Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации

Бомж Серж

Михаил Давидович Харит родился в 1955 году в Москве. Окончил МИИТ, аспирантуру и докторан­туру. Известный российский ученый, архитектор, доктор технических на­ук, профессор, писатель. Работал в ЦНИИСе, возглавлял крупный российский архитектурно-строительный холдинг «Интекс». Принимал участие в реставрации исторических зданий в России, Анг­лии, Италии, а также участвовал в научных экспедициях в Антарктиду, на озеро Лох-Несс, в усадьбу Антуана Том­сон д’Аббади, в Пиренеи, в земли катаров и басков, на египетские пирамиды и Мертвое море и в археологических раскопках в Израиле, Италии, Греции, Франции. Среди его работ — Авторская энциклопедия архитектуры (в 3 то­мах), цикл статей по философии, истории религий, каббале, теоло­гии. В 2015 году вышло в свет его первое художественное произведение — роман «Рыбари и виноградари». Лауреат государственных премий. Живет в Москве.

Часть первая

Бомж Серж был доволен жизнью. Во-первых, он жил на юге Франции, в курортном городке, где мечтала поселиться добрая половина человечества. И во-вторых, у него имелся персональный мусорный бачок. Каждый день он инвентаризировал его содержимое перед ужином, часов в шесть, и неторопливо шествовал в городской парк.

За любимым столиком с видом на море сервировал поднос, найденный пару лет назад. По большей части меню состояло из помятых, но вкусных багетов, мясного ассорти из колбас и копченостей, сыра и сезонных фруктов на десерт. Люди вечно выбрасывают столько отличных продуктов, что одного бачка хватило бы на свадьбу и еще на сирот!

Особым гостем красовалась литровая коробка красного вина, приобретенная на скромные подаяния.

Он доставал бережно хранимый стеклянный фужер, наливал бокал. Сколько удовольствия заключено в первом глотке! Он должен быть небольшим, но и не слишком малым. Чувствам следует ожить, вкусу — пробудиться.

В этом было что-то сродни магическому ритуалу. Тысячи, миллионы людей во Франции поднимали в этот момент свои бокалы, и он был вместе со всеми. Не хуже и не лучше других. Такой вечер служил достойным украшением жизни, дарованной совершенно бесплатно каждому, кто бы он ни был.

Теплый морской ветерок ласкал кожу. Закатное солнце рисовало узоры на бескрайнем холсте неба. Птицы негромко напевали вечерние мелодии.

Обычно он сидел, наслаждаясь едой, вином и пейзажем, до глубокой ночи. Темнота окутывала бархатными объятиями. В голову приходили разнообразные мысли, каждая из которых осчастливила бы человечество. Но идей наведывалось так много, что не хотелось перегружать память. Благодати и так с избытком на всех.

Потом вино неизбежно заканчивалось. К этому моменту скамейка начинала тихо покачиваться, намекая, что пора спать. Он застилал теплые доски ворсистым пледом. В небе загорались миллиарды дизайнерских ночничков. Они подмигивали, убаюкивали. Их нельзя было счесть, сон приходил почти сразу, ведь чистая совесть лучшее снотворное.

Так было всегда. Но в тот день все пошло наперекосяк. Он сразу почувствовал неладное, когда к мусорному баку, где он неторопливо выбирал меню, быстрым шагом подошла хорошо одетая дама лет сорока.

— Добрый вечер, — приветливо произнесла она.

— Добрый вечер, — осторожно ответил Серж, с подозрением оглядывая невесть откуда взявшуюся конкурентку.

Предчувствие не подвело. Не говоря ни слова, дама заглянула в опрометчиво открытый им мусорный бачок (нельзя быть таким неосмотрительно доверчивым) и уверенно, одним быстрым, вороватым движением достала яркую пластиковую коробку из-под стирального порошка. Даже не посмотрев, что там внутри, она кивнула и быстро пошла прочь по тротуару.

Серж растерялся. Что происходит? Он удивился еще больше, когда увидел, что дама садится в припаркованный неподалеку автомобиль. Сразу видно — очень дорогой. За рулем сидел немолодой мужчина в стильных очках, и машина стремительно сорвалась с места, через мгновение исчезнув за углом.

Он не мог бы объяснить почему, но спокойствие, царившее в душе, оказалось сломано. Мысли тяжело и назойливо вторглись в безмятежную белизну его мозга, словно грубияны полицейские. Понятно, что женщина не принадлежит к подобным ему романтикам вольной жизни. Слишком чистые волосы, аккуратная одежда. И туфли. Туфли особенно раздражали. Нормальные люди ходят в удобных кроссовках или шлепках на босу ногу. Он вспомнил аромат ее духов, на мгновение заглушивший знакомые запахи подшефного бачка. Здесь скрывалась загадка. Зачем такой даме нужна коробка из-под стирального порошка? Не похоже, что намечалась большая стирка.

От тяжелой мысленной работы он устал и поел без обычного удовольствия. И таким же беспокойным и даже тревожным оказался ночной сон. Практически кошмар. Снилось, что он стоит у раскрытого мусорного ящика в конце длинной очереди. Первые места занимают незнакомые, хорошо одетые люди, они уверенно ныряют внутрь, достают какие-то предметы, передают их друг другу и, вежливо пожелав доброго вечера, разъезжаются на шикарных машинах.

Когда очередь наконец кончилась, Серж с ужасом обнаружил, что бачок пуст. Он лег грудью на неудобный режущий край, пытаясь заглянуть в глубину, ставшую вдруг бездонной. Боль от металлического ребра сдавила грудь — и он в панике услышал громовой голос инспектора Клода Ренара: «Что ты делаешь среди всех этих вражьих агентов?»

Серж в ужасе проснулся. Он наполовину сполз со скамейки, от неудобной позы болела грудина. Так вот в чем дело. Шпионы. Они прятали свои донесения в мусор. Кажется, он слышал о таком когда-то или смотрел в кино в той далекой другой жизни, давно позабытой и спрятанной на задворках сознания.

Русские резиденты КГБ? Моссад? ЦРУ? И инспектор дознается об этом. Он всегда все узнаёт. Конфискует мусорный бачок, выгонит Сержа из этого города, парка, а возможно, посадит в тюрьму. Серж не хотел в камеру: там нет вида на море.

Весь день горемыка провел в парке, составляя рапорт: «Как и подобает патриоту и гражданину Франции, сообщаю, что иностранные лазутчики оккупировали мой мусорный бачок по адресу...» Он не пожалел несколько монет на конверт с маркой и к вечеру опустил донесение в почтовый ящик рядом с полицейским участком.

Ночь вновь оказалась беспокойной. Снилось, что скамейку окружила толпа врагов. Сначала они просто зловеще молчали, корча гримасы. Но вдруг среди них появился инспектор, потрясая письмом. Он хохотал и кричал: «Мы все заодно!!! Шпионы, правительства, профсоюзы, полиция. — Затем инспектор указал пальцем на несчастного Сержа и велел: — Убейте его». И все бросились душить ошалевшего от ужаса бедолагу. Он попытался вырваться, принялся биться и звать на помощь, почувствовал резкую боль в голове и умер.

Утром рядом со скамейкой обнаружили мертвое тело. Очевидно, ночевавший здесь бомж неудачно свалился ночью со своего ложа и ударился виском о торчавший рядом острый камень.

Лишь инспектор Клод Ренар, получивший все-таки злополучное письмо, на мгновение тревожно задумался. Впрочем, это было очень короткое мгновение...


Часть вторая

Доктор Фредерик Сариба был доволен жизнью. Во-первых, он жил на юге Франции, в курортном городке, где мечтала поселиться добрая половина человечества. Во-вторых, сегодня была пятница, часы светились приятными цифрами 16:45. Через пятнадцать минут рабочий день закончится. Можно забыть поднадоевших пенсионеров с их бесконечными проблемами и поехать на рыбалку. Он быстро вколол укол в желтую, мозолистую пятку последнего страдальца:

— Сегодня постарайтесь ходить поменьше, а через неделю, надеюсь, забудете о своей пяточной шпоре. Хороших выходных, месье.

Пожал сухую руку пациента и быстро закрыл за посетителем дверь. Всё!

Через пять минут он был дома. В багажник отправились заранее приготовленные удочки, сачок, ведро для рыбы, а также бережно хранимая в холодильнике пластиковая коробка из-под стирального порошка, где лежали три аппетитные креветки — лучше наживки не сыщешь. Туда же был брошен пластиковый мешок с бытовыми отходами. Доктор считал, что выбрасывать мусор в городские бачки намного экономичнее, чем платить за индивидуальный.

Любимая жена, красавица, умница и отличная домохозяйка, уселась рядом. По дороге месье Сариба, как всегда, притормозил у уличных ящиков, жена проворно выбросила пакет, и еще через десять минут они въехали на взморье.

Здесь широкий проток соединял море и залив. Вода рябила многочисленными кругами снующей рыбьей мелюзги, за которой гонялись крупные хищники. Иногда мощное серебристое тело стремительно вылетало из воды, то ли от переизбытка молодецкой удали, то ли от желания сожрать на десерт стрекозу, летящую опрометчиво низко. За этими подвигами внимательно следили огромные чайки, которые успешно создавали конкуренцию двум десяткам рыбаков.

Солнце ласково улыбалось и охотникам, и их жертвам. Легкий теплый ветерок гладил разгоряченные азартом лица.

Поздоровавшись, доктор неторопливо и любовно разложил снасти. Жена привычно уселась на удобный складной стульчик. Ближайшие два часа обещали быть счастливыми.

И вдруг мир рухнул.

— Ты не видела коробку с креветками? — спросил доктор. Его лицо приобрело выражение малыша, который обнаружил, что вход в зоопарк закрыт и слона увидеть не удастся.

— Какую коробку? — поинтересовалась жена, не понимая кошмара происходящего.

— Ну пластиковой, цветной такой, из-под стирального порошка. Я точно помню, что клал ее в багажник.

Глаза жены вдруг убежали в сторону. Доктор сразу понял, что внезапное косоглазие спутницы жизни не случайно.

— Где коробка? — строго поинтересовался он.

Судя по встречному молчанию, на супругу обрушилась также и внезапная глухота.

— А? — наконец невинно поинтересовалась та.

— Ну...

— Такая яркая? Пластиковая? Не помню...

— Ну...

Жена затаилась. Потом набрала воздуха и чистосердечно призналась:

— Кажется, я выкинула ее вместе с мусорным пакетом. Перепутала, решила, что тоже на выброс.

— О боже! О боже!! О боже!!!!!!!

Вечер был испорчен. Безнадежно. Доктор в отчаянии опустился на теплый песок. Его плечи сгорбились под невыносимой тяжестью утраты.

— Милый, я помню этот бачок, он был почти полон, и я положила коробку сверху. Вряд ли она куда-то делась. Скорее всего, так и лежит. Двадцати минут нам хватит, чтобы съездить туда и обратно.

Жизнь вновь приобрела краски. Солнце подмигнуло. Мощная рыба выпрыгнула из воды и сообщила, что подождет. Только быстро давайте. Не затягивайте.

Доктор мгновенно забросил удочки и все прочее в багажник, и через несколько томительных минут они были у мусорного бачка.

Места для парковки рядом оказались заняты, пришлось потратить еще лишних несколько томительных секунд и встать поодаль. Он с напряжением смотрел в зеркало заднего вида за женой, которая быстро прошла до бачка. Заглянула внутрь и вынырнула, держа в руке заветную коробку. Слава богу!

В тот вечер рыбалка удалась. Доктор поймал двух жирных дорад и одного сибаса.

Вечером они пили вино и смотрели на закат. Вода тихо плескалась в голубой чаше бассейна.

— Знаешь, — сказала жена, — там у бачка стоял бомж. Наверное, он решил, что я его конкурентка.

И они засмеялись.


Часть третья

Червяк Яшка-червяшка обосновался на дне мусорного бачка и был совершенно доволен своей жизнью, хотя не анализировал это чувство. Во-первых, у него не было мозга, а во-вторых... Хотя в данном случае достаточно одного «во-первых».

Он не знал, что живет на юге Франции, но существовал в тепле и радости. То, что он традиционно полагал своей головой, упиралось в аппетитно благоухающую очистку банана, а то, что считал задней частью, покоилось в забродившей мякоти персика. Райское наслаждение!

Внезапно он почувствовал вибрацию, шум, скрежет. Ощущения подсказывали, что происходило что-то необычное.

Вместе с кучей мусора он взлетел вверх, потом перевернулся. Окружающие предметы посыпались в неизвестность. Неожиданно банановая корка исчезла, улетела вслед остальному. Потом и он сам провалился в незнакомый мир. Жесткое ребро картонной коробки оказалось под боком. И тут пространство начало сжиматься. Картонка давила все сильнее. Попытался уползти, но не успел. Часть тела оторвало. Но тут натиск ослаб. Освобожденный от захвата Яшка не расстроился. Недостающее отрастет. Даже у отрезанной задней половины образуется новая голова. Считай, теперь их стало двое.

Надо было осваиваться в очередном пространстве. Он улегся на мокром от фруктового сока пластике и сосредоточился на выращивании хвоста. Не впервой. Случалось, заскучав в одиночестве, Яшка сам разрывал свое тело на части, занимаясь саморазмножением. Тем, кто не пробовал, не понять.

Мусорная машина пыхнула едким дымом и двинулась вдоль улицы к следующей остановке...





Сообщение (*):

Надежда

07.03.2022

Неожиданно и интересно, только бомжа жалко.

Комментарии 1 - 1 из 1