Настроение

И будет ни к чему являться скоро
Сюда, где ты беспечно жил и рос:
Не речка донесла волну до моря,
А улица вливается в погост.
Родные лица реже стали сниться,
Фантазия замедлила полет.
Стучит в окно знакомая синица,
А в доме никого не узнаёт...


Про октябрь

Не посторонний, не прохожий
Я в наступившем октябре:
Мы с ним родные, мы похожи,
Мы, наконец, в одной поре.

И дней мельканье не случайно
Похоже сильно на кураж!
А краски яркие печальны,
Как зрелой дамы макияж.

Но за мечтой не будет гонок,
Пустых о будущем хлопот.
И сладок тёрн, и воздух звонок,
И так не близко Новый год!

Последний лист, последний лучик,
Желанье, мысль, улыбка, взгляд...
И всемогущий мой попутчик
Предать меня успеет вряд.

Приоткрывая миру тайны,
Судьбу то славя, то кляня,
Чтоб не нарушить сути стайной,
Октябрь оплачет и меня...


Про готовность

Оставьте ради Бога даже мысли,
Что в зимнюю ненастную байду
Я вдруг в серьезном и высоком смысле
Возьму и неожиданно уйду.

О нет, друзья, сквозь боли, хвори, риски
Прорвусь к весне я, чтобы хоть в горсти
Заждавшимся меня родным и близким
С Земли тепла и света принести.

Пусть хоть ползком, но в соловьином пенье
Решится этот каверзный вопрос,
Чтоб ангелу за все долготерпенье
Вручить букет великолепных роз

И, завершая радостей дорогу,
Перешагнув земную нашу страсть,
Чтоб яблоком созревшим в ноги Богу
С любовью и готовностью упасть.


В Эртиль^[1]

Край эртильский. Ветер резкий.
Чернозем черней тоски.
Сёла Щучье, Щучьи Пески,
И Борщёвские Пески...


Здесь, под небом вечно мглистым,
Сам себе величина,
Я фартовым журналистом
Жить когда-то начинал.

Вязли в хлябях на недели —
Не спасали трактора.
Но девчата вслед глядели,
Доставала детвора...

От полвека нет и следа,
Я в порыве преблагом
В гости в юность эту еду,
И асфальт блестит кругом.

Вот и Щучье, Щучьи Пески.
В небе коршуны парят...
А в домах — ни занавески.
Мертвых улиц длинный ряд.

Все дома металл и пластик,
Словно модные гробы.
И безлюдье в полной власти,
Ни народа... ни судьбы.


Пришествие снега

О, как же занудно дождило и кисло!
Как чувства трепало тоскою осенней!
Другого и нет в этом времени смысла,
Как лютых морозов желать для спасенья.

А вот и снега над домами нависли,
И черточки черной отыщешь едва ли.
Как с яблони листья, тяжелые мысли
Опали и в мареве белом пропали.

Теперь нам от праздников не отвертеться.
И вспомнят детишки про санки и лыжи.
Чем круче зима, тем теплее на сердце,
А люди родные становятся ближе.

Нам пальмы не снились. Нам Африк не надо!
Сегодня, когда накануне Крещенья
Морозы скрипят и поют снегопады,
В природе и людях идет очищенье.

А утром, лишь солнце прикатит на спицах
И пруд засверкает — огромное блюдце, —
Губами оттаю любимой ресницы,
И облаки наших дыханий сольются.


Ностальгическое

Не сдавайся, сердце, перестань!
Мы с тобой отважны и рисковы.
Там, где Дон и речка Хворостань,
Все еще летят с копыт подковы.
Там мы счастье ловим на бегу:
Солнце, мама, догонялки-прятки...
За овином гуси на лугу
Норовят щипнуть меня за пятки.
Жизнь свою в мечтах я там слагал,
И такие открывались дали!
Там я даже в шутку не солгал
И меня ни разу не предали.
Там враждуют только на словах,
А вот любят безгранично молча.
Слышишь, это нам звонят в церквах,
В горизонты всматриваясь зорче.

Сердце, не хандри и не хворай.
Сколько бы дороженьке ни виться,
Мы вернемся в свой далекий край,
Там ты можешь и остановиться.