Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации

Старосветские помещики

С какой только точки зрения не рассматривалось это сочинение Николая Васильевича Гоголя, попытаемся на него взглянуть, так сказать, с точки зрения экономической. Некоторые исследователи пишут, особенно о ранних его произведениях, как о развивающихся в какой-то баснословной, полусказочной реальности, очень мало связанной с жизнью обыкновенной. Между тем, если присмотреться, замечаешь, что Гоголь совсем даже не игнорирует экономическую сторону реальности, и даже дает убедительные, продуманные картины ее.

«Пульхерия Ивановна ничего не могла понять, т отправлялась на кухню спать. Всей этой дряни наваривалось, насоливалось, насушивалось такое множество, что, вероятно, она потопила бы весь двор, Потому что Пульхерия Ивановна всегда сверх расчисленного на потребление любила приготовлять еще на запас, если бы большая половина этого не съедалась дворовыми девками, которые, забираясь в кладовую, так ужасно там объедались, что целый день стонали и жаловались на животы свои.

В хлебопашество и прочие хозяйственные статьи вне двора Пульхерия Ивановна мало имела возможности входить. Приказчик, соединившись с войтом, обкрадывали немилосердным образом. Они завели обыкновение входить в господские леса, как в свои собственные».

На первый взгляд, перед нами пример какой-то отчаянной безхозяйственности, которая должна бы в самое короткое время привести имение к полнейшему разорению. Вместе с тем, Афанасий Иванович и Пульхерия Ивановна люди уже пожилые, то есть, как говориться, таким Макаром, прожили не один десяток лет, а конца их имению не видно.

Более того:

«Но сколько не обкрадывали приказчик и войт, как ни ужасно жрали все во дворе, начиная с ключницы до свиней, которые истребляли страшное количество слив и яблок, и часто собственными мордами толкали дерево, чтобы стряхнуть с него целый дождь фруктов, сколько ни клевали их воробьи и вороны, сколько не носила вся дворня гостинцев своим кумовьям в другие деревни и даже таскала из амбаров старые полотна и пряжу, что все обращалось ко всемирному источнику, то есть к шинку, сколько ни крали гости, флегматические кучера и лакеи – благословенная земля производила всего в таком множестве, Афанасию Ивановичу и Пульхерии Ивановне так мало было нужно, что все эти страшные хищения казались вовсе незаметными в их хозяйстве».

Перед нами необычная, но работающая экономическая модель. И работающая хорошо. Не только сами владельцы имения здесь сыты и одеты, вокруг мы наблюдаем огромное количество кормящихся. С семьями, родственниками и всеми их близкими.

Конечно, можно заклеймить такой способ производства и распределения продукта, как отсталый и неконкурентноспособный. Но что можно предложить на смену?

Гоголь отвечает на этот вопрос.

Развивается по своим художественным законам основной сюжет. Пропадает любимая кошка Пульхерии Ивановны, умирает сама Пульхерия Ивановна и т.д. Имени остается безхозным на некоторое время.

«Скоро приехал, неизвестно откуда, какой-то дальний родственник, наследник имения, служивший прежде поручиком, не помню в каком полку, страшный РЕФОРМАТОР. Он увидел тотчас величайшее расстройство и упущение в хозяйственных делах; все это он решился немедленно искоренить, исправить и ввести во всем порядок. Накупил шесть прекрасных английских серпов, приколотил к каждой избе особенный номер, и, наконец, так хорошо распорядился, что имение через шесть месяцев взято было в опеку. Мудрая опека (из одного бывшего заседателя и какого-то штабс-капитана в полинялом мундире) перевела в непродолжительное время всех кур и все яйца. Избы, почти совсем лежавшие на земле, развалились вовсе; мужики распьянствовались и стали большею частью числиться в бегах».

У писателей такого уровня как Гоголь, ничего не бывает в тексте просто так. И в данном случае мы имеем дело с заочной полемикой с теми из государственных и думающих людей России, которые всенепременно требовали скорых и решительных реформ в государстве. В реформах этих видели скорое и безусловное благо, и никто не желал задумываться над возможными исходами решительных правительственных мер, что предполагались для внедрения новых законов хозяйственной и политической жизни.

Гоголь предстает в данном случае не только великим художником, но и мудрецом. Принято у нас говорить о том, каким провидцем и предсказателем был Достоевский, и это правда, но, мне кажется, очень силен в этом отношении и Гоголь. Только надо уметь правильно прочитать предсказания.

Николай Васильевич считается непревзойденным мастером по части построения фантазийных сюжетов, его характеры некоторые критики приравнивают к китайским теням по степени своей убедительности. В общем, часто звучат голоса о том, что автор игнорирует реальную, простую, всем знакомую в своих ежедневных проявлениях жизнь.

Один ответ, на такого рода утверждения, дан выше.

Вот еще один. Теперь из «Мертвых душ».

Вообще, вся поэма, на минуточку, есть история одной хитроумной, тщательно продуманной, хотя и довольно рискованной негоции. Другое дело, что именно порыв души Павла Ивановича Чичикова, помешал ему, казалось, бездушному накопителю, провернуть свою неимоверную операцию.

Павел Иванович побежал за женской юбкой, когда надо было «рвать когти» из обманутого города.

То, что у Чичикова было все продумано, я сейчас докажу. Смотрите, как он отвечает на довольно привередливые вопросы – а куда он денет только скупленных крестьян. Ведь без земли нельзя ни продать, ни заложить.

«Да ведь я куплю на вывод; теперь земли в Таврической и Херсонской губернии отдаются даром, только заселяй. Туда я их всех и переселю! В Херсонскую их! Пусть их там живут!»

Кажется тут безоглядная лихость и наглость удачливого мошенника. Однако, нет, тут верный расчет. Дело в том, что в те годы быстрым темпом шло строительство Одессы. Земли там засушливые, редко заселенные, людей на строительство брать неоткуда. Поэтому, привечали всех, кто добрался до стройки, выписывали им новые бумаги, даже если и подозревали в них беглых.

Так что Чичиков выдает продуманную версию, на тот случай если кто-нибудь из Опекунского совета, куда он собирается своих мужиков заложить, поинтересуется – а где крестьяне?

Убежали на одесскую стройку.

Все жито-крыто.

«Все учтено могучим ураганом», как сказано в романе про другого великого плута.





Сообщение (*):
Комментарии 1 - 0 из 0