Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации

Переход

Эндрю Миллер

Переход

Загадочность женщины выдумана поэтами. Прекрасная незнакомка, «то ли девочка, то ли видение» - эстетически привлекательный образ, широко растиражированный во многих текстах, превратившийся в нечто унылое и избитое.

Инерция восприятия столь велика, что «Переход» Эндрю Миллера поначалу тоже хочется зачислить в череду сочинений подобного рода. Но вчитавшись, понимаешь, что главная героиня романа – Мод выпадает из привычного ряда эротически притягательных мистических особ.

Никакой загадки нет. Мод - другая. Существо с иной планеты, а может быть и Галактики. Хотя нет, все иначе, она как раз с планеты Земля в отличие от остальных, спустившихся с Венеры и Марса. Инаковость, имеет в ней естественное, а не искусственное, поэтически навеянное происхождение. Она такова, чужда всему наносному, привычным ожиданиям, стереотипам. Не бунтарка, нет. Бунт – вполне понятная и приемлемая форма существования среди людей. Слишком простая и неестественная для Мод.

Тем не менее, своего рода аутизм Мод выглядит вызывающе. Мы привыкли к субъективной, словесной, поверхностной и противоречивой по сути форме неприятия установленных правил, к яркому вызову, который индивид бросает окружающему. Мод ни с чем не борется и бунтов не устраивает. Она просто идет своей дорогой. «Странная девушка, куда ты идешь?» Она и сама бы не могла ответить на этот вопрос.

В одном из своих интервью Эндрю Миллер говорит о том, что хотел, чтобы его текст представлял собой линию, уходящую за горизонт. Мод – это прямая. Мы видим в романе лишь отрезок ее жизни, выделенный автором, но исток и продолжение истории теряются в бесконечности. Перед нами не столько переход, в котором всегда можно отметить начало и конец движения, динамику персонажа (ее нет, Мод ничуть не меняется к финалу), сколько прохождение. Одиночное плавание на яхте, которое Мод совершает во второй части книги, не несет символики преображения, оно скорее иллюстрирует сокрытую от читателя внутреннюю логику ее существования.

Странный человек. Определение «женщина» как-то не вяжется с Мод. Не потому что она лишена пола, а потому что сам пол несет на себе отпечаток указанной выше инаковости. «Мод поломанная девушка, необычайная» – слишком простое объяснение. Мод даже не понимает, что такое подтрунивание. «Хорошо бы найти ее тайный дневник, прочесть ее тайные мысли… Но Мод, несомненно, дневника не ведет» Книги? Она их не читает. Она не мать и не любовница. Тиму, ее мужу, кажется, что она начисто лишена похоти. Мод ко всему остается безучастна. У нее все ладится – от хождения под парусом до родов.

В чем ее тайна? В настоящести. Людям с наметанным глазом это очевидно. «Уж не знаю откуда вы, но людей там делают на совесть. Откуда вы?» Кто бы это мог знать?

Мод совершенно иррациональна, в том смысле, что она не вписывается в привычные рамки нашего представления о человеке и тем более о женщине. Не зря персонажи романа гадают о том, кто она: Застенчивая девушка или эгоцентричная особа? Ведьма?

Ничто из этого не соответствует действительности. Мод привлекает внимание. Мод внушает антипатию.

Это роман о современной женщине: самодостаточной, холодной, эмоционально опустошенной. Так хочется думать сперва. Слишком характерна и актуальна проблематика. Наше время – время женщины. Мужчина утратил доминирующее положение в современном обществе. Произошла смена социальных статусов. Мод - преуспевающая женщина, уважаемая, востребованная, занятая своим делом. А Тим, ее муж – домохозяин, новая наседка, его удел - готовить обед, подтирать нос ребенку и тешить себя мечтами о том, что когда-нибудь его гитарное хобби выльется во что-нибудь значимое.

Однако для Миллера, похоже, не это главное.

В оппозиции Тим - Мод ценно сопоставление двух способов понимания жизни. Первый -привычный, мещанский, взращенный современным обществом, с его нынешним вечно расслабленным вялым существованием, в котором отношения превалируют над бытием. Другой – напротив, избавлен от всего лишнего, созвучный бытию, а не человеческому обществу переставшему слышать его музыку (Не потому ли Тим так и не может дописать свой концерт для гитары?).

Что творится с Мод? «С ней творится жизнь; ей роли не досталось, или же роль у нее – как у библейских слепцов» В образе Мод воплощен вечное человеческое движения, стремление вперед, начисто лишенное всякой романтики и эстетики. Это шокирует и прельщает.

«Спасайся, кто может» - вытатуировано у Мод на руке. Она действительно может. От кого? От современного человека, запутавшегося в собственных представлениях независимо от того, где он живет – в тропическом лесу или в уютном английском местечке. Во имя кого? Ответ заключен в тебе самом.

В «Переходе» Миллера можно углядеть перекличку с первым романом другого британского автора Джонатана Коу «Случайная женщина». Но если Мария, героиня Коу была лицом страдательным и страдающим, то у Мод отстраненность является главным достоинством.

Миллер безжалостен к обычному читателю. «Переход» начисто лишен традиционных романных финтифлюшек. Монотонное повествование, в котором преобладают глаголы настоящего времени, создающие ощущение спертости, недостатка пространства, кому-то покажется скучным, блеклым и пустым. Но это новая проза, которая сознательно уходит от лживой романтики старой литературы, ее архаичной остросюжетности, завлекательности. Проза, которая обращена к жизни, а потому отказывается от простых и привычных путей к читателю.

Сергей Морозов