Целебес — оказались для Жукова слишком малы: маршал был мужчиной достаточно крупным, и, чтобы хорошо выглядеть на параде, ему требовалась лошадь покрупнее. Целебес (с Терского конного завода), впрочем, был использован — на нем на Красную площадь выезжал сопровождающий Жукова.

Сотрудники Манежа получили приказ: в течение 4–5 дней найти подходящего жеребца. В Москве того времени организаций, имевших собственные конюшни, было довольно много, но проблема заключалась в остром недостатке светлых лошадей. Белорожденных было совсем мало — они вообще довольно редки, светло-серых имелось значительно больше, но ни одна не подошла. Как вспоминал Бобылев:

Конечно, лошадей белой масти мы встречали немало, но ни одна из них нас не устраивала. Слишком много требований мы предъявляли. И некоторые с пессимизмом по-дружески нам говорили: «Ну, такого коня вам не сыскать, витаете в облаках».

Нужный конь — жеребец арабо-доно-кабардинец (по ряду сведений, с Терского конного завода) светло-серой масти Кумир — был найден в конюшне кавалерийского полка 1-й мотострелковой имени Ф.Э. Дзержинского дивизии особого назначения внутренних войск НКВД СССР. Его отвезли в Манеж, где осмотрели и утвердили генерал Антонов и маршал Будённый. Тренировать Кумира и Полюса Будённый поручил Новочеркасскому кавалерийскому училищу, которое в 1945 году размещалось в подмосковном Подольске, а начальник училища назначил преподавателя тактики майора Николая Овчинникова. Жуков регулярно приезжал в Манеж, налаживал контакт с жеребцом, а также тренировался в верховой езде. Как вспоминал Бобылев:

Во время подготовки к Параду Победы Г.К. Жуков не терял ни одной минуты. Войдя в сверкающий чистотой Манеж, он принимал рапорт начальника Манежа, быстро садился в седло и начинал тренировку. Он не тратил времени на разговоры с нами ни до, ни после окончания тренировки. Закончив тренировку, быстро уезжал на работу... Во время тренировки Г.К. Жукова никто другой в Манеже не ездил, громких разговоров не велось, шуткам не было места.

Рокоссовский также приезжал на тренировки, но после занятий еще оставался на некоторое время и наблюдал за Полюсом. Овчинников вспоминал такой случай:

Глянул в сторону и обомлел: Верховный главнокомандующий! Сталин стоял рядом с белым жеребцом Кумиром. Он осмотрел коня, погладил, но не сел. «Жуков пусть садится», — сказал. Вскоре приехал и маршал. Он с необычайной легкостью вскочил в седло, взял галоп, проехался туда и обратно, потом похлопал Кумира по шее и спросил, кто тренировал. «Я», — говорю. «Молодец! У нас с тобой одинаковое чувство лошади!» — воскликнул маршал.

Когда Г.К. Жуков появился в Манеже и сел на Кумира, мы сразу поняли, что все в порядке и опыта в искусстве верховой езды ему не занимать. В седле он чувствовал себя как рыба в воде и в подсказках не нуждался. Позднее я узнал, что он сам может любому подсказать.

В первый же день Г.К. Жуков, слезая с Кумира, увидел на голенищах своих сапог едва заметную белизну и сразу же сделал мне строгое замечание, больше, правда, взглядом и перстом, чем словами. Естественно, я вытянулся по швам и извинился. Г.К. Жуков, не прощаясь, уехал из Манежа. Для того чтобы ясна была причина этого инцидента, расскажу следующее.

До прибытия в Манеж конь Кумир находился в кавалерийском полку КГБ, в котором требования ухода и содержания лошадей были не такие строгие, как у нас в Манеже. Поэтому, для того чтобы Кумир соответствовал нашим требованиям, мы его мыли под теплым душем. И... переусердствовали! От теплой воды эпидермис кожного покрова начал шелушиться. После упрека Г.К. Жукова мытье Кумира кончилось. Мы начали его чистить с использованием березового угля. Г.К. Жуков оснований для замечаний больше не имел.

Лошадей тренировали ежедневно: надо было приучить их не бояться шума моторов и музыки оркестра, выполнять команды, делать остановки, переходить на галоп и т.п. Адъютант Рокоссовского подполковник Михаил Клыков вспоминал:

Я имел специальный пропуск на Красную площадь и в Кремль. По ночам на Красной площади я и готовил лошадь Константина Константиновича и свою к Параду Победы. В период подготовки лошади находились в Москве, в Хамовнических казармах, под наблюдением опытных специалистов по выездке лошадей и коноводов. В определенные дни, а ближе к параду ежедневно в 3–4 часа коноводы приводили лошадей в Кремль, разминали их на кремлевских аллеях, а затем выводили на Красную площадь. Лошади были подкованы специальными подковами с шипами для безопасного движения по брусчатке Красной площади.

Красная площадь была разбита на квадраты, где условно должны находиться сводные полки фронтов. Было обозначено место нахождения маршала Жукова и маршала Рокоссовского, место их встречи. Мы полностью воспроизводили действия командующего парадом. Выезжали, встречались, отдавали рапорт, объезжали условные войска. Роль сопровождающего на моей лошади исполнял коновод. Несколько раз, также ночью, мы объезжали Красную площадь с К.К. Рокоссовским²⁸.

О дальнейшей судьбе жеребцов, участвовавших в Параде Победы, вспоминал Бобылев:

К сожалению, судьбы этих двух знаменитых лошадей, участников Парада Победы Кумира и Полюса, красиво скакавших по брусчатке Красной площади, впоследствии оказались схожими.

Кумир после Парада Победы был возвращен в свой кавалерийский полк НКГБ, где и нашел себе впоследствии могилу. Полюс спустя год с небольшим по указанию маршала С.М. Будённого был отправлен в свой родной военный конный завод в Ростовской области и затерялся там...

* * *

Говоря о подготовке Парада Победы 1945 года, нельзя не упомянуть и «Фонтан Победителей». Хотя самому факту создания фонтана и его работы уделяется обычно довольно мало внимания. И это вполне объяснимо: сам Парад Победы настолько масштабное явление, что на его фоне меркнет даже создание фонтана на главной площади страны.

Фонтан был смонтирован на Лобном месте перед храмом Василия Блаженного, которое несколько дисгармонировало с парадом. Особенно если вспомнить городскую легенду (действительности не соответствовавшую, но прочно засевшую в голове не только у москвичей, но и у гостей столицы), что здесь казнили — рубили головы — преступникам и т.п. Кому принадлежит идея установки фонтана, до конца неизвестно, есть предположение, что ее высказал непосредственно Иосиф Сталин. Как бы то ни было, поскольку речь шла и о главной площади страны, и о таком событии, как Парад Победы, без одобрения Верховного такое решение не могло быть принято ни при каких условиях.

26-метровый фонтан имел круглое основание, над которым возвышались шесть круглых же ярусов. На основании и ярусах (кроме третьего снизу) по кругу размещались форсунки, из которых били вертикальные струи воды. Фонтан был увенчан фигурами рабочего и колхозницы, отдаленно напоминавших скульптуру Веры Мухиной, но более статичных, не в движении (места для такой просто не было) и держащих в вытянутых руках не серп и молот, а большую пятиконечную звезду. Основание по кругу было украшено корзинами с цветами и вечнозелеными растениями. В ночное время фонтан подсвечивался. Как указывала газета «Правда»:

На Лобном месте сооружен 26-метровый фонтан — гранитный макет Дворца Советов с увенчивающими его скульптурными фигурами рабочего и колхозницы²⁹.

После проведения парада фонтан был демонтирован: он действительно смотрелся на Красной площади как чужеродный элемент, да и с эстетической точки зрения вызывал ряд вопросов (хотя на вкус и цвет товарищей нет — кому-то он нравился, кому-то нет). Как бы то ни было, все-таки было принято решение восстановить исторический вид Лобного места.

* * *

К назначенному сроку все было готово, тренировки закончены, последние детали согласованы. Георгий Жуков вспоминал:

Для каждого сводного полка были специально выбраны военные марши, которые были особенно ими любимы. Предпоследняя репетиция к параду состоялась на Центральном аэродроме, а последняя, генеральная, — на Красной площади. В короткий срок все сводные полки были отлично подготовлены и производили внушительное впечатление.

В четвертую годовщину нападения нацистской Германии на Советский Союз — 22 июня 1945 года (дата была выбрана конечно же не случайно и очень символично) — Верховный главнокомандующий Вооруженными силами СССР подписал Приказ № 370. На следующий день приказ был опубликован на первых полосах газет:

В ознаменование победы над Германией в Великой Отечественной войне назначаю 24 июня 1945 года в Москве на Красной площади парад войск действующей армии, Военно-морского флота и Московского гарнизона — Парад Победы.

На парад вывести: сводные полки фронтов, сводный полк Наркомата обороны, сводный полк Военно-морского флота, военные академии, военные училища и войска Московского гарнизона.

Парад Победы принять моему заместителю Маршалу Советского Союза Жукову.

Командовать Парадом Победы Маршалу Советского Союза Рокоссовскому.

Общее руководство по организации парада возлагаю на командующего войсками Московского военного округа и начальника гарнизона города Москвы генерал-полковника Артемьева.

Верховный Главнокомандующий

Маршал Советского Союза И.СТАЛИН³⁰

Одновременно «Правда» опубликовала доклад начальника Генштаба РККА генерала Антонова о демобилизации старших возрастов личного состава действующей армии и материал об открытии XII сессии Верховного Совета СССР. До парада оставалось всего два дня...

На шестой полосе «Правды» в тот же день также сообщалось о том, что 24 июня в Москве пройдет демонстрация трудящихся:

Начало демонстрации в 12 часов дня.

Трудящиеся, участвующие в демонстрации, собираются на свои сборные пункты у предприятий и учреждений и следуют на Красную площадь организованно районными колоннами по установленным маршрутам.

Пропуск на Красную площадь лиц, идущих по специальным билетам, прекращается в 9 ч 45 мин.

Движение всех видов транспорта, за исключением автомашин со специальными пропусками, будет прекращено в районе центральных площадей с 7 ч 00 мин, в кольце «А» в 8 ч 00 мин и в пределах Садового кольца — в 9 ч 00 мин и возобновлено после окончания демонстрации.

Наблюдения за порядком и организация движения колонн демонстрантов возложены на зам. начальника управления РК милиции Москвы — генерал-майора Маханькова³¹.

«Вот он, долгожданный и незабываемый день!»

В день парада Красная площадь выглядела празднично. Расположенное напротив Кремлевской стены здание ГУМа традиционно было украшено огромными знаменами с портретами Владимира Ленина и Иосифа Сталина. Вдоль же всего фасада были установлены гербы союзных республик, в центре размещался Государственный герб СССР.

Настроение у всех было приподнятое, хотя погода все-таки подвела. Сергей Штеменко писал, что «с утра 24 июня в Москве накрапывал дождь», причем если рано утром еще были на небе прояснения, то за 15 минут до начала парада дождь резко усилился, а затем вообще пошел настоящий ливень. Температура воздуха для конца июня также была низкой — всего около +15 °C. Жуков так передавал свое настроение, очень показательное для этого дня:

Вот он, долгожданный и незабываемый день! Советский народ твердо верил, что он настанет. <...>

24 июня 1945 года я встал раньше обычного. Сразу же поглядел в окно, чтобы убедиться в правильности сообщения наших синоптиков, которые накануне предсказывали на утро пасмурную погоду и моросящий дождь. Как хотелось, чтобы на сей раз они ошиблись в своих прогнозах! Но, увы, на этот раз погоду они предсказали верно. Над Москвой было пасмурное небо, и моросил дождь. Позвонил командующему Военно-воздушными силами, который сказал, что на большей части аэродромов погода нелетная.

Казалось, Парад Победы не пройдет так торжественно, как всем нам хотелось. Но нет! Москвичи в приподнятом настроении шли с оркестрами к району Красной площади, чтобы принять участие в демонстрации в тот исторический день. Их счастливые лица, масса лозунгов, транспарантов, песни создавали всеобщее ликующее настроение.

А те, кто не принимал участия в демонстрации на Красной площади, заполонили все тротуары. Радостное волнение и крики «ура!» в честь победы над фашизмом объединяли их с демонстрантами и войсками. В этом единении чувствовалась великая сила и могущество Страны Советов.

В день проведения парада военнослужащие частей, принимавших в нем участие, были подняты уже в 4 утра. Времени было достаточно: сводные полки и части Московского гарнизона выдвинулись в сторону Красной площади и постепенно занимали свои места — полностью построение завершилось, как и было предусмотрено, к 8:00. На улице Горького и Манежной площади стала концентрироваться кавалерия, артиллерия и бронетехника. Также с места сбора на заводах, фабриках и в госучреждениях начали свое движение колонны демонстрантов. Однако, как и указывал Жуков, погода внесла свои коррективы в повестку дня. Прежде всего это коснулось авиационной части Парада Победы. Погода была нелетная, и запланированный пролет авиации провести просто было невозможно. К величайшему сожалению, эту часть парада пришлось отменить. Тем не менее все же перечислим здесь части, которые должны были принять участие в Параде Победы, но по объективным причинам не смогли:

1-я бомбардировочная авиадивизия от 6-го бомбардировочного авиакорпуса (60 самолетов Ту-2): генерал-майор авиации Иван Скок (командир 6-го БАК);

2-я бомбардировочная авиадивизия от 179-й бомбардировочной авиадивизии (90 самолетов Ту-2): генерал-майор авиации Алексей Дубошин (командир 179-й БАД);

3-я бомбардировочная авиадивизия от 5-го гвардейского бомбардировочного авиакорпуса (90 самолетов Пе-2): генерал-майор авиации Феодосий Котляр (командир 4-й гвардейской БАД);

4-я штурмовая авиадивизия от 7-го штурмового авиакорпуса (60 самолетов Ил-10): генерал-лейтенант авиации Василий Филин (командир 7-го ШАК);

5-я штурмовая авиадивизия 7-го гвардейского и 723-го штурмовых авиаполков (90 самолетов Ил-10): полковник Иван Царев;

6-я истребительная авиадивизия от 2-й запасной авиабригады (90 самолетов Ла-7): полковник Сергей Холопцев (командир 2-й ЗАБ);

7-я истребительная авиадивизия от Высшей офицерской школы воздушного боя ВВС РККА (90 самолетов Як-3): генерал-майор авиации Анатолий Жуков (начальник ВО ШВБ);

8-я истребительная авиадивизия от 324-й истребительной авиадивизии (60 самолетов Як-9): подполковник Илья Ларюшкин (командир 324-й ИАД).

Самолеты — по разным данным, около 570 машин — остались на аэродромах. А жаль, зрелище предполагалось выдающееся: боевой порядок советской авиации, которым руководить должен был главный маршал авиации Александр Новиков, по плану должен был растянуться на 30 км! Также уже по ходу дела была отменена и демонстрация трудящихся. Колонны успели построиться и даже двинуться в назначенные для них места дислокации, но по дороге пришло известие, что демонстрации не будет, и трудящихся распустили по домам. Впрочем, по домам никто не пошел, абсолютное большинство осталось на улицах Москвы — дождь никоим образом не мог омрачить Великую Победу!

Сводные полки (как уже говорилось, в том же порядке, в котором они держали линию фронта: на правом фланге расположился полк Карельского фронта, на левом — 3-го Украинского) и части Московского гарнизона заняли свои места, четырех жеребцов доставили рано утром и разместили на стартовых позициях — возле Спасской башни Кремля. Трибуны слева и справа от Мавзолея были заполнены под завязку уже к 9:00. Накануне — 23 июня — завершилась сессия Верховного совета СССР, и на нее в Москву собрались делегаты со всей страны — можно сказать, элита Советского Союза. Все депутаты ВС получили пригласительные на трибуны. Кроме них, здесь были члены ЦК ВКП(б), наркомы, представители партийного, советского и хозяйственного актива, участники проходившей в Москве в эти дни юбилейной сессии Академии наук СССР, стахановцы. И также иностранные гости. Причем на Парад Победы каких-либо официальных делегаций не приглашали, было решено ограничиться приглашением дипкорпуса, армии союзников представляли военные атташе и члены военных миссий. Трибуны Мавзолея слева и справа от центральной были отведены военным.

В 9:55 на главную, центральную трибуну Мавзолея поднялись под бурные аплодисменты трибун члены Политбюро ЦК — Иосиф Сталин, Вячеслав Молотов, Михаил Калинин, Климент Ворошилов, Андрей Андреев, Анастас Микоян, Андрей Жданов, Никита Хрущёв, Лаврентий Берия, Георгий Маленков, Николай Шверник, Николай Вознесенский.

Свое место занял командующий парадом маршал Константин Рокоссовский на караковом Полюсе, немного за ним — на Орленке — его адъютант подполковник Михаил Клыков. Последний подробно описал эти моменты, предшествовавшие параду:

Раннее утро 24 июня, как обычно, началось у нас с физзарядки, водной процедуры. Затем позавтракали. Хорошее настроение Константина Константиновича не портил и моросящий дождь.

В восьмом часу на машине мы направились в Кремль. Вся Москва в праздничном убранстве, все улицы запружены ликующим народом. На Красной площади и прилегающих к ней улицах выстроились войска. Наши лошади с коноводами находились уже в Кремле и были готовы к параду.

Я проверил правильность седловки, проверили стремя, подтянули подпруги. Перед посадкой на лошадей Константин Константинович, улыбаясь, сказал: «Оказанная честь командовать парадом — это нам награда, Михаил Федорович, за большой и трудный боевой путь, пройденный от Москвы до Берлина, многолетнюю военную жизнь. Так подтвердим звание хороших, бывалых кавалеристов!» — и молодцевато вскочил на лошадь³².

Георгий Жуков подъехал к Спасским воротам около 9:45 и в 9:57 уже сидел верхом на Кумире. За ним занял позицию его сопровождающий — на белоснежном Целебесе старший адъютант маршала Будённого полковник Петр Зеленский.

Куранты на Спасской башне начали отбивать 10 часов утра, и на десятом ударе курантов Жуков вместе с адъютантом выехал из ворот Спасской башни³³. Рокоссовский отдал команду: «Пара-ад, смир-р-р-но!» Жуков вспоминал:

Без трех минут десять я был на коне у Спасских ворот.

Отчетливо слышу команду: «Парад, смирно!» Вслед за командой прокатился гул аплодисментов руководителям партии и правительства, появившимся на Мавзолее.

Часы отбивают 10:00. Что тут говорить, сердце билось учащенно. <...> Воцарилась абсолютная тишина, раздались четкие слова командующего парадом Маршала Советского Союза К.К. Рокоссовского, который, конечно, волновался не меньше моего. Его рапорт поглотил все мое внимание, и я стал спокоен.

Рокоссовский встретил Жукова напротив Мавзолея, отсалютовал обнаженным клинком и доложил ему о готовности участников парада: «Товарищ Маршал Советского Союза! Войска действующей армии, Военно-морского флота и Московского гарнизона построены для парада. Командующий парадом Маршал Советского Союза Рокоссовский», — и передал строевую записку. После этого Жуков с адъютантом и сопровождающий его Рокоссовский (также с адъютантом), держащийся несколько позади, начинают объезд войск — это произошло в 10:05. Жуков здоровается с бойцами, офицерами, в ответ войска отвечают: «Здравия желаем, товарищ маршал!» После чего Жуков поздравляет войска с победой над Германией, в ответ — мощное раскатистое «ура!». Подполковник Клыков так описал происходившее:

Вот маршал Жуков и маршал Рокоссовский направляются вдоль фронта застывших войск. Красивое, незабываемое зрелище! Белая лошадь Г.К. Жукова, рядом, отстав на полкорпуса, вороная лошадь К.К. Рокоссовского и сзади на интервал в одну лошадь мы, сопровождающие, на белой и вороной лошади.

Блестят золотом ордена, медали, нашивки парадной формы войск. У всех счастливые торжественные лица. Маршал Жуков здоровается с воинами, поздравляет с Великой Победой! В ответ гремит над площадью многоголосое «ура!»³⁴.

Жуков также описал свои впечатления:

Боевые знамена войск, под которыми был завершен разгром врага, опаленные войной мужественные лица воинов, их восторженно блестевшие глаза, новые мундиры, на которых сверкали боевые ордена и знаки отличия, создавали волнующую и незабываемую картину. Как жаль, что многим верным сынам Родины, павшим в боях с жестоким врагом, не довелось дожить до этого радостного дня, дня нашего торжества!

Во время объезда и приветствия войск я видел, как с козырьков фуражек струйками сбегала вода от дождя, но душевный подъем был настолько велик, что никто этого не замечал.

Сергей Штеменко добавляет:

На поздравления маршала Г.К. Жукова сводные полки отвечают ликующим «ура!». А потом, когда оба маршала возвращаются к Мавзолею, этот боевой клич, все нарастая и нарастая откуда-то из глубины улицы Горького, с Театральной и Манежной площадей, как бы накатывается вновь на Красную площадь.

Сводный оркестр в 1400 человек под управлением генерал-майора С.А. Чернецкого выходит на середину площади и исполняет «Славься, русский народ»³⁵.

Закончив объезд, Жуков подъезжает к Мавзолею и поднимается на центральную трибуну, где становится в центре, рядом со Сталиным. В это же время сводный военный оркестр под началом генерал-майора Семена Чернецкого — 1400 человек — занимает свое место в середине площади, открывая музыкальную программу мелодией «Славься» Михаила Глинки. Жуков надевает очки и зачитывает приветственную речь. Здесь надо отметить, что хотя речь и произнесена маршалом и везде она проходит как «Речь Жукова», на самом деле она была написана и подготовлена под руководством начальника Управления пропаганды и агитации, заместителя начальника Главного политического управления РККА генерал-лейтенанта Иосифа Шикина. 11 июня 1945 года он представил текст речи на утверждение заместителю наркома обороны СССР, члену ГКО и Ставки ВГ генералу армии Николаю Булганину (текст оригинального документа приведен на сайте Министерства обороны РФ³⁶). Жуков же на Красной площади дословно, не изменив ни слова, воспроизвел подготовленный в ГлавПУРе текст, по крайней мере именно в таком виде он был опубликован в газете «Правда». Поскольку эта речь чрезвычайно важна и является фактически официальной декларацией руководства страны, стоит ее привести целиком:

Товарищи красноармейцы и краснофлотцы, сержанты и старшины, офицеры армии и флота, генералы и адмиралы!

Товарищи рабочие и работницы, колхозники и колхозницы, работники науки, техники и искусства, служащие советских учреждений и предприятий!

Боевые друзья!

От имени и по поручению советского правительства и Всесоюзной коммунистической партии большевиков приветствую и поздравляю вас с великой победой над германским империализмом. Сегодня столица нашей Родины — Москва — от имени Родины чествует доблестных советских воинов, одержавших эту победу. Сегодня воины-победители, питомцы сталинской военной школы, пронесут по улицам Москвы и мимо стен седого Кремля свои боевые знамена, покрытые бессмертной славой многочисленных побед.

Четыре года назад немецко-фашистские полчища по-разбойничьи напали на нашу страну. Советский народ вынужден был оставить мирный труд и взяться за оружие, чтобы отстоять честь, свободу и независимость своего Отечества. Война с фашистской Германией — этим коварным и сильным врагом — явилась для нас тяжелым и грозным испытанием. Дело шло, как указывал т. Сталин, о жизни и смерти Советского государства, о жизни и смерти народов СССР, о том, быть нашим народам свободными или впасть в порабощение.

Вначале ход войны был неблагоприятным для нас. Мы терпели военные неудачи, и у нас были моменты отчаянного положения. Враг подбирался к сердцу нашей Родины — Москве и готовился торжествовать победу. В то время не только враги, но и многие наши друзья за границей считали, что Красная армия не выдержит мощного натиска немецкой военной машины. Однако наш народ и наша Красная армия не падали духом! Вооруженные гениальным сталинским предвидением, вдохновляемые партией Ленина–Сталина, мы были твердо уверены в победе своего правого дела.

Отстаивая каждую пядь родной земли, проявляя в боях чудеса героизма, советские войска настойчиво учились бить врага наверняка, бить по всем правилам сталинской военной науки. И они научились этому. Отразив натиск немецких войск, Красная армия под водительством своего гениального полководца маршала Сталина перешла в решительное наступление, очистила от врага советскую землю, перенесла войну на территорию Германии, наголову разгромила гитлеровскую армию и водрузила Знамя Победы над Берлином. Так подлые немецкие захватчики разделили участь всех прочих захватчиков, посягавших на нашу священную землю. Подняв меч против нас, немцы нашли гибель от нашего меча.

Соединенными усилиями великих держав — Советского Союза, Соединенных Штатов Америки и Великобритании — фашистская Германия повержена в прах. Ее чудовищная военная машина разрушена. Преступное гитлеровское правительство уничтожено. Очаг немецко-фашистской агрессии в Европе ликвидирован. Человечество избавлено от своего злейшего врага — германского фашизма.

Ныне все признают, что в достижении исторической победы над Германией Советский Союз сыграл главную, решающую роль. На протяжении трех лет Красная армия один на один сражалась против вооруженных сил Германии и ее сателлитов. В течение всей войны основные силы немецкой армии были прикованы к советско-германскому фронту и здесь же Красной армией были истреблены или захвачены в плен. На советско-германском фронте был растоптан авторитет германского оружия и предрешен победоносный исход войны в Европе.

Война показала не только богатырскую силу и беспримерный героизм нашей армии, но и полное превосходство нашей стратегии и тактики над стратегией и тактикой врага. В победоносном исходе Отечественной войны мы видим торжество нашей передовой сталинской военной науки.

В Отечественной войне Красная армия с честью оправдала великое доверие народа. Ее славные воины достойно выполнили свой долг перед Родиной, Красная армия не только отстояла свободу и независимость нашего Отечества, но и избавила от немецкого ига народы Европы. Отныне и навсегда наша победоносная Красная армия войдет в мировую историю как армия-освободительница, овеянная ореолом немеркнущей славы.

Отечественная война завершена. Одержана победа, какой еще не знала история. Источниками этой великой победы являются наш социалистический строй, мудрое руководство большевистской партии, правильная политика советского правительства, морально-политическое единство народов нашей страны, исполинская сила Красной армии и доблестный труд советского народа.

Мы победили потому, что нас вел к победе наш великий вождь и гениальный полководец маршал Советского Союза — Сталин!

Товарищи!

Победу над германским империализмом мы завоевали ценою тяжелых жертв. В жестоких битвах с врагом пало смертью храбрых много наших боевых друзей — лучших сынов и дочерей нашего народа. На алтарь Отечества, ради победы они отдали самое дорогое — свою жизнь. Сегодня, в день великого торжества, почтим их священную память и произнесем: «Вечная слава героям, павшим в боях за нашу Советскую Родину!»

После четырех лет ожесточенных сражений мы вступили в период мирного развития. Из тяжелой войны, которую пришлось нам вести, Советское государство вышло еще более могучим, а Красная армия — самой передовой и сильной армией в мире. Но нам, советским людям, не пристало зазнаваться и успокаиваться. Нам нужно и в дальнейшем укреплять военно-экономическую мощь нашей Родины, неустанно совершенствовать свое боевое мастерство, изучать богатейший опыт Отечественной войны, развивать нашу советскую военную науку.

Товарищи!

Сегодняшний день войдет в историю как яркая демонстрация силы и могущества нашего государства и его Вооруженных сил. Нет сомнения, что и в дальнейшем наша Красная армия и наш Военно-морской флот будут верным стражем наших великих завоеваний, готовым всегда и везде отстоять государственные интересы Союза Советских Социалистических Республик.

Да здравствует наша победа!

Слава победоносным воинам, отстоявшим честь, свободу и независимость нашей Родины!

Слава великому советскому народу — народу-победителю!

Слава вдохновителю и организатору нашей победы — великой партии Ленина–Сталина!

Слава нашему мудрому вождю и полководцу, Маршалу Советского Союза Великому Сталину!

Ура!³⁷

Когда Жуков завершил свою речь, сводный оркестр исполнил Гимн Советского Союза, а затем был дан салют в честь Красной армии — 50 залпов кремлевских орудий. Парад как бы распадался на несколько частей. Первая была наиболее торжественной — именно она знаменовала проход по Красной площади армии-победительницы.

Маршал Рокоссовский подает команду: «Парад, смирно! К торжественному маршу, побатальонно, на двух линейных дистанции, первый батальон прямо, остальные направо, шагом марш!»

Первым по Красной площади проехал командующий парадом — маршал Рокоссовский с адъютантом, затем они спешиваются, передают коней коноводам и поднимаются на трибуну Мавзолея. Затем прошел сводный полк барабанщиков 2-й Московской школы военно-музыкантских воспитанников РККА, однако это была лишь прелюдия к параду. Как раз после юношей-барабанщиков открылся парад сводных полков, представлявших сражавшиеся советские фронты. Они проходили по площади так же, как и стояли: в порядке их расположения на фронте с севера на юг. Отметим, что в Параде Победы не принимали участия представители еще трех существовавших на тот момент фронтов — тех, чьи войска развертывались не на советско-германском театре военных действий: Закавказского, Дальневосточного и Забайкальского. Парад, напомним, был посвящен именно победе над Германией, а не во Второй мировой войне, с чем и связан принцип выбора фронтов. Это также подтверждает и тот факт, что два фронта, сводные полки от которых участвовали в параде, к моменту Победы уже не существовали: Карельский фронт был расформирован 15 ноября 1944 года, после выхода Финляндии из войны, а 1-й Прибалтийский фронт 24 февраля 1945 года был преобразован в Земландскую группу войск 3-го Белорусского фронта. Также можно встретить заявления о том, что не было полков и еще от четырех фронтов — фронтов ПВО: Западного, Центрального, Юго-Западного и Закавказского. Это в принципе спекуляция, поскольку фронт ПВО и общевойсковой фронт — это принципиально различные объединения войск. В данном случае изначально речь шла об общевойсковых фронтах. Приведем ниже сведения о сводных полках в таком порядке, в каком они проходили по Красной площади. В составе фронтовых частей по площади прошли 219 генералов, 2090 офицеров и еще 13 702 участника, в каждом полку насчитывалось по 14 рот и 1468 человек, за исключением сводного полка НКМФ, где было 10 рот и 1062 человека³⁸.

Сводный полк Карельского фронта. Командующий фронтом Маршал Советского Союза Кирилл Мерецков; командир полка — генерал-майор Григорий Калиновский (командир 4-го стрелкового корпуса); заместитель командира полка по политчасти — полковник Федор Григорович.

Мерецков вспоминал:

Несколько раз беседовал с Верховным главнокомандующим и занимался тренажем сводного полка Карельского фронта, готовя его к Параду Победы. <...> 24 июня состоялся Парад Победы. По Красной площади в Москве, мимо Мавзолея Ленина, на трибуне которого стояли руководители партии и правительства, шли советские воины всех фронтов, от солдата до маршала, разгромившие войска гитлеровской Германии и тем самым спасшие человечество от катастрофы. В составе открывшего парад сводного полка Карельского фронта были подразделения, видевшие тундру Заполярья и горные озера Карелии, леса и болота Приволховья, те, кто отстаивал Новгород и Ленинград, Беломорье и Мурманск, кто освобождал Прибалтику и Норвегию. В рядах этих подразделений можно было увидеть и двух командармов — Щербакова и Сквирского, моих боевых соратников³⁹.

Сводный полк Ленинградского фронта. Командующий фронтом Маршал Советского Союза Леонид Говоров; командир полка — генерал-майор Андрей Стученко (командир 19-го гвардейского стрелкового корпуса); заместитель командира полка по политчасти — полковник Николай Воронин.

Генерал Стученко вспоминал:

Утро 24 июня 1945 года выдалось хмурое. Свинцовые облака затянули все небо. Но, несмотря на это, у всех было приподнятое настроение. Построились. Яркие знамена, блестящие мундиры. Ордена и медали на груди прославленных воинов. Идти нам пришлось далеко. Но этот путь показался недолгим из-за радостного волнения. <...> Площадь Дзержинского. Пошел мелкий моросящий дождь. Он все-таки прорвался и больше уж не переставал весь день.

Вот и Красная площадь — украшенная кумачом, праздничная, ликующая. <...>

Нескрываемое любопытство и уважение было написано даже на лицах военных атташе — представителей армий иностранных государств, стоявших у правого крыла Мавзолея. <...>

Начался торжественный марш победившего народа, именно народа, ибо мы воплощали в себе весь советский народ, без помощи которого войска не могли бы победить.

Пошел Карельский фронт. Подал и я команду на поворот направо и потом на ходу — налево. Уже близко трибуна, а оркестр Чернецкого все играет марш для карельцев. Что делает дирижер? Когда мы возьмем ногу?.. От волнения меня начинает прошибать пот. Так и есть: Чернецкий запоздал перейти на «Марш энтузиастов». Запоздал, видимо, потому, что на тренировках привык играть марши для колонн семибатальонного состава, а карельский сводный парадный полк насчитывал пять батальонов. Чернецкий спохватился, поспешно перешел на наш марш, когда я уже поднял шашку для салюта. Впереди идущий маршал Говоров и следовавшие за ним командармы начали менять ногу, приноравливаясь к сменившемуся такту.

Что делать? Менять ногу всей колонне? Нельзя! В этом случае половине батальонов придется менять ногу уже перед трибуной... Опозоримся!

Нет! Шага менять не будем. Люди натренированы, уговор помнят, пройдут... Я выдерживаю прежний шаг, на меня равняется вся колонна — так мы договорились на тренировках.

Так и прошли: маршал Говоров с командармами под одну ногу, а я с колонной — под другую⁴⁰.

Сводный полк 1-го Прибалтийского фронта. Командующий фронтом генерал армии Иван Баграмян; командир полка — генерал-лейтенант Антон Лопатин (командир 13-го гвардейского стрелкового корпуса); заместитель командира полка по политчасти — полковник Семен Васигин.

Баграмян вспоминал:

Я выехал в штаб 3-го Белорусского фронта. Надо было спешить: мне предстояло готовить два полка — от 1-го Прибалтийского и 3-го Белорусского. Сводный полк 1-го Прибалтийского фронта надлежало вести мне, а 3-го Белорусского — Маршалу Советского Союза А.М. Василевскому. Александр Михайлович, с головой ушедший в подготовку наступления против Квантунской армии, поручил мне также формирование и подготовку сводного полка его фронта. <...>

Накануне исторического дня бюро погоды не предвещало ничего хорошего. И действительно, утро 24 июня было по-осеннему хмурым, небо заволокло низкими, свинцовыми тучами, накрапывал мелкий дождь. Но даже капризная природа не могла испортить нам праздничного настроения. К 8 часам утра улицы Москвы были запружены ликующим народом. На подступах к Красной площади ровными квадратами выстроились войска столичного гарнизона, а на гранитной брусчатке Красной площади в строгом порядке разместились сводные полки фронтов и Военно-морского флота. <...>

Поворачивая у здания Исторического музея вслед за воинами-ленинградцами, я с гордостью оглядывал идущие за мной стройные шеренги воинов, которым выпала честь представлять на параде 1-й Прибалтийский фронт, довелось освобождать Белоруссию, Литву, Латвию, перерезать путь отступления войск группы армий «Север» из Прибалтики в Восточную Пруссию, участвовать в героическом штурме Кёнигсберга.

С чувством честно исполненного долга перед Родиной чеканили мы шаг по звонкой брусчатке Красной площади, приветствуя взмахом клинка и поворотом головы стоявших на центральной трибуне руководителей партии и правительства.

Я прошагал мимо Мавзолея и, повернув направо, остановился в положении смирно у его подножия, пока не прошел торжественным маршем возглавляемый мною полк⁴¹.

Сводный полк 3-го Белорусского фронта. Командующий фронтом Маршал Советского Союза Александр Василевский; командир полка — генерал-лейтенант Петр Кошевой (командир 36-го гвардейского стрелкового корпуса); заместитель командира полка по политчасти — полковник Иван Ширенгин.

Сводный полк 2-го Белорусского фронта. Заместитель командующего фронтом генерал-полковник Кузьма Трубников (командующим фронтом был Маршал Советского Союза Константин Рокоссовский); командир полка — генерал-лейтенант Константин Эрастов (командир 46-го стрелкового корпуса); заместитель командира полка по политчасти — полковник Николай Титов.

Сводный полк 1-го Белорусского фронта. Заместитель командующего фронтом генерал армии Василий Соколовский (командующим фронтом был Маршал Советского Союза Георгий Жуков); командир полка — генерал-лейтенант Иван Рослый (командир 9-го стрелкового корпуса); заместитель командира полка по политчасти — генерал-майор Иван Соколов. В конце полка прошла колонна офицеров и солдат Войска Польского во главе с начальником Генштаба Войска Польского генералом брони Владиславом Корчицем.

Участник парада в рядах этого полка будущий генерал армии Валентин Варенников вспоминал:

Первый сводный полк прошел перед трибунами в 10:30. Наш — поравнялся с Мавзолеем в 10:50. Его вел первый заместитель командующего войсками 1-го Белорусского фронта генерал армии В.Соколовский (во главе всех остальных полков, кроме 1-го Белорусского, шли командующие фронтами). Затем шагала шеренга командования фронта и командармов, в том числе шел командующий нашей 8-й гвардейской Сталинградской армией генерал-полковник В.И. Чуйков. За ними три шеренги воинов несли боевые знамена дивизий со множеством орденов и орденских лент... Мы шли как монолит — не колыхаясь. Все взоры были обращены на Сталина⁴².

Сводный полк 1-го Украинского фронта. Командующий фронтом Маршал Советского Союза Иван Конев; командир полка — генерал-майор Глеб Бакланов (командир 34-го гвардейского стрелкового корпуса); заместитель командира полка по политчасти — полковник Платон Петров.

Дочь маршала Конева, Наталия, рассказывала:

Позади отца на параде чеканила шаг целая линейка его знаменитых командармов, которые прошли с боями Россию, потом освобождали огромную территорию Украины — от Харькова до Львова, а потом и Польшу, штурмовали Берлин, освобождали Прагу, где закончили свой боевой путь. А правофланговым папа определил Александра Александровича Лучинского, высокого, статного, потрясающе красивого командира 28-й армии.

Как папа рассказывал, когда он впервые увидел Лучинского, то понял, что видит перед собой символ настоящего генерала-гвардейца. А штандарт 1-го Украинского фронта нес легендарный ас, летчик-истребитель, трижды Герой Советского Союза Александр Иванович Покрышкин. Папа им тоже очень гордился. <...>

Это был прекрасный мундир, невероятно красивый, из сукна цвета морской волны, которое имело название «кастор», что в переводе с французского означает «бобёр», — настолько плотная и блестящая ткань.

Но с той формой связана наша семейная забавная легенда. Помимо мундира, отцу сшили сапоги со шпорами, которые должны были подчеркивать красоту и торжественность шага. И вот эти сапоги стали предметом вожделения моего брата, который в то время был очень влюблен, ухаживал за прекрасной девушкой, которая впоследствии стала его женой. И в канун репетиции Парада Победы они решили поехать в Подмосковье послушать соловьев. Именно сапоги отца должны были помочь брату покорить девушку. И он их взял без спроса.

Но когда брат вернулся домой, сапоги уже не имели такого торжественного вида. Отец страшно расстроился, был очень крутой разговор. Тем не менее сапоги были приведены в порядок. Теперь я храню их как нашу семейную реликвию⁴³.

Сводный полк 4-го Украинского фронта. Командующий фронтом генерал армии Андрей Ерёменко; командир полка — генерал-лейтенант Андрей Бондарев (командир 101-го стрелкового корпуса); заместитель командира полка по политчасти — генерал-майор Леонид Брежнев. Причины того, что этот полк занимал данное положение, были следующими: первоначально фронт занимал самое южное положение (его войска освобождали Южную Украину), но затем он был расформирован и позднее воссоздан на стыке 1-го и 2-го Украинских фронтов — на параде он находился именно в этом месте. На параде в составе сводного полка шли также бойцы 1-го Чехословацкого армейского корпуса под командованием дивизионного генерала Людвика Свободы.

Участник парада в составе этого полка будущий маршал Кирилл Москаленко вспоминал:

В сводном полку нашего фронта было 77 Героев Советского Союза. Среди них я узнавал и прославленных воинов 38-й армии. Впереди нашего полка шел командующий фронтом генерал армии Ерёменко А.И., за ним одной шеренгой командармы: Гречко А.И., Жадов В.Н., автор этих строк, Курочкин П.А. и Гастилович А.И., затем — командование сводного полка и семь батальонов, возглавляемых генералами.

Чеканя шаг, мы прошли перед Мавзолеем Ленина, на котором находились руководители партии и правительства, и перед переполненными гостями гранитными трибунами⁴⁴.

Сводный полк 2-го Украинского фронта. Командующий фронтом Маршал Советского Союза Родион Малиновский; командир полка — генерал-лейтенант Иван Афонин (командир 18-го гвардейского стрелкового корпуса); заместитель командира полка по политчасти — полковник Сергей Смирнов. В рядах этого полка находился и самый молодой участник Парада Победы (за исключением, естественно, юных барабанщиков и суворовцев) — 16-летний летчик Аркадий Каманин. Причем он шел в составе сводного батальона, которым командовал его отец — Герой Советского Союза генерал-лейтенант авиации Николай Каманин.

Сводный полк 3-го Украинского фронта. Командующий фронтом Маршал Советского Союза Федор Толбухин; командир полка — генерал-лейтенант Николай Бирюков (командир 20-го гвардейского стрелкового корпуса); заместитель командира полка по политчасти — полковник Андрей Шахов. За командующим фронтом в числе командармов шел командующий 1-й болгарской армией генерал-лейтенант Владимир Стойчев — единственный иностранный военный, удостоенный такой чести.

Сводный полк НКВМФ. Командир полка — вице-адмирал Владимир Фадеев (командующий Крымским морским оборонительным районом). В состав полка вошли моряки Северного, Балтийского и Черноморского флотов, а также Днепровской и Дунайской флотилий.

* * *

После прохождения их сводных полков мимо Мавзолея маршалы поднимались на центральную трибуну Мавзолея и занимали там свои места, генералы оставались на нижней трибуне, справа от центральной. Список тех, кто занял места на центральной трибуне, — это как раз и есть элита СССР — страны-победительницы. В связи с этим имеет смысл перечислить всех поименно. В результате к моменту завершения прохождения сводных полков центральная трибуна Мавзолея выглядела следующим образом (слева направо; большинство — в военной форме):

— член ЦК ВКП(б), нарком государственной безопасности СССР комиссар государственной безопасности 1-го ранга Всеволод Меркулов (в форме НКГБ);

— член ЦК ВКП(б), командующий кавалерией РККА Маршал Советского Союза Семен Будённый;

— кандидат в члены ЦК ВКП(б), заместитель Верховного главнокомандующего, 1-й заместитель наркома обороны СССР, член СВГ, командующий 1-м Белорусским фронтом, трижды Герой Советского Союза, Маршал Советского Союза Георгий Жуков;

— член Политбюро ЦК ВКП(б), заместитель председателя СНК СССР Маршал Советского Союза Климент Ворошилов;

— член Политбюро ЦК ВКП(б), председатель Президиума Верховного Совета СССР Герой Социалистического Труда Михаил Калинин (в штатском);

— член Политбюро ЦК ВКП(б), нарком иностранных дел СССР, 1-й заместитель председателя СНК СССР, заместитель председателя ГКО СССР Герой Социалистического Труда Вячеслав Молотов (в форме НКИД);

— член Политбюро ЦК ВКП(б), секретарь ЦК ВКП(б), председатель СНК СССР, нарком обороны СССР, председатель ГКО СССР, Верховный главнокомандующий Герой Социалистического Труда, Маршал Советского Союза Иосиф Сталин;

— командующий Ленинградским фронтом Герой Советского Союза, Маршал Советского Союза Леонид Говоров;

— главнокомандующий Центральной группой войск и Верховный комиссар по Австрии дважды Герой Советского Союза, Маршал Советского Союза Иван Конев;

— главнокомандующий Северной группой войск дважды Герой Советского Союза, Маршал Советского Союза Константин Рокоссовский;

— заместитель наркома обороны СССР, член СВГ Герой Советского Союза, Маршал Советского Союза Александр Василевский;

— главнокомандующий Южной группой войск Маршал Советского Союза Ф.И. Толбухин;

— кандидат в члены Политбюро ЦК ВКП(б), секретарь ЦК ВКП(б), председатель Комитета при СНК СССР по восстановлению хозяйства в освобожденных районах, заместитель председателя СНК СССР, член ГКО СССР Герой Социалистического Труда генерал-лейтенант Георгий Маленков (в полувоенной форме без знаков различия);

— член Политбюро ЦК ВКП(б), заместитель председателя СНК СССР, нарком внутренних дел СССР, заместитель председателя ГКО СССР, Герой Социалистического Труда, генеральный комиссар государственной безопасности Лаврентий Берия (в форме НКГБ);

— член Политбюро ЦК ВКП(б), заместитель председателя СНК СССР, нарком внешней торговли СССР, член ГКО СССР Герой Социалистического Труда Анастас Микоян (в штатском);

— член ЦК ВКП(б), заместитель председателя Комиссии партийного контроля при ЦК ВКП(б) Матвей Шкирятов (в полувоенной форме без знаков различия);

— член Политбюро ЦК ВКП(б), секретарь ЦК, заведующий промышленным и сельскохозяйственным отделами ЦК ВКП(б), председатель Совета Союза Верховного Совета СССР Андрей Андреев (в полувоенной форме без знаков различия);

— член Политбюро ЦК ВКП(б), заместитель председателя СНК СССР, член ГКО СССР Герой Социалистического Труда Лазарь Каганович (в форме НКПС);

— кандидат в члены Политбюро ЦК ВКП(б), 1-й заместитель председателя СНК СССР, председатель Госплана при СНК СССР, член ГКО СССР академик АН СССР Николай Вознесенский (в штатском);

— кандидат в члены Политбюро ЦК ВКП(б), председатель Совета Национальностей и 1-й заместитель председателя Президиума Верховного Совета СССР, председатель Президиума Верховного Совета РСФСР, 1-й секретарь ВЦСПС, председатель Чрезвычайной комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков Николай Шверник (в штатском);

— член Политбюро ЦК ВКП(б), 1-й секретарь ЦК КП Украины, председатель СНК Украинской ССР генерал-лейтенант Никита Хрущёв;

— член Политбюро ЦК ВКП(б), секретарь ЦК ВКП(б), 1-й секретарь Ленинградского обкома и горкома ВКП(б), председатель Верховного Совета РСФСР генерал-полковник Андрей Жданов;

— член ЦК ВКП(б), заместитель наркома обороны СССР, член ГКО СССР и СВГ генерал армии Николай Булганин;

— член ЦК ВКП(б), нарком Военно-морского флота СССР и главнокомандующий ВМФ, член ГКО СССР и СВГ адмирал флота Николай Кузнецов;

— член ЦК ВКП(б) Маршал Советского Союза Семен Тимошенко.

«Это и есть политическая казнь фашизма»

Прохождение частей действующей армии завершилось. Оркестр, непрерывно игравший военные марши, неожиданно замолчал. На часах было 11:25. Над Красной площадью повисла тишина: зрители, ранее приветствовавшие проходившие войска криками «ура!», видимо, бессознательно поняли важность момента и замолчали. 80 юношей-барабанщиков ударили в барабаны. Резкая барабанная дробь буквально разорвала тишину.

В движение пришел «триумфальный батальон» — рота советских солдат, державших все это время немецкие знамена, склоненные к брусчатке Красной площади. Все время прохождения фронтовых частей рота стояла в парадном строю напротив храма Василия Блаженного. 200 человек швырнули 200 немецких знамен к подножию Мавзолея, на невысокое двухступенчатое возвышение, которое окружало Мавзолей. Газета «Правда» сообщала:

Поравнявшись с трибуной, бойцы делают поворот направо и презрительным жестом, с силой бросают вражеские знамена на мостовую, к подножию Мавзолея. Поверженные к ногам победителей знамена на камнях Красной площади, той площади, где осенью 1941 года Гитлер собирался принимать парад своих полчищ, — что может красноречивее говорить о том сокрушающем разгроме, который потерпела гитлеровская армия на советско-германском фронте! Буря аплодисментов прокатывается по площади — народ славит и благодарит родную Красную армию, сокрушившую гитлеровскую военную машину — самого лютого врага, какого только знала наша Родина⁴⁵.

Эту сцену описали в своих мемуарах многие. Это объяснимо: любой присутствовавший на Параде Победы не мог не запомнить, не отметить этот эпизод триумфа Красной армии, триумфа Советского Союза. Приводить здесь эти воспоминания, в общем, особого смысла не имеет, поскольку сама сцена длилась очень недолго, была проведена четко, и все описания, естественно, походят одно на другое. Приведем, например, ее описание из мемуаров Сергея Штеменко:

И вдруг на предельном фортиссимо оркестр смолк. Эта единственная пауза кажется бездонной. Наконец в какой-то настораживающей тишине раздается резкая дробь барабанов, и появляется колонна с двумя сотнями вражеских знамен. Полотнища почти волочатся по мокрой брусчатке. Поравнявшись с Мавзолеем, бойцы делают поворот направо и с силой бросают свою постылую ношу на камни Красной площади.

Трибуны взрываются аплодисментами. Многие из присутствующих кричат «ура!». А дробь барабанов все продолжается, и перед Мавзолеем все растет гора предаваемых позору вражеских знамен⁴⁶.

Свидетель этого события генерал Иван Рослый сообщает и интересные подробности — например, какие слова звучали в тот момент из репродукторов:

С омерзением разглядывали москвичи и гости столицы бывшие символы фашистской веры и власти.

Под мощный и гулкий бой барабанов воины особого батальона приблизились к Мавзолею, на мгновение остановились, сделали поворот направо и стали бросать знамена врага на деревянный помост к подножию Мавзолея.

Гул одобрения пронесся над Красной площадью. Гордость и радость охватила миллионы людей, слушавших Москву. Из репродукторов на весь мир разнеслись слова правды и справедливости:

— Немцы хвастались, что свастика будет красоваться и на зубцах Кремлевских стен! Не вышло! Но Кремлевскую площадь эти флаги покорно вылизывают сейчас шелковыми языками. И пришпиленные к древкам металлические ленты, изображающие ордена, звенят похоронным звоном. Сухо, как перед казнью, бьют барабаны. Да это и есть политическая казнь фашизма! Пусть запомнят эти минуты те, кто еще мечтает о крестовом походе на Советский Союз. Пусть запомнят: кто с мечом к нам войдет, от меча и погибнет⁴⁷.

Один из самых известных снимков Парада Победы — шеренга бойцов «триумфального батальона» стоит и держит склоненными немецкие знамена. На первом плане — правофланговый в первой шеренге — двухметровый сержант Федор Легкошкур⁴⁸ с древком от штандарта «Лейбштандарта СС Адольф Гитлер» (не дивизии, а тогда еще примерно полка СС). Выше мы уже говорили, что его часто принимают за личный штандарт Гитлера, и хотя это не так, надо подчеркнуть, что помещение на правый фланг первой шеренги древка с табличкой Adolf Hitler — великолепная находка тех, кто готовил это мероприятие. Кстати, сам Легкошкур вспоминал:

Штандарт Гитлера, который я нес, — тяжелый. Он же из литья, древка-то почти нет. Надежно, надолго было сделано. И с какой ненавистью к фашизму и гордостью за наш народ и армию, за Коммунистическую партию — вдохновителя и организатора нашей победы — я его пронес по площади. А когда подошли к Мавзолею, я этот штандарт высоко поднял и с силой бросил оземь, чтобы разлетелся вдребезги. А вот в Музее Советской армии, когда был, увидел: цел он, этот проклятый штандарт. И напоминает о том, что было⁴⁹.

На всех присутствующих это произвело неизгладимое впечатление: солдаты действовали четко, сама по себе сцена потрясала. Стоявший в непосредственной близости генерал Стученко (можно сказать, что знамена бросали практически к его ногам) описал свои чувства:

Одним из потрясающих моментов парада было бросание немецко-фашистских знамен к подножию Мавзолея. Знамена с ненавистной всему свободолюбивому миру паучьей свастикой, гремя древками, одно за другим падают на мокрый гранит. Их много — некогда грозных и страшных штандартов, несших с собой кровь невинных жертв, смерть и разрушение. Теперь это грязные, никому не нужные тряпки. Их груда растет. Это все, что осталось от фашистского государства, от его армии. Такая судьба ожидает всякого, кто посягнет на нашу Родину, кто попытается остановить историю⁵⁰.

Здесь надо остановиться на мифе, связанном с этим эпизодом Парада Победы и прочно вошедшем в наше сознание, причем настолько, что часто можно прочитать об этом как о реально имевшем место факте. Он заключается в следующем:

1) советские солдаты отказались брать в руки фашистские знамена, и поэтому им были розданы коричневые кожаные перчатки, чтобы они голыми руками не касались гитлеровских флагов;

2) чтобы не осквернять фашистскими знаменами священную Красную площадь, их бросали на специально установленные деревянные помосты (в другом варианте — деревянную решетку);

3) и перчатки, и деревянный помост, как оскверненные фашистскими знаменами, после парада сожгли.

Миф красивый и очень напоминающий реальность, особенно для наших современников, которые абсолютно не представляют себе реалии 1945 года. Но если пункт 3 — это просто фантазия (ну кто в разоренной стране будет сжигать кожаные перчатки?), то в основе первых двух лежат реальные факты. В чем они заключаются?

1. На фотографиях и в кинохронике действительно хорошо видно, что солдаты «триумфального батальона» держат немецкие знамена в кожаных перчатках. Но если внимательно посмотреть всю запись Парада Победы, то будет видно, что в перчатках идут не только бойцы этого подразделения, но и практически все участники парада — и не только все знаменосцы, в том числе и советских боевых знамен, но и солдаты и сержанты, не говоря уже об офицерах. Коричневые кожаные перчатки были составной частью парадной формы 1945-го. Мало того, если внимательно рассмотреть знаменитую фотографию стоящего «триумфального батальона», можно увидеть, что 8-й справа солдат держит знамя голыми руками, без перчаток... Кроме того, надо совершенно не знать исторического контекста, чтобы даже представить, что вдруг в 1945-м военнослужащие дивизии имени Ф.Э. Дзержинского, то есть служащие в ведомстве НКВД, выступят с какими-то своими комментариями относительно приказа начальства — мол, голыми руками знамя не понесу! Тем более что все бойцы «триумфального батальона» четко сознавали, какая высокая честь им оказана.

2. Что касается помоста, то на фотографии Парада Победы хорошо видно, что знамена солдаты бросают на некую ступенчатую приступку у Мавзолея. Они доходят до первой ступени, а затем кидают знамена на вторую, более широкую. Если же взять фотографию современного Мавзолея, то хорошо видно, что таких ступеней нет. Следовательно, делается вывод, что это специально построенный помост. Однако стоило бы взять фотографию Мавзолея того времени, и тогда вопрос бы не возник: на ней хорошо видно, что вокруг Мавзолея было двухступенчатое основание, на которое и бросали в июне 1945 года немецкие знамена. Тем не менее исследователи С.А. Воронов и А.В. Бородавко нашли, откуда, собственно, появилась данная легенда: «Источник кроется в небольшой путанице, возникшей при проведении Парада Победы. Основным средством освещения торжества на Красной площади было радиовещание. Так, изучая текст радиорепортажа с Парада Победы 24 июня 1945 года (Горяева Т.М. «Великая книга дня...»: Радио в СССР. Документы и материалы. М.: РОССПЭН, 2007. С. 440–444), обнаружим фразу, которую произнес Ю.Б. Левитан: “У подножия Мавзолея — два деревянных помоста. На эти помосты и брошены флаги врага. Полотнища устилают помост...” Именно озвученный Ю.Б. Левитаном текст и стал основанием для рождения мифа. Возможно, на этапе предварительного согласования текста планировалось размещение указанных деревянных помостов, но по какой-то причине от этой идеи отказались, а текст так и не поправили»⁵¹.

* * *

Церемония с «триумфальным батальоном» была кульминацией Парада Победы, но до его окончания было еще далеко. Собственно, именно в этот момент и начинался традиционный парад — прохождение по Красной площади курсантов военно-учебных заведений и войск Московского гарнизона: то есть пройти в парадном строю предстояло еще примерно половине личного состава участников парада; кроме того, впереди была и самая зрелищная его часть — проход военной техники. И хотя, как мы уже упоминали, на самой Красной площади случайных людей не было и жители Москвы просто так пройти туда не могли, тем не менее москвичи имели возможность увидеть воинские части — до или после парада: на улице Горького или на Кремлевской набережной.

«Командующий войсками Московского военного округа генерал-полковник Артемьев открывает шествие частей гарнизона», — писала «Правда». Ниже приводится список частей, принявших участие в параде, в том порядке, в каком они проходили по Красной площади. Надо отметить, что численность частей указана здесь по документу «Перечень частей, выводимых на парад»⁵², утвержденному генералом Артемьевым 4 июня 1945 года. Судя по всему, каких-либо изменений в него не вносилось, тем не менее оговорить этот момент необходимо.

Сразу за генералом во главе шествия по Красной площади прошел сводный полк Наркомата обороны СССР (шесть рот, 616 человек) под командованием генерал-лейтенанта Алексея Тарасова (начальника Управления спецформирований, физической подготовки и спорта Главного управления формирований РККА). В его состав вошли офицеры Генерального штаба РККА, Главного политического управления РККА, Главного разведывательного управления РККА, Главного управления формирования РККА, Главного управления кадров РККА, Управления делами РККА, Главного артиллерийского управления РККА, Главного управления бронетанковых и механизированных войск КА, Управления ВВС КА.

Далее на площадь вышли следующие подразделения:

Краснознаменная орденов Ленина и Суворова военная академия имени М.В. Фрунзе (шесть рот, 616 человек), командир — генерал-полковник Никандр Чибисов (начальник академии).

Артиллерийская ордена Ленина академия имени Ф.Э. Дзержинского (четыре роты, 413 человек); командир — генерал-полковник артиллерии Василий Хохлов (начальник академии).

Военная ордена Ленина академия бронетанковых и механизированных войск имени И.В. Сталина (десять рот, 1022 человека); командир — генерал-лейтенант танковых войск Григорий Ковалёв (начальник академии).

Военная академия командного и штурманского состава Военно-воздушных сил (четыре роты, 413 человек); командир — генерал-лейтенант авиации Петр Ионов (начальник академии).

Военно-воздушная ордена Ленина академия РККА имени профессора Н.К. Жуковского (восемь рот, 819 человек); командир — генерал-лейтенант авиации Николай Соколов-Соколёнок (начальник академии).

Высшие всеармейские военно-политические курсы ГлавПУ РККА (восемь рот, 819 человек); командир — генерал-майор Алексей Ковалевский (начальник курсов).

Краснознаменная высшая специальная (разведывательная) школа Генерального штаба и РК УКС (шесть рот, 616 человек); командир — генерал-лейтенант Михаил Кочетков (начальник школы).

Краснознаменная военно-инженерная академия имени В.В. Куйбышева (четыре роты, 413 человек); командир — генерал-майор инженерных войск Борис Оливетский (начальник академии).

Военная академия химической защиты имени К.Е. Ворошилова (четыре роты, 413 человек); командир — генерал-майор технических войск Дмитрий Петухов (начальник академии).

Курсы усовершенствования офицерского состава воздушно-десантных войск (четыре роты, 413 человек); командир — генерал-майор Михаил Русских (начальник курсов).

Военный институт иностранных языков (четыре роты, 413 человек); командир — генерал-лейтенант Николай Биязи (начальник института).

За высшими военно-учебными заведениями двигались контингенты военных училищ:

1-е гвардейское Краснознаменное ордена Красной Звезды минометно-артиллерийское училище имени Л.Б. Красина (четыре роты, 413 человек); командир — генерал-майор артиллерии Максим Вовченко (начальник училища).

Московское Краснознаменное пехотное училище имени Верховного Совета РСФСР (четыре роты, 413 человек); командир — генерал-майор Иван Фесин (начальник училища).

1-е Московское Краснознаменное ордена Ленина авиационное училище связи ВВС (шесть рот, 616 человек); командир — генерал-майор авиации Виктор Василькевич (начальник училища).

Московское дважды Краснознаменное военно-политическое училище имени В.И. Ленина (восемь рот, 819 человек); командир — генерал-майор Андрей Устьянцев (начальник училища).

Московское Краснознаменное военно-инженерное училище (шесть рот, 616 человек); командир — генерал-майор инженерных войск Павел Ермолаев (начальник училища).

Калининское военное училище технических войск (четыре роты, 413 человек); командир — генерал-майор технических войск Петр Мельников (начальник училища).

Московское военно-техническое училище НКВД имени В.Р. Менжинского (четыре роты, 413 человек); командир — генерал-майор инженерно-артиллерийской службы Макар Горяинов (начальник училища).

Пешую часть парада Московского гарнизона завершали стрелковые части, а также юные суворовцы и представители школы военного собаководства со служебными собаками.

Краснознаменный отдельный полк специального назначения НКВД СССР (четыре роты, 413 человек); командир — полковник Тимофей Евменчиков (это подразделение более известно (и кстати, даже в документах о параде так и именуется) как Кремлевский полк).

1-я мотострелковая ордена Ленина имени Ф.Э. Дзержинского дивизия особого назначения внутренних войск НКВД СССР (24 роты, 2464 человека); командир — генерал-майор Иван Пияшев.

2-я мотострелковая дивизия особого назначения внутренних войск НКВД СССР (десять рот, 1022 человека); командир — генерал-майор Василий Лукашёв.

Краснознаменное Калининское суворовское военное училище (восемь рот, 819 человек); командир — генерал-майор Петр Ерёмин (начальник училища). Один из суворовцев, участвовавших в параде, — подполковник запаса Анатолий Сунцов вспоминал: «Старались, чтобы мы маршировали, когда минимум народа было и транспорта, по пять-шесть часов в день, если не больше. Конечно, и мозоли были, и ноги уставали. <...>

Смотришь — кругом одни воины стоят. Были горды, что нас поставили в этот общий строй. Но, с другой стороны, было немножко грустно, что не наши отцы стоят здесь, а мы, их заменившие. <...>

120 шагов в минуту, и это пролетает как миг. Шли дружно, косили глаз направо — на Мавзолей, а другим глазом смотрели влево, чтобы держать равнение в строю»⁵³.

Краснознаменная центральная военно-техническая школа собаководства (четыре роты, 301 человек, 288 собак-миноискателей); командир — генерал-майор Григорий Медведев (начальник школы). В ротах было по одному ротному командиру и 72 курсанта, каждый из которых вел на поводке собаку, причем половина из них также несли миноискатели, а половина щупы.

С этой школой связан еще один миф о Параде Победы. Легендарный пес Джульбарс (обнаружил 7468 мин и более 150 снарядов) был ранен, и якобы по личному распоряжению Сталина (!) его пронесли по Красной площади на сталинской шинели (другой вариант — на сталинском кителе). На руках его якобы нес командир 37-го отдельного батальона разминирования кинолог подполковник Александр Мазовер. Подобную фантастическую историю можно было бы и не комментировать, если бы она из года в год вновь и вновь не появлялась на страницах газет и экранах ТВ и не преподносилась со слезами умиления как истина в последней инстанции. И даже попала в некоторые научно-популярные работы. Конечно же такого эпизода на Параде Победы не было: как мы знаем, во время парада работали многочисленные кино- и фотокорреспонденты, было сделано множество записей. И если предположить, что Сталин (!) отдал такое распоряжение, то можно не сомневаться, что уже 25 июня 1945 года Джульбарс стал бы «звездой» и получил бы всесоюзную известность. Этого не произошло, и нет ни одного кадра или снимка, запечатлевшего подобный эпизод.

Уже упоминавшиеся петербургские исследователи Воронов и Бородавко внимательно изучили этот вопрос и поставили точку в этой истории. Впервые история о Джульбарсе на Красной площади появилась в статье Эллы Горловой в журнале «Заметки по еврейской истории»⁵⁴. Вот что выяснили исследователи:

История с награждением Джульбарса и прохождением по Красной площади усиленно тиражируется представителями еврейской диаспоры в Америке (Элла Горлова, Марк Штейберг) в поддержку своих соотечественников Д.Волкац и А.Мазовера. Дина Соломоновна Волкац (Волканц) — специалист по подготовке собак минно-розыскной службы 37-го отдельного батальона разминирования 1-го Прибалтийского фронта. Являясь инструктором Центральной школы военного собаководства «Красная Звезда», Дина Волкац воспитала много собак, но самые известные из них две овчарки — это личная собака по кличке Джульбарс и воспитанница школы собаководства по кличке Дина. <...> И далее появляется версия о том, что, узнав о ранении, Сталин лично распорядился передать свой старый китель (по другим источникам — шинель) для сооружения импровизированного лотка, в котором должен был пронести собаку на руках главный кинолог школы собаководства подполковник А.П. Мазовер (который к тому же являлся и мужем Д.Волкац)⁵⁵.

Останавливаться на подобных легендах не очень хочется, но, к сожалению, это необходимо.

Собаководы завершали «пехотную» часть парада. «Правда» сообщала: «Небольшой интервал — и мимо трибун проносится кавалерия. Сводную конную бригаду ведет генерал-лейтенант Кириченко, награжденный 14 боевыми орденами»⁵⁶. На самом деле как таковой «сводной бригады» не было. Было два полка, не объединенных в бригады, но поскольку генерал-лейтенант Кириченко ехал впереди, создавалось впечатление, что он командует всей конницей.

Сводный кавалерийский полк; командир — генерал-лейтенант Николай Кириченко (начальник Высшей кавшколы). В состав его полка входили подразделения Краснознаменной высшей офицерской кавалерийской школы имени С.М. Будённого (два эскадрона, 160 человек) и Новочеркасского кавалерийского училища (четыре эскадрона, 308 человек), которое в это время размещалось в Подольске. Подполковник Клыков свидетельствовал: «Мимо трибун на рысях проходит сводный кавалерийский эскадрон на белых лошадях с тачанками и пулеметами»⁵⁷.

Кавалерийский полк 1-й мотострелковой ордена Ленина дивизии особого назначения имени Ф.Э. Дзержинского внутренних войск НКВД СССР (семь эскадронов, 580 человек); командир — полковник Алексей Васильев.

«Конников сменяют артиллеристы. Бог войны — артиллерия представлена на Параде Победы во всем своем величии и мощи, в соответствии с той первенствующей ролью, которую она сыграла на полях сражений, в разгроме гитлеровских армий»⁵⁸, — писала «Правда». Эту часть парада (всего 386 орудий и 48 минометов) возглавил командующий артиллерией Московского военного округа генерал-лейтенант Николай Рябов, а колонну частей ПВО — генерал-лейтенант артиллерии Иван Оленин (заместитель командующего Центральным фронтом по ПВО) и генерал-майор артиллерии Михаил Гиршович (начальник Центрального штаба ПВО РККА).

1-я зенитная пулеметная дивизия (восемь батарей, 34 автомашины, 64 пулемета ДШК); командир — полковник Федор Лесков.

89-я зенитная артиллерийская дивизия малого калибра (восемь батарей, 34 автомашины, 32 зенитных орудия калибра 25 мм); командир — подполковник Федор Иойлев.

91-я зенитная артиллерийская дивизия малого калибра (восемь батарей, 34 автомашины, 32 зенитных орудия калибра 37 мм); командир — полковник Борис Басин.

1-я гвардейская зенитная артиллерийская дивизия ПВО (восемь батарей, 34 автомашины, 32 зенитных орудия калибра 85 мм); командир — генерал-майор артиллерии Михаил Кикнадзе.

53-я зенитная артиллерийская дивизия ПВО (восемь батарей, 34 автомашины, 32 зенитных орудия калибра 85 мм); командир — полковник Петр Валуев.

2-я зенитная прожекторная дивизия ПВО (восемь батарей, 34 автомашины, 24 прожектора, восемь звукоулавливателей); командир — полковник Александр Чернавский.

После зенитных частей на площадь выехали легендарные катюши — гвардейские минометные части (ГМЧ). Колонну возглавлял командующий Учебным лагерем ГМЧ полковник Дмитрий Матыгин.

97-й гвардейский минометный Кировоградский Краснознаменный орденов Богдана Хмельницкого и Суворова полк (девять батарей, 50 автомашин, 12 реактивных артиллерийских установок БМ-8-24 и 24 реактивные артиллерийские установки минометов БМ-13); командир — полковник Николай Митюшев.

40-я гвардейская минометная бригада (шесть батарей, 34 автомашины, 24 реактивные артиллерийские установки БМ-31-12); командир — полковник Марк Чумак.

«Правда» писала:

Парад артиллерии открывают легкие противотанковые пушки. Калибр пушек с каждой минутой возрастает. Вот катятся уже крупнокалиберные орудия на плотных шинах... <...> Быстро сменяются типы и калибры орудий. После легкой идет тяжелая артиллерия, везут огромные орудия, размещенные по частям на нескольких машинах. На стволах многих пушек — белые знаки. Это боевые отметки, или, как принято выражаться, зарубки. Сколько зарубок — столько немецких дотов и дзотов уничтожило это орудие. На стволе одной пушки — 25 отметок⁵⁹.

636-й истребительно-противотанковый артиллерийский полк (девять батарей, 38 автомашин, 12 орудий калибра 45 мм, 24 орудия калибра 57 мм); командир — подполковник Кузьма Силантьев.

Артиллерийский полк 1-й мотострелковой ордена Ленина дивизии особого назначения имени Ф.Э. Дзержинского внутренних войск НКВД СССР (12 батарей, 50 автомашин, 48 орудий калибра 76 мм); командир — подполковник Степан Богачевский.

46-й минометный полк (шесть батарей, 26 автомашин, 24 миномета калибра 120 мм); командир — подполковник Иван Егоров.

64-й минометный полк (шесть батарей, 26 автомашин, 24 миномета калибра 160 мм); командир — майор Султанбек Батагов.

54-я истребительно-противотанковая артиллерийская бригада (десять батарей, 42 автомашины, 24 орудия калибра 100 мм); командир — полковник Михаил Титенко.

Артиллерийский полк 2-й мотострелковой ордена Ленина дивизии особого назначения имени Ф.Э. Дзержинского внутренних войск НКВД СССР (шесть батарей, 26 автомашин, 24 орудия калибра 122 мм); командир — полковник Петр Великанов.

989-й гаубичный артиллерийский Печенгский Краснознаменный полк (шесть батарей, 26 автомашин, 12 орудий калибра 122 мм, 12 орудий калибра 152 мм); командир — майор Федор Голубев.

Артиллерийский полк 3-го Ленинградского артиллерийского училища (пять батарей, две автомашины, 20 тракторов, 20 орудий калибра 122 мм); командир — подполковник Алексей Якимов.

Артиллерийский полк Рязанского артиллерийского училища (пять батарей, две автомашины, 20 тракторов, 20 орудий калибра 152 мм); командир — подполковник Иван Вовк-Курилех.

Артиллерийская бригада большой мощности (15 батарей, 38 тракторов, две автомашины, восемь автоприцепов, шесть орудий калибра 152 мм, 24 орудия калибра 203 мм); командир — полковник Владимир Бачманов.

Артиллерийская бригада особой мощности (восемь батарей, две автомашины, 38 тракторов, шесть  автоприцепов, два орудия калибра 210 мм, 12 орудий калибра 280 мм, два орудия калибра 305 мм); командир — подполковник Александр Андреев.

«С восторгом встречают зрители появляющиеся на площади мотомеханизированные силы Красной армии. Им предшествуют две автомашины. В одной из них боевое знамя держит танкист Петр Родионов — герой боев за Сталинград»⁶⁰, — сообщила «Правда». Во главе колонны — заместитель командующего по бронетанковым и механизированным войскам Московского военного округа генерал-майор танковых войск Петр Котов (он ехал на машине ГАЗ-67).

Мотоциклетный батальон (169 мотоциклов М-72, 507 человек); командир — подполковник Андрей Недилько. Отметим, что мотоцикл М-72 являлся копией немецкого мотоцикла BMW R71.

Батальон бронемашин (76 легких бронеавтомобилей БА-64, 152 человека); командир — подполковник Александр Капустин.

Полк мотопехоты (101 машина, 1721 человек); командир — полковник Иван Степанов.

Батальон воздушно-десантных войск (51 машина, 904 человека); командир — полковник Николай Юрченко.

Полк СУ-76 (41 самоходная артиллерийская установка калибра 76 мм, 164 человека); командир — подполковник Павел Ландырь.

Бригада танков Т-34 (51 машина, 216 человек); командир — подполковник Николай Бурмистров.

Полк СУ-100 (41 самоходная артиллерийская установка калибра 100 мм, 164 человека); командир — подполковник Иван Сивов.

Полк ИС (41 танк, 164 человека); командир — полковник Николай Маточкин.

Полк ИСУ-122 (21 самоходная артиллерийская установка калибра 122 мм, 105 человек); командир — подполковник Федор Зайцев.

Полк ИСУ-152 (21 самоходная артиллерийская установка калибра 152 мм, 105 человек); командир — полковник Борис Прилуков.

В общей сложности за 50 минут на площади прошли 1850 единиц боевой техники. Причем в параде приняли участие военные машины, поставленные в Советский Союз по ленд-лизу союзниками, — например, грузовики Studebaker US6 и командирские автомобили Dodge WC и Willys MB.

На этом парад завершился. Как и положено по традиции, последним по площади прошел Сводный оркестр Московского гарнизона под руководством генерал-майора Семена Чернецкого. Последним он исполнял марш, написанный самим главой оркестра, — «Слава Родине».

Парад завершился в 12:02 и продлился, таким образом, 122 минуты, в том числе прохождение пехоты продлилось 36 минут, конницы — 4 минуты, артиллерии — 29 минут, бронетехники — 21 минуту.

Всего в параде участвовало 35 325 человек, в том числе 12 маршалов, 249 генералов, 2536 офицеров, 31 116 сержантов и солдат (эти цифры достаточно условны, поскольку в подразделениях академий, институтов и в сводном полку НКО СССР офицерский состав в строю был показан как рядовой). Из них в составе фронтовых частей на Красную площадь вышли 219 генералов, 2090 офицеров и 13 702 сержанта и рядовых, а в частях Московского гарнизона — 30 генералов, 446 офицеров и 17 414 сержантов и рядовых.

Дождь все еще шел, стихать он начал уже ближе к вечеру. Участники парада вымокли до нитки. Правнучка Рокоссовского вспоминала, что после парада парадный мундир маршала сел, и его пришлось распороть, чтобы снять. Генерал Стученко вспоминал:

Наблюдая это всенародное торжество (проведя свои колонны, мы все вернулись к Мавзолею), я позабыл про дождь. И только почувствовав озноб, понял, что промок до нитки. Эх, пропал мой новый, такой красивый мундир! Он действительно пропал: покоробился, и золотое шитье потемнело. Ничего, ради такого случая не жалко!⁶¹

К вечеру в Москве была включена праздничная иллюминация — прожектора были расположены по пяти световым поясам: вокруг Кремля, по кольцу «А» (то есть по Бульварному кольцу), по кольцу «Б» (то есть по Садовому кольцу), по Вокзальному кольцу и по Окружной железной дороге. Причем лучи прожекторов были окрашены в восемь цветов.

В 23:00 был дан праздничный салют: с 470 аэростатов заграждения каждые 20 секунд выпускалось по 20 больших ракет, а в общей сложности было выпущено 20 тысяч ракет. Одновременно на земле в течение 35 минут был устроен фейерверк: в каждом залпе участвовало 6 тысяч ручных ракетниц, из которых выпускались трехзвездные ракеты. Кроме того, 107-мм ракетницы одновременно выпускали 2 тысячи ракет. Также в воздух были подняты портреты Ленина и Сталина, флаги СССР, а также звезда и полотнища с орденом «Победа». Как писал Сергей Штеменко:

К вечеру дождь прекратился, на улицах Москвы вновь воцарился праздник. Высоко в небе в лучах мощных прожекторов реяли алые полотнища, величественно плыл сверкающий орден «Победа». На площадях гремели оркестры, выступали артисты, возникали массовые танцы⁶².

Очень точно описал эти события участник Парада Победы Валентин Варенников:

К вечеру дождь утих, и все улицы и площади столицы были переполнены москвичами, гостями и воинами Вооруженных сил. Все пело и плясало. Такого торжества матушка Москва не видела со дня своего сотворения.

В 2 часа небо осветилось огромным количеством мощных прожекторов. В воздухе появились сотни аэростатов, с которых посыпались тысячи цветных и осветительных ракет, а им навстречу с земли раздались залпы фейерверка с разноцветными огнями.

Не только Москва отмечала этот великий праздник Победы — ликовала вся наша страна, ликовала вся планета.

Ни у кого тогда, а у меня и сейчас, не было сомнения, что все человечество должно поклониться нашему народу за величайший подвиг избавления от гитлеровского нацизма. Поклониться и вечно помнить об этом и о тех жертвах, что принес советский народ на алтарь освобождения⁶³.

По результатам парада был 26 июня подписан Приказ Верховного главнокомандующего № 11105. В нем значилось:

Состоявшийся 24 июня сего года Парад Победы войск действующей армии, Военно-морского флота и частей Московского гарнизона показал хорошую организованность, слаженность и строевую выучку всех войск, участвовавших на параде.

Объявляю благодарность маршалам, генералам, офицерам, сержантам и рядовым — участникам Парада Победы.

(Отдельно далее объявлялась благодарность генералу Артемьеву и всем командирам сводных полков фронтов и флота. — К.З.)⁶⁴

* * *

На следующий день после парада, 25 июня, как и было запланировано ранее, в Большом Кремлевском дворце, в том же самом Георгиевском зале (и не только: офицеры и солдаты принимались в Грановитой палате), что и прием 24 мая, состоялся торжественный обед в честь участников Парада Победы.

Начало было назначено на 17:00, хотя приглашенные начали приходить раньше.

Столы были сервированы посудой с изображением серпа и молота. Перед каждым кувертом лежало отпечатанное на машинке меню с советским гербом. Приглашенным было предложено следующее меню: икра зернистая, икра паюсная, расстегайчики, балык, сельдь с гарниром, шамая копченая, севрюга заливная, ростбиф, ветчина, галантин, салат «Оливье», салат «Весна», огурцы, редис, сыр, масло, тосты, шампиньоны, цветная капуста, спаржа, нельма в белом вине, баранина жареная с картофелем, индейки и цыплята жареные с салатом. Десерт клубничный, мороженое, кофе, фрукты, миндаль, ликеры⁶⁵.

Из алкоголя были коньяк, водка, перцовка, «Старка», а также французские вина и американский виски.

На торжественный прием были приглашены более двух с половиной тысяч человек — наверное, это было самое масштабное мероприятие такого порядка. Основную массу составляли, естественно, военные — маршалы, генералы, офицеры и наиболее отличившиеся солдаты, однако было много и других — члены правительства и ЦК ВКП(б), партхозактив, видные деятели науки, техники, литературы и искусства, стахановцы столичных предприятий, а также ударники-колхозники и т.п.

Наиболее подробно происходящее на торжественном приеме описал генерал армии Сергей Штеменко. Не будем пытаться своими словами излагать его текст, лучше просто привести его полностью, пусть даже это займет некоторое место. Тем не менее этот прием — своеобразное подведение итога Парада Победы, притом что сам парад — подведение итога всей Великой Отечественной войны. Также хотелось бы заметить, что представленное здесь автором перечисление командующих армиями по фронтам как раз показывает, кто, собственно, шел впереди сводных полков непосредственно за командующими фронтами, и поэтому это отнюдь не пустая трата места, а еще одна интереснейшая информация о Параде Победы:

Как и на прошлом приеме, первый тост был провозглашен за бойцов и командиров Красной армии и Военно-морского флота и за тех, кто погиб за победу. Затем последовали тосты за Верховного главнокомандующего Маршала Советского Союза И.В. Сталина, за каждого из командующих фронтами Великой Отечественной войны и их боевых сподвижников: за командующего Карельским фронтом Маршала Советского Союза К.А. Мерецкова и командующих армиями генералов В.И. Щербакова и Л.С. Сквирского; за командующего Ленинградским фронтом Маршала Советского Союза Л.А. Говорова и командующих армиями генералов М.И. Казакова и Н.П. Симоняка; за командующего 1-м Прибалтийским фронтом генерала армии И.X. Баграмяна и командармов И.М. Чистякова, П.Г. Чанчибадзе, Я.Г. Крейзера; за командующего 3-м Белорусским фронтом Маршала Советского Союза А.М. Василевского и генералов К.Н. Галицкого, А.П. Белобородова, Н.И. Гусева, Ф.П. Озерова, Т.Т. Хрюкина; за командующего 2-м Белорусским фронтом Маршала Советского Союза К.К. Рокоссовского и генералов В.С. Попова, П.И. Батова, И.Т. Гришина, И.И. Федюнинского и К.А. Вершинина.

Командующие фронтами и командармы, когда назывались их фамилии, подходили к столу правительства и чокались там со всеми. Оркестр на хорах играл в это время туш или марш. Верховный главнокомандующий почти каждому говорил что-то.

После того как провозгласили тост за командующего 1-м Белорусским фронтом маршала Г.К. Жукова и генералов В.Д. Соколовского, В.И. Чуйкова, В.И. Кузнецова, С.И. Богданова, М.Е. Катукова, А.В. Горбатова, П.А. Белова, В.Я. Колпакчи, Ф.И. Перхоровича, С.И. Руденко и те подошли к столу, Сталин отобрал у В.И. Чуйкова рюмку, заменил ее другой — побольше. Василий Иванович чокнулся с ним и выпил залпом.

Потом был произнесен тост в честь и за здоровье командующего 1-м Украинским фронтом маршала И.С. Конева и его командармов — маршала бронетанковых войск П.С. Рыбалко, генералов Д.Д. Лелюшенко, А.С. Жадова, И.Т. Коровникова, Д.Н. Гусева, В.Н. Гордова, Н.П. Пухова, В.А. Глуздовского, П.Г. Шафранова, С.А. Красовского, К.А. Коротеева.

После этого к столу правительства выходили командующий 4-м Украинским фронтом генерал армии А.И. Ерёменко, генералы А.А. Гречко, К.С. Москаленко, П.А. Курочкин, А.И. Гастилович, В.П. Жданов.

Чокнулись за здоровье командующего 2-м Украинским фронтом Р.Я. Малиновского и командующих армиями генералов Г.Ф. Захарова, Ф.Ф. Жмаченко, И.М. Манагарова, М.С. Шумилова, И.А. Плиева, А.Г. Кравченко, С.К. Горюнова.

Наконец, была провозглашена здравица маршалу Ф.И. Толбухину, командующему 3-м Украинским фронтом, и генералам В.В. Глаголеву, С.Г. Трофименко, М.И. Шарохину, С.С. Бирюзову, В.А. Судцу, Н.Д. Захватаеву, Н.А. Гагену. <...>

Свою долю восторженных оваций получили и те, кому в годы войны довелось возглавлять отдельные виды наших Вооруженных сил, рода войск и важнейшие службы военного ведомства. Вот подошли к столу правительства артиллеристы. Впереди них — высокий, подтянутый главный маршал артиллерии Н.Н. Воронов. За ним — маршалы артиллерии Н.Д. Яковлев, М.Н. Чистяков, генералы Г.E. Дегтярёв, Г.Ф. Одинцов, Н.М. Хлебников, М.М. Барсуков, А.К. Сокольский, В.И. Казаков, С.С. Варенцов, Н.С. Фомин, М.И. Неделин.

Вслед за тем мы горячо приветствовали председателя Президиума Верховного Совета СССР М.И. Калинина, который много помогал нам, военным, понимал нашу работу, являлся пламенным пропагандистом боевых традиций и таких высоких моральных принципов, как доблесть, отвага, чувство воинского долга, верность Родине. Овацией встретили тост в честь правильной внешней политики СССР.

Аплодисментами и заздравной чарой наградили маршалов К.E. Ворошилова, С.М. Будённого и С.К. Тимошенко, главного маршала авиации А.А. Новикова, маршала бронетанковых войск Я.Н. Федоренко, наркома Военно-морского флота Н.Г. Кузнецова. Вспомнив о Генштабе, назвали А.И. Антонова и меня. Мы тоже подошли к правительству, поздоровались со всеми и выпили за нашу победу. От души аплодировал зал работникам тыла Красной армии и их неутомимому руководителю генералу армии А.В. Хрулёву.

Особо отметили заслуги деятелей науки. Они были представлены здесь президентом Академии наук СССР В.Л. Комаровым, академиками Т.П. Лысенко, А.А. Байковым, П.Л. Капицей, Н.Д. Зелинским, А.А. Богомольцем, В.А. Обручевым, Л.А. Орбели, И.П. Бардиным, И.М. Виноградовым, И.И. Мещаниновым, Д.Н. Прянишниковым, Н.И. Мусхелишвили, А.И. Абрикосовым.

Подняли бокалы и за представителей передовой конструкторской мысли — А.С. Яковлева, Б.Г. Шпитального, В.Г. Грабина, Ф.В. Токарева, В.А. Дегтярёва, С.Г. Симонова, С.В. Ильюшина, А.А. Микулина, А.И. Микояна, С.А. Лавочкина, В.Ф. Болховитинова, А.Д. Швецова, А.Н. Туполева, В.Я Климова.

Последний тост — «За здоровье нашего советского народа!» — провозгласил И.В. Сталин⁶⁶.

Этот последний тост также интересен и заслуживает того, чтобы привести его полностью:

Не думайте, что я скажу что-нибудь необычайное. У меня самый простой, обыкновенный тост. Я бы хотел выпить за здоровье людей, у которых чинов мало и звание незавидное. За людей, которых считают «винтиками» великого государственного механизма, но без которых все мы — маршалы и командующие фронтами и армиями, говоря грубо, ни черта не стоим. Какой-либо «винтик» разладился — и кончено. Я подымаю тост за людей простых, обычных, скромных, за «винтики», которые держат в состоянии активности наш великий государственный механизм во всех отраслях науки, хозяйства и военного дела. Их очень много, имя им легион, потому что это десятки миллионов людей. Это — скромные люди. Никто о них не пишет, звания у них нет, чинов мало, но это — люди, которые держат нас, как основание держит вершину. Я пью за здоровье этих людей, наших уважаемых товарищей⁶⁷.

Формально этот тост не был последним. После него все начали вставать, и тут Вячеслав Молотов воскликнул: «Я предлагаю тост за здоровье присутствующих гостей, за здоровье всей нашей советской семьи, за здоровье товарища Сталина!» После чего Сталин в ответ предложил еще и тост за здоровье Молотова. Но это уже не имеет особого значения.

Завершим же рассказ словами Сергея Штеменко:

Расходились мы из Кремля, когда последние лучи долгого июньского дня еще освещали главы кремлевских соборов. Перед глазами у меня стояла картина праздничного зала, заполненного преимущественно полководцами и военачальниками. Ни один из них не был похож на другого. Но как бы ни были различны их внешние черты, их характеры, стиль работы, опыт, знания, всем им была присуща главная и определяющая черта: они всегда и при любых обстоятельствах оставались горячими патриотами своей Родины и настоящими коммунистами⁶⁸.

Примечания

¹ Например, потери сухопутных войск (включая войска СС и добровольцев) с 1 сентября 1939 года по 31 января 1945 года, по данным немецких источников, составили: убитыми — 1 622 561, в том числе на Востоке 1 105 987 (не считая умерших от ран), а пленными и пропавшими без вести — 1 646 316, в том числе на советско-германском фронте 1 018 365. См.: Военно-исторический журнал. 1962. № 12. С. 79.

² Штеменко С.М. Парад Победы // Военно-исторический журнал. 1968. № 2. С. 77.

³ Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. Глава 22: Безоговорочная капитуляция фашистской Германии. Все приведенные ниже слова Г.К. Жукова взяты именно из этого источника (если не указано иное).

⁴ Штеменко С.М. Парад Победы. С. 78.

⁵ Там же.

⁶ Рослый И.П. Последний привал — в Берлине. М.: Воениздат, 1983. С. 292.

⁷ Штеменко С.М. Парад Победы. С. 80.

⁸ Там же.

⁹ Воронов С.А., Бородавко А.В. Парад Победы 1945 года: Распространенные заблуждения, мифы и факты // Наука. Общество. Оборона. 2022. Т. 10. № 3 (32). С. 21–21.

¹⁰ Штеменко С.М. Парад Победы. С. 80.

¹¹ Триумф народа-победителя. URL: https://parad-pobedy-75.mil.ru; дата обращения 30.01.2025.

¹² Донесение командующего 3-й ударной армией начальнику Главного политического управления Красной армии о бое за Рейхстаг и водружении над ним Знамени Победы // Русский архив: Великая Отечественная: Т. 15 (4/5): Битва за Берлин. М.: Терра, 1995.

¹³ Варенников В.И. Парад Победы. М.: Вагриус, 2005. С. 474–475.

¹⁴ Неустроев С.А. Путь к Рейхстагу. Свердловск: Средне-Уральское книжное изд-во, 1986. С. 177–178.

¹⁵ Штеменко С.М. Парад Победы. С. 79.

¹⁶ Триумф народа-победителя.

¹⁷ Так в тексте. АИР — артиллерийско-инструментальная разведка, в немецкой армии он именовался Beobachtungs-Abteilung.

¹⁸ Так в тексте. Скорее всего, имеется в виду «Рабочая организация», то есть подразделение Имперской рабочей службы (Reichsarbeitsdienst; RAD) — центрального государственного учреждения, руководившего прохождением гражданами Германии обязательной трудовой повинности. Подобная расшифровка исходит из того, что на фото с Красной площади среди знамен, брошенных к Мавзолею, флаг RAD присутствует.

¹⁹ Так в тексте. Имеется в виду конно-гренадерский полк.

²⁰ Штеменко С.М. Парад Победы. С. 80.

²¹ Там же.

²² Триумф народа-победителя.

²³ Баранец В.Н. Фашистские знамена у стен Кремля бросали, как старые веники // Комсомольская правда. 2015. 7 мая.

²⁴ Организация Парада Победы 1945 года в г. Москве // ФСБ РФ. URL: http://www.fsb.ru/fsb/history/archival_material/parad_pobedu_1945.htm; дата обращения 02.02.2025.

²⁵ Рослый И.П. Последний привал — в Берлине. С. 301–302.

²⁶ Стученко А.Т. Завидная наша судьба. М.: Воениздат, 1968. С. 262–263.

²⁷ Здесь и далее слова Бобылева цит. по: Добровольский А. Жеребцу Жукова с Парада Победы приписали ошибочную биографию // Московский комсомолец. 2020. 4 июня.

²⁸ Парад Победы: Из воспоминаний гвардии полковника М.Ф. Клыкова // Политическое просвещение. 2010. № 3 (56). С. 70.

²⁹ Парад Победы // Правда. 1945. 25 июня. С. 3.

³⁰ Приказы Верховного главнокомандующего в период Великой Отечественной войны Советского Союза. М.: Воениздат, 1975. С. 512.

³¹ Правда. 1945. 23 июня. С. 6.

³² Парад Победы. Из воспоминаний гвардии полковника М.Ф. Клыкова. С. 71.

³³ Позже будет много спекуляций, мол маршал нарушил сразу две древнейшие традиции, проехав через эти ворота верхом и с покрытой головой. Но, во-первых, никакие православные традиции в атеистическом Советском Союзе во внимание не принимались, а во-вторых, как раз наоборот — здесь имело место следование традиции, просто традиции новой: Жуков просто повторял маршрут маршала Будённого на параде 7 ноября 1941 года.

³⁴ Парад Победы. Из воспоминаний гвардии полковника М.Ф. Клыкова. С. 72.

³⁵ Штеменко С.М. Парад Победы. С. 80.

³⁶ См.: Триумф народа-победителя.

³⁷ Парад Победы // Правда. 1945. 25 июня. С. 3.

³⁸ См.: Триумф народа-победителя.

³⁹ Мерецков К.А. На службе народу. М.: Политиздат, 1968. С. 415–416.

⁴⁰ Стученко А.Т. Завидная наша судьба. С. 263–265.

⁴¹ Баграмян И.X. Так шли мы к победе. М.: Воениздат, 1977. С. 601, 602–603, 605–606.

⁴² Варенников В.И. Парад Победы. М.: Вагриус, 2005. С. 477.

⁴³ Наталия Конева: сапоги чуть не испортили отцу Парад Победы // РИА Новости. 2020. 24 июня. URL: https://ria.ru/20200624/1573371601.html; дата обращения 03.02.2025.

⁴⁴ Цит. по: Дроздов Г., Рябко Е. Парад Победы: Фотоальбом о параде на Красной площади в Москве 24 июня 1945 года. М.: Планета, 1985. С. 5.

⁴⁵ Парад Победы // Правда. 1945. 25 июня. С. 4.

⁴⁶ Штеменко С.М. Парад Победы. С. 81.

⁴⁷ Рослый И.П. Последний привал — в Берлине.

⁴⁸ Федор Антонович Легкошкур (02.04.1919–21.07.1996) — сержант. С 1939 года в РККА, участник боев на Кавказе. С 1943 года служил в дивизии имени Ф.Э. Дзержинского в Москве. В 1947-м уволен в запас. С 1961 года работал на предприятиях ГНЦ РФ ФЭИ и НПП «Технология» в Обнинске.

⁴⁹ Первоисточник этой цитаты найти мне не удалось: она широко ходит по Интернету, но реальна она или нет, утверждать нельзя. Но и не привести ее здесь также невозможно.

⁵⁰ Стученко А.Т. Завидная наша судьба. С. 265–266.

⁵¹ Воронов С.А., Бородавко А.В. Парад Победы 1945 года. С. 21–21.

⁵² Опубликован на сайте Министерства обороны РФ. См: Триумф народа-победителя.

⁵³ Воспоминания участника Парада Победителей, который прошел по Красной площади в 1945 году // Первый канал. Новости. 2020. 17 июня. URL: https://www.1tv.ru/news/2020-06-17/387896-vospominaniya_uchastnika_parada_pobe-diteley_kotoryy_proshel_po_krasnoy_ploschadi_v_1945_godu; дата обращения 03.02.2025.

⁵⁴ Горлова Э. О хороших людях и собаках // Заметки по еврейской истории. 2015. № 7 (185). https://litbook.ru/article/8709/

⁵⁵ Воронов С.А., Бородавко А.В. Парад Победы 1945 года. С. 21–21.

⁵⁶ Парад Победы // Правда. 1945. 25 июня. С. 4.

⁵⁷ Парад Победы: Из воспоминаний гвардии полковника М.Ф. Клыкова. С. 73.

⁵⁸ Там же.

⁵⁹ Там же.

⁶⁰ Там же.

⁶¹ Стученко А.Т. Завидная наша судьба. С. 266.

⁶² Штеменко С.М. Парад Победы. С. 81.

⁶³ Варенников В.И. Парад Победы. С. 478.

⁶⁴ Цит. по: Триумф народа-победителя.

⁶⁵ См.: Меркачева Е. От салюта до салата: Тайны приемов в Кремле в честь Победы // Московский комсомолец. 2015. 24 мая.

⁶⁶ Штеменко С.М. Генеральный штаб в годы войны. М.: Воениздат, 1989. С. 272–273, 275–276.

⁶⁷ Цит. по: Прием в Кремле в честь участников Парада Победы // Правда. 1945. 27 июня. С. 2.

⁶⁸ Штеменко С.М. Генеральный штаб в годы войны. С. 276.