Владимир Милов. Осень из юности
Осень из юности
Память, как Плюшкин: всё надо, всё нужно,
Каждую мелочь хранит про запас.
Кончилось лето и снова радушно
Осень палитрою радует глаз.
Не предвещает погода подвоха,
Тих и торжественен красочный лес.
Солнце устало бредёт на Голгофу,
Где уготован ему звездный крест.
Смерть на кресте, воскрешение после,
Вновь тьма со светом затеют игру.
Я вспоминаю из юности осень,
Осени этой родную сестру.
Вьются над свежею пахотой мошки,
В синюю даль паутинки летят,
Конь, напрягаясь, везет воз картошки,
Вторя движенью, колёса скрипят.
Сух был сентябрь и октябрь не дождливый,
Осень блаженствует, зиму дразня.
Осень из юности, все ещё живы:
Живы родители, живы друзья.
С первой бессонницей робко борюсь я,
Слово пытаюсь вплести в строгий слог.
Белые утки и серые гуси,
Осень их жизни подводит итог.
Помню, грибов уродилось до черта,
Жаль быстро таяли ясные дни.
Финка немецкая за перемётом
Тенью тянулась к закуте свиньи.
Но на цепи ещё держаться беды,
Список не начат потерь и утрат.
Пёс мой мышкует от нечего делать,
Спелой антоновки густ аромат.
Вкусен боярышник с первым морозцем,
Горек туманов овсяных кисель.
Скорбно и медленно движется солнце,
Чтобы погибнуть на Южном Кресте.
Славы они не сыскали помпезной
Славы они не сыскали помпезной,
Их на руках не носила страна;
В парке, у клуба типичный, железный,
Есть обелиск и на нём имена.
Мест я похожих достаточно знаю —
Так на селе почитают солдат:
Мусор сгребают к 9 маю,
Краской раз в год имена золотят.
Я без претензий. Народ нынче занят,
Много иных и проблем, и забот.
Кто они были Егоры да Вани?
Этого вам не расскажет никто.
Бабы какие по ним голосили,
Чьи они были отцы и сыны?
Их, словно лес, породила Россия,
Их и спалила в горниле войны.
Сторицей было заплачено ими,
Сколько их списано было в расход.
Всем позабытым есть общее имя,
Имя известное — Русский народ.
Заняли вы неприметную нишу,
Роты пополнили, влились в полки.
Я вас не знаю, но чувствую, слышу
Низкий поклон от меня, мужики.
Ливни смывают с имен позолоту,
Больше не нужно ни слез, ни речей.
Только у клуба минорные ноты,
Будет все также свистеть соловей.