Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации

Андрей Ивонин. Импрессионизм



Импрессионизм

Как на полотнах импрессионистов,
Прозрачен день. Игрой теней и света
Опальный август завершает лето,
И ветер по-осеннему неистов.

Дождем умыты скверы и бульвары,
Особняков чугунные ограды,
Где красками Моне и Ренуара
Расписаны старинные фасады.

Где воробьев шальное вольтерьянство:
Браниться, хорохорясь и хмелея.
Где звонкое наполнено пространство
Пейзажами Сезанна и Сислея…

Бродить до сумерек по набережным сонным,
Трястись в вагоне позднего трамвая,
Восторженным,
             смиренным,
                ослепленным,
От боли и любви изнемогая.


Встреча

Дождинки мелкие секут
лицо и плечи.
Три тысячи шестьсот секунд
до нашей встречи.

До мига, стоить что готов    
иных столетий.
До разговора — не из слов —
из междометий.

До звона выпавших ключей
на мокрых плитах.
До сердцу милых мелочей
давно забытых.

До бестолковой суеты
у касс вокзала.
До бесконечного: “А ты?”
“А ты сказала?”

До нас, скрывающих испуг                
и боль в уловках                
нетерпеливых этих рук
и губ неловких.

И пусть, надсаженный гудок
хрипит протяжно,
ведь всё, что в жизни было до —
уже не важно.

Дома мелькают, провода
повисли косо.
Бегут по рельсам поезда,
стучат колеса.

Составы скорые идут             
дождям переча.                
Три тысячи шестьсот секунд
До нашей встречи.


Искусств

В восторге, стиснуты до хруста,
Кипят и рукоплещут ложи.
Смешной паяц, твое искусство,
Так на безумие похоже.

Когда толпа ревет, ревнует,
Беснуется и ждет развязки,
Поэт над рифмами колдует,
Художник смешивает краски.

И в темной глубине сознанья,
Из хаоса воображенья,
Рождается звезды мерцанье,
Где все — любовь и вдохновенье.


Август

Дело к осени. Август.
Мириадами глаз
Древнегреческий Аргус
Смотрит с неба на нас.

Этот месяц античный
Знает всё наперёд,                
По бульварам столичным,
Напевая идёт.

В колее подворотен
Катит дней колесо.                
Словно воздух бесплотен
И почти невесом

Самолётиком тает
В голубой синеве.                
В косы ленту вплетает
Порыжелой листве.

Дням безветренным, летним,
Поубавив огня,
Поцелуем последним
Осеняет меня.


*   *   *

Нет ни “завтра”, ни “после”,   
а есть только “здесь” и “сейчас”.
И фонарь на углу,                
и луна, что над домом повисла,
как и неба слюда,                
не имеют значенья без нас.
Ни пространство, ни время без нас                
не имеют резона и смысла.                

Тихих улиц предутренний сон                
и июльский рассвет,
полыхающий жарко 
в оконной надтреснутой раме,
и отчётливый твой                
на песке отпечатанный след,
только здесь, вместе с нами живут, 
и уйдут вместе с нами.

Ну а я полной грудью дышу, 
и живу на бегу.
Только крепче стараюсь запомнить 
любимые лица.
Что мне делать с любовью моей? 
И с собой её взять не могу,
ни прохожим раздать — 
лишь немного с тобой поделиться.


По осеннему летнему саду…

Нет мне с бедными мыслями сладу.                
То ли в памяти, то ли в бреду                
По осеннему Летнему саду,
Словно призрак бесплотный бреду.

По безмолвным, пустынным аллеям,                
От начала начал до конца,
Где опавшие листья алеют,
Как сгоревшие наши сердца.

Где остатков ночного тумана                
По траве разлилось молоко,
По заросшим тропинкам упрямо        
Я уйду далеко, далеко.

И назад, в листопадную замять,
Возвратясь по знакомым следам,       
Об утерянном времени память
Сохраню и вовек не предам.


*   *   *

О чём ещё писать, как не о лете,
в бесцветной и промозглой полумгле
вечерних сумерек, при приглушенном свете
настольной лампы на моем столе,
когда иллюзий пестрые картины
вдруг невзначай проявятся из тьмы
и в комнату вплывут, как бригантины,
среди метелей, снега, и зимы?

О чём справляться, как не о погоде
у хмурого, седого декабря,
когда последний месяц на исходе,
и ветер рвет листки календаря?              
И в четырёх стенах пустого дома,
день проведя в смиренье и мольбе,              
в уютном кресле, в сладкой полудреме, 
о ком мне думать, как не о тебе?


Говори со мной

Говори со мной, о Боже.
Всё, что мучит и тревожит,
Отче, объясни.
Что я в этом мире значу?
Для того ли годы трачу,
месяцы и дни?

От внимательного слуха
не укрыть, как бьётся глухо
моё сердце, ведь — 
посмотри — оно живое.
Так откуда я, и кто я?
Господи, ответь!

Мне не надо выгод лишних,
ни наград, ни славы, лишь бы
слышать голос Твой.
Бог, Природа, Космос, Небо,
кто б Ты ни был, кем бы не был,
говори со мной.


*   *   *

Когда, открыв глаза, проснёшься ночью,
поднимешься, и не включая свет,
всем существом вдруг ощутишь воочию,
что прошлого и будущего нет.

А есть лишь краткий миг, что мягче воска,
чуть зримый штрих, полутеней игра,
стежок тончайший, узкая полоска,
граница между завтра и вчера.

И станет легче. Скрипнет половица.
Забрезжит утро, будто в первый раз.
И что должно, конечно же случится.
Немедленно, сегодня и сейчас.

И внутренне прозрев, за мысли эти
держась, как за спасительную нить,
стряхнёшь с себя тяжёлый груз столетий,
отпустишь боль и вновь захочешь жить.






Сообщение (*):
Комментарии 1 - 0 из 0