О Белоруссии принято думать как о стране спокойной, стабильной. Разве там может случиться беда, похожая на украинскую? Разве там есть своя «западенщина»? Разве там не относятся к русским как к братьям? Разве за спиной у «батьки» не стоит радушный, трудолюбивый народ, самый нам близкий? Так было. Но, похоже, положение меняется...

Белорусский шрам

Белоруссия не столь уж однородна в национальном и религиозном смысле. На девять с половиной миллионов жителей — почти миллион русских и триста тысяч поляков. Восточных белорусов трудно отличить от русских, а западные тяготеют к полякам и литовцам. Около миллиона католиков, порядка четырех миллионов православных. Словом, народ отнюдь не монолитен, в нем соседствуют несколько субэтносов.

И своя «западенщина» там имеется в пропольской, прокатолической Гродненской области, а также прилегающих к ней районах соседних областей. Есть и своего рода белорусский «Донбасс» — Полотчина, Витебщина, Могилевская область.

Тело страны рассечено глубоким шрамом. Он давно существует, хотя и не бросается в глаза. В любой момент может расшириться, превратиться в трещину, а то и в пропасть, которая может расколоть надвое внешне благополучную Беларусь.

До поры до времени край жил в зыбком равновесии. Восток страны и запад имели разные культурные идеалы, разные коды национальной идентификации. Но по всем признакам с недавнего времени равновесие нарушено. Маятник пошел в сторону, во многом не совпадающую с вектором движения России, русского народа, православия.

На востоке — «москово-татары»!

Заметная часть белорусского интеллектуалитета заражена идеями «более решительного отделения от восточных варваров», то есть от русских, от православных. Со страниц СМИ, из радиоэфира, в Сети льются высказывания в духе: «Надо вспомнить о европейских традициях нашей страны! Мы всегда противостояли московским захватчикам! Мы — соль Великого княжества Литовского, моста между Европой и Азией! А Москва — часть Орды, средоточие деспотизма, азиатчины! В крови у белорусов — вольность, незнакомая россиянам! Хватит нам быть изгоями в мировом сообществе, надо сделать исторический выбор в пользу свободы и Европы...»

Можно даже услышать такое в отношении России: «Ее герои — не наши, ее культура — не наша». Историческая правда такова: Отечественная война 1812 года и Первая мировая прокатились по землям Белоруссии, а ее граждане участвовали в боевых действиях в составе Российской империи, и многие уроженцы Белой Руси прославились как истинные храбрецы, умелые воины. Ныне же потомкам георгиевских кавалеров говорят: «Это не наши войны! Россия вовлекла белорусов в совсем ненужные боевые действия!» А то и: «Ваши прадеды сражались не на той стороне...»

Шрам становится все глубже...

«Хотите устроить музей в сморгонских местах, щедро политых кровью, когда здесь бились Россия и Германия? — переспрашивают у энтузиаста, готового собственными средствами, временем и знаниями вложиться в проект. — Не актуально. Это не наша война!»

Так было не всегда. При «раннем Лукашенко» альфой и омегой белорусской истории являлась Великая Отечественная война, о чем он неоднократно публично высказывался. На некотором отдалении от ВОВ просматривались прекрасные черты древнерусских княжеств. Древние города: центр могучего княжения Полоцк, осиянный фигурой великого святого книжника Кирилла Туров, целая россыпь весьма развитых древних городских центров, чьи корни уходят в почву Святой Руси, — вот о чем ярко говорилось в учебниках.

Теперь в школьных и вузовских учебниках растут как на дрожжах главы, посвященные Великому княжеству Литовскому. Территория нынешней Белоруссии входила в него с XIV по XVIII век. И чем дальше, тем больше белорусские историки поговаривают, какая же это была благодать!

Неважно, что веротерпимость в Великом княжестве Литовском — миф; неважно, что православные, вплоть до высокородных магнатов, были там поражены в политических правах; неважно, что в управление русскими землями то и дело агрессивно вмешивалась польская шляхта; неважно, что южные рубежи Великого княжества Литовского из рук вон плохо оборонялись от татарских набегов. Зато — Европа! Еврорусь...

И есть признаки, что государство — не «кухонные» группки оппозиционных интеллигентов, а именно правительственные структуры — все больше отклоняется от прежнего курса в том же направлении.

Дело не в одних учебниках, политика «позднего Лукашенко» в культуре и образовании дает реальные факты, подтверждающие подобный поворот. Например, «война памятников» — так назвали это явление сами белорусские публицисты. Она-то уж точно не случилась бы без участия чиновников. Ведь именно «люди с портфелями» решают, кому, где и когда ставить монумент.

Война памятников

Неподалеку от минской ратуши в старину стоял памятник императору Александру II. Он, разумеется, не пережил советское время. Несколько раз ставился вопрос о его восстановлении, но «сверху» приходил отказ. Зато теперь там стоит памятник минскому войту (главе магистрата). В ногах у войта — план Минска XVI века, времен принадлежности города Литве. В двух шагах недавно появилась скульптурная композиция «Городские весы», посвященная событию пятивековой давности — наделению Минска магдебургским правом. И войт, и три персонажа «Городских весов» одеты так, что, появись они в центре Варшавы, никто бы не уловил в них оттенков белорусской старины.

Летом 2014 года местные власти поставили в Витебске памятник литовскому князю Ольгерду. Никто особенно не задумывался над тем, что Ольгерд за веру казнил в Вильно христиан: конную статую языческого мракобеса поставили прямо перед Воскресенским храмом. Это надо понимать как предупреждение? Притом смысл его, видимо, двоякий: трепет ужаса должна почувствовать не только Русская православная церковь, но и российское правительство. Ольгерд несколько раз воевал с Московским княжеством и даже доходил до стен Москвы, где, правда, обломал себе зубы... Похоже, духовные вдохновители акции готовы повести белорусов в авангарде «крестового похода» на Москву!

Жители Витебска заявляли протесты и в СМИ, и писали на имя Алек­сандра Лукашенко. Вот отрывок из их письма, опубликованного в 2013 году: «Глубокоуважаемый Александр Григорьевич! Обращаемся к Вам как граждане Республики Беларусь, представители различных общественных организаций. Мы обеспокоены планами установки в городе Витебске памятника литовскому князю Ольгерду. Ольгерд не имеет отношения к белорусскому народу. Он агрессор и вероотступник, а также захватчик, беспрестанно воевавший со всеми соседями, разрушавший города и убивавший мирных жителей. Как жестокий злодей России памятен он в русской истории. Недобрый, страшный след оставил Ольгерд и в истории христианства. Православная церковь чтит память (27 апреля) святых мучеников литовских, подвергнутых мучительной смерти по его приказу. В свете этих непреложных фактов закономерно возникает вопрос: какими мотивами руководствуются инициаторы установки памятника, какие цели преследуют? Подумал ли кто-нибудь о том, что установка памятника злодею Руси и мучителю христиан может быть оскорбительной для граждан Республики Беларусь — не только русских по национальности и не только православных по вероисповеданию?»

Итог: власти проигнорировали возмущение граждан, памятник был поставлен. Автор монумента Сергей Бондаренко сообщил журналистам, что у него есть наработки по образу первого великого князя литовского Миндовга, скульптуру которого планируют установить в белорусском городе Новогрудке.

Что ни памятник, то дальше по пути «литвинизации» Белоруссии... В сторону от общей нашей истории и подвигов ее героев.

Скажем, монумент Александру Су­ворову был отвергнут. Так же как и памятник святой равноапостольной княгине Ольге — местные жители еще много лет назад обращались к властям с просьбой установить его в Витебске...

Нетрудно понять, что белорусам стараются привить такой вариант культурной идентификации, который будет отрывать их от России, русского мира в целом, а на перспективу — от православия. Зато приветствуется «литвинскость», то есть чувство родства с державой, которая являлась «настоящей Европой», пусть и глухим ее захолустьем.

Русская дрёма

А что ж Россия? Как она реагирует на размывание русской культуры у ближайшего соседа? Чем отвечает на создание у многомиллионного народа — белорусов новой культурной идентификации, в чем-то явно враждебной? Что за действия предпринимает, дабы отстоять в умах белорусов и русских, живущих там, духовный плацдарм нашего братства, дружества, нашей культурно-исторической близости?

А Россия-то дремлет! Изредка отправит в Минск каких-нибудь уважаемых музыкантов с концертной программой, поучаствует в книжной выставке, да и все. Российские правительственные структуры как будто не замечают колоссальной каждодневной борьбы, идущей на поле информационного противостояния в державе Лукашенко, не спешат поддерживать друзей нашей страны, не дают отпора ее недоброжелателям. Даже не создали по сию пору сколь-нибудь серьезного медийного центра, который постоянно, день за днем, час за часом, разъяснял бы политику России белорусам, давал бы комментарии по спорным вопросам, отстаивал бы близость наших культур, близость историческую и духовную.

Сейчас много говорят о проявлениях «мягкой силы». Иными словами, о завоевании умов, приобретении позитивного общественного мнения, культурной экспансии. Вот хорошо бы! Но... пока на огромном пространстве от Бреста до Могилева Россия не то что «мягкой» силы не проявляет, а даже мягонькой, мягчайшей. Медведь наш могуч, да больно любит он спать в берлоге, посасывая лапу. И сон его могут прервать либо весна, либо охотники, обложившие берлогу со всех сторон.

Нынешняя позиция России касательно процессов, идущих на белорусской земле, напоминает образ действия одного из персонажей комедии Эльдара Рязанова «Гараж». Пока члены гаражного кооператива спорили, ссорились, мирились, отстаивали свои права, он мирно дремал в углу. В итоге именно ему достались все неприятности.

Проспали же мы Украину, страшно проспали, гибельно! В том числе из-за прежней нашей вялости и пассивности ныне там льется кровь. А почему? Да потому что «партнерам», которые на самом деле противники, удалось поменять ментальность множества людей, особенно молодых, без жизненного опыта и должных знаний. Как бы не проспать и Белую Русь! Нужны нам новые потери, новый враг на том месте, где его в помине не было и быть не могло четверть века назад? И вот проснется тогда наш медведь, услышав лай очередной своры злых псов у входа в берлогу, выйдет, зарычит, но один Бог ведает, справится ли с новой напастью.