В конце сентября однокласснице Лизы Маше исполнилось восемь лет. Как лучшая подруга, Лиза появилась в числе первых и даже помогла Маше и тете Наташе накрыть на стол. А уходила последняя: пока Машина мама убирала со стола, они еще немного поиграли в Барби, в перерывах выскребая из коробки налипшие остатки торта.

Домой Лиза не вошла, а влетела. Румяная, возбужденная.

— У Машки — компьютер! — объявила в дверях.

Бросила на коридорную тумбу тонкий пуховичок, стянула ботинки и, войдя в зал, бухнулась на диван возле мамы. На диване, нога на ногу, мама Лизы смотрела передачу на ОРТ. От волос Лизы тянуло живящей прохладой. Она откинула назад наэлектризованные пряди цвета осенних дубовых листьев, ее лицо с оставшимися после лета веснушками сияло.

Мама удивленно повела бровью, обозначая, что новость интересная, но от передачи не оторвалась. Лизин слишком оживленный рассказ про Машкин компьютер вторгался в новостную передачу и делал ее невнятной, мама сначала морщилась и тянулась ближе к телевизору, но в конце концов не выдержала:

— Лиза, я же смотрю!

Лиза примолкла, стала стягивать колготки, поглядывая на экран. В новостях показали, что в какой-то деревне (Пеньки или Мотыльки — не запомнилось) Саратовской области жители уже несколько месяцев прозябают без света и электричества, повредились старые коммуникации. Мама качала головой, сморщив переносицу. Наконец запела реклама, мама со вздохом поднялась и направилась на кухню. Лиза с задором поскакала за ней:

— Маше подарили компьютер!

— Компьютер? Ох ты.

— Мы сегодня играли на нем в такую игру...

— Лиза, я сколько раз просила тебя ботинки ставить в шкаф, а не бросать посреди коридора, — выпалила мама, проходя на кухню.

— Ага, я буду. Я просто забыла, — послушно отозвалась Лиза и продолжила: — В этой игре, представляешь, можно дома обставлять и играть за семью. У Машки там семья есть, она создала типа тетю Наташу, дядю Володю и себя. И когда я уходила, у нее там еще родился малыш. Кричал на всю квартиру, как настоящий. Представляешь?

Лиза растянула улыбку и выжидательно смотрела на мамину спину.

— Хороший подарок, дорогой, — задумчиво отвечала мама, помешивая что-то булькающее в кастрюле. Затем накрыла это крышкой, вытерла руки о вафельное полотенце и поспешила вернуться к телевизору.

— И мне бы такой хотелось... — тихо сказала Лиза, следуя за ней.

— Будет. На работе уже неудобно доклады искать, — сухо ответила мама.

Почему-то Лизе показалось — по маминому сдержанному, но в целом одобрительному ответу, — что компьютер ей подарят на этот Новый год. Мама ничего не обещала, но Лиза с октября то и дело обнаруживала намеки на готовящийся сюрприз.

Всякий раз, когда она рассказывала маме про их с Машей успехи в игре, она кивала и отвечала, что это интересно. Лиза рассказывала и про ребят из класса: как Степан красиво рисует на компьютере, как Хвистушкина нашла в Интернете что-то про волков и сделала на компьютере доклад по окружающему миру. Учительница ее очень хвалила!

Мама хмыкала и добавляла: «Да-а, для учебы удобно».

* * *

В детстве время идет медленнее, но для Лизы последние два месяца до Нового года пролетели. Здесь впору поверить в магию: Лиза со всей силы приближала канун Нового года — думала про него на уроках, перед сном, по пути из школы, в гостях у Маши, — и время вправду бежало быстрее. Она заканчивала четверть почти отличницей (только по математике должна была быть четверка), ставила ботинки куда надо и вообще не создавала маме проблем.

Наконец отгремели куранты. Наступил новый, две тысячи первый год. Какое совпадение, хихикала про себя Лиза, а может, и не совпадение вовсе, а знак — что второе тысячелетие начнется с первого года Лизы в компьютерном мире.

По традиции, подарки дарили после курантов. Свой Лиза положила под елку еще вечером — на скопленные деньги она купила маме блокнот. Мама любит вести списки: дома и на работе. Блокнот ей точно пригодится.

Теперь очередь мамы. Вот она уже потушила свет и юркнула в спальню. Лиза смотрела на сверкающие огоньки на елке  — красные, зеленые, синие. Они переливались, перетекали один в другой, и Лизе казалось, что вся душа ее этими веселыми цветами окрашивается.

Наконец мама появилась в дверном проеме. Свет из спальни ослепил Лизу, и она ничего не смогла разглядеть в маминых руках — что там? С заговорщической улыбкой мама прошла к елке и что-то положила под нее, затем прыгнула к выключателю, звонко щелкнула по нему и крикнула, расставив руки в стороны:

— Сюрприз!

Лиза устремила соколиный взгляд под елку, но коробки, которая вместила бы компьютер, не увидела. Зато лежал какой-то прямоугольник размером с книгу, в нарядной сверкающей бумаге.

— Что сидишь? Иди открывай.

Лицо мамы сияло как никогда в обычные дни. Она сама превратилась в девчонку. Но Лиза точно онемела, поэтому мама начала распаковывать Лизин подарок сама. Наконец и Лиза подошла к елке, забрала у мамы сверток и начала вдруг рвать бумагу на нем так сильно, точно подарок внутри уже задыхался и нуждался в спасении.

Из пестрых лохмотьев обертки показалась книга, Лиза прочитала название, перепрыгивая через слова и едва улавливая смысл: «Компьютер для детей. История. Устройство. Основные программы. Игры. Интернет». Лиза растерянно покрутила книгу, позаглядывала между страниц. Может, там будет какой-то талон на компьютер?

— А что-то еще будет? — спросила она маму, нарисовав на всякий случай улыбку на раскрасневшемся лице.

— Не понравилась книга? Она ж про компьютер! Ты любишь такое.

— Нравится, — тихо ответила Лиза. Больше не смогла сказать ничего, хоть и понимала, что мама расстроится. Тяжелое слезное облако давило шею изнутри, Лиза даже приоткрыла рот, чтобы захватить побольше воздуха. Прорваться бы этой дождевой туче, чтобы снова задышалось, но плакать нельзя.

* * *

А потом и этот год прошел. Лиза снова прилежно написала все четвертные контрольные. До волшебного праздника оставалась неделя. Лиза сидела за кухонным столом и писала что-то в тетрадку, обклеенную переливающимися наклейками с Сейлор Мун[1]. Иногда отвлекалась, поднимала голову и водила глазами по темнеющим на фоне слепящего снега фигуркам людей во дворе.

Мама мыла посуду и вдруг произнесла:

— Новый год же скоро.

Лиза не ответила. Она увидела, как соседская овчарка на поводке тащит дядю Пашу, точно якутская лайка своего погонщика. И улыбнулась. А мама продолжила:

— Что тебе подарить?

Лиза перевела взгляд на маму, а потом, задумавшись, куда-то вверх. Но через минуту уже обмякла и вернулась к изучению снежных выпуклостей двора. Дядя Паша спотыкался, падал на колени, поднимался, снова падал, с силой дергал поводок, что-то кричал. Шапка у него съехала с головы, куртка — с плеча. Дядя Паша был нетрезв, и Лиза тихо хихикнула.

— Что молчишь, дочь?

— Ничего, мам. Ничего не надо. Можно торт купить.

— Ну как?! Знаешь, наша главбух внуку взяла чемоданчик художника. Там карандаши, краски, много всего.

Сосед уже лежал спиной на снегу, шапка валялась в метре от него. Пёс лизал его красное лицо, а дядя Паша даже не пытался закрыться, хохотал.

— Можно и чемоданчик, — ответила Лиза ровно. Отвернулась от окна и продолжила что-то писать в тетради.

Мама закончила мыть посуду, энергично вытерла руки о полотенце и довольная ушла с кухни.