Журналу «Москва»

Журналу «Москва» — шестьдесят.
Он молод пока еще, молод,
Жара за окном или холод,
Страницы, как птицы летят
К читателям — верным друзьям,
Нельзя без «Москвы» нам, нельзя.
Поэзия, критика, проза
И смех вышибали и слезы
У времени разные лица,
Недаром он в центре столицы,
На Старом Арбате он «гнездышко
Свил»
Пошутим, что адрес его —
Очень мил.
Хоть возраст его пенсионный,
Он в жизнь нашу очень влюбленный
И выглядит, как молодец, —
Вам скажет любой его чтец.
Особая вязь «Москвой» свита,
Он свеж, словно летний рассвет,
Роман «Мастер и Маргарита»
Впервые увидел в нем свет.
Такой популярный журнал
Сил полон, совсем не устал.
Он скажет еще слово, скажет
И правильный путь нам укажет.
Журнал — автор наш многоликий,
В нем переливаются блики.
Писать и читать — это дар,
Ну что ж дорогой ЮБИЛЯР
Под шум поздравлений и гам
Пора наливать по сто грамм.

За этот большой ЮБИЛЕЙ
Мы тост поднимаем, о кей!


Полушутливые поздравления

* * *

Ах «Москва», «Москва», «Москва»,
Дивны так твои слова.
Без тебя, как без воды:
И ни туды и ни сюды…
Или скажем — верный друг
Без тебя, ну как без рук.

* * *

Год 57-й
Насыщенный такой:
Шумел в столице фестиваль
И солнечной казалась даль.
Улыбчивые, радостные лица…
Журнал «Москва» обязан был
Родиться.
К нам розовый пришел здоровячок —
В литературе то не пустячок.
И как здесь рифму подобрать друзья?

Пришел, чтобы сказать громкое — Я !

* * *

Журнал «Москва» —
Не только москвичи.
Бьют родников в нем
Чистые ключи.
И главное совсем друзья
Не злачность,
А…прозрачность!

* * *

«Москва», «Москва»,
Как много в этом слове…
И каждый номер —
Он ведь внове.
Читателей все шире круг
Закономерно, а не вдруг.

* * *

Пожухнет к осени трава,
Лист будет опадать…
И только наш журнал «Москва»
Вновь будет удивлять.

* * *

О: строчки, строчки, строчки…
И рано ставить точки.
Советуем заочно:
— Поставьте многоточье…


Музыкант

В подземном переходе
Играет музыкант
И все довольны вроде
И говорят:
Талант...
В своем диапазоне,
Средь множества фигур,
На старом саксофоне
Он выдает ля-МУР.
Сегодня он в ударе,
Услышишь за версту
Ни музыку он дарит,
Скорее — доброту.
Средь мелочного звона,
Может судьба не та?
В сердца от саксофона
Заходит доброта.
Как хорошо выводит
Знакомую мелодию —
Течет, словно река,
Плывет, как облака.
Мы видим чудо-рощи,
Яркий девичий бант...
Пожалуйста, подольше
Играй нам музыкант.


Твой дом

                                   В.М.

Твой дом стоял торцом
К проспекту Мира.
Ты с матерью, с отцом,
В две комнаты квартира.

Весь день проспект шумит,
Лишь к ночи станет тише.
Непризнанный пиит
Рифмы свои напишет.

Те давние стихи
Навеяны до срока.
Придуманы грехи —
Придуманы под Блока.

Без лишних помню слов
Ты мне шептала: «Гений…»
Под аромат цветов,
Под снегопад сирени.

Редактор первый мой
И слушатель мой лучший,
Зачем же образ твой
Сгорел звездой падучей.

Ты как-то от меня
Ушла легко и быстро,
Как будто от огня
Вверх улетают искры

Как холодно кругом
И льдом покрыты воды.
И опустел твой дом,
О: годы, годы, годы…

Кому писать стихи,
Не ведая сомнений?
Выдумывать грехи,
Слыша в ответ: «Ты — гений!»


Играет Ульянов

                        Омская область. г. Тара.
                        ул. Ульянова, дом 24 с мемориальной
                        доской на нем.
                        Когда-то здесь жил
                        Михаил Ульянов…

Пусть время сосулькой растает,
Отправятся птицы в полет…
Играет Ульянов, играет —
Играет как будто живет
На этой Вахтанговской сцене
Оставлено столько ролей,
Среди репетиций, сомнений
И творческих новых идей.
Среди побратимов-артистов
В осенней иль зимней поре.
Он в каждом спектакле неистов.
Он весь отдается игре.
Он может быть тих или звонок,
А может и жечь как глагол.
Да, хлеб театральный не легок,
Скорее он очень тяжел.
Не может искусство стать прахом,
Об этом пиши, не пиши…
Играет с сибирским размахом,
От сердца всего, от души.
Судьбу не одну проживает.
Он просто не может устать.
Играет Ульянов, играет —
Не может никак доиграть…


У вечного огня

Как-то летом на исходе дня,
Когда память подменяет слово,
Постоим у вечного огня
В самом центре города родного.
О, как нынче все вокруг цветет,
О, как нынче все благоухает...
Репродуктор вышибал лишь пот:
— Немец на столицу наступает!
Зеленеют берега реки,
Только помнить это не устали —
Встали под Москвой сибиряки,
Главный город дружно отстояли.
А у неба цвет то голубой,
Но сердца наши тревожат даты.
Уходили омичи в свой бой —
Зрелые и юные солдаты.
Понимаем — снова быть весне
И уходят вроде дальше беды.
Но живет в нас память о войне,
Высится Мемориал Победы.
Да, немало принесла война,
Сколько там осталось в битвах
Жарких?
Вспомним же погибших имена
И помянем стограммовой чаркой.
Все, кто был на фронте и в тылу —
Все они, как сестры наши, братья.
И опять на выпускном балу
Белые летают в вальсе платья...
Постоим у вечного огня,
Помолчим с тобой немного снова.
Вечереет на исходе дня,
Когда память подменяет слово...


Растрата

Не тверди что, мол, годы убоги
Да, порою они нелегки...
Я растратил себя на дороги,
Я растратил себя на стихи.

И ни все еще песни допеты
Потому повторяю я вновь:
Я растратил себя на рассветы,
Я растратил себя на любовь.

И на дальние меридианы,
И скрипела в дорогу мне дверь.
Пусть я трезвым бывал или пьяным,
Безразличным я не был, поверь.

Если вдруг нападали невзгоды
Путеводная меркла звезда,
То растрачивался на природу —
Ведь она лучший лекарь всегда.

И не надо мне серебра-злата,
Ну, зачем мне все это? Зачем?
Лучше нету добрейшей растраты
Ведь она не сравнится ни с чем.

Жизнь не только арбузная долька,
А еще — перепады реки.
Эх друзья не растратиться б только
На ненужные пустяки.

И опять ветер северный резок —
Переменчивость бытия.
Ну, а жизнь — это только отрезок
Как в задачке от А до Я.

Посмотри — голова уж бела,
Что поделаешь. Время, ребята,
По пятам наступает растрата,
Неминуемая расплата —
За дела…