Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации

Берег юности

Анатолий Григорьевич Гребнев родился в 1941 году в с. Чистополье Котельнического района Кировской области. Окончил Пермский медицинский институт и Литературный институт им. А.М. Горького.
Работал в сельской больнице Кировской области и продолжает работать врачом в Перми.
Автор поэтических сборников «Приволье» (1972), «Родословная» (1977), «Зеленый колокол» (1978), «Круговорот» (1980), «Храм» (1991), «Возвращение» (1991), «Колокольчика вятского эхо» (1995) и др.
Лауреат премии имени А.Гайдара (1980), премий Прикамья за книги «Колокольчика вятского эхо» и «Родины свет» (2002), премии журнала «Москва» (1997), премии «Имперская культура» имени Э.Володина за книгу «Берег родины» (2004), лауреат премии А.Решетова (2007), лауреат премии имени Н.Заболоцкого (2008). Заслуженный работник культуры РФ.
Член Союза писателей России, член Общественного совета журнала «Литературный Ульяновск». Живет в Перми.

* * *
Да нет, душою старше мы не стали,
Но ты вздохнешь о той поре тайком,
Когда с тобой без крыльев мы летали
И бегали по небу босиком.

Теперь как будто все наперевертку
И видится, и чувствуется вновь,
А первая из речки красноперка
Нам памятна, как первая любовь.

И всю-то жизнь, а почему — не знаем,
Счастливыми и в самый черный миг
Мы снова в детство душу окунаем —
В живой и чудотворный наш родник.


Сокровенного слова сиянье

Как же их происходит слиянье
И откуда рождаются вдруг
Сокровенного слова сиянье
И напева небесного звук?

Из каких же божественных далей
На безлюдье вселенской глуши —
Вечный трепет любви и страданий
Плач и вера бессмертной души?


Хорошо, что ты есть у меня

— Нас с тобой не побьешь,
                                                 не повалишь.
Хорошо, что ты есть у меня! —
Так сказал мне мой друг и товарищ
На краю беспросветного дня.

Толковать нам об этом не нужно,
Все, что есть,
Все, что было, ценя.
Есть мужская надежная дружба.
Хорошо, что ты есть у меня.

Без огня даже чай
                                     не заваришь.
Словно погреб, душа без огня.
— Наливай, да покрепче, товарищ!
Хорошо, что ты есть у меня.


Заболоцкий

Буйной зеленью мир оболокся.
Вятским зябликам удержу нет.
Здесь когда-то бродил Заболоцкий —
Просто мальчик,
                                       безвестный поэт.

Здесь, у жизни еще на пороге,
Чуя вечную душу ее,
В превращеньях бессмертной природы
Он поверил в бессмертье свое.

И сейчас в его строках нетленных,
В коих сердце поэта и труд,
Люди,
                    звери
                                  и звезды Вселенной
Мыслят,
                       гибнут,
                                       страдают,
                                                         живут.

Ни потери,
                           ни поздняя слава
В новой жизни уже ни к чему.
В листьях,
                          птицах,
                                           туманах и травах
Хорошо и негорько ему.

Пеньем зяблика,
                                   столбиком света
Из тумана в родимом краю
Вдруг аукнется голос поэта,
Слыша душу живую мою.


Великорецкий крестный ход

Зачем плыву я, просветленный,
Рекой подхваченный людской,
И за Крестом, и за иконой —
С любовью, верой и тоской?

Зачем я вглядываюсь в лица,
Как будто я хочу узнать
Родного брата, иль сестрицу,
Иль похороненную мать?

Зачем я слушаю молитвы,
И подпевать стараюсь им,
И чувствую, что все мы слитны
Единым сердцем — вместе с Ним?..

А ночью лес в цветущих купах
На откуп отдан соловьям.
И голубой июня купол
Объял природы светлый храм.

И пусть заброшенный поселок
Таит церквей немую сень,
Полуразрушенные села
И боль забытых деревень;

Смотри на Крест, шагай за другом,
Среди людей своих дыша, —
Преображается округа,
И возрождается душа!

И вечно будет жить Россия,
Пока с Крестом из года в год
Идет, идет в места святые
Великорецкий крестный ход!


Жизнь

То она закружит, то завертит —
Некогда покаяться в грехах,
Некогда задуматься о смерти,
Вся-то жизнь проходит впопыхах.

Неужели и в конце дороги,
Рядом с приближающейся тьмой
Так и не почувствуешь ты Бога?
Неужели? Боже, Боже мой...


Метельный вальс

Не ангелы в душу слетели,
Не к Богу душа поднялась —
Щемящим порывом метели
Ударил свиридовский вальс!

И боль, и мольба, и рыданье,
И ропот смертельных разлук —
В такие пределы страданья
Уносит божественный звук!

И сам я не знаю, куда я
В метельном круженье лечу —
К могилам родных припадаю,
Обнять всех живущих хочу.

Как искры в сплошной круговерти,
Проносятся мысли во мне
О собственной жизни и смерти,
О собственной горькой вине.

Бушует вселенская вьюга,
Сливаются в хор голоса...
Плечом я почувствую друга,
Очнусь и открою глаза.

Увижу — стакан мой не допит.
Мы с другом в застолье одни.
И шепчет услужливый опыт,
Что лучшие прожиты дни.

Сошли с карусельного круга,
Исчезли, как тени, скользя,
Прекрасные наши подруги,
Старинные наши друзья.

И мы покаянно итожим
Все то, что ушло навсегда.
Мы даже заплакать не можем,
Как в юные наши года.

Но все же до слез потрясают
Небесные звуки, скорбя.
И вера, как свет,
                        воскресает
В душе у меня и тебя.

И где бы и что ни случилось
Отныне с тобой и со мной,
Но будет нам тайная милость
У края дороги земной:

Слетятся, как ангелы, звуки.
Над миром
                душа различит,
С какой упоительной мукой
Мелодия эта звучит!


* * *
Вон парнишка бежит босиком
Дальним полем, тропой луговою.
Он с былинкою каждой знаком,
Золотой весь от солнца и воли.

Это я — на заре бытия,
Мне понятны и глуби, и выси,
Птичий щебет и пенье ручья,
Трав и листьев зеленые мысли.

За привычным и зрелым трудом
И за поиском призрачных истин
Мне всю жизнь будут сниться потом
Этот луг,
Это солнце
И листья...


Рябиновый свет

Красной рябиновой веткой
Свет в материнском окне.
Спросит с участьем соседка,
Вижу ли маму во сне.

И убежденно толмачит,
Истовой веры полна:
— Не обижается, значит,
Если не снится она.

Нет утешенья на свете!
Все на земле трын-трава.
Что мне пустые приметы,
Странные эти слова!

В сердце былое теснится —
В росах, в сиянье, в дыму.
Мама мне больше не снится.
Но почему, почему?..

Сколько ты в жизни стерпела,
Сколько снесла от людей!
Только терпеть и умела
В горькой недоле своей.

Все я теперь понимаю.
Глажу холодный песок.
Ты бы обиделась, мама,
Там на меня хоть разок.


* * *
Ну вот где рябины мои и березы
Баюкают холмик могильной земли.
Скипелись в душе непролитые слезы
И камнем тяжелым в изножье легли.

И пусть на душе
Ни просвета надежды —
Я снова с тобой,
Моя тихая мать.
Я чувствую,
Любишь меня ты, как прежде,
Как прежде,
Умеешь меня понимать.

Как прежде,
Одна у меня ты на свете.
А время, давно потерявшее счет,
Над нами шумит неумолчно,
Как ветер,
Тихонько качает
И вместе несет...


Ласточка-касатка

Со свиданьем, родина!
В родовой избе
Я вернулся вроде бы
К самому себе.
Ничего не делаю,
На крыльце сижу,
За касаткой смелою
Радостно слежу.
У нее заботушка —
Птенчики пищат:
День-деньской работушка —
Кормит ластовчат.
Улетит, воротится,
Заснует опять.
Все она торопится
Их крылом обнять.
Здесь, под кровлей светлою,
Гнездышко свила.
А скажи, приветная,
Ты меня ждала?
Ты ведь знаешь, ласточка,
Знаешь, почему
Нету мамы ласковой
У меня в дому.
Свет души застенчивый,
Отчее село...
Мне бы тоже птенчиком
Под твое крыло!


Русская печь

Как нужна божнице свечка,
Что с молитвой зажжена,
Так избе большая печка,
Печка русская нужна.

Чтоб топилась век, не гасла,
Чтоб варила и пекла —
Как лебедушка, прекрасна,
И приветна, и бела.

Я на ней, не вру, родился.
Я на ней, как в сказке, рос.
И кормился, и поился,
Мылся, парился — в мороз.

И когда с чужбины дальней
Возвращаюсь я домой,
К русской печке припадаю,
Словно к матери родной.

Вот она живая светит,
Жар душевный отдает,
И обнимет, и приветит,
Детство давнее вернет!


12 июля

Благовестом в честь Петра и Павла
День с утра, как медом, напоен.
Желтой пеной таволги оплавлен
Синий сенокосный окоем.

Постепенно отсветы померкли,
Тонко затуманились луга.
В поднебесье возносясь,
Как церкви,
Золотятся лунные стога.

Родина,
Любимая,
Я верил,
Что к тебе я снова ворочусь,
Что оплачу
Все твои потери,
Что молиться снова научусь!


* * *
И снова Родина светла
На переломе невеликом.
Уже малина отошла,
Уже поспела ежевика.
Еще не выкошена рожь,
Но вдруг душа прослышит
Осень
В неясном шуме сникших сплошь,
Тяжелых, впрозолоть колосьев.
Еще чиста за речкой даль
И журавли не откричали.
Еще покамест не печаль,
А лишь предчувствие печали.


* * *
Ходит-бродит, блуждая в былом,
Не тоска —
Бесприютная память живая.
И, как вечность,
Струится родная река,
Берег юности мой
Подмывая.

Посижу, подышу
В золотом дубняке,
Где листва и не думает падать.
И спасибо скажу
                               на прощанье реке
За ее сокровенную память.


* * *
Как молодости пылкое веселье,
Повыкипело лето — все, до дна.
И с головой великий мир осенний
Туманом затопила тишина.
Под непроглядной пасмурью
                                                    равнины
Сырой рассвет росинки не зажег,
Лишь красный свет струится
                                                    от рябины
На смутно проступающий стожок.
Угрюмый день из забытья
                                                восходит,
Ему глухих предчувствий не избыть.
И вот опять задумалась природа,
Что делать ей и как ей дальше
                                                      быть.
Крик журавлей, печальный
                                                  и высокий,
Возникнет вдруг,
И вздрогнет небосвод.
И семечко пушистое осота
Невиданной планетой поплывет.


* * *
Завтра — последний экзамен,
А на душе — соловьи.
Перед моими глазами —
Милые очи твои...

После веселой вечерки
До деревеньки лесной
Лучшую в мире девчонку
Я провожаю домой.

Нежная полночь июня,
Песня, летящая вслед,
Свет удивительный лунный,
Лунный волнующий свет!

Песня — про лунные ночи.
В песне поют соловьи.
Песня — про девичьи очи.
Вот они — очи твои!

Вот они — девичьи руки!
И, до стесненья в груди,
Эти счастливые муки —
Под руку рядом идти.


Черемуховый холод

Затяжной черемуховый холод.
Как судьбу, его не проведешь,
Потому что он всегда приходит,
Если ты, черемуха, цветешь!

Как невеста трепетная
В мае,
От людей еще страдаешь ты.
Как жестоко все тебя ломают!
Не жалеют люди красоты!

Я и сам
Ломал тебя беспечно.
Но с годами, чувствую,
Сильней
Жаль мне этой девичьей,
Невечной,
Подвенечной прелести твоей.

Но с годами,
Становясь нежнее,
С горькой покаянною виной,
Схожую с черемухой,
Жалею
Женщину,
Покинутую мной.


* * *
За далью стылою, любою
Тебя в душе я берегу,
Мечтая встретиться с тобою
На чудном летнем берегу.

И наугад, не зная броду,
Опять вдвоем, опять вдвоем,
Мы в ту же реку, в ту же воду
С тобой счастливые войдем.





Сообщение (*):
Комментарии 1 - 0 из 0