Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации

В погоне за Призраком

Сергей Леонидович Зельдин родился в 1962 году в станице Яро­славской Краснодарского края. Работал стеклодувом, инкассатором, был бизнесменом и политиком. Сейчас работает в охранном бизнесе. Писать начал три года назад. Публиковался в журналах «Дружба народов», «Сибирские огни», «Волга», «Слово/word», «Зеркало», «Новый берег», «Крещатик», в интер­нет-издании «Чайка». Живет в Житомире.

...Но для Ершова не оставалось теперь никаких сомнений,
что Кайсанбаев и Джасасынов — одно и то же лицо.
Повесть о шпионах


Сергей Леонидович полюбил читать старые советские книги. Он получал большое удовольствие от этого чтения. Особенно он полюбил книги о шпионах. Любимой же его книгой стал толстый, потрепанный, пожелтевший от старости, в грязной сальной обложке сборник повестей за 1959 год. Первая повесть, давшая название всей книге, называлась «В погоне за Призраком», а остальные три: «Схватка в тумане», «Фиаско мистера Пью» и «Таинственный чемодан». Все страницы были более или менее на месте, за исключением конца «Таинственного чемодана». Не передать, как успокаивала Сергея Леонидовича эта книга, хоть ненадолго унося его из кошмара современности в милый, глупый двадцатый век.

Любопытна история появления этой книги в жизни Сергея Леонидовича. Иногда он думал, что это не он нашел ее, а она его. Вот как это произошло.

Лет десять–двенадцать назад, когда Сергей Леонидович еще не достиг просветления и читал все подряд, от Кафки до Мишеля Монтеня и от Лоренса Стерна до Лукиана Самосатского, у него поломался книжный шкаф. За долгие годы задняя стенка, прибитая маленькими гвоздиками, отстала, и шкаф, лишенный картонных скреп, склонился набок.

Сергею Леонидовичу показалось слишком хлопотным выгружать из шкафа книги, отодвигать его от стены и прибивать заднюю стенку гвоздями побольше. Откровенно сказать, он, подобно всем эстетам, был бездеятельным, или, как говорила жена, ленивым, как собака.

Вместо этого Сергей Леонидович пошел по другому пути. Чтобы шкаф не шатало, он засунул между ним и боковиной дивана, стоявшего рядом, несколько стопок книг, ненужных, как ему тогда казалось. Шкаф, обретя опору, сразу выпрямился, дверки его опять начали закрываться, а Сергей Леонидович с видом Диогена Синопского залег на диван на следующие десять лет.

И вот по прошествии этих лет...

Надо сказать, что это было суровое десятилетие в жизни страны. Власть несколько раз переходила из рук в руки, и, соответственно, во столько же раз стало хуже жить. Но Сергей Леонидович не сильно пострадал, пережив эти катаклизмы на своем диване и не очень мучаясь, что у него мало денег.

Приблизительно в этот период произошел перелом в его литературных вкусах, и с Ницше и Макиавелли он перешел на «Дело “пестрых”» и «Ждите моего звонка». Он записался в областную библиотеку, где вечным сном спала советская литература, и был совершенно счастлив, чего нельзя было сказать о его жене.

Как раз из-за библиотечной книги и случилось это происшествие. Сергей Леонидович решил зажилить у себя «Клинок эмира», приключенческую книгу о борьбе чекистов с басмачами, не в силах с ней расстаться. Взамен он хотел принести в библиотеку десяток каких-нибудь ерундовых книженций, а библиотекарше сбрехать, что «Клинок эмира» у него украли на работе. С этой целью он разобрал баррикаду между шкафом и диваном и там-то и нашел «В погоне за Призраком», ставшую любимой и намного лучше «Клинка».

Он читал, испытывая острое, извращенное удовольствие:

«Манашьянца “вели” от самой границы. Но в последний момент матерый Манашьянц почувствовал за собой “хвост” и, спрыгнув с поезда на всем ходу, разбился насмерть. Рядом с трупом Манашьянца лежал чемодан с передатчиком и книга стихов Эдгара По. Руководством не исключалась возможность, при которой этот Эдгар По мог служить шифром для знаменитого шпиона, известного под кличкой Призрак, к которому и пробирался покойный Манашьянц...»

Сергей Леонидович вытер слезы и продолжил читать:

«Чертовски нужна наша профессия контрразведчиков, — думал лейтенант Малиновкин с гордостью. — Вот где-то в ночи неслышно ползут сейчас гады — шпионы и диверсанты. Они могут отравить колодцы, выкрасть важные военные документы, убить высокого государственного деятеля, взорвать поезд со взрывчатыми веществами. И кто-то должен упорно идти, ползти по их следам, чтобы не дать совершиться этому...»

В комнату заглянула жена.

— Сходи возьми к чаю, — сказала она, глядя на мужа с тоской и отвращением. — Ненарезанный батон и сыр твердый.

Сергей Леонидович ничего не сказал, а надел маску и вышел из дому.

Незадолго перед карантином поблизости открылся новый магазин или, вернее сказать, лавочка под вывеской «Подольский фермер». Там продавали дешевые яйца, постное масло «Добра олїя» и твердый сыр.

Твердый сыр в последние годы так подорожал, что Галины перестали его покупать еще шесть лет назад, когда к власти пришли здоровые национал-социалистские силы. «Хорошо, — думал Сергей Леонидович, — что успели покушать при кровавых режимах». Везде сыр был двести — двести сорок, а в «Подольском фермере» всего сто тридцать гривен, и время от времени Сергей Леонидович позволял себе побаловать свою жену деликатесом.

Дождавшись, когда будет его очередь, он вошел и купил сыр.

Твердый сыр продавался под несколькими названиями: «Голландия», «Российский» и «Топленое молоко».

«Голландия» был неплох, но без дырочек, и поэтому его выходило как-то меньше. «Топленое молоко» был хорошим, но чересчур крошился. Лучше всех был «Российский», твердоватенький и горьковатенький.

Каждый раз, когда Сергей Леонидович произносил: «Дайте, будь ласка, двести “Российского”», — он все время подсознательно ожидал, что на его плечо ляжет рука и голос скажет: «Якого тобі ще “Російского”, собака путінська?» Но это, слава богу, были фантазии.

Еще на базарчике он купил чай «Алакозеи». За этим странным названием крылся очень недорогой, но в то же время очень хороший чай. Дядька на входе, разморенный солнцем, махнул рукой и не стал проверять температуру тела Сергея Леонидовича, и он вошел и купил свой «Алакозеи».

Вернувшись домой и напившись чаю с батоном и тончайшим ломтиком «Российского», Сергей Леонидович залег на диван и больше уже не отвлекался. Он особенно любил начало «Погони за Призраком», когда события еще только разворачиваются, все покрыто туманом и мраком и далеко не ясно, справятся ли наши с Призраком. Шпион ловко путал следы, о чем свидетельствовал такой хотя бы диалог:

«— Ну что, расшифровали? — с нетерпением спросил полковник Осипов.

— Никак нет, не расшифровали, — ответил подполковник Зотов с лихорадочным блеском потухших глаз. — Какой-то незнакомый шифр...»

Но потом, конечно, все потихоньку налаживается.

Сергей Леонидович читал и читал, пока не дочитал и не прочел финальную фразу:

«— Стой, мерзавец! Теперь ты никуда не ускользнешь от нас, будь ты хоть трижды призрак!»

В комнате сгустился вечер. Глуше доносились вопли детворы. Сергей Леонидович лежал и улыбался темноте.

Впереди его ждали и «Схватка в тумане», и «Фиаско мистера Пью», и «Таинственный чемодан», пусть и без конца, и это наполняло жизнь Сергея Леонидовича содержанием.





Сообщение (*):
Комментарии 1 - 0 из 0