Как Александр Пушкин на Арбате поселился...
Александр Анатольевич Васькин родился в 1975 году в Москве. Российский писатель, журналист, историк. Окончил МГУП им. И.Федорова. Кандидат экономических наук.
Автор книг, статей, теле- и радиопередач по истории Москвы. Публикуется в различных изданиях.
Активно выступает в защиту культурного и исторического наследия Москвы на телевидении и радио. Ведет просветительскую работу, читает лекции в Политехническом музее, Музее архитектуры им. А.В. Щусева, в Ясной Поляне в рамках проектов «Книги в парках», «Библионочь», «Бульвар читателей» и др. Ведущий радиопрограммы «Музыкальные маршруты» на радио «Орфей».
Финалист премии «Просветитель-2013». Лауреат Горьковской литературной премии, конкурса «Лучшие книги года», премий «Сорок сороков», «Москва Медиа» и др.
Член Союза писателей Москвы. Член Союза журналистов Москвы.
Этот симпатичный арбатский особняк невозможно не заметить. Так к месту он здесь — на старейшей московской улице. Всего лишь несколько месяцев прожил в нем Александр Сергеевич Пушкин в 1831 году, но дни эти стали важнейшими в жизни нашего великого поэта.
В нынешнем доме № 53 (строение 1) по улице Арбат находилась первая и единственная московская наемная квартира Пушкина, куда 18 февраля 1831 года после венчания в церкви Большого Вознесения он привез свою молодую жену Наталью Гончарову.
Сам Александр Сергеевич переселился в этот дом из гостиницы в начале февраля: «Книги я получил и благодарен. Прикажи переслать мне еще в дом Хитровой на Арбате. (Дом сей нанял я в память моей Элизы)», — писал он 26 марта 1831 года в Петербург к Плетневу. Поэт остроумно обыгрывает совпадение фамилии владельцев дома и его петербургской поклонницы Елизаветы Хитрово. Интересно, что зачастую пушкинисты и ее, и остальных преданных Пушкину женщин называли «близкий друг поэта», именно друг, а не подруга, что было бы более правильно.
Квартира Пушкина находилась на втором этаже. Пять комнат: зал, гостиную, кабинет, спальню и будуар — Александр Сергеевич обставил со вкусом. Об этом можно судить по отрывочным воспоминаниям Павла Вяземского, который «по совершении брака в церкви отправился вместе с Павлом Войновичем Нащокиным на квартиру поэта для встречи новобрачных с образом. В щегольской, уютной гостиной Пушкина, оклеенной диковинными для меня обоями под лиловый бархат с рельефными набивными цветочками, я нашел на одной из полочек, устроенных по обоим бокам дивана, никогда мною не виданное и не слыханное собрание стихотворений Кирши Данилова. Былины эти, напечатанные в важном формате и переданные на дивном языке, приковали мое внимание на весь вечер».
Аренда квартиры была оформлена Пушкиным на полгода, начиная с 22 января 1831 года, но прожили они здесь с молодой женой меньше. Интересно, что и в Петербурге долго чета Пушкиных нигде не жила. Они постоянно переезжали, так же как и когда-то странствовала по Москве семья родителей поэта — Сергея и Надежды Пушкиных...
А началось все еще в 1752 году, когда владелец участка секретарь мануфактур-коллегии Неронов пожелал «построить на погорелом месте за Арбатскими воротами, в Земляном городе, в приходе церкви Живоначальной Троицы, хоромное строение». Будущее строение Неронов видел деревянным, приложил он к челобитной и план строительства, «сочиненный от архитектора Василья Обухова». На имеющемся архивном плане изображены изба, светлица, кухня, конюшня.
Через четверть века разбогатевший Неронов (как следует из сохранившегося архивного документа «Дело по челобитью коллежского советника Сергея Федоровича Неронова» от 1777 года) имел уже каменную усадьбу. Он возжелал «надстроить каменный другой этаж и пристроить каменные в два этажа палаты». Поэтому официальной датой рождения нынешнего дома можно назвать 1777 год. Застраивалась усадьба «под присмотром» архитектора С.А. Карина, того, что обустраивал Тверской бульвар.
В 1806 году усадьба и перешла в собственность семьи Хитрово. Два века назад главный усадебный дом представлял собою стоящий по красной линии Арбата двухэтажный каменный корпус, размеры которого почти соответствуют нынешним.
В 1812 году особняк, как и большая часть Арбата, сгорел. Восстанавливали его в стиле ампир в 1813–1816 годах. Главный дом изменился очень мало. Но в возрожденной усадьбе семья Хитрово не жила, поселившись в собственном имении в Орловской губернии. А недвижимость на престижном Арбате сдавали в наем, одним из тех, кто снял здесь квартиру в январе 1831 года, и стал Пушкин.
В сохранившейся «Маклерской книге Пречистенской части маклера Анисима Хлебникова, 1831 года» (обнаруженной, кстати, нашим выдающимся историком С.К. Романюком) осталась следующая запись: «1831-го года Генваря 23-го дня я ниже подписавшийся Г-н Десятого класса Александр Сергеев сын Пушкин, заключил сие условие с... Семеном Петровым сыном Семеновым по данной Ему Доверенности от Г-на Губернского Секретаря Никанора Никанорова сына Хитрово в том что, 1-е нанял я Пушкин Собственный Г-на Хитрово Дом, состоящий в Пречистенской части второго квартала под № 204 в приходе Троицы что на Арбате, каменный Двух этажный с антресолями и к оному принадлежащими людскими службами, кухнею, прачешной, конюшней, каретным сараем, под домом подвал, и там же запасной амбар, в доме с мебелью по прилагаемой описи сроком от выше писанного числа впредь на шесть месяцев, а срок сщитать с 22-го Генваря и по 22-е ж Июля сего 1831-го Года по Договору между нами за Две тысячи рублей государственными ассигнациями, из коей суммы при заключении сего условия должен я Пушкин, внести Ему Семенову половинную часть то есть тысячу рублей ассиг., а последнюю половину по истечении трех месяцев от заключения условия...
3-е Если же чего Боже сохрани нанимаемый мною Пушкиным Дом от небрежения моего или людей моих сгорит то по общему нашему Договору заплатить мне Г-ну Пушкину ему Семенову пятьдесят тысяч рублей государственными ассигнациями».
В заключенном договоре была предусмотрена даже страховка на случай пожара, причем довольно большая — 50 000 рублей, заплатить ее обязан был Пушкин «в случае чего».
В документе упоминается Пречистенская часть — в то время левая сторона Арбата относилась именно к этому району, включавшему в себя также Пречистенку и Стоженку (Остоженку) с близкими переулками. Правая же часть Арбата вместе с Поварской, Большой и Малой Никитской, Спиридоновкой и частью Тверской улицы относилась к Арбатской части.
Для Пушкина Арбат был далеко не чужим — в его окрестностях жили многие знакомые поэта: на Пречистенке — В.Я. Сольдейн, И.А. Нарышкин, Потемкины. В Сивцевом Вражке имел собственный дом Федор Толстой-Американец. На Поварской нанимал квартиру С.Д. Киселев. На Спиридоновке жил И.И. Дмитриев. И, наконец, 18 марта 1831 года в доме Годовиковой в Николопесковском переулке поселился П.В. Нащокин.
А за день до свадьбы Пушкин созвал на мальчишник в свою арбатскую квартиру дюжину своих друзей, бывших в ту пору в Москве: пришли Петр Вяземский, Нащокин, Баратынский, Денис Давыдов, Языков, Иван Киреевский, Верстовский, брат Лев и другие. Провожая холостую жизнь Пушкина, веселились от души. Лишь сам поэт в этот знаменательный день выделялся минорным, даже подавленным настроением: «Пушкин был необыкновенно грустен, так что гостям даже было неловко» (И.Киреевский). Он все больше молчал или «говорил стихи, прощаясь с молодостью».
А Михаила Погодина в этот раз Пушкин на мальчишник не пригласил. Тем не менее тот пришел «поздравить». Обиделся Погодин по праву, написав: «Досадно!» Ведь, как отметил он в дневнике, деньги для Пушкина он искал по Москве «как собака», значит, мог рассчитывать, по его мнению, на более короткие, чем просто приятельские, отношения. Заехав на Арбат на минуту-другую и будучи отставленным от «холостого обеда» (закусывали свежей семгой), Погодин стал свидетелем того, как «Баратынский и Вяземский толкуют о нравственной пользе». Вяземский огласил сочиненный им экспромт:
Пушкин! завтра ты женат!
Холостая жизнь, прощай-ка!
Обземь холостая шайка!..
После венчания 18 февраля молодожены устроили в доме на Арбате званый ужин. Гостей принимала уже молодая хозяйка Наталья Николаевна Пушкина.
Медовый месяц начался неожиданно для жены и банально для мужа. Наутро после первой брачной ночи ее благоверный супруг оказался захвачен не семейными хлопотами, а заявившимися к нему приятелями. Как сетовала Наталья Николаевна княгине Вяземской, «муж ее в первый же день брака как встал с постели, так и не видал ее. К нему пришли приятели, с которыми он до того заговорился, что забыл про жену и пришел к ней только к обеду. Она очутилась одна в чужом доме и заливалась слезами».
А 27 февраля 1831 года Пушкины давали первый бал в своей арбатской квартире. «Пушкин славный задал вчера бал. И он, и она прекрасно угощали гостей своих. Она прелестна, и они как два голубка. Дай бог, чтобы всегда так продолжалось», — писал А.Булгаков, живший по соседству.
В марте на Арбат к Пушкину заехал его одесский знакомый В.И. Туманский. Его впечатления от супруги недавно окольцевавшегося поэта куда более отрезвляющие, нежели булгаковские: «Пушкин радовался, как ребенок, моему приезду, оставил меня обедать у себя и чрезвычайно мило познакомил меня со своею пригожею женою. Не воображайте однако же, чтоб это было что-нибудь необыкновенное. Пушкина — беленькая, чистенькая девочка с правильными чертами и лукавыми глазами, как у любой гризетки. Видно, что она неловка еще и неразвязна; а все-таки московщина отражается на ней довольно заметно. Что у ней нет вкуса, это было видно по безобразному ее наряду; что у нее нет ни опрятности, ни порядка — о том свидетельствовали запачканные салфетки и скатерть и расстройство мебели и посуды». А вот восьмая глава «Евгения Онегина», прочитанная автором, гостю понравилась!
В этой квартире Наталья Николаевна познакомилась с дочерью Арины Родионовны Яковлевой — Марией Федоровной: «Была я у них в Москве, стояли тогда у Смоленской божьей матери, каменный двухэтажный дом... Посмотри, говорит, Марья, вот моя жена! Вынесли мне показать ее работу, шелком, надо быть, мелко-мелко, четвероугольчатое, вот как то окно». Шевырев свидетельствовал: «Марья с особенным чувством вспоминает о Пушкине, рассказывает о его доброте, о подарках ей, когда она прихаживала к нему в Москву».
А между тем отношения Пушкина с родней жены обострились неимоверно, постепенно достигнув точки экстремума. Дошло до того, что однажды он едва не выставил из дома приехавшую навестить «голубков» мать невесты, Наталью Ивановну Гончарову, которая постоянно вмешивалась в личную жизнь молодых и оговаривала своего зятя. Александр Сергеевич решил, что пора с квартиры съезжать, даже несмотря на то, что срок аренды еще не прошел.
Наконец 15 мая 1831 года Пушкины покидают Москву и переезжают в Царское Село, подальше от тещи. Вослед Александру Сергеевичу летит полицейская депеша: «Известный поэт Александр Пушкин... выехал из Москвы в Санкт-Петербург вместе с женою своею, за коим во время пребывания здесь в поведении ничего предосудительного не замечено». У московского обер-полицмейстера как гора с плеч свалилась. Уладить все дела с квартирой и рассчитать прислугу Пушкин поручил Нащокину.
В дальнейшем в пушкинской квартире жили самые разные люди. Но вот об одном из них сказать следует. В мае 1885 года здесь гостил у своего брата сам Петр Ильич Чайковский, давший музыкальную жизнь многим произведениям Пушкина. Такое вот интересное скрещение судеб двух больших художников!
Александр Васькин