«Черный сценарий» для СССР, или План «Голгофа»

Кризис «Саюдиса» в конце 1990 — начале 1991 года

Не является секретом, что деструктивные процессы в СССР «Черный сценарий» для СССР, или План «Голгофа» можно было пресечь в самом начале. Это признавал даже лидер литовских сепаратистов В.Ландсбергис. Еще в апреле 1990 года в интервью английской газете «Daily mail» он заявил: «Запад должен понять, что Горбачев сам позволил сложиться нашей ситуации. Он в течение двух лет наблюдал за ростом нашего движения за независимость. Он мог бы остановить его в любой момент... Но он его не остановил».

Весь ход событий в период перестройки свидетельствует о том, что подлинными «отцами» независимости Литовской республики являются два президента — СССР и РСФСР: Михаил Горбачев и Борис Ельцин. Литве фактически подарили независимость эти два политика. Но главным демиургом в этом процессе являлся Горбачев. Именно он довел ситуацию до краха СССР.

Правда, впоследствии именно с подачи того же Ландсбергиса в Литве утвердился миф о том, что Литва 50 лет жила в условиях оккупации Советами, а литовцы гнули спины на русских, пока литовский Моисей — Ландсбергис не поднял народ и не вывел его из пустыни тоталитаризма в светлое капиталистическое будущее. Однако доподлинно известно, что и «Саюдис», и литовские вожди были подготовлены КГБ, а Литва была лишь частью огромной геополитической игры. И главную роль в этой игре исполнил Горбачев.

Излюбленной тактикой Горбачева было имитировать бурную деятельность по защите интересов СССР в Прибалтике, а на деле доводить дело до того состояния, когда можно было сказать: ну вот, сделать уже ничего нельзя, следует принять ситуацию как таковую.

Нынешние литовские власти пытаются представить январскую ситуацию 1991 года следующим образом. После объявления независимости 11 марта 1990 года Литовская республика в едином монолитном строю, за исключением жалкой кучки «отщепенцев», возглавляемых партией «другого» государства (Компартия Литвы / КПСС), строила свое государство. Упомянутая «кучка», в основном состоявшая из иноязычных, спровоцировала в конце концов кровавое столкновение у телебашни. Вроде бы просто и понятно.

Но это не только примитивное, но и ложное объяснение. Оно не объясняет, почему многие русскоязычные, прекрасно владеющие литовским языком, весьма неуютно почувствовали себя в Литве, провозгласившей независимость. Почему же практически вся многотысячная польская диаспора, проживающая в Литве не одну сотню лет, также неодобрительно приняла ультимативный выход республики из СССР? Напомним, что еще 6 сентября 1989 года сессия Шальчининкского районного совета народных депутатов объявила район польским национально-территориальным районом. Впоследствии их поддержали народные депутаты Вильнюсского района. Это был польский протест против этнократической политики литовских властей.

Особо следует подчеркнуть, что после прихода к власти клики Ландсбергиса противостояние в республике стало не только межнациональным, но и политическим. Прежде всего, раскололся «Саюдис». После прихода к власти Ландсбергиса из «Саюдиса» ушел его основной организатор и неформальный лидер Витаутас Петкявичюс. В своем интервью газете «Gimtasis kraљtas» («Родной край», 5–12 сентября 1989 года) он заявил: «Пришли крикуны, хулиганы, они заправляют всем от имени “Саюдиса”... Осталось политиканство... Общество раскололось». Петкявичюс тогда же отметил разрастающийся культ личности Ландсбергиса: «Полгода не прошло, как Ландсбергис “взошел на престол”, а уже массовым тиражом издаются сборники его речей. Ему, как когда-то Ленину, Сталину или Брежневу, вручаются самые различные документы под первым номером…»

Предельно кратко и емко Петкявичюс охарактеризовал в декабрьском номере журнала «Politika» за 1990 год переродившийся «Саюдис». «Борясь за независимость, мы уже в который раз блуждаем меж трех сосен: национальное возрождение превратили в национализм, единство — в очередную охоту на ведьм, а независимость — в сепаратизм. Последних двух понятий никогда не следует путать. Независимость — это возможность свободному человеку жить среди свободных людей, возможность свободному народу жить среди свободных народов. А сепаратизм — это искусственная изоляция одного народа от других, это возвышение одного народа за счет других, что неизбежно ведет к национализму и, наконец, к фашизму».

В 1990 году из «Саюдиса» демонстративно вышел другой его активный сторонник — философ Арвидас Юозайтис. Он заявил: «Я перешел в оппозицию, потому что с таким “Саюдисом” надо было бороться». Этот факт вынужден был признать в своих воспоминаниях Ландсбергис.

Противостояние в республике подогревалось противостоянием с Союзом, которое Верховный Совет под руководством Ландсбергиса сделал базовым в своей политике. В апреле 1990 года Ландсбергис спровоцировал так называемую блокаду Литвы. Называя СССР другим государством, глава Верховного Совета, ссылаясь на советское хозяйственное законодательство (!), требовал от советского руководства обеспечивать республику, объявившую себя вне Союза, энергоресурсами на прежних льготных условиях.

В ответ руководство СССР предложило возобновить действие Конституции СССР на территории республики. Ландсбергис категорически отказался. 18 апреля 1990 года в республику были ограничены промышленные поставки газа, нефти, нефтепродуктов и угля из Союза. Это Ландсбергис и его окружение расценили как «блокаду».

29 апреля 1990 года президент Франции Ф.Миттеран и канцлер ФРГ Г.Коль направили Ландсбергису совместное послание с призывом как можно скорее начать переговоры с Москвой. На пресс-конференциях по этому поводу они выразили беспокойство, так как, по их мнению, напряженность в отношениях между Вильнюсом и Москвой может привести к краху перестройки. При этом Коль подчеркивал, что без перестройки были бы невозможны процессы, происходившие тогда в Европе и СССР, в том числе и в Литве.

Ответ Ландсбергиса Миттерану и Колю был, как всегда, предельно демагогичен. Якобы Литва готова к переговорам с СССР, но только на межгосударственном уровне, то есть при условии признания независимости Литвы. А ведь сутью переговоров и была эта тема. Одним словом, Литва готова была договариваться по вопросу независимости, если СССР изначально признает эту независимость. Только в этом случае не понятно, о чем договариваться.

Правда, в этот раз Ландсбергис сделал оговорку. Он согласился, чтобы ФРГ и Франция передали советскому руководству предложение обсудить согласие литовского руководства временно приостановить последствия всех принятых парламентом суверенной (!) Литовской Республики решений, которые наиболее нежелательные для советского руководства.

При этом Ландсбергис не терял надежду найти управу на Горбачева. С этой целью он направил премьер-министра Казимеру Прунскене с частным визитом в США. Однако американский президент Дж. Буш-старший предпочел продолжать так называемый диалог-игру с Горбачевым, так как на карту были поставлены весьма важные грядущие американско-советские договоренности. Проблемы Литвы на фоне этих договоренностей выглядели мизерными. 3 мая 1990 года Буш принял Прунскене, но не как «представителя свободной Литвы», а как «признанного и свободно избранного представителя литовского народа». На пресс-конференции официальный представитель Белого дома по этому поводу заявил: «Мы не признаем Литвы, и ничего в этом отношении не изменилось» («Правда», 3 мая 1990 года).

Наконец, поняв, что помощи от США не стоит ждать, а республика находится на грани экономического краха, Ландсбергис попытался наладить контакт с Горбачевым. 4 мая 1990 года некий профессор из Вильнюсского университета (видимо, Б.Гензялис) попал на прием к члену Политбюро, главному редактору газеты «Правда» Ивану Фролову. Профессор просил Фролова передать Горбачеву согласие Ландсбергиса на то, что «решения, принятые Верховным Советом Литвы после 11 марта, могут стать объектом обсуждения и приостановления» (см.: Горбачев М. Жизнь и реформы).

Несмотря на то что, по словам Горбачева, он не дал ответа на предложение литовского профессора, Ландсбергис 29 июня 1990 года пошел на введение 100-дневного моратория на Акт независимости. После принятия Верховным Советом Литвы решения по мораторию, в республику немедленно вновь в полном объеме стали поступать газ и нефть. Однако заявление Литвы о моратории оказалось просто ширмой. ВС продолжал прежнюю политику конфронтации с Москвой. Но Горбачев остался доволен. Он публично сохранил лицо, ну а как реально выполнялся мораторий, его уже не интересовало.

Социально-экономическая ситуация вследствие принятия Верховным Советом Литвы законов, полностью игнорирующих действительность, продолжала ухудшаться. 31 июля 1990 года газета «Республика» напечатала «Обращение» 20 весьма уважаемых политических и общественных деятелей к людям Литвы. Его подписали двадцать, как их называли, светлейших умов Литвы. Ряд тех, кто в свое время создавал «Саюдис». Например, Ю.Марцинкявичюс, Э.Вилкас, В.Статулявичюс, А.Малдонис — те, кто действительно является честью и совестью Литвы.

Они писали: «...мы все еще на перекрестке. Увы, не все выбираем демократию, правосудие, правду, добро и взаимоуважение. Видимо, кое-кто добивается чересчур быстрого личного обогащения и чересчур раннего почета и лавров. Корыто власти, денежные мешки, тенета мафии, охота на ведьм и врагов, черный стяг хозяйственно-политической суматохи никогда не были и не могут стать символами свободы».

В «Обращении» высказывалось недовольство деятельностью Верховного Совета, который, увлекшись непоследовательным законотворчеством, «мощью своей власти» мешал работе правительства. В итоге предлагалось «избрать Сейм возрождения и доверить ему фундамент демократической Литвы». Это было фактическое объявление вотума недоверия Верховному Совету Литвы и его председателю В.Ландсбергису.

В ответ против подписантов «Обращения» развернулась самая настоящая психологическая война. В конце концов некоторых из них заставили публично отречься от своих подписей и покаяться. Среди них был и поэт Юстинас Марцинкявичюс, кому в октябре 1988 года было доверено открывать учредительный съезд «Саюдиса». В августе 1990 года Марцинкявичюс был объявлен врагом. Это был традиционный прием Ландсбергиса: «выжать» из нужного человека максимум полезного, а потом морально раздавить его, если он пытается протестовать против политики «отца нации».

Не случайно писатель Витаутас Петкявичюс в интервью журналу «Politika» образно заметил: в Литве второй год борьба со сталинщиной ведется бериевскими методами. Он также акцентировал, что «Ландсбергис только несколько месяцев играет роль “спасителя отечества”, однако его игра уже стоила литовскому народу свыше миллиарда рублей, пока не запахло окончательным экономическим крахом».

Бывший активный сторонник Ландсбергиса и бывший народный депутат СССР Казимирас Антанавичюс в ответ на травлю в газетной реплике «Кому объявляете войну, господа?» расставил точки над «i» в этой истории. Он так охарактеризовал ситуацию в Литве: «Вернулись. Куда? В самые черные времена большевизма. Начнутся или не начнутся репрессии? Слава богу, что пока еще нет силы, которая могла бы всех непослушных придавить».

Понимая, что единственным средством сохранить власть является манипуляция общественным сознанием, окружение Ландсбергиса с помощью СМИ в 1990 году проводило настоящее зомбирование населения республики. Людей приучали к мысли: во всем виновата Москва, и жертвы в противостоянии с ней неизбежны. Следует заметить, что это происходило в период действия моратория на Акт независимости и подготовки к переговорам с советским руководством.

Эффективным средством зомбирования населения стали лживые сообщения. Так, в сентябре 1990 года Центральное телевидение СССР предоставило телеэфир ранее упомянутому прокурору Литвы (независимой) Артурасу Паулаускасу. Он озвучил один из фактов «вопиющего беззакония», которое якобы осуществили советские военные в Литве. Будто бы в Каунасе два офицера в сопровождении восьми солдат ворвались в чужую квартиру! Главу семейства, оторвав от жены и от детей, вывели в палисадник и расстреляли.

У любого услышавшего подобное естественно возникало чувство ненависти к советским «нелюдям» и желание наказать их. Однако, когда начали разбираться, выяснилось следующее. Литовский юноша, дезертировавший из Советской армии, нашел в Каунасе приют у женщины, хранившей дома большие ценности. В течение нескольких дней молодой человек сумел выяснить все тайники в квартире. И вот однажды женщина обнаружила пропажу «любимого» и ценностей примерно на 10 тысяч рублей (стоимость двух «жигулей»). Она заявила об этом в милицию. После задержания вора выяснилось, что он еще и дезертир. Соответственно, его передали советским военным властям. Дезертира повезли на освидетельствование в Каунасский военный госпиталь. На обратном пути он попытался бежать. На предупредительный выстрел он не остановился. А следующий оказался смертельным.

Факт убийства человека имел место. Но как его преподнес советским телезрителям прокурор республики! После такого «промывания мозгов» в Литве можно было найти немало желающих надеть пояс шахида. Видимо, не случайно ночью 13 января некоторые боевики Буткявичюса имели при себе самодельные взрывные устройства, изготовить которые им помог бывший американский «зеленый берет» литовского происхождения Эндрю Эйва (он же Андрюс Эйтавичюс).

При этом глава руководства Литвы постоянно подчеркивал свою готовность к конструктивному диалогу с Москвой. На самом деле это был камуфляж, чтобы получить передышку и энергетические ресурсы из СССР. О том, что в этот период ландсбергистское руководство продолжало действия, направленные на рост политической и межнациональной напряженности, свидетельствуют следующие факты.

Реализуя закон «О службе по охране края», принятый 20 мая 1990 года, в республике развернулась работа по формированию национальных воинских подразделений. Согласно этому закону каждый мужчина — гражданин Литовской Республики, достигший 19 лет и пригодный к службе, был обязан пройти действительную службу по охране государства. В результате число боевиков А.Буткявичюса росло не по дням, а по часам. При этом, несмотря на объявленный мораторий, в республике росло противодействие призыву литовских юношей в Советскую армию.

В сентябре 1990 года Министерство юстиции ЛР (глава — бывший ортодоксальный коммунист П.Курис) отказалось зарегистрировать устав детского движения «Как помирить взрослых». Акция по примирению взрослых была объявлена газетой «Пионерская правда» и получила широкую поддержку среди детей Советского Союза. В Литве участники акции решили создать движение и способствовать урегулированию конфликтов взрослых. Благородная цель, но она противоречила целям руководства Литвы, и в регистрации движению было отказано.

Не случайно летом 1990 года в Литве началась настоящая кампания по сносу и осквернению советских памятников. Между тем известно, что от памятников, как правило, переходят к людям. Многие в республике это понимали. Но власти негласно поощряли развернувшуюся «войну с монументами». В ответ ряд трудовых коллективов республики и руководство двух районов — Вильнюсского и Шальчининкского — заявили, что будут продолжать жить по советским законам.

В тот период это было возможно, так как в республике сложилось правовое двоевластие: действовали две прокуратуры (союзная и республиканская), функционировали две компартии, советские военкоматы, и, главное, в республике оставались советские воинские части, являвшиеся гарантами политического и национального равноправия.

Ситуацию для Ландсбергиса усугубляло то, что «Саюдис» стал терять интеллектуальное ядро, с помощью которого он обрел власть. 10 октября 1990 года академики Э.Вилкас, В.Статулявичюс и философ Б.Гензялис созвали учредительное собрание Форума будущего Литвы (ФБЛ). В создании ФБЛ активное участие принимали премьер-министр Литвы К.Прунскене и депутат ВС Литвы известная литовская писательница В.Ясукайтите. В итоге ФБЛ стал альтернативой ландсбергистскому «Саюдису».

Недовольство политикой Верховного Совета выразили ряд общественных организаций. Так, съезд земледельцев Литвы, состоявшийся 12–13 октября 1990 года, выразил недоверие Верховному Совету. Земледельцы прямо говорили, что их не устраивает диктатура, которую установил парламент республики. Однако осенью 1990 года литовское село еще выжидало.

В ответ подконтрольные Ландсбергису организации «Лига свободы Литвы» и «Молодая Литва» 9 ноября 1990 года провели у здания Верховного Совета митинг, на котором призвали к «священной» войне с коммунистами, русскими и Советской армией. Митинг закончился скандированием лозунга: «Пусть горит земля под ногами оккупантов!»

В этот период из одного района республики в ЦК Компартии Литвы поступил любопытный документ. Утверждалось, что это совершенно секретный приказ № 009 командиру войсковой части Департамента охраны края (ДОК) ЛР. Этим приказом предписывалось в рамках операции «Skydas» («Щит») изолировать руководителей «подрывных центров другого государства в районах и городах республики», то есть секретарей райкомов Компартии Литвы / КПСС и партийного актива. В этих целях «к каждому едут по две машины, в каждой по три бойца. Водители остаются в машинах и при необходимости прикрывают группу автоматным огнем, а четыре бойца осуществляют задержание преступника со всеми членами семьи. Жителям объясняют, что задержаны криминальные преступники, которые укрывали краденые вещи.

Преступники, которые не подпишут обязательства о прекращении политической деятельности, должны быть укрыты в тайниках и использоваться как заложники, сдерживающие активность армии. Если оккупационная армия начнет боевые действия, заложники должны быть немедленно расстреляны».

Вышеприведенные заявления литовских руководителей и общая ситуация в республике подтверждали реальность этого приказа. В этой связи 23 ноября 1990 года я и А.Науджюнас озвучили данный приказ по Центральному телевидению. Что тут поднялось в республике и так называемой демократической печати России! Наше телеобращение характеризовалось как провокация литовских коммунистов, фальшивка, мерзкие измышления и т.д.

Со стороны авторов этого плана подобная реакция была естественной. Если бы удалось установить подлинность озвученного документа, то «Саюдис» и Армия охраны края были бы запрещены, а их лидеры были бы привлечены к уголовной ответственности. А российские «демократы» в то время готовы были поддержать любую ложь, лишь бы она била по советской власти.

Сегодня, когда известно, каким образом, используя заложников, действовали чеченские боевики-сепаратисты, можно было бы и не затрагивать эту тему. Но по истечении 20 лет я еще больше убежден, что такой приказ был в действительности. Напомним, так действовали литовские националисты в июне 1941 года. То же и по спискам. Известно, что в послевоенный период литовские «партизаны» также расправлялись с «врагами литовского народа» на основании списков, составленных их агентами, при этом нередко выдавая себя за сотрудников НКВД.

Тем не менее попытаться установить истину в этом вопросе необходимо, так как в ноябре 1991 года к опровержению нашего телезаявления от 23 ноября 1990 года подключили бывшего главу литовского КГБ Ромуальдаса Марцинкуса (см.: Известия. № 269, 13.11.1991). В конце 1991 года генерал Марцинкус, оставшийся в Москве не у дел, желал во что бы то ни стало вернуться в Литву. Ну а для этого следовало замаливать свои грехи. Поэтому Марцинкус повторил аргументы, которые еще в ноябре 1990 года излагали саюдисты. Напомним, в чем была их суть.

Прежде всего, Марцинкус упирал на то, что отсутствует подлинник приказа № 009. Но якобы четкость формулировок свидетельствует о том, что этот приказ был просто списан с аналогичных документов НКВД послевоенного периода. Иными словами, Марцинкус намекнул, что к изготовлению приказа могли иметь отношение сторонники СССР. Однако Марцинкусу, как советскому разведчику с 20-летним стажем, должно быть известно, что целый ряд сверхсекретных директив наших зарубежных противников носил именно такой характер. Они писались советскими разведчиками по памяти, но, как правило, основные формулировки были предельно четкими. Ведь невозможно изъять сверхсекретный документ, если он существует в одном экземпляре. Следует иметь в виду, что формулировки в приказе № 009 были предельно простыми и запомнить их было не сложно.

Продолжим перечень свидетельств того, что такой приказ действительно существовал. 26 января 1991 года корреспондент ТАСС передал из Вильнюса: 12 января того же года в здании Департамента охраны края Литвы военнослужащими МВД СССР были найдены списки активных членов Компартии Литвы и лиц, неугодных режиму Ландсбергиса. Там же содержались и краткие характеристики на них. Газета Компартии Литвы «Tarybu Lietuva» («Советская Литва») 26 января 1991 года опубликовала часть этих списков. Удивительно, но в них фигурировал даже покровитель «Саюдиса» — бывший секретарь ЦК КП Литвы Л.Шепетис. Видимо, где-то перешел дорогу Ландсбергису.

Следующий факт. В середине декабря 1990 года инспектор ДОКа Ж.Разминас с двумя помощниками ворвались к секретарю парторганизации шауляйского колхоза «Шакина» Ю.Кучинскене и изъяли у нее списки тех, кто выступал за подписание Литвой Союзного договора. Женщину отвезли в штаб районного отделения ДОКа и устроили допрос. Кстати, тот же Разминас как-то заявил, что при необходимости будет брать в заложники русских детей из детсадов. Мой депутатский запрос по поводу действий Разминаса, адресованный главе ДОКа А. Буткявичюсу, остался без ответа.

К этому следует добавить, что бывший Генеральный директор Департамента государственной безопасности (ДГБ) Мячис Лауринкус, давая показания Окружному суду в рамках слушаний по «делу профессоров», заявил, что ответ на вопрос, был ли подготовлен план расправы над Компартией Литвы, является государственной тайной (протокол Окружного суда. С. 791. Цит. Куолялис. С. 104).

Этот бывший научный сотрудник заигрался, возомнив себя литовским Джеймсом Бондом. По Лауринкусу, даже информация о том, кто организовал митинг у стен Верховного Совета Литвы 8 января 1991 года, являлась также государственной тайной. Напомним, что литовские газеты уже 9 января сообщили, что этот митинг устроила группа «Саюдиса» завода топливной аппаратуры.

Если исходить из того, что в Литве все свидетельствующее о подлинных виновниках январских событий объявлено государственной тайной, то неизбежен вывод: план расправы над литовскими коммунистами существовал. Это подтверждает и такой факт. В ноябре 1991 года глава каунасского отделения Лиги свободы Литвы В.Шуштаускас заявил, что основной задачей боевиков из лиги, находившихся в январские дни в литовском парламенте, было «с оружием в руках охранять депутатов-коммунистов, а в случае негативного поворота событий уложить их». Говоря проще, прикончить (Respublika. 16.11.1991. Заметка Р.Ермалавичюса «LLL — Temidės akiratyje»). Ясно одно: в январе 1991 года с коммунистами в Литве не церемонились бы.

Следует также напомнить, что депутат Верховного Совета Литвы и бывший до 8 января вице-премьер Р.Озолас в интервью еженедельнику «Literatura ir menas» («Литература и искусство») заявил: «Резистенция такая, какой она была в послевоенные годы, была бы невозможна, а террористические акции, думаю, были бы более осмысленными. Это должны быть почти профессионально подготовленные люди, которые бы знали, что делают, на что решаются». Тут уж, как говорится, комментарии излишни.

Однако вернемся в конец 1990 года. 24 ноября, как бы подтверждая наше заявление по ЦТ, Ландсбергис, выступая по республиканскому радио и телевидению, заявил о возможности применения военной силы со стороны СССР. Газета «Gimtasis kraљtas» (6–12 декабря 1990 года) опубликовала статью редактора А.Чекуолиса «И силой, и умом!», в которой Литва призывалась дать вооруженный отпор СССР. В пример приводилась Финляндия, которая в войне с СССР в 1939–1940 годах потеряла «всего» 70 тысяч человек, но осталась независимой.

Заметим, что до этого Ландсбергис с молчаливого согласия Кремля слетал в ноябре к британскому премьеру Маргарет Тэтчер, а 10 декабря 1990 года вылетел из аэропорта Шереметьево-2 на встречу с президентом США Дж. Бушем-старшим. Однако вернулся и из Лондона, и из Вашингтона несолоно хлебавши. Эти визиты не помогли Ландсбергису поднять рейтинг Верховного Совета.

22 декабря ведущие экономисты обратились в ВС и правительству республики, заявив о критической ситуации в экономике. В тот же день депутаты трех уровней Литвы поддержали заявление экономистов и приняли заявление «Республика в опасности!». В конце декабря 1990 года Ландсбергис встретился с представителями интеллигенции Литвы, которые раскритиковали курс ВС и его главу. А вновь избранному лидеру Литовской профсоюзной конференции М.Висакавичюсу Литовское телевидение из-за боязни критики Ландсбергиса отказалось предоставить эфирное время.

Верховный Совет Литвы между тем продолжал нагнетать напряженность в республике. Воинственные заявления следовали одно за другим. Но и в этой ситуации рейтинг Верховного Совета оставался невысоким. В газете «Lietuvos balsas» («Голос Литвы») от 30.12.90–06.01.91 года были опубликованы итоги общественного опроса, проведенного в конце декабря 1990 года Институтом философии, социологии и права АН Литвы. Согласно им, 46% населения Литвы были разочарованы деятельностью ВС Литвы. Положительно оценивали эту деятельность лишь 31%.

В этот период глава литовского правительства К.Прунскене благодаря зарубежным поездкам и встречам с рядом мировых лидеров существенно повысила свой рейтинг. В вопросах отношений с Союзом Прунскене занимала прагматичную позицию и готова была пойти на определенные уступки в вопросах независимости Литвы. Она явно теснила на политической арене Ландсбергиса. Одним словом, власть явственно ускользала из рук главы Верховного Совета.

В этой связи Ландсбергис усиленно толкал республику к дьявольской январской провокации, которая должна была устранить с политического поля не только набиравшую популярность премьершу К.Прунскене, но и Компартию Литвы / КПСС. Как теперь стало ясно, реализации этого замысла Ландсбергиса активно содействовали Яковлев и Горбачев.

Ухудшающаяся экономическая ситуация заставила правительство Литвы пойти с 7 января 1991 года на значительное повышение (в 3–6 раз) розничных цен. Этот шаг литовский премьер-министр К.Прунскене согласовала с Ландсбергисом. Однако, давая согласие на повышение цен, Ландсбергис приготовил камень за пазухой. Об этом Прунскене рассказала на заседании Окружного суда, давая показания по «делу профессоров» (У.Д. Т. 251, С. 192 и далее). Прунскене сообщила, что, по ее сведениям, уже 7 января 1991 года Ландсбергис провел узкое совещание в здании Верховного Совета, на котором обсуждалась отставка правительства Литвы (цит. Куолялис. С. 135).

Ландсбергис через двадцать лет вновь бросил этот камень в Прунскене, утверждая, что во всем было виновато ее правительство. 8 января 2011 года в интервью РИА «Новости» он заявил, что «Верховный Совет в декабре запретил менять ценовую политику, пока граждане не обеспечены компенсациями». Однако Ландсбергис умолчал, что именно он негласно поддержал Прунскене в плане повышения цен и именно он, игнорируя тревожную ситуацию, 8 января 1991 года направил ее в Москву, на встречу с Горбачевым. По удивительному совпадению тогда же в ЦК КПСС под разными предлогами были вызваны первый секретарь ЦК КПЛ / КПСС Бурокявичюс, а также первый секретарь Вильнюсского горкома партии Лазутка. Я уже находился в Москве, готовясь к поездке во Францию.

7 января 1991 года подконтрольный Ландсбергису Союз либералов Литвы отреагировал на повышение цен заявлением о том, что ВС и правительство республики окончательно утратили доверие трудящихся. Либералов поддержала Лига свободы Литвы (ультранационалистическая организация, поддерживавшая Ландсбергиса). Вечером 7 января лига провела первый протестный митинг напротив здания ВС. В нем приняли участие ошеломленные новыми ценами покупатели, вышедшие из магазина «Таллин», находившегося неподалеку (см.: «Эхо Литвы» от 08.01.91).

Утром 8 января 1991 года в Вильнюсе площадь у здания Верховного Совета заполнили рабочие вильнюсского завода топливной аппаратуры, которых привела группа «Саюдиса». Это доказанный факт. К ним присоединились рабочие ряда предприятий союзного подчинения. Вскоре вся площадь была полна людьми, которые прибывали из разных районов Вильнюса. Митингующие пытались прорваться в здание ВС, чтобы высказать депутатам свое недовольство.

Здесь вновь следует обратиться к интервью Ландсбергиса РИА «Новости». Ландсбергис, якобы забыв, что митинг протеста у ВС начали подконтрольные ему структуры, сегодня без тени смущения заявляет, что значительную часть митингующих 8 января 1991 года у здания ВС составляли «молодые люди одного возраста, одинаково подстриженные и в военных сапогах, хотя и в гражданской одежде. Они, вероятно, уже имели задание сместить парламент еще 8 января. Но у них ничего не вышло». Надо полагать, что еще лет через десять Ландсбергис, видимо, «вспомнит», что эти молодые люди, вероятно, были вооружены «калашниковыми», скрытыми под куртками?!

Протесты у здания Верховного Совета закончились, когда Ландсбергис лично пообещал митингующим, что цены будут возвращены. «Тetuљis» («папашка», как тогда в народе стали называть Ландсбергиса) в этой ситуации литовскими СМИ был представлен как защитник интересов простых людей, а Прунскене — как враг. В итоге правительство Прунскене ушло в отставку, а коммунисты (КПСС), как говорилось, были обвинены в попытках захвата здания ВС и свержения законной власти.

Но это был только первый акт задуманной Ландсбергисом провокации. Теперь наступила очередь действовать Горбачеву, который отдал приказ ввести на территорию Литвы подразделения псковских десантников, якобы для помощи в организации призыва в СА. Заметим, что Ландсбергису и его ближайшему окружению были прекрасно известны планы действий советских военных, вплоть до маршрутов, по которым двинется бронетехника на захват объектов в Вильнюсе в ночь на 13 января.

Ясно, что если бы не неуклюжие действия советского руководства, то власть Ландсбергиса и его клики вряд ли продержалась бы до конца 1991 года. Протестные настроения в литовском обществе заставили бы ландсбергистский Верховный Совет уйти в отставку и назначить новые выборы. Еще раз напомним, что в 1992 году Ландсбергис и «Саюдис» проиграли выборы и к власти пришли бывшие коммунисты во главе с Бразаускасом. Однако Горбачев в 1991 году сделал все, чтобы Ландсбергис остался у власти.

Это была сознательная политика президента СССР, который хотел «отделаться» от слишком самостоятельных и неуправляемых сторонников Союза в Литве. Заодно надо было «приструнить» Ландсбергиса, который своими неадекватными действиями и заявлениями ставил под удар пораженческую политику Горбачева.

Напомним, что Горбачев на Мальте пообещал Бушу отпустить Прибалтику с миром. В то же время генсек прекрасно понимал, что в Союзе найдутся силы, которые не позволят ему сделать этого. Поэтому в январе 1991 года со стороны Москвы все было сделано для того, чтобы Компартия Литвы / КПСС была дискредитирована, а Горбачев оказался бы перед однозначным решением: Литву надо отпускать.

В этой связи следует напомнить весьма странный факт. В этот период в Москве таинственным образом появилось письмо без даты (его датируют 7 января 1991 года) за подписью М.Бурокявичюса, адресованное М.Горбачеву. В нем содержалась просьба незамедлительно ввести в республике президентское правление. По моим сведениям, о данном письме не имел понятия ни один секретарь ЦК КПЛ / КПСС. Оно нигде и никогда не обсуждалось. Бурокявичюс на заседании Окружного суда также категорически отверг свою причастность к этому письму.

Ничего определенного по поводу письма не смог сообщить и бывший заведующий Общим отделом ЦК КПСС Валерий Болдин, в бумагах которого оно было обнаружено. До сих пор так и не выяснено, кто подлинный автор этого письма, что наводит на грустные размышления о том, что коммунисты Литвы КПСС в очередной раз стали жертвами политической провокации.

В этой связи вернемся к показаниям бывшего Генерального директора ДГБ Литвы М.Лауринкуса Окружному суду. Он сообщил, что в «середине декабря 1990 года оперативным путем удалось получить информацию о том, что в следующем году в Литве может быть введено президентское правление… Уже с 24.12.1990 мы это обсуждали на заседании ВС… Наконец к нам в руки попал документ, который, по нашим сведениям, обсуждался в Москве. В нем указано предложение — план, ряд мероприятий, как в Литве ввести президентское правление» (Протокол Окружного суда. С. 791. Цит. по Куолялис. С. 103).

Не о документе ли за «подписью» Бурокявичюса идет речь в показаниях Лауринкуса? Странно, в ЦК КПЛ / КПСС об этом письме никто не знал, а его уже обсуждали в Верховном Совете Литвы. Кто же автор этого письма? Может, сам ДГБ и его московские покровители? То, что ДГБ Литвы в 1990–1991 годах изготовил и распространил от имени ЦК Компартии Литвы / КПСС ряд подложных документов, является доказанным фактом.

Окончание следует.