В жизнь каждого из нас рано или поздно приходит осень. К кому-то она прилетает на порог желтокрылой бабочкой — кленовым листом…К кому-то врывается северным ветром тревоги и сомнений…приходит долгожданным экспрессом в будущее…кому-то обреченно падает на плечи грузным дождем…а для кого-то она — лишь лето, ставшее старше на месяц, но все пахнущее солнцем и юностью…
Для меня осень — не просто последовательность пейзажей и чувств, вызванных ими, а время, когда я могу по-настоящему чувствовать этот мир; чувствовать глубоко, чувствовать «красиво»…время, когда каждая вещь, каждое существо наполняются бесконечным смыслом, своей собственной «романтикой», о которой хочется говорить вечно…


***
В моем дворе сегодня осень догорала;
Здесь, тяжело дыша, над крохотным щенком,
Прильнув к нему, дворняжка умирала,
Виляя рыжим обессиленным хвостом.
Щенок дремал под маминой широкой лапой,
А та лежала рядом и хотела жить.
…К ним притащил малыш за руку маму,
Та обещала обязательно щенка купить,
Но начинался дождь и в предвечернем мраке
Детей мамаши разводили по домам.
…Куда вести щенка той умирающей собаке?
Наверное, с собою, к небесам?
Сгорела осень. Ночь засыплет снегом
Следы собаки, что бродила по дворам,
Искала корки мерзлого сухого хлеба
И так хотела жить.
Хотя бы до утра.


***
Август парит над полями крупных подсолнухов,
Лето становится ровно на месяц старше…
Мы просыпаемся утром в прогретом воздухе
И варим на поздний завтрак фруктовые каши,
На ужин — вино, а за окнами вечное небо…
Мы улыбаемся — память у нас чиста.
И…так хочется мир, как бы он изуродован не был
Полюбить и простить, не неся на себе креста.
В нашей жизни нет старости, смерти и мудрого бога,
Нам ветры приносят с далеких материков
Запах вереска, мяты и ароматы востока,
Боги юности с нами. Им имя одно — любовь.


***
Я закутаюсь в холод, как в покрывало.
Не на плечи — на сердце и разум наброшу.
Я к началу зимы не по-детски устала
От наивных и добрых, от злых и хороших.
От людей и собак безнадежно устала,
От «кричащих» домашних и уличных кошек.
Я им дверь и окно открывать перестала.
Чердаки недоступны, подвалы заброшены.
Я закутаю в холод раздробленность улиц
Моей серой души и сниму с неё вето.
Кружка чая и плед. Чуть дрожащие спицы.
Из начала зимы я вяжу себе лето.


***
Я тебя выдыхаю, осень, стараюсь глубже —
Надышалась тобой почти до потери сознания.
Ностальгия, апатия, сотня кофейных кружек...
Пора прекращать этот вымысел понимания
Бытия.
Я тебя отложу, как тетрадь и вернусь после стужи.
Ты — дневник, не моей написанный кистью,
Моя осень— та, в которой летят по лужам
Желтокрылые бабочки — пятна кленовых листьев.
Я тебя выдыхаю, осень... А вдруг поможет?
Я тобой надышалась до одури, до рецидива.
Вот сейчас меня память с тоскою до дна догложат,
И я выдохну пепел стылой хандры.
Дождливо.


***
Осталась нам терпкость чайная,
Теней прозрачные плечи,
И, может быть, встречи случайные-
Совсем не случайные встречи?
Из камня или из стали
Нас вновь развели дороги.
Еще на запястьях остались
От кожи твоей ожоги.


***
Уезжай так далеко, как только сможешь
Из пустых краев и вечной мерзлоты;
Чувствуй как весна цветет под кожей,
В сердце распускаются цветы.
С поездов сходи без сожаления,
Без сомнения и без попутчиков;
Цену знай текущему мгновению-
Вряд ли что-то повторится вновь.
И пускай экспресс твой утром свежим
Мчится, чтобы пересечь экватор.
Прошлым не живи и не живи надеждой
На «завтра».


***
На поезд Москва-Питер
Падал дождь серебристой россыпью.
Твой теплый вязаный свитер
Пах осенью.
Цвета неба над серым вокзалом
Были твои глаза.
На прощание, как всегда, нам
Ничего не хотелось сказать.
И веяло бризом свободы
От старых путей из металла.
А когда разгонялись вагоны
От скорости этой стало
На перроне светло и ветрено.
…Холодели предательски руки.
В жизни многое может быть временным —
Все, кроме нашей разлуки.