Александр Сергеевич Антыков. Родился в 1973 году. Живет в г. Путивль Сумской области (Украина).

* * *
Звенят, как будто струны, параллели,
Моей вконец издёрганной земли.
Мы много в этой жизни не успели,
Мы многое, увы, не сберегли.

А мысли, словно вороны, кружатся
Над тем, что свято, что ещё храню…
Но, глупо на погоду обижаться
И с чьей-то жизнью сравнивать свою.

Листать давно прочитанные книги,
Закладками заломленных страниц…
Давая рубль похмельный забулдыге
Мы прячем взгляд лохмотьями ресниц.

Мы думаем, что где-то всё иначе,
Что расхватали тёплые места.
Что «кто-то» «почему-то» «что-то» прячет —
И «это», вероятно, неспроста.

Мы думками шальными богатеем,
А всё что надо, вот оно — бери!
Ах, Украина, Русь моя, Рассея…
Как ты истосковалась без Любви!

Отпусти мне грехи

                                               Отпусти мне грехи, отпусти,
                                               Бог на землю сошел не напрасно!
                                               Для Него нет ни белых, ни красных…
                                               Отпусти мне грехи, отпусти!

Отпусти мне грехи, я контужен крапленым закатом —
Приуныл, подустал, окончательно сбился с пути…
Я живу невпопад и ищу до сих пор виноватых,
Отпусти мне грехи, помоги мне дорогу найти!

Три сосны как печальный итог ускользнувшего смысла,
Сколько лет в дураках, разменявши десяток личин…
Изогнувшийся крест лёг на плечи простым коромыслом,
Видно что-то не так, я ведь даже не вижу причин!

Я ведь даже не просто болею — хронически стыну,
Иногда подступает такое — хоть голову с плеч…
Уповаю на милость Отца пред распятием Сына
И прошу, ни смотря ни на что — сохранить, уберечь!

Время покажет

Не спеши, не гонись заиз рук ускользающим веком,
Всё придет — только верь, все случится своим чередом.
Не мудри, не крои, просто будь на Земле человеком,
Не скупись на добро, не откладывай жизнь на «потом»!

Не жалей ни о чем, не стремись к похвале и наградам,
Промелькнут словно тень — не успеешь и глазом моргнуть,
Всё придет, только верь, если это действительно надо…
Не торгуйся с судьбой, выбирая свой жизненный путь!

Время покажет, время расставит
Всё по своим местам:
Кто чего стоит, много ли значит,
Чьим доверять словам.
Первый последним стал в одночасье,
Дождь превратился в снег…
Не торопитесь в гонке за счастьем,
Слишком обманчив век.

Если спросят — ответь, не вступая с толпой в перебранку,
Если просят помочь — помоги, словно лучшим друзьям!
Если песню запел — душу выверни всю наизнанку…
Остальное придёт — только верь, по-другому нельзя!

* * *

Это было давно — даты вбиты в гранит,
Строй редеет под знаменем Красным…
Нас пугает война отголосками битв,
Злобно скалясь: «Все жертвы напрасны!»

Ощущаю дыхание вражеских дул
Через многие-многие годы.
И недавно во сне мне опять подмигнул
Лейтенант из четвёртого взвода.

Подмигнул — и упал, подмигнул — и вспарил…
Восемнадцать осталось навеки.
Он остаток всем нам, всем живым — подарил
И сомкнул покрасневшие веки.

А тому б пацану до Победы дожить,
До звенящего светлого Мая.
Но России удел: сыновей хоронить —
Им по-ротно грехи отпуская.

Те солдаты за Май заплатили сполна,
Цену горькую, цену святую.
Им земля нынче — мать, дочь, невеста, жена, -
Обняла как родных и целует.

А берёзки, равняясь, несут караул,
Павших — соком помянет природа…
Но недавно во сне мне опять подмигнул
Лейтенант из четвёртого взвода.

Родина

Зашумела, разлилась Евроазия,
Не до шуток ей, по-серьезному…
Бунтовала моя Родина Разиным —
Присягала, раболепствуя — Грозному.

Зарастала до троп медвежьих,
Вырывала клоками бороды.
Только красный рассвет забрезжит —
Снова кровь… Ни к селу, ни к городу.

Разбивала в поклонах головы
И зады разрывала розгами.
В рот поэтам вливалась оловом,
У святых — оплавлялась воском…

То на метлах — тягаться с ведьмами.
То сияем — Христа светильники…
Мы — то первые, то последние,
Мы — то жертвы, а то насильники.

Мою Родину колобродило,
Между строк очень много спрятано.
То — красавица, то — уродина,
То — владычица, то — распятая.

То волнуешься силой древнею,
То спешишь на пути окольные.
Ох, рыдаешь глухой деревнею,
Ах, сияешь первопрестольною.

Говорят: ты — Христа избранница
И небесной любви наследница.
Что ж грехам продолжаешь кланяться,
Мол, от них никуда не денешься?

Связь с тобой ощущаю кожею,
Надрываюсь твоими жилами…
Сохрани же Россию, Боже!  
Даже если не заслужила…    

* * *

На дворе времена безъязыкие,
На дворе времена неспокойные.
На коленях, в углу, перед ликами
Я стою, ох, как, Господи, больно мне!

Ты прости и святош, и разбойников,
И страну. Ой, да что говорить…
За прыжки в никуда с подоконника —
Нас прости, знаю: можешь простить.

Знаю, Господи, знаю и верую,
Посылаю слова в небеса.
Нашу жизнь молчаливую, серую —
Ты раскрасишь, по праву Отца.

Ты прости и «господ», и «товарищей»,
Их холеных улыбок оскал,
И холуйскую речь на пожарищах,
И вранью рукоплещущий зал.

Я надеюсь молитвами справиться
И простить всех, кого б удавил.
И любить, даже тех, кто не нравится,
Дай мне, Господи, веры и сил!

Дай их всех мне простить по-хорошему:
Подлецов, негодяев, невежд…
За страну, превращенную в крошево,
И за крах чьих-то светлых надежд!

* * *

Ну, пойми меня, хоть немножко,
Хоть немножко, тебе говорят!
Ведь душа моя, словно кошка,
У которой забрали котят.

Ведь душа моя — мокрый пепел,
Ведь в душе Вифлеемский ад.
Ты пойми — выбор чист и светел!..
И прости — я, увы, не свят.

* * *

Оборвавшийся мотив песни,
Неудавшийся сюжет драмы...
Видно быть не суждено вместе,
Слишком поздно врачевать раны.

И с упреками спешим оба,
Буд-то в жизни виноват кто-то.
Но не властна над душой злоба,
Что мы знаем о душе? То-то.

Ты былого не кляни. Тише.
В этой жизни пустяков нету.
Я по-прежнему люблю. Слышишь?
Ведь не властна над душой Лета.

Пусть любовь невелика ростом,
Пусть невзрачна и людьми клята...
Все у матушки-земли просто,
Ну, а просто — стало быть — свято!

* * *

Налетевший снег
Словно седина…
Двадцать первый век,
На дворе — война!

Одуревший мир,
Опустевший храм…
И прямой эфир
Трупы рвут по швам!

На знаменах — грязь,
На ручищах — кровь…
Каждый третий — князь,
А шестой — король!

Правит бал, как встарь,
Шулер и артист…
Жизнь кому-то — гарь,
Для кого-то — вист!

В призрачных мечтах
Заблудился люд,
Став не при делах
В несколько минут!

Ни к чему теперь
Сопли и скулёж…
Ведь уже, поверь —
Правды не найдешь!

Ловко удалось
Развести мосты…
Зависть, злоба, ложь…
Господи, прости!

* * *

Мы — кони в карточной колоде,
Валеты шахматной доски…
Улегся страх, но что-то вроде
Еще массирует виски.

Уж, дураков, поди — не сыщешь,
Но, полудурков — пруд пруди…
И единицы словно тыщи,
Когда в глазах рябят нули.

Смешались карты, пешки — в дамках,
Стучат ферзями в домино…
Нам тесно было в старых рамках,
А в новых — больно и темно!

За веком век бодаем стены,
Спешим, как водится, успеть…
Мы затеваем перемены,
Но кнут меняется на плеть!

Мы прём, сметая все барьеры,
Кровавя первозданный снег…
Без покаяния и веры
Не состоится человек!

Загадаю на любовь

Когда обрушатся мосты, когда на крик не обернутся,
Когда уставшая метель вторым дыханьем заревёт —
Я загадаю на любовь, чтоб обязательно вернуться,
Ведь человек в 100-крат сильней, когда его хоть кто-то ждёт!

Когда под инеем разлук заледенеют наши души
И безразличием сердца запорошит спешащий век —
Я загадаю на любовь, она спасет в любую стужу
И расстоянья сократит, и вековой растопит снег!

Когда откроются глаза, то мелочей уже не будет,
На сердце — ранняя весна, а для обиды места нет…
Ведь человек в 100-крат сильней, когда его хоть кто-то любит,
А если есть в душе любовь, тогда Господь хранит от бед!

Дом

Дым из трубы не стелется над крышей,
Зияет пропасть сорванной двери...
Дом просто думал, что хозяин вышел,
Вот-вот вернется, только позови!

Дом слышал лепет детской колыбели,
Он стариков запомнил голоса…
А песни, ах, какие песни пели!
Куда ушли хозяева, куда?

Дом ждал, как мог, без лишних причитаний:
Мол, всё пройдёт, мол, горе — не беда —
И у ворот, как прежде, скрипнут сани!
Куда ушли хозяева, куда?

Куда ушли, вернутся ли обратно,
Кто принесет воды из родника?
Но, как бы дому не было досадно —
Он будет ждать, он срублен на века!

Что сердце жгло — давным-давно промокло:
Дом всем простил… И каждый Божий день
Глядит сквозь заколоченные окна
На запустенье русских деревень!

* * *

Не ищи вчерашний день с утра,
Каждый день несёт свои заботы…
Стать попробуй лучше, чем вчера,
Разберись, на самом деле: кто ты?

Не иди на поводу толпы,
В ней легко внезапно захлебнуться…
И пойми, что капля доброты
Выше, всех на свете, революций!

Не пугайся истин между строк,
Всё, что скрыто, скоро станет явным…
Сделав шаг — переступи порог,
В мелочах не поступаясь главным!

Не жалей о прошлом, не жалей!
Что ушло — того уже не будет…
Стать попробуй чуточку добрей,
И к тебе добрее станут люди!

* * *

Тихонько сдвину старые обиды,
Неспешно сдую пыль с забытых ран…
Устал кипеть, не подавая виду,
Устал желать богатства дальних стран.
Растормошу часы и вспомню годы,
Которые когда-то раскрошил…
Не торопясь пойду по коридорам
Моей зовущей, стонущей души.
Всплывут сомненья, зависть, поцелуи…
Я столько разбазарил ни за грош.
Мой «Вальс-бостон» тщеславие танцует,
Отверткой бок дырявит злая ложь.
Ушел на дно, мне не хватает света,
Запутался я — сети-невода…
Отчаянье мне шепчет: «Саша, это
С тобою будет вечно. Навсегда!»
Глотаю ил уныния и злости,
Мой рот набит, но все же это я
Ломал себе на поворотах кости,
Когда цеплял презрения края.
Страх обуял, я разорвал одежды,
Я клял судьбу, нечистых веселя...
Ну, где же ты, последняя надежда?
Ну, где же ты, последняя моя?!
Высчитывал, кого бы сбросить с воза,
Кто мне мешает? Кто не при делах?!
И вдруг — Твой Крест, смирение… И слезы
У Женщины с Младенцем на руках.
Расперло грудь, как чрево цеппелина,
Мне в голову ударил яркий свет —
И мозг оплыл горячим пластилином,
На шейном позвонке оставив след.
Я совершенно не приучен к раю,
Разбил лицо о грани бытия…
Прости, грешу, а ведь прекрасно знаю
Какой ценой Ты вытащил меня!
Живи во мне! Пусть слишком неумело,
Но я пошел в мучительный разрез,
Когда услышал, как планета пела:
«Христос воскрес! Воистину воскрес!!!»

К Сергию Радонежскому

Помолись обо мне, отче Сергий,
Я не смею поднять очей!
У березки сорвали серьги
Ветер с осенью. А ручей

Потемнел, на погоду хмурясь,
Вечно что-то ему не так...
В голове моей бродит дурость,
А на сердце — тоска и мрак.

Отче Сергий, святой угодник,
По молитвам твоим жива
Русь, к которой у преисподней
Спрос особый, и счет — кровав.

Авва Сергий, в столетья канет
Рук моих суетливый труд...
Так раздуй же молитвы пламя,
Чтоб Господь от нечистых пут

Благодатью своей избавил,
Просветил, уберег, согрел...
Без Него — жизнь игра без правил,
Пораженье от вражьих стрел.

Сколько лет до Суда — не знаю...
Но молись за всех нас сильней,
Отче Сергий — насельник рая,
Божий отрок Варфоломей!