* * *
Вы немного растеряны,
Что совсем не ко времени.
Тишина полуночная
За прозрачным стеклом.
Может, все уже кончилось?
Может, все уже кончилось.
Может, все уже кончилось,
И когда-то давно.
Ваши взгляды уклончивы,
Словно сизое облачко.
Я такой отстраненности
Не могу разгадать.
А душа опаленная
Дарит слезы соленые,
Но напрасно тревожна я,
Не вернуть время вспять.
Вы простите, далекий мой,
Мои чувства глубокие.
Слишком много эмоции,
Очень мало родства.
Те далекие отсветы —
Нашей юности отсветы,
А останется в осени
Лишь души маета.

Свидание
Превозмогая приступ немоты,
Несмело поддалась очарованью.
Бежала ты на первое свиданье,
Лелея в сердце милые черты.
Не разбирая, кто я и зачем
Касаюсь поцелуями ладоней,
Была ты лучше, чище, благородней
Моих нежданно трепетных речей.
Запутавшись на кончиках блесны,
Смотрела вдаль торжественно и грозно.
И на лице невысохшие слезы
По сердцу выводили лик вины.
Увы, я рыцарем твоим не стал.
В глазах глубоких и нежданно строгих
Отныне – рядовой, один из многих,
И подо мною рухнул пьедестал.

* * *
Нет слов. Нет голоса. Сплошная немота.
Устало я бреду домой озябшим сквером.
И, знаешь, друг, наверно, очень скверно,
Что ты придешь, а я уже не та.
Не зазвучит, как прежде, юный смех
В высоких комнатах, унылых и печальных.
И наши судьбы так нежданно театральны
С каким-то чеховским неверием в успех.

О тебе
Мы надеялись, что впереди
За войной время мира придет.
Но в моей уцелевшей груди
Бьется жаркое сердце твое.
Бог всегда на моей стороне:
Надо мной не кружит воронье,
Потому что внутри, вглубине
Бьется нежное сердце твое.
Не успели сказать слов любви —
Ты погиб под весенним дождем.
Но в моей уцелевшей груди
Благородное сердце твое.
Ты во мне — это сдавленный крик,
Но и вечная сила в борьбе.
Каждый день я живу за двоих,
Каждой ночью — молюсь о тебе...

* * *
Беззаботным хаотичным танцем
Отступали снежные метели.
Тонкими каштановыми пальцами
Разгибались листики в апреле.
Ветерком головки птиц лаская,
Выдавая зимние секреты,
Шла весна, цветами оживая,
И переходя, тихонько, в лето.

* * *
Мы привыкаем безоглядно жить,
Хвалясь лишь тем, что видели воочию.
Как быстро вырастают наши дочери,
И зреют на ветру колосья ржи.
Мы привыкаем чувства приглушать
И ощущать себя такими взрослыми,
Что ни играть в снежки, ни спорить досветла,
Не можем, как ни просит нас душа.
Мы привыкаем важное скрывать,
Общаться ежедневно недомолвками,
Покровом сплетен, глупыми уловками
Бег от себя пытаясь оправдать.

Дом деревянный
Дом деревянный.
Дождливое лето.
Тихий семейный уют.
Память нежданно
Меж странствий по свету
Здесь обретает приют.
Старые сказки
Раскрыты небрежно,
Слушают детский рассказ.
Дружеской лаской
Лохматая нежность
Пуделя жмется к носкам.
Чайничек с мятой.
И мудрость беседы
Вышита нитками слов.
Скатерти смяты,
Не слышно соседей,
Всё погружается в сон.

Сретенский вечер
В этот вечер погожий и ветреный
После дня напряженного, душного
Мы с тобою пройдемся по Сретенке,
Ощутим себя частью минувшего.
Вдруг промчится пролётка с извозчиком.
Стук копыт, тишину растревоживший,
Смолкнет где-то за перекрестками,
Растворившись в объятиях города.
И купеческих лавочек суетность
Оглушит, закружит переулками.
Но закончится прошлого улица,
Мы в сегодня вернемся с прогулки.

Не время снов
Наполнен парк осенней сединой,
Жасмина цвет остался в долгом мае,
Судьбы мозаика слагается в панно,
Квадраты постепенно расставляя.
Не время снов, уже горят костры,
Как будто тайного дождавшись знака.
И Ваши речи длинны и остры,
Как профиль Сирано де Бержерака.
Той невесомой радости любви
Свидетельство безмолвно — писем связка.
Сегодня сердце горестно саднит,
Что на излете оборвалась сказка.
О, сударь, восхитительный роман
Не станет классикой родной литературы,
Не вдохновят Ростанов и Дюма
Две наши одинокие фигуры.

* * *
Я оживу на полотне
Под Вашей кистью гениальной.
Печали, радости, страданья
Отыщете Вы в глубине
Моей души. Не повернуть.
Сквозь дамбу хлынут волны чувства,
Волшебной силою искусства
Свой в вечность совершая путь.
Не строят замки на песке.
Сжимает сердце смертной мукой,
И недосказанные звуки
Витают эхом вдалеке.
Как вырваться из череды
Созданий юных, муз ушедших,
Нисколько сердце не задевших,
Растаявших, как след звезды?
Маэстро, разрешите Вас
Любить так тихо, осторожно,
Как лист спадающий, возможно,
Кружится в свой последний час.

* * *
Красных листьев пожухлой россыпью,
Эфемерностью грустных фраз,
Петербургской постылой осенью
Город вновь разделяет нас.
Ты всегда держишь путь на Лиговский.
Среди моря чужих машин
Возвращаюсь на свой Васильевский,
Заплутав в уголках души.
Может, легче играть в невстреченность?
Кто для нас этот Высший суд?
Параллельность и незамеченность
Нас с тобой, как всегда, спасут.
Пусть не Пушкин, а только женщина,
Очарованная тобой,
Но зачем же к тебе, изменчивый,
Мое сердце летит стрелой?

Некрополь Троекурово
В столице утро хмурое,
Но сердцу здесь – покой:
Некрополь Троекуровский
Над вечной тишиной.
Ряды темнеют ровные
Ухоженных могил.
С портретов смотрят многие,
Которых ты любил.
Березовые рощицы,
Сирени пышный цвет.
А как увидеть хочется
Того, кто здесь навек.
К кому пришел, растерянно
Зажав в руке цветы.
Кто в сердце, без сомнения,
Останется живым.
Найти захоронение,
И сердца дрожь унять.
Но в будущем, наверное,
Прийти сюда опять.